Отряд Дельта

ПРОЛОГ

Я не видел ни малейшего смысла болтаться по Пентагону. У меня была уйма недоделок.

Был апрель 1980 года. После нескольких месяцев я был почти уверен, что теперь "Дельта" будет направлена в Египет. Вот где мы окажемся. Генерал Джоунс, вместе с генералом Войтом покидая накануне "форт"*, пригласил меня на сегодняшнее совещание Объединенного комитета начальников штабов (ОКНШ). Я был уверен, что это будет очередное сборище, подобное всем тем, на которых я присутствовал на протяжении последних пяти месяцев. Я ошибся. Совещание в среду, 16 апреля 1980 года, оказалось совсем другим.

Я бывал в "танке"** Объединенного комитета начальников штабов и раньше, когда работал у адмирала Маккейна из Тихоокеанского командования. Во время таких совещаний помещение было всегда набито битком. В этот же день, однако, здесь не было никого, кроме начальников родов войск и некоторых из нас, людей из "Рисовой Плошки"***. Там был адмирал Томас Хейворд, командующий военно-морскими операциями, а также Комендант корпуса морской пехоты генерал Роберт Х. Барроу. Также был заместитель начальника штаба ВВС генерал Роберт Матис. Конечно же, присутствовал начальник штаба Сухопутных войск генерал Е.Ч. Мейер, а также генералы Войт и Гаст. Я выбрал место позади "Моисея"****. Он повернулся, похлопал меня по колену и ухмыльнулся.

Генерал Джоунс начал совещание. "Как вам всем известно, мы энергично поработали над тем, чтобы найти возможность спасти заложников в Тегеране. Мы работали над этой проблемой с ноября месяца. Я считаю, что в настоящее время у нас имеется надежный план действий. Я предлагаю вам заслушать его, а затем задавать вопросы. Это непростой план, хотя мы пытались сделать его как можно проще".

"Джим", обратился он к генералу Войту, "начинайте".

Командир оперативной группы изложил суть боевой операции. Он явно нервничал на этом совещании и не смог изложить отдельные аспекты общего плана в той мере, в какой мы от него ожидали.

Затем я изложил детальный тактический план наших действий – как мы собираемся добраться от пункта "Пустыня-1" до Тегерана, освободить заложников и уйти. После того, как я закончил, генерал Барроу задал несколько вопросов, касающихся тактики: "Как вы будете вооружены? Сможете ли вы перекрыть огнем Рузвельт-авеню, и с какой позиции? Как долго вы будете находиться в комплексе посольства?"

Потом настала очередь генерала Мейера. "Чарли, с момента, когда вы покинете Египет и до того момента, когда вы будете преодолевать стену, вы будете находиться в состоянии стресса – в общей сложности 36 часов. Я хочу, чтобы вы сказали мне, каким образом вы намерены справиться с этой ситуацией. В частности, меня интересует, в каком состоянии будете находиться вы и ваши оперативники в момент преодоления стены?"

Я объяснил, что постараюсь быть собранным и буду стараться поспать там, где это удастся сделать – возможно, немного в Египте, и затем на следующий день, в укрытии. Я рассказал, как будут отдыхать мои люди в этот период: 50% будут находиться в состоянии боевой готовности, а другие 50% будут отдыхать.

Генерал Мейер выразил озабоченность по другому поводу. "Меня беспокоит вопрос о том, как будет контролироваться ход операции здесь, в Пентагоне? Я заинтересован в том, чтобы за ее ходом следили те люди, которые причастны к этому – и ни одним человеком больше". Он вспомнил о том, как ОКНШ руководил "операцией" по вырубке находившегося в демилитаризованной зоне между Северной и Южной Кореей дерева, использовавшегося северокорейскими наблюдателями, и какой надзор при этом осуществлялся за действиями генерала Дика Стилвелла. Он высказался против того, чтобы, как это имело место в предыдущих кризисных ситуациях, в Центр управления ОКНШ имело доступ большое количество лиц, как военных, так и гражданских. Он высказал надежду, что на этот раз все будет по-другому. Его предостережение попало в цель. Генерал Джоунс был также явно обеспокоен этой организационной проблемой. Около 15.30 был объявлен перерыв.

