Невидимки

Глава 42

— Только ты можешь в первый же день попытаться сжечь Эксиллиум дотла, — сказал Киф, когда Софи открыла глаза, видя, что оказалась в слабо освещенной палатке. Ее узкий матрас лежал на полу, а лодыжка немного болела, но в остальном все казалось хорошо… пока она не поняла, что ботинок не было. И штаны…

Она откинула одеяло и обнаружила, что была одета в застиранную серую робу. Она решила не спрашивать, когда и где ее переодели.

Софи перевернулась на бок, и кровать издала неловкий скрип.

— Это матрас, — сказала она.

Киф хихикнула.

— Все пукают, Фостер. Это круто. Я все еще думаю, что ты милая.

Софи очень заинтересовалась изучением палатки. Холст был украшен смелыми водоворотами цвета. Возможно, когда-то вид был симпатичным, но сейчас было слишком много заплаток и потертостей, и ткань была похожа на половую тряпку.

— Как твоя лодыжка? — спросила она Кифа, когда он потянулся и вздрогнул. На нем была точно такая же одежда, как и на ней, плюс на ноге красовался бинт.

Киф икнул.

— Тот чувак-утконос сказал, что ничего не сломано. И он дал мне вот это, чтобы помочь с болью. — Он показал пустой пузырек и снова икнул.

— Чувак-утконос? — спросила Софи.

— Он не сказал мне свое имя. И у него эта сумасшедшая маска птицы. — Киф снова хихикнул.

— Куда он ушел? — спросила Софи.

— Надо надеяться, чтобы принести мне еще вот этого. — Киф попытался сделать еще глоток из пустого пузырька, затем облизал горлышко.

Должно быть, это был сильный эликсир.

— Что это? — спросила она.

— Понятия не имею. Все, что я знаю, так это то, что на вкус было как целовать маског.

— А у тебя большой опыт с этим?

— Эй, я никогда не говорю «нет» в игре на спор!

— Погоди… ты серьезно целовал маског? — спросила Софи, вспоминая рыгающую штуку, похожую на лягушку, которую Стина подложила в шкафчик Декса.

Киф снова икнул.

— Я много чего целовал! Просто спроси Биану.

— Ты целовал Биану?

— Да, пару лет назад, — пробормотал он. — В основном в щеку.

— А что ты имеешь в виду под «в основном»?

— А ты хочешь получить демонстрацию?

— Хм… Думаю, что откажусь. — Она была уверена, что ее лицо было краснее, чем мистер Обнимашкин.

— Это не было грандиозное событие, — сказал он ей. — Просто вызов.

— Ладно, — сказала она, не уверенная, почему так сильно сжимала кулаки.

Киф прищурился.

— Тебя тяжело читать, знаешь это, мисс Ф.? Иногда я думаю, ты… оооо, чувак-утконос дал тебе какой-то суперсоус! — Он указал на пузырек на полу рядом с ее матрасом, наполненным кружащимся фиолетовым сиропом. — Тебе нужно принять это. Или если не хочешь, можешь отдать мне!

Софи схватила пузырек, чтобы он до него не дотянулся.

— Думаю, тебе хватит.

— Фу… ты хуже моей мамы! На самом деле, это не так. Никто не может быть хуже нее. Не мог быть. Какое правильное время у глагола? Там ведь должно быть прошедшее время, да?

Мысль, казалось, отрезвила его, и он перекатился на бок и прижал колени к груди. Он постучал пустым пузырьком по ногтям.

Стук. Стук. Стук.

Софи изучила выражение его лица, задавшись вопросом, был ли это реальный Киф. Без шуток, за которыми можно было скрыться, он выглядел раздраженным и реально испуганным.

— Сейчас правильно было бы использовать «мы не знаем», Киф, — мягко сказала она.

— Да. — Стук. Стук. Стук. Стук. Стук. — Один раз я сделал ей ожерелье. Я тебе не рассказывал? Я сделал его из бусинок, чтобы оно подходило к ее любимому браслету. Я нарисовал различные цветы на каждой из бусинок. А ты знаешь, сколько раз она надевала его?

Софи была уверена, что могла предположить.

Он потряс кулаками, не раскрывая пальцы.

— Так много. Я на самом деле думал, что она будет его носить. Она даже защищала его, когда папа сказал, что я потратил день в пустую, когда мог бы подготовиться к вступительным экзаменам в Ложносвет, и она сказала ему, что довольно. Я нарисовал цветы по памяти после подготовки к экзамену по сельскому хозяйству… но моего отца это не волновало. Так я думал, что она будет носить его. Но нет. Она всегда носила уродливое рубиновое ожерелье, которое он ей купил.

Он сжал бутылку настолько сильно, что она выскользнула из его руки и покатилась к краю палатки.

Софи встала, чтобы подхватить ее, судорожно вдохнув, когда она перенесла вес на обожженную ногу.

— Вот что получаешь, выбираясь из постели прежде, чем я скажу, — отругал резкий голос.

— Эй… это чувак-утконос! — сказал Киф, когда фигура в зеленом проскользнула в палатку. — Принес еще этой штуки?

Утконос нахмурился, выглядя особенно странно, когда Софи поняла, что имел в виду Киф. На фигуре была маска из черного металла, украшенная желтыми перьями, которые торчали через ткань его капюшона.

— Думаю, больше ему не нужно, — сказала она фигуре.

— Да уж, я думаю также, — согласился утконос. — И не волнуйся, его голова скоро прочистится. А что насчет тебя? — спросил он Софи. — У тебя нет такого побочного эффекта?

Софи показала свой все еще полный пузырек.

— Мне не показалось это хорошей идеей. Плюс, я должна была убедиться, чтобы там не было лимбиума.

