Неведомые земли. Том 3

Глава 148. Ибн-Баттута в бассейне Нигера (1352—1353 гг.)

В начале божественного месяца мохаррема 753 года хиджры [18 февраля 1352 г.] я отправился в путь, присоединившись к одному каравану… После 25 дней пути мы достигли Тагхазы… Совершив двухмесячное путешествие от Сигильмессы, мы прибыли к городу Джуалатен в начале месяца раби [апрель]. Джуалатен — первый город в стране негров… Из-за дурного воспитания негров и недостаточного уважения к белым я в ту пору сожалел, что отправился в страну негров. Я разыскал Ибн-Бедду, уважаемого в городе Сале человека, которому писал, чтобы он нанял для меня дом, что тот и сделал… Одежда местных жителей красива, ее ввозят из Египта…

Решив предпринять путешествие в Мелли, город, лежащий в 24 днях скорой езды от Джуалатена, я нанял проводника из племени мессуфах. Да и нет необходимости в том, чтобы следовать по этому пути с большим числом спутников, ибо он весьма безопасен. Я же отправился с тремя спутниками; вдоль всей дороги росли могучие столетние деревья. Одного такого дерева достаточно, чтобы укрыть в тени целый караван… В этих местах путнику не нужно заботиться о съестных припасах, а также о чеканных деньгах — дукатах или драхмах. Достаточно, если он имеет при себе куски каменной соли, или стеклянные украшения, или мишуру, которую называют nazhm [нитка], и некоторые ароматические вещества… Как только путник попадает в селение, тотчас появляются негритянки с просом, кислым молоком, курами, мукой из лотоса (rhamnus nabeca), рисом, foûni (?), похожим на зерна горчицы, из которого приготовляют клецки, к тому же с густой кашей и мукой из бобов. И путешественник может купить себе любой из этих продуктов, какой он захочет…

После 10 дней пути от Джуалатена мы пришли в большой город Загхари, населенный черными купцами, так называемыми ванджаралахами… Там проживает и некоторое число белых… Мы отправились в Загхари и прибыли к большой реке — Нилу, или Нигеру, в местность около поселка Карсакху… Отсюда река течет к Кабаре, потом к Загхаху… и от Загхаха к Тимбукту и Каукау [и далее к Мули и Юфи]. Ни один белый человек не ходит в Юфи, ибо негры убили бы его, прежде чем он туда попал. Нил вступает в страну [300] нубийцев-христиан и течет к их главному городу Донголе…

В город Мелли я прибыл 14 джумада 753 г. [28 июля 1352 г.] и покинул его 22 мохаррема 754 г. [27 февраля 1353 г.]. Выехал я в обществе Якуба, сына купца Абу Бекра. Мы направились в Мимах. Я ехал па верблюде, ибо лошади в этой стране очень дороги, каждая стоит 100 дукатов. Так мы прибыли к большому каналу, который ответвляется от Нила; переправиться через него можно только на барке. Там великое множество москитов, поэтому переправляются только ночью… Я пришел в Каукау [Гао], большой город на Ниле, один из прекраснейших негритянских городов, очень богатый и в изобилии снабжаемый продовольствием. Там много риса, молока, кур и рыбы… Я прожил в Каукау ровно месяц…

Из Каукау с большим караваном, принадлежавшим уроженцам Гадамеса, я направился по проселочной дороге в Такадду… Жители Такадды не знают другого занятия, кроме торговли. Ежегодно они предпринимают путешествия в Египет, откуда привозят в свою страну красивые ткани. Население Такадды живет весело и зажиточно. Из Такадды вывозят медь в город Кубер, находящийся в стране негров-язычников, а также в Загхай и в страну Берну. Она находится в 40 днях пути от Такадды; жители ее мусульмане. У них есть правитель, по имени Идрис, который никогда не показывается народу и говорит со своими подданными только из-за занавеса. Из Берну вывозят в различные местности красивых рабов, евнухов и пропитанные шафраном ткани…