Так как события, похоже, несколько ускорялись, мне хотелось бы вернуться обратно в Брэгг, чтобы проработать кое-какие последние детали. Генерал Войт сказал, что я должен буду немного задержаться, но не захотел объяснить, зачем. Что-то затевалось. Генерал Гаст просветил меня, пока мы направлялись в Отдел специальных операций ОКНШ.

"Нам хотелось бы, чтобы вы задержались в Вашингтоне, поскольку сегодня вечером мы намерены предстать в Белом доме с докладом перед президентом и Советом национальной безопасности". Я чуть не упал! Совещание, которое я только что покинул, вне всякого сомнения, было репетицией вечернего выступления перед президентом Картером и его советниками по внешней политике.

В течение следующих трех часов я выпил изрядное количество кофе вместе с парнями из отдела спецопераций. Я беспокоился о том, является ли моя одежда – спортивный пиджак и галстук – подходящей. Может быть, мне следовало бы одеть костюм-тройку.

В одном из кабинетов я столкнулся с Бакшотом, который находился в Пентагоне по другим делам. Я по секрету сообщил ему, куда собираюсь отправиться через несколько часов. Это взволновало его, так же, как и меня. На нем был полковой галстук SAS, и он дал его мне на вечер. Я хотел, чтобы он принес мне удачу.

Около 18.30 генералов Войта, Гаста и меня, всех в гражданском, привезли в резиденцию генерала Джоунса в Форт Майер, штат Виржиния*****. На генерале был изящный твидовый спортивный костюм от Харриса и галстук. Я отметил, что моя одежда выглядит подходяще. Мы забрались обратно в машину, и нас повезли в Белый дом. Во время поездки, прижатые друг к другу, мы мало разговаривали, но явственно ощущали значимость нашей поездки. Мы были готовы как никогда.

Офицеру Униформенного подразделения Секретной Службы****** показали какой-то документ, и тот дал нам знак проезжать в ворота. До этого я никогда не был на территории Белого дома. Нас провели по коридорам, вверх и вниз по лестницам, ведущим в Ситуационную комнату. Я пытался запоминать все, что оказывалось у меня перед глазами. Я проделал долгий путь от клочка земли, где родился.

"Комната" представляла собой маленькое помещение примерно 15x20 футов (4,5x6 м), без окон. Вокруг стоящего посередине стола для совещаний располагались удобные офисные кресла. Еще один ряд стульев стоял вдоль отделанных деревянными панелями стен. Внутри нас ожидало несколько человек. Среди них особое впечатление своей манерой говорить и спрашивать на меня произвел Джоди Пауэлл. Что касается Главы аппарата Белого дома, то я предполагал, что он должен быть уже в летах. Однако Хэмилтон Джордан выглядел крайне молодо. На нем были "Левайсы".

Я был представлен сотруднику "Агентства"******* и заместителю Государственного секретаря Уоррену Кристоферу. Сайрус Вэнс разговаривал с кем-то в углу. Доктор Браун******** вошел сразу же за нами, а с ним и его заместитель, мистер Клейтор. Внезапно появился доктор Бжезинский. Наконец вошел вице-президент Мондейл, он был одет в спортивный костюм и кроссовки – меня это не впечатлило. Я занял место позади, за спинами доктора Бжезинского и вице-президента. В комнату вошел президент, одетый в голубой блейзер и серые брюки. Все вскочили, встав по стойке смирно. "Добрый вечер, мистер президент". Он выглядел хорошо.

Генерал Джоунс взял инициативу в свои руки. Кратко представив сопровождающих его лиц президенту и его людям, генерал объявил, что мы прибыли сюда, чтобы представить план освобождения заложников и ответить на их вопросы. С этими словами он кивнул в сторону генерала Войта. Подробно представляя генерала, Джоунс отозвался о нем как о командире оперативной группы, которым он являлся, опытном и умном офицере воздушно-десантных войск, что соответствовало действительности, и как о ветеране "Зеленых беретов", каковым он не был. Я знал, что генерал Джоунс уверен в информации, которую он докладывает президенту, однако я также знал, что генерал Войт за свою жизнь не прослужил в Силах спецназначения ни единого дня. Генерал Войт не поправил эту ошибку, когда ему было предоставлено слово. Вместо этого он принялся описывать проделанную работу.

