Невидимки

Глава 56

— Руи Игнис, — сказал Декс, касаясь экрана Дексанутого Импартера, где он хранил все файлы, украденные из Эксиллиума. Они все собрались к общей комнате для мальчиков, чтобы изучит данные о Псионипате.

Декс протянул устройство Софи, и она запомнила каждую деталь файла Руи… не то, чтобы текст был очень длинным. Оба его родители работали в Мистериуме, но они были теми, кто привел Руи к Совету, таким образом, казалось маловероятным, что он будет с ним общаться. Его местоположение значилось как «изгнанный».

— Интересно, знал ли его мой брат, — сказал Фитц, читая файл через плечо Софи. — Он на год старше Альвара, таким образом, он, вероятно, был в Ложносвете на Уровень впереди. Но они все равно пересекались бы на физкультуре и других уроках.

— Мы можем добраться до Альвара и спросить его?

— Мама могла бы, — сказал Фитц. — Ха, похоже Руи выслали, когда он был на Четвертом Уровне, практически после его проявления.

В файле не было сказано, что сделал Руи, просто «доказаны нестабильность и негодность к обществу», как и во многих других файлах. Но в самом конце отчета Софи заметила два слова, которые она не видела прежде:

Неисправимые действия.

— Как вы думаете, что это значит? — спросил Декс.

— Это не та фраза, которой кого-то помечает Совет, — сказал мистер Форкл из дверного проема. — О ком говорите?

Софи объяснила, что она узнала от Тренера, и мистер Форкл почесал свой подбородок.

— Я должен буду напрячь все мои силы, чтобы разузнать специфические особенности преступления мистера Игниса. Но его прошлое вряд ли приведет к его нынешнему местонахождению.

— И все равно важно знать как можно больше о наших врагах, правильно? — спросила Софи.

— Действительно, — согласился мистер Форкл. — Но в настоящий момент, мне нужно, чтобы вы сосредоточились на тренировке Когнатов. С учетом ныне складывающейся ситуации, становится наиболее важным, чтобы вы достигли своего наибольшего потенциала. И в настоящее время, вы прогрессируете медленнее, чем мы надеялись.

— Эй, я был почти мертв в течение недели! — поспорил Фитц. — И мы сделали тонну упражнений на доверие.

— Как и должны были, — согласился мистер Форкл. — Но в этом и заключается проблема. Немного людей думают о доверии как об эмоции. Они предпочитают рассматривать его как силу, которой они управляют. Но в его самой основной форме, доверие столь же непроизвольное как и печаль или гнев, или страх. Новорожденный ребенок инстинктивно доверяет своим родителям. Ум Софи инстинктивно доверяет моему… а теперь твоему также, мистер Васкер. Таким образом, о чем нам это говорит?

— О том, что у Фостер сомнительный вкус на Телепатов? — предположил Киф.

— Нет, мистер Сенсен. Это говорит нам о том, что эмоции мощно затрагивают нашу телепатию. Радость дает нам силу и уверенность. Любовь заставляет нас пробовать еще и еще и никогда не сдаваться. Страх омрачает наше суждение или сдерживает нас. Горе лишает нас нашей энергии и надежды. Гнев делает нас беззаботными, или слишком агрессивными. И мы не можем полностью управлять этими силами самостоятельно… но Когнаты могут, если они научатся узнавать эмоции друг друга.

Киф фыркнул.

— Определенно не сильная сторона Софица.

— Согласен, — сказал мистер Форкл. — Вот почему я создал новое упражнение. Я должен был разносторонне развивать ваши уроки и включить диапазон эмоций, выходящий за рамки доверия. Мы должны наверстать упущенное сегодня.

— А что относительно всех остальных? — спросила Биана, когда он повел Софи и Фитца к лестнице.

— Скоро должен прийти Призрак, чтобы часок потренировать тебя, — сказал мистер Форкл. — Пятно прибудет, чтобы посмотреть на то хитроумное изобретение с базой данных мистера Дизнея, он проверит, сможет ли он найти способ объединить те камни. И мистер Сенсен…

— О, давайте я угадаю, — перебил Киф. — Еще один день чтения?

— На самом деле, я бы хотел, чтобы ты помог с обучением мисс Фостер и мистера Васкера. Твои навыки Эмпата будут неоценимы.

Биана хихикнула.

— Что? — спросил Фитц.

— О, ничего, — сказала она. — Вы втроем будете работать вместе, с эмоциями? Не вижу, что там может пойти не так.

Мистер Форкл привел их в пещеру, наполненную огромными пылающими синими грибами, ее стены были покрыты мерцающими вспышками фиолетового цвета. Софи почувствовала себя Алисой в Стране Чудес, когда она села на поганку, столь же большую как стол.