За 37 1/3 дуката я купил двух нагруженных солью верблюдов и отправился в Танат. Я взял с собой припасы на 62 дня, ибо между Такаддой и Танатом нет никаких злаков. Там можно купить только мясо да снятое молоко, за которые расплачиваются тканями. Покинул я Такадду 11 гаабана 754 г. [12 сентября 1353 г.]…

Мы шли 10 дней и достигли страны берберского племени хаггаров, носящих покрывало. О них можно сообщить мало. Они бездельники… [Следует описание дальнейшего путешествия через Буду и Сигильмессу, где в конце декабря Ибн-Баттута наблюдает необычайно сильный снегопад.]

В своих странствиях я видел много снега в Бухаре, Самарканде, Хорасане и в Стране турок, но никогда не знал более неприятного пути, чем этот. [Возвращение в Фес в начале 1354 г.]

Просмотр этого труда был закончен 3 джулахйджа 756 г. [10 декабря 1355 г.].[1]

В 1349 г. Ибн-Баттута вернулся в Марокко из своего грандиозного 24-летнего странствия (см. гл. 139). Ему было тогда 45 лет и в нем еще не угасла [301] страсть к путешествиям. Уже в 1350 г. или в 1351 г. Ибн-Баттута снова объехал мавританские земли Пиренейского полуострова, причем он в этот раз намеренно избегал христианских областей. Позднее, в начале 1352 г., великий путешественник по повелению своего султана направился в мусульманские страны Северо-Восточной Африки, которые не успел посетить во время первого путешествия. Уже в тот период ислам пустил довольно глубокие корни в негритянских странах (см. гл. 131). Весьма оживленная торговля богатого золотом государства на Нигере, столицей которого с 1336 по 1433 г. был Тимбукту,[2] велась только с мусульманскими странами — с Египтом, Малой Азией, Тунисом, Марокко и с районом «Золотой реки» (Уэд-Дра). До христианских народов Европы о стране на Нигере доходили чаще всего лишь смутные слухи.

Об этой торговле и хотел разведать Ибн-Баттута. Новое путешествие не идет ни в какое сравнение с его первым подвигом. Оно длилось не более двух лет, но все же явилось весьма ценным дополнением к предыдущим странствиям, так как проходило целиком в совсем других странах, причем в таких, которые в то время были почти полностью закрыты для христиан.

Отправившись в путь в феврале 1352 г., Ибн-Баттута прошел через Сигильмессу, чрезвычайно важный город к востоку от Тафилалета, основанный в 757—758 гг. на краю пустыни,[3] и далее через Андагхост в Тагхазе и Судам в Уалате попал в Тимбукту.[4] Султаном в государстве Мали был тогда Сулейман (1336—1359), брат умершего в 1332 г. великого Мусы. Ибн-Баттута провел в столице Тимбукту семь месяцев, посетил еще Каукау (Того, Гао) и Туат, а затем через пустыню, мимо нагорья Ахаггар, вернулся в Сигильмессу и далее в Фес, куда он благополучно прибыл в начале 1354 г.

Если в приведенном выше тексте Ибн-Баттута отождествляет Нигер, с которым он познакомился в Тимбукту, с Нилом, то этим он отдает дань заблуждению, типичному для всех средневековых географов, принявших на веру утверждение античных авторов, будто Нил берет начало на дальнем западе Африки или имеет там второе устье. В том обстоятельстве, что верхний Нигер течет в восточном направлении, арабские географы усмотрели подтверждение этого ошибочного предположения. Недавно Вёльфель выступил [302] в защиту гипотезы, согласно которой Нигер в древности якобы действительно был связан с Нилом.[5] Однако нет ни малейших оснований защищать такую смелую гипотезу, тем более что в древности, как мы знаем (см. т. I, гл. 17 и 64), Нигер, безусловно, не был известен, а свой «Западный Нил» географы искали гораздо севернее, на марокканской территории.