Он поведал присутствующим о том, как проходили тренировки отряда "Дельта", как в деле оказались летчики морской пехоты, как будут задействованы ВВС и его собственные любимые Рейнджеры. Его рассказ был действительно хорош. Очевидно, в перерыве между своим докладом перед Объединенным комитетом начальников штабов и этим выступлением в Белом доме он усиленно репетировал.

Затем генерал Войт перешел непосредственно к плану наших действий. Пока он докладывал, вице-президент Мондейл попросил у меня то, что мы называли гибкими наручниками, и принялся играть ими. Весьма своеобразное занятие во время заслушивания столь важного доклада.

Генерал Войт очертил сферы ответственности: свою, генерала Гаста и мою. Он с особой тщательностью обрисовал вопросы управления на "Пустыне-1" – месте первой остановки в Иране в ходе спасательной операции – и при действиях в Манзарии, где в дело вступал контингент Рейнджеров. Он закончил описанием средств медицинского обеспечения и оценкой вероятности успешного исхода операции.

Изредка доклад генерала прерывался для уточнения, один раз доктором Бжезинским и второй раз вице-президентом Мондейлом. Не думаю, что задаваемые ими вопросы были важными. Что более существенно, я чувствовал, что президент очень внимательно следит за докладом генерала Войта.

Затем генерал Джоунс представил меня. "Господин президент, это полковник Беквит, который будет командовать нашими наземными силами".

Прежде чем я смог начать, Хэмилтон Джордан произнес: "Господин президент, полковник Беквит родом из Джорджии. Южная Джорджия, округ Шлей".

Президент взглянул с интересом: "Да?"

"Все так, сэр, я родился в Атланте, но мои родители выходцы из Эллавилля".

Президент лучезарно улыбнулся. "Да, это совсем недалеко от Плейнс. Мы, должно быть, были соседями".

Я начал доклад, описывая президенту ход операции от пункта "Пустыня-1" и до момента взлета в Манзарии: как отряд "Дельта" перед рассветом прибудет в район сосредоточения, расположенный примерно в 50 милях от столицы, и как она проведет там весь день, укрывшись под маскировочными сетями.

Далее я описал, как с наступлением темноты из Тегерана прибудут шесть грузовиков "Мерседес" и два джипа, и перебросят "Дельту" в столицу. Я сказал, что с определенного момента собираюсь возглавить колонну на джипе с тем, чтобы контролировать последний участок маршрута по городу и собственными глазами оценить ситуацию в районе посольства.

Как только грузовики подъедут к восточной стене, выходящей на Рузвельт-авеню, "Дельта" переберется через нее. Затем будет заложен фугасный заряд, чтобы проделать в стене пролом, размер которого позволит загнать внутрь грузовик с полуприцепом. Кроме того, в результате взрыва повыбивает все окна в окрестных домах, вызвав тем самым панику среди проживающего поблизости местного населения.

С этого момента, пояснил я, "Дельта" разделится натрое: на "Красных", "Белых" и "Голубых". "Красные" и "Голубые" секции будут штурмовыми группами, состоящими из сорока человек каждая. "Белые", имеющие гораздо меньшую численность, будут задействованы в обеспечении.

Я доложил существо боевой задачи каждой из трех групп. Как сразу после подрыва заряда у стены "Голубые" возьмут штурмом резиденцию сотрудников посольства и особняк посла, "грибной подвал"********* и канцелярию, освобождая содержащихся там заложников. Как "Красные" атакуют хозяйственно-продовольственные склады и коттеджи персонала, освобождая заложников и нейтрализуя охрану в гараже и на электростанции. И как по завершении сего "Белые" нейтрализуют Рузвельт-авеню и захватят футбольный стадион, примыкающий к территории посольства.

