Отряд Дельта

Глава 15

После Тета*, 10 февраля 1968 года я принял командование 2-м батальоном 327-го полка 101-й воздушно-десантной дивизии. Это была простая пехотная работа, чистое: "Да, сэр, нет, сэр, три полных мешка, сэр!" Круглое катать, плоское носить, зачистка окрестностей баз огневой поддержки, поиск и уничтожение противника. Есть цепочка командования, не останавливайся, чтобы поговорить с этим стариком, отведи его к первому сержанту.

На этом этапе темп войны стал выше, чем когда я был здесь в первый раз. Теперь вокруг было полно плохих парней. Погибнуть было очень легко. Я считал, что моя обязанность, как командира батальона, схватиться с врагом и уничтожать его. Я постоянно искал драки, и всем, кто считал иначе, было не место рядом со мной. Когда 1-й бригадой командовал полковник "Рип" Коллинз, вся тяжелая работа распределялась между батальонами поровну. Позднее, когда бригаду принял "Док" Хейворд, я почувствовал, что как только возникала необходимость выполнить грязную работу, она доставалась 2-му батальону 327-го. Мне это нравилось. Мы были известны как батальон "Ноу Слакс"**.

За девять месяцев, что я командовал батальоном, я повидал немало в 101-й дивизии. У нас был хороший послужной список и серьезные успехи.

После Хюэ мы зачищали район вокруг штаб-квартиры дивизии в ходе операции, ставшей позднее известной как "Минго". Затем 2-й батальон 327-го действовал, будучи приданным 1-й кавалерийской при проведении операции "Джеб Стюарт". Задачей операции "Орел Невады" была зачистка района между Хюэ и Фубай. Затем "Сомерсет Плейн" в южной части долины Ашау. Самой сложной задачей, выполненной батальоном, была очистка от противника семикилометрового участка вдоль шоссе № 547, идущего на запад от Хюэ. Там не было никаких вьетконговцев, только регулярные северовьетнамские части! Дорогу окружали крутые горные склоны и густые, почти непроходимые джунгли. Это дорого обошлось нам. Противник рвал нас на куски, мы отвечали тем же. В конце концов, мы отвоевали дорогу и устроили там базу огневой поддержки "Бастонь".

Я узнал, что когда девять месяцев командуешь во Вьетнаме постоянно воюющим пехотным батальоном, это выматывает. У нас были большие потери. Терять людей всегда тяжело. Некоторые из них до сих пор со мной. Многое из происходившего там преследует меня и по сей день.

К концу срока я страшно устал. Мне предложили должность в оперативном отделе дивизии, но я отказался. Я сделал это по нескольким причинам. Бомбардировки Северного Вьетнама были приостановлены, и я был разочарован этим. Мы что, собираемся забить на все, прекратить бомбардировки? Я был сбит с толку.

Я также узнал, что генерала Олинто Барсанти на должности командира дивизии меняет генерал-майор Мелвин Зейс. Барсанти, имевший позывной "Орлан", был "диким" человеком. Он буквально терроризировал своих командиров батальонов – пожирал подполковников за завтраком. Но будучи суров к офицерам, Барсанти всегда хорошо относился к солдатам. Каким-то образом мне удавалось хорошо ладить с ним. Мел Зейс был полной противоположностью. По моему мнению, он не доверял своим подчиненным. 2-й батальон 327-го выводили из долины Ашау. Погода была плохая, по долине стелился густой туман, и из-за необходимости соблюдать жесткий график переброски войск я зашивался. Задача была сложная, но вполне выполнимая. Я проделывал это уже множество раз. Чего мне только не хватало, так это чтобы кто-нибудь влезал в мою радиосеть со своими советами. Тем не менее, Мел Зейс вышел на мою частоту и принялся рассказывать мне, каким образом я должен делать свою работу. Так что когда моя командировка завершилась, я счел, что мне лучше не возвращаться в 101-ю. Я выполнил свой долг. Прослужил два срока во Вьетнаме. Настало время отправиться домой.

Следующим моим назначением был CINCPAC (штаб командующего Тихоокеанским флотом) на Гавайях. Я думал, что это место, где будет востребован мой опыт. Моя семья была со мной, это были Гавайи, и я с нетерпением ждал новых сложных задач.