— Э, значит ты — та девочка с аллергией… я не был уверен, это была ты или другая девочка. Я был осторожен на всякий случай. Теперь давай осмотрим ожог.

Софи вытянула ногу, поежившись, когда она увидела пузыри на ноге, бегущие до середины голени.

Он вытащил почти пустой тюбик и выжал последнее на ее ожог. Крем был серым и зернистым и по ощущениям, будто царапал ее волдыри.

— У нас нет заживляющей мази, — пояснил он. — У нас нет большинства вещей, но этого должно быть достаточно. Я сделаю то, что могу с любыми травами, которые найду, но чего бы я только не отдал за одну нормальную поставку.

— Совет ничего не отправляет?

Он фыркнул.

— Все, что они посылают, это еще больше Сбившихся с Пути… хотя никогда прежде не было пятерых в один день. Как вам это удалось?

Софи пожала плечами.

— Мы не нравимся Совету.

— Ну, хорошо, что вы к этому привыкли, так как Тренерам вы тоже не нравитесь. Вы разрушили Арку Разделения.

— Это они оставили нас болтаться, как пиньяты²⁶.

— Пиньяты? — спросил он.

— Это людская штука.

— Ну, думаю, что за такие комментарии ты здесь и оказалась. А еще вероятно из-за глаз.

— Эй, мне нравятся глаза Фостер, — сказал ему Киф. — Карие теплее синих.

— Вы оба должны быть осторожны, — сказал утконос, когда Софи покраснела. — Имена здесь не приветствуются.

— Это означает, что я могу продолжать называть вас утконосом? — спросил Киф.

— Если вы должны. Но я серьезно предупреждаю. Берегитесь. Сфокусируйтесь на навыках. И вытри ногу.

Софи потребовалась секунда, чтобы понять, что он хотел, чтобы она воспользовалась полотенцем, которое он предлагал, которое не выглядело чистым. Но не было никаких других полотенец, таким образом, Софи вытерла серую грязь с кожи, с облегчением видя, что не осталось никаких следов пузырей.

Утконос кивнул.

— Тебе повезло, что она так быстро потушила пожар.

— Она? — спросила Софи.

— Наш Гидрокинетик. Она вызвала волну, чтобы поймать тебя… из-за этого ее могли изгнать, кстати. Но она также потушила остальной пожар, поэтом Тренеры закрыли на это глаза.

— Почему из-за помощи мне ее могли изгнать? — спросила Софи, надеясь, что «изгнать» не означало выгнать из кампуса.

— Потому что здесь речь идет о том, что каждый сам за себя. И так как ты похоже из таких, то скажу, что это будет ужасная идея поблагодарить ее. Общение — устроит вам кучу проблем… и тогда вам придется иметь дело с Тенью.

От того, как он произнес это слово, у Софи холодок пробежал по спине.

— Кто такой Тень?

— Худший из Сбившихся с Пути здесь. И он очень защищает Гидрокинетика. Если ты хочешь здесь выжить, то держись подальше от них обоих.

Он направился к Кифу, размотал его бинт и втер зеленый гель в лодыжку.

— Сколько времени вы здесь работаете? — спросила Софи, надеясь, что он скажет долго. Если бы она смогла узнать что-то о Псионипате, это сделало бы попадание в первый же день к врачу не таким позорным.

— Честно говоря, я потерял счет, — сказал он. — Думаю, уже около десяти, хотя в этом месте все стирается.

Десять лет были хорошим ответом.

— Вы когда-нибудь лечили Псионипата… или встречались с ним… за все эти годы?

— Я встречался с некоторыми, — сказал он, поворачиваясь к ней. — А что?

Софи пожала плечами, надеясь, что она выглядела так, будто ей все равно.

— Я столкнулась с ним несколько недель назад, и он сказал, что раньше ходил в Эксиллиум.

Он покачал головой.

— Если это увлечение, ты можешь добиться большего успеха.

— Это не увлечение, — сказала Софи, игнорируя хихиканье Кифа. Она поняла, что нужно выдать немного «правды», чтобы получить правильный ответ, поэтому она добавила, — думаю, он мог быть частью, своего рода, восстания.

Утконос вздрогнул, и она знала, что была на правильном пути. Особенно, когда он сказал:

— Держись от него подальше.

— Так вы знаете, о ком я говорю?

— Вполне уверен, что да, хотя, я не могу назвать тебе его имени. И он еще хуже Тени. Гнев на Совет довольно стандартная здесь шутка, но я не забыл, как глядя на него думал: «этот парень мог бы зажечь революцию». И учитывая странности, которые я видел на Территориях…

— Что за странности? — спросила Софи, ее сердце бешено заколотилось.

— Это опасные вопросы, — сказал он. — Такие, из-за которых тебя могут изгнать… или того хуже.

— Плохо хотеть знать, что происходит в нашем мире? — спросила Софи.

— Ты больше не часть того мира. Ты изгнана.

— Она просто пытается выиграть спор, — влез Киф прежде, чем Софи смогла дальше продолжать спорить. — Я с ней поспорил, что парень соврал, что он ходил в Эксиллиум, чтобы казаться круче, поэтому она пытается доказать мне, что я ошибаюсь. И моя нога теперь чувствуется лучше. Спасибо.

Утконос не выглядел убежденным оправданием Кифа. Но все, что он сказал:

— Вы оба должны одеться. — Он указал на новые штаны и ботинки у подножия кроватей и опустил занавес между их кроватями, чтобы дать им немного личного пространства. — Тренеры готовы отметить вас.

— Отметить нас? — спросила Софи, пытаясь не представлять собаку, метящую территорию.

— Да. Пришло время, чтобы узнать ваше место в Эксиллиуме.