Под прикрытием трех пулеметов, двух М-60 и одного HK-21, освобожденные заложники вместе с группами "Красных" и "Голубых" покинут через пролом в стене территорию посольства, пересекут Рузвельт-авеню и попадут на территорию стадиона. Там они будут ожидать, пока вертолеты не смогут вывезти их оттуда.

Затем я затронул часть операции, доставлявшую нам наибольшее беспокойство. "Господин президент, самой большой проблемой для отряда "Дельта" является не захват зданий – у нас за плечами два года подготовки в качестве контртеррористического подразделения. Нас беспокоит вопрос, как контролировать освобожденных заложников и обращаться с ними. Мы собираемся одеть заложникам на руки желтые повязки или повязать ленты на головы, чтобы их было легко опознать. Кроме того, мы приставим по два оперативника "Дельты" к каждому заложнику. Но мы не можем знать, как они себя поведут. Будут ли они пытаться защитить свою охрану – этот синдром часто имеет место в ситуациях, когда заложников удерживают в течение длительного времени. Или они отважатся напасть на охранников, и обезоружат их? Мне хотелось бы разрешения действовать от вашего имени, сказав: "Нас послал президент Соединенных Штатов".

Президент засмеялся: "Я не уверен, что это будет для них что-нибудь значить".

Затем я объяснил, что медикам поставлена задача вести учет заложников на стадионе. Никто не покинет стадион до тех пор, пока не будут учтены все заложники.

Есть вероятность, что мы потеряем на стадионе один или два вертолета, однако оставшихся будет достаточно, чтобы вывезти всех. Первая вертушка сможет увезти всех заложников, но из разумной предосторожности второй борт будет иметь ту же задачу.

"Красные" и "Голубые" улетят на третьей машине, а "Белые" – последними, на четвертой. Так что это будет просто сматывание удочек в обратном порядке.

По прибытии в Манзарию заложников и "Дельту" встретит группа Рейнджеров, которые будут удерживать аэродром и прикрывать посадку людей в транспортные самолеты ВВС С-141 "Старлифтер".

На этом моя часть доклада была закончена. Я спросил, имеются ли вопросы.

"Какими могут быть потери", спросил президент, "каково ваше представление?".

Ответил генерал Войт: "Господин президент, честно говоря, у нас нет ответа на этот вопрос. Возможно, шесть или семь человек из "Дельты" будут ранены, и есть шансы, что пострадает двое или трое заложников".

Я сказал: "Когда мы врываемся в такие здания, я четко и ясно представляю себе, что, когда мы выскочим из-за угла и начнем зачищать помещения, то там, в темноте, заложники, возможно, сумеют осилить охрану и завладеть их оружием. В посольстве есть военные, которые только и ожидают такой возможности, и я знаю, что там есть сотрудник ЦРУ, который, получив возможность, будет действовать именно так. Получив в руки оружие, они будут стремиться выбежать в коридор или спуститься вниз по лестнице, чтобы примкнуть к нам, и может случиться, что один из моих людей убьет кого-то из них. Оперативники "Дельты" обучены убивать каждого, у кого в такой ситуации в руках будет оружие. Такое случается. Я надеюсь, что этого не произойдет, но нам следует рассчитывать, что так будет".

Президент сказал: "Я понимаю. И я принимаю это". Заговорил Уоррен Кристофер. Он хотел знать, что будет с охраной. Слова, выбранные мною для ответа, вызвали некоторое замешательство.

"Господин Кристофер, наша задача – вывести охрану из строя".

"Что вы имеете в виду? Вы будете стрелять им в плечо или куда-нибудь еще?"

"Нет, сэр. Мы намерены выстрелить в каждого дважды, прямо между глаз".

Это, кажется, обеспокоило его.

"Вы думаете, что действительно сумеете это сделать? В темноте, на бегу?.."

"Да, сэр. Мы обучались этому".

"Вы имеете в виду, что намерены стрелять, чтобы убивать? В самом деле?"

"Да, сэр. Вне всякого сомнения. Мы намерены пустить им по две пули .45 калибра прямо между глаз".

Вмешался мистер Клейтор, заместитель Министра обороны: "Я побывал в "Дельте", господин президент, и видел, как они стреляют. Мне кажется, они делают это очень хорошо".