— Что это за место? — спросила она.

— Сад грибов Горы и Юри. Тот затхлый запах, который вы чувствуете, исходит от плесени на стенах. Вдыхая его, ваши эмоции могут стать мощнее.

— Забавно, звучит как приход от грибов, — сказал Киф, подпрыгивая на своей поганке, — Зачем мне быть тут?

— Чтобы гарантировать, что их интерпретации эмоций точны. А настроение является невероятно тонким. Все это очищает разум от других отвлекающих факторов. — Мистер Форкл повернулся к Фитцу. — Ты помнишь, как найти эмоциональный цент мисс Фостер?

— Думаю, да.

Киф рассмеялся.

— ИИИИИИИИИИИ, паника Фостер начинается.

— Я не паникую, — сказала ему Софи, очень неубедительно пища.

Она проигнорировала смех Кифа, когда дала разрешение Фитцу войти в ее разум.

Несколько неудобных секунд прошли, прежде чем Фитц сказал:

— Хорошо, думаю, я там… и ничего себе, и стоп, это давит еще больше, чем в прошлый раз.

— Прости, — пробормотала Софи, желая спрятаться под своим гигантским грибом.

— Мощные эмоции — актив, — сказал ей мистер Форкл. — Особенно для этого. И теперь я должен привести тебя к тому же самому месту в сознании мистера Васкера. Попытайся проследовать за мной и запомнить путь.

«Путь» был нитью тепла, уходящей глубоко в разум Фитца, закончившейся в темноте, жужжа энергией.

Вперед, передал мистер Форкл, и Софи ахнула, когда повиновалась. Она изучала фракталы²⁸ на человеческих уроках математики, но ее никогда не окружала 3D-версия. Все цвета. Все узоры. Все стили и формы переплетались во что-то захватывающее дух и абсолютно подавляющее.

— К этому нужно немного привыкнуть, — сказал мистер Форкл. — Но то, что ты видишь, это визуальное представление настроения друг друга.

— Так, это означает, что если я сделаю так… — Киф пощекотал шею Софи.

— АХ… все развило просто сверхзвуковую скорость! — сказал Фитц.

Софи схватила Кифа за запястье, когда он протянул руку, чтобы снова ее пощекотать.

— Не. Смей.

— Ничего себе, теперь все красное и покрытое рябью, — сказал Фитц. — Это потому, что она злиться?

— Точно, мистер Васкер. Каждый раз, когда у нее меняются эмоции, образы и цвета тоже меняются. И с практикой, ты научишься интерпретировать то, что видишь.

— Ладно, но… они не могут просто сказать: «Эй, я чувствую вот это»? — спросил Киф.

— Люди не всегда честны в своих чувствах… даже с собой, — сказал ему мистер Форкл — Плюс, много телепатических назначений включают хитрость и тайну. Таким образом, для этого упражнения, мне нужно, чтобы вы забыли об окружающем мире. Пусть мир уйдет, оставив только вас двоих.

Киф вздохнул.

— Просто скажите им смотреть в глаза друг другу, и все будет супер.

— Ничего подобного, мистер Сенсен. С этого момента, у вас одна работа и только одна задача: судить их объяснения различных эмоций, которые я буду вызывать.

— Как вызывать? — спросила Софи.

— Скоро увидишь. И ты, мисс Фостер, отгадываешь первая. Для того чтобы все получилось, мистер Васкер, крайне важно, чтобы вы не реагировали внешне. Никаких воплей, движений, криков или…

— Э-э, что вы собираетесь со мной делать? — спросил Фитц.

— Ничего, в ходе чего ты можешь не выжить. И попытайся не слушать его мысли, мисс Фостер. Изучай только изменения в его эмоциональном центре и делай выводы. А теперь мы начинаем.

Софи закрыла глаза и сосредоточилась на цветах, переплетающихся в разуме Фитца. Она собиралась спросить, упустила ли она что-нибудь, когда узор взорвался водоворотом бледно-синих усиков. Цвет чувствовался слишком ярким, чтобы это была печаль, но также и слишком диким, чтобы это было спокойствие.

— Напряженность? — предположила она.

— Близко, — сказал ей Киф.

Смех в его голосе, заставил ее задуматься, что там произошло с Фитцем.

Она пыталась думать о других эмоциях, когда его разум оказался электрически синим.

— Шок? — предположила она.

— Подходит, — сказал Киф. — Хотя лучшим ответом было бы «удивление».

— Это эмоция? — спросила она.