В итоге я оказался в подчинении у полковника Р.К. "Бутча" Кендрика. Это был самый замечательный офицер из всех, кому доводилось гадить в нашем сортире***. Старшие офицеры CINCPAC прозвали Бутча "фонтаном знаний". Если требовался ответ на любой вопрос о тактике, шли к нему. Армия сделала ужасную ошибку, не сделав его генералом. Подобно Боппи Эдвардсу, он был очень честным, умным и одним из тех, кто знал, как заботиться о своих бойцах.

Я начал свою работу с текущего контроля нескольких программ в области Специальных операций. Я занимался надзором за 1-й Группой Сил спецназначения, базировавшейся на Окинаве, хорошо знакомой мне 5-й Группой в Наме, а также за трансграничные операции, проводимые MACV-SOG (Группой исследований и наблюдений при Командовании по оказанию военной помощи Вьетнаму).

У Кендрика был полковник ВВС по имени Билл Кристиан, работавший на него. Билл Кристиан ничего не знал о спецоперациях, однако этот парень отлично владел пером. Мне было необходимо составлять множество бумаг. К сожалению, это была задача, для выполнения которой мне катастрофически не хватало навыков. Полковник Кристиан потратил уйму времени, правя за мной грамматику и орфографию. Это становилось просто отвратительно. Однако он работал со мной, и больше всего ценил то, что я не сдавался. Он выучил меня "Королевскому английскому"****, тому, как правильно организовывать мысли, излагать их на бумаге и как составлять штабные документы. Спустя шесть месяцев, в течение которых он преподавал, а я учился, он был инструктором, а я обучаемым, я начал комфортно чувствовать себя, перенося слова на бумагу. Этим я обязан полковнику Кристиану.

Также эта работа дала мне возможность вернуться в Юго-Восточную Азию. Я совершил много поездок в Сайгон, Бангкок и Пномпень. Мы приложили множество усилий для разработки качественной и жизнеспособной кампании с использованием нестандартных методов боевых действий в Камбодже. Я был словно на своего рода скором поезде, и за время, проведенное в штабе CINCPAC научился очень многому. Мне всегда нравилось, когда меня приглашали работать в группах специальных исследований. Они звали меня по имени и ценили мой опыт. Я работал очень продуктивно. Подошел срок присвоения очередного звания. Когда пришел список, моего имени там не было. Я не стал полным полковником, хотя и считал, что заслужил это. Я сконтачился с ребятами из отдела кадров в Пентагоне. "Ну, во-первых", сказали они, "у тебя нет высшего образования. Во-вторых, ты слишком многим наступал на мозоли, парень".

Я решил собраться с силами и закончить колледж. Когда я ушел из Университета Джорджии после четвертого курса, для завершения обучения мне не хватало тридцати часов. Сферой моих интересов был футбол, а не книги. Я решил сменить специализацию с физического воспитания на политологию. В колледже Чеминейд в Гонолулу я провел целый год, пройдя курс с полной нагрузкой, чтобы получить диплом. Армия дала мне год на это дело. Оказалось, что мне очень нравится учиться, и я закончил учебное заведение со средним академическим баллом 3,5.

В июне 1973 года я получил назначение в JCRC (Объединенный центр анализа потерь), дислоцированный на авиабазе Накхон Фаном, в Таиланде. Его задачей центра был поиск тел погибших в Юго-Восточной Азии. Силы спецназначения предоставляли личный состав для поисковых групп, отправлявшихся к местам, где предположительно находились останки погибших американцев.

Командиром JCRC был бригадный генерал Роберт Кингстон. Это был тот самый офицер, который встречал меня в доке Саутгемптона, когда я начинал свою службу в 22 полку SAS. Я был сильно удивлен, узнав, что генералу Кингстону было неприятно мое назначение к нему. У него была потрясающая память, и он помнил, что я был не слишком любезен с ним в то летнее утро в Англии, одиннадцать лет назад. "Но, сэр", сказал я ему однажды вечером, "я был капитаном, а вы были майором. Я не думал, что мне следует бросаться к вам в объятья". Разрешив это недоразумение, мы стали добрыми друзьями. У Кингстона был бостонский акцент, противоречивший обоим его прозвищам: "Боб – колючая проволока" и "Лорд-военачальник". За Вьетнам он был награжден Крестом за Выдающуюся службу. Я обнаружил, что он безжалостен, когда это необходимо, агрессивен, умен, и он стал одним из моих самых лучших друзей.