Было видно, что господин Кристофер взволнован. Уверен, он предполагает, что "Дельта" намерена ворваться и перестрелять всех. Мы были способны проделать такое, но это не являлось нашим планом. Возможно, он задумывался о том, что несколько заложников могут быть убиты, если мы окажемся вовлечены в перестрелку. Но, думаю, нет. Я был убежден, что он недоволен тем, что мы намеревались уничтожить вооруженных иранских охранников. Но как раз это и входило в наши планы. Мы были намерены уничтожить всех охранников в четырех или пяти зданиях и любого, кто попытается воспрепятствовать штурму. Любой находящийся внутри зданий вооруженный иранец будет уничтожен. Мы не намерены задерживаться у каждого и щупать пульс. Мы всадим в них достаточно меди и свинца, чтобы они перестали быть проблемой. Когда начнет литься кровь, многие иранцы соберутся броситься на помощь своим и, когда они сделают это, "Дельта" будет готова уложить их. Это не обсуждается. Таков был план. Более того, я не верил, что иранцы в посольстве захотят встать лицом к лицу и выяснять отношения до упора. Конечно, среди них найдутся отдельные личности, которые из-за своих религиозных убеждений будут биться до смерти. Мы готовы помочь им предстать перед Создателем.

Мистер Джордан спросил: "Полковник, во время ваших учебных стрельб ваши люди хоть раз поражали мишени, изображающие американцев, а не одних лишь иранцев?"

"Сэр", ответил я, "Дельта" разыгрывает Кубок Роз, а не ночной горшок**********". Я пояснил, что "Дельта" рассчитывает встретить на территории посольства по грубым подсчетам от семидесяти до ста двадцати пяти человек, не считая заложников. Двадцать или двадцать пять из них будут находиться на посту, а остальные будут спать в казарме. Это здание будет под прицелом пулеметов. Реальную угрозу представляют охранники, находящиеся при заложниках. Всех их предстоит вывести из игры.

Я сел.

Генерал Гаст представился, и изложил часть операции, связанную с использованием авиации: как мы вылетим в Египет, затем в Оман и в пункт "Пустыня-1", переброска отряда вертолетами в укрытие и вылет из Тегерана и, наконец, эвакуация воздушным путем из Манзарии.

Генерал Гаст был очень скрупулезным, однако один аспект воздушной операции, о котором он не упомянул, все еще не давал мне покоя. "Дельта" проводила операцию по освобождению и эвакуации заложников без тактической авиаподдержки. Я был в замешательстве. На совещаниях меня множество раз заверяли – и мне были даны все позывные – что если случится что-то действительно серьезное, то я смогу вызвать авиацию. Но мне также было сказано, что ввиду большого расстояния мне следует ожидать такого рода поддержку минимум через час, не ранее. Ждать час, пока они окажутся у цели – это чертовски долго. Это было тяжело переварить. При нашем вылете из Манзарии авиационного сопровождения также не предусматривалось. Я не видел никакого смысла в том, чтобы совершить успешный налет лишь затем, чтобы в самом конце меня уничтожил какой-нибудь иранский жокей-истребитель, которому случайно повезет сбить C-141 с заложниками и их освободителями на борту. Мы с генералом Войтом обсуждали этот вопрос несколько раз. Казалось разрешить эту проблему невозможно. Однако в Белом доме его произошло.

Президент произнес: "У вас будет авиационное прикрытие с момента вылета из Манзарии и на протяжении всего полета из Ирана".

Вот так-то лучше!

Кто-то спросил: "Господин президент, моему ведомству необходимо знать, каково будет ваше решение? Следует ли нам двигаться дальше и начинать предварительное развертывание?"

Президент ответил прямо: "Для меня настало время подвести итоги. Я не хотел бы проводить эту операцию, но у нас нет иного выхода. Теперь я отменю ее в единственном случае: если международный Красный Крест вернет нам наших американцев. Мы собираемся не просто начинать предварительное развертывание. Мы намерены провести эту операцию".

Чарли Беквит едва не свалился со стула. Я просто не верил в то, что у Джимми Картера хватит духу на такое.