Сообщения Ибн-Баттуты о положении в бассейне Нигера во многих отношениях очень ценны для истории культуры. Наряду с прочим он рассказывает и о том, что в больших городах на Нигере жили христиане, содержавшие там гостиницы. Их называли назарени.[6]

Ибн-Баттута дает нам только самый блестящий пример сочетания коммерческой предприимчивости с любовью к путешествиям. Но это было, вероятно, свойственно многим мусульманам. Сам Ибн-Баттута сообщает нам интересные факты о том, что его единоверцы то и дело совершали очень далекие путешествия, которые, несомненно, достойны особого рассмотрения. Самым поразительным из этих фактов, вызвавшим удивление даже у Ибн-Баттуты, была его встреча в глубинных районах Китая с соотечественником из Сеуты, по имени ал-Бушри, который достиг в Срединной империи значительного благосостояния.[7] Отправившись в новое путешествие, Ибн-Баттута встретился в Сигильмессе с братом ал-Бушри и был в этом городе его гостем.[8] Для характеристики необычайной предприимчивости мусульманских купцов того времени эти две встречи весьма показательны. Не менее интересен и другой рассказ Ибн-Баттуты о том, как один имам в Александрии просил его передать привет своим братьям, если путешественник встретится с одним из них в Индии, с другим — в Синде, с третьим — в Китае.[9]

Сообщения Ибн-Баттуты и других мусульман о глубинных областях Африки дошли до европейцев того времени. Сведения составителя замечательной Каталонской карты мира от 1375 г. о глубинных областях «Черного континента», наверное, почерпнуты преимущественно из этих источников.[10] Но возможно, что о них рассказывали и христианские путешественники, поскольку в договоре, заключенном республикой Венецией с правителем Туниса еще в 1320 г., предусматривался свободный проход через этот султанат.[11]

Такой же договор был заключен в 1339 г. между Каталонией и султаном Тлемсена. В нем оговаривалось, что «путешественники из обоих договорившихся государств могут проходить и проезжать по другому государству… [303] им обеспечивается личная безопасность… на суше и на воде, в гаванях и в любом другом месте».[12]

После возвращения с Нигера Ибн-Баттута, видимо, больше не предпринимал значительных путешествий. По повелению своего властелина он продиктовал все сведения, накопленные за почти 30-летние странствия, и рассказы о своих приключениях писцу султана Мухаммеду бен Мухаммед бел Джузайа (Ибн-Джузайа), обработавшему их стилистически.[13] Эта работа была завершена в декабре 1355 г., и мы получили великолепную книгу о путешествии, сохранившуюся до наших дней. Величайший путешественник средневековья в последующие десятилетия, видимо, постоянно жил в Фесе и умер там в 1377 г., достигнув 73 лет.[14] Следует еще кое-что добавить о пересечении Сахары путешественниками более отдаленных времен.

Сахара начала постепенно превращаться в пустыню только примерно с IV тысячелетия до н.э. При этом когда-то хорошо орошавшаяся и покрытая богатой растительностью местность начала перерождаться в степь на востоке.[15] Во II тысячелетии до н.э. процесс превращения Сахары в пустыню затронул все ее районы до Атлантического океана. Однако до наступления нашей эры местность эта была гораздо приветливее, чем теперь. Дикие оливы в большом количестве произрастали там, где теперь простираются зыбучие пески.[16] Южнее заливов Большой Сирт и Габес, а также на юге Туниса и Алжира еще можно было преодолеть Сахару пешком или по крайней мере проникнуть далеко в глубь пустыни, а «в районах, где теперь даже верблюд не найдет себе пищи, паслись многочисленные стада крупного рогатого скота».[17] О наличии здесь стад крупного скота, овец и коз свидетельствуют наскальные изображения.[18] Процесс пересыхания почв, чаще всего вызывавшийся вырубкой лесных массивов, затем непрерывно продолжался в течение средневековья и в новое время. Даже теперь территория пустыни ежегодно расширяется примерно на 1 км по всей ее гигантской периферии. Как бы то ни было, но в средневековье пересечение Сахары, наверняка, не считалось таким трудным делом, как в наши дни.