— Это действительно так, — сказал мистер Форкл. — Одна из самых распространенных эмоций, которую ты будешь испытывать, когда будешь ориентироваться на чей-то разум, поэтому я выбрал ее в качестве отправной точки.

— Теперь я могу говорить? — спросил Фитц. — Потому что это было отвратительно!

Софи открыла глаза и попыталась не засмеяться, когда увидела красные фрукты на лице Фитца. Он вытер щеки рукавами, но это только размазало мякоть.

— Думаю, что буду обожать это упражнение, — сказал Киф. — Что еще мы можем бросить в Фитца?

— На данный момент, думаю, ничего, — сказал ему мистер Форкл. — Его очередь интерпретировать. Все закрывают глаза. И помните, мисс Фостер, никаких сигналов.

Софи считала секунды, готовясь к худшему… и когда ничего не изменилось, она открыла глаза и обнаружила, что мистер Форкл прижал палец к губам, как бы говоря «тссс».

— Хм… смятиние, — предположил Фитц.

— Сойдет, — сказал Киф. — Это началось как ожидание, а потом изменилось.

— Очень хорошо, — сказал мистер Форкл. — И молодец, мистер Сенсен. Я не был уверен, что вы узнаете смятение. Это одна из наиболее сложных эмоций для Эмпатов.

— Возможно, с другими людьми, — сказал Киф. — Но с Фостер это легко. Почему ее эмоции настолько сильнее?

— Честно, я не уверен, — признался мистер Форкл. — Подозреваю, что это происходит от комбинации ее способности к причинению и ее человеческого воспитания. Но это была одна из неожиданностей ее развития. Во многом, как и телепортация. Хорошо, мисс Фостер, снова твоя очередь предполагать.

Она закрыла глаза и смотрела, как линии раскрашивают разум Фитца, расцветая фиолетовой снежинкой.

— Гордость? — предположила она.

Киф рассмеялся.

— Ничего себе, еще провал Софитца.

— Тихо, — сказал ему мистер Форкл.

Яркость в разуме Фитца потускнела, и рисунок, казалось, растаял в болоте темного серого зеленого цвета.

— Разочарование? — попробовала она.

— Попала, — сказал Киф. — А раньше была ревность.

— Ревность к чему? — спросила Софи.

— Моя очередь угадывать? — спросил Фитц, меняя тему.

Фитц угадал следующую эмоцию Софи: смущение от крепкого объятия мистера Форкла. И Софи угадала панику Фитца, когда мистер Форкл посадил очень волосатого паука ему на колено. Они также угадали несколько следующих: напряжение, радость и храбрость. И чем больше они практиковались, тем больше Софи могла ощутить синхронизацию их умов. В конечном итоге она смогла чувствовать эмоции Фитца, не только видя изменение цвета и узора.

— Замечательно, не правда ли? — спросил мистер Форкл.

— Отчасти, — сказал Фитц. — Здорово чувствовать то, что она чувствует. Но я все еще не вижу, как это поможет с телепатией.

— Тогда встаньте, — приказал мистер Форкл. — Вы оба. Положите руки на мои виски. Не думайте. Просто почувствуйте путь в обход моей блокировки… если сможете.

Они протянули свои умы, и сознание Фитца, казалось, слилось с сознанием Софи, когда они двинулись, почти будто танцуя, проносясь вокруг барьеров и обходя обороноспособность. Когда волнение Софи поднялось, устойчивость Фитца замедлила ее, спасая от ловушки. И когда Фитц тоже разволновался, Софи успокоила его до того, как он отправился в неправильное направление. Они ныряли, опускались и удирали, пока не достигли холодного течения, поднимаясь над ним, пока мозг Софи говорил ей продолжать борьбу.

Фитц боролся с ней, и они почти проложили себе путь через это холодное течение, когда она вспомнила, что мистер Форкл рассказал ей о своих способностях обманывать, когда она прежде пыталась прочесть его мысли.

Возможно, уверенность Фитца сделала ее смелее — или возможно более сумасшедшей — но она сказала Фитцу позволить холодному потоку тащить их и отдаться на волю инстинктов.

Когда они так сделали, то разбили колючий барьер и…

… мысли мистера Форкла наполнили их умы.

— ПОЛУЧИЛОСЬ! — прокричал Фитц, когда мистер Форкл выпихнул их из своего ума.

Софи не хотелось праздновать.

Спустя секунду, улыбка Фитца угасла, когда его мозг обработал то, что они оба увидели.

Софи попыталась предупредить его, чтобы он ничего не говорил… но он уже повернулся к мистеру Форклу и спрашивал:

— Зачем вы встречались с лордом Кассиусом?