Был назначен день, когда нам предстояло преодолеть стену. Мы проникнем в Иран 24 апреля, 25 апреля проведем в укрытии, а затем переберемся через стену, и ранним утром 26 апреля покинем Иран.

Президент обратился к генералу Джоунсу: "Дэвид, это военная операция. Вы будете руководить ею. По закону вы должны информировать о ходе операции Министра обороны доктора Брауна, и я был бы вам очень признателен, если вы будете делать то же самое и в отношении меня. Я не хочу, чтобы кто-либо еще из присутствующих в этой комнате был вовлечен в это дело" – он указал рукой в сторону стола. В этот момент я был крайне удивлен. Президент вписал в скрижали истории одну из знаменательных вех. Я был горд тем, что я американец и что у нас есть президент, способный совершить то, что только что сделал.

После того, как совещание закончилось, все встали. Президент Картер посмотрел на меня: "Мне бы хотелось переговорить с вами, полковник Беквит, перед вашим уходом". В комнате воцарилась тишина. Президент подошел ко мне. "Я хочу попросить вас сделать для меня две вещи".

"Сэр, все, что вам надо сделать – это лишь назвать их".

"Мне бы хотелось, чтобы вы перед тем, как отправитесь в Иран, собрали всех ваших людей и в тот момент, который сочтете уместным, передали им мое послание. Скажите им, что в случае провала операции, по какой бы то ни было причине, это будет не их вина, виновен в этом буду только я".

"Сэр, даю вам мое слово, что сделаю это".

"Вторая просьба: если кто-либо из американцев будет убит, из числа заложников или из отряда "Дельта", и если это будет возможно, не подвергая опасности чью-либо еще жизнь, то привезите тела убитых".

"Сэр, если вы знакомы с моим личным делом, то знаете, что на меня можно положиться".

* На самом деле жаргонное прозвище места дислокации "Дельты" (Stockade), ныне находящегося в Форт Брэгге возле пересечения Маккелларс-роуд и Ламонд-роуд, имеет несколько более многогранный смысл, т.к. помимо прочего обозначает еще и загон для скота, а на армейском сленге еще и располагающуюся на территории базы военную тюрьму (прим. перев.)

** Прозвище зала заседаний Объединенного комитета начальников штабов (Joint Chiefs of Staff), возникшее в 1942 году, когда по причине военного времени заседания комитета проходили в подвальном помещении здания на Конститьюшн-авеню (Constitution Avenue) в г. Вашингтоне, куда можно было попасть лишь через узкий проход, напоминавший люк танка (прим. перев.)

*** Кодовое наименование объединенной оперативной группы, занимавшейся подготовкой операции по освобождению захваченных сотрудников американского посольства в Тегеране (прим. перев.)

**** Прозвище генерала Мейера (прим. перев.)

***** Хм-м-ммм… Странно. Вообще-то это в Арлингтоне, Ди-Си, ну да ладно… (прим. перев.)

****** Подразделение Секретной Службы Министерства внутренней безопасности США (ранее находившейся в подчинении Министерства финансов США), отвечающее за физическую охрану территории Белого Дома и иностранных дипломатических представительств в Вашингтоне. Его сотрудники несут службу, будучи одетыми в полицейскую форму (прим. перев.)

******* Имеется в виду ЦРУ (прим. перев.)

******** Харольд Браун, американский ученый, специализировавшийся в области ядерной физики. С 1977 по 1981 годы был Министром обороны в администрации президента Картера (прим. перев.)

********* Помещение в здании старого склада посольства, прозванное так за то, что содержащиеся там заложники находились в темноте и тесноте "подобно шампиньонам в подвале" (прим. перев.)

********** Имеется в виду матч "Роуз Боул" – ежегодная футбольная (имеется в виду американский футбол) игра, обычно проводимая 1 января на стадионе Роуз Боул, находящемся в Пасадене, Калифорния. Первый матч был сыгран в 1902 году в рамках т.н. "Парада Роз". Также присутствует игра слов: Кубок Роз (Rose Bowl) и чаша унитаза (toilet bowl) (прим. перев.)