Наша задача была сложной. Северовьетнамцы не разрешали нам посещать определенные районы, для поиска останков людей, отдавших там свои жизни. Затем, в декабре 1973 года, одна из групп, которая вела поиск южнее Сайгона, попала в засаду патруля Северовьетнамской армии. Нам было приказано прекратить действия. Мы остались без дела, и нам было нечем заняться, кроме как заниматься спортом и стараться не влипать в неприятности.

Незадолго до отъезда из Таиланда я написал письмо в Вашингтон, в управление кадров, с просьбой определить, какие варианты назначений я, по их предположениям, смогу получить. Есть ли у меня перспективы для дальнейшей военной службы?

Я получил очень хороший ответ. "Мы очень внимательно рассмотрели ваше личное дело и признаем, что вы обладаете определенными уникальными навыками. Мы считаем, что вам следует остаться в армии. Поскольку единожды вы были обойдены с присвоением очередного звания, мы считаем, что перспектива вновь занять командную должность является для вас весьма отдаленной". Далее в письме разъяснялось, чем я могу быть полезен на штабной работе.

Когда я показал письмо Кингстону, он сказал: "Они пытаются обнадежить вас. В следующий раз вы получите повышение". Поскольку в прошлый раз очень многие не получили повышения, новый список пришел через десять месяцев. На этот раз я был в нем в самом начале. Я стал полковником.

После того, как в мае 1974 года моя служба в Таиланде закончилась, я получил распоряжение отправиться в Форт Брэгг. Генерал Хили был командиром Центра по оказанию военной помощи Армии США имени Джона Ф. Кеннеди, обычно называемого "Центром". В начале шестидесятых, когда я был в Брэгге, он был известен как Центр специальных способов ведения боевых действий. Генерал не очень хорошо знал меня, но некоторые другие знали. Один из офицеров убеждал Майка Хили не связываться со мной. Другие говорили, что я буду ценным приобретением для его штаба. Он пребывал в замешательстве до того момента, когда Бутч Кендрик, с которым Хили ранее работал и которого уважал, дал мне блестящую рекомендацию.

Однажды генерал Хили вызвал меня в свой кабинет. "Мне было поручено организовать спортивную программу для девяноста мексиканских офицеров. Это проект", сказал он, "от которого последовательно отказались ВВС, флот и морская пехота, так что его отдали на откуп армии". Армия отфутболила его генералу ДеПуи в TRADOC (Командование боевой подготовки и разработки доктрин), а генерал ДеПуи спустил мне. Черт побери, Чарли, я этого не хотел, но мне уже не отделаться. А теперь уже не отделаешься и ты". Вот так действовал Хили.

Я был опытным засранцем, и знал, как это организовать. Оглядевшись, я нашел подходящих специалистов. Мы подобрали тренеров, администраторов и переводчиков, и научили девяносто офицеров мексиканской армии организации и проведению спортивных мероприятий, таких как легкоатлетические соревнования. Обучение, проводившееся на базе ВВС Лэкленд в Сан-Антонио, получило определенное признание, и было признано огромным успехом.

После всего этого Хили пришел ко мне поговорить по существу: "Ты хорошо поработал. И я должен выразить тебе свою признательность". Я ответил: "Да, сэр. Я отбыл свой срок в чистилище". Он спросил, чем бы я хотел заняться, хотя для себя он уже решил, что собирается со мной делать. На самом деле у него было лишь одно дело, которое идеально подходило мне. Я знал это, как и все остальные. Я стал начальником Школы Сил спецназначения.

Вскоре после этого генерал Хили покинул Форт Брэгг, получив назначение в Турцию. Его сменил тот, кто по возвращении из Таиланда стал заместителем командира 1-й пехотной дивизии, только что получил свою вторую звезду и был известен как "Колючая проволока" и "Лорд-военачальник": Боб Кингстон. Все складывается, сказал я себе. Когда генерал Кингстон прибыл в Центр имени Кеннеди, мы провели с ним несколько встреч по вопросам дальнейшей деятельности школы и пришли к полнейшему согласию. По вечерам – Кингстоны жили через дорогу от нас с Катариной – мы много и долго дискутировали на военные темы. Он вспоминал о парашютном полку, а я с любовью рассказывал о 22 полку SAS. Отношение к британцам роднило нас. В мой первый день в Англии он сказал мне: "Вам должен понравиться этот год в SAS. Я завидую вам". Он испытывал в отношении SAS те же чувства, что и я.

Однажды в конце 1975 года он зашел ко мне: "Чарли, я еду в Вашингтон. Я хочу, чтобы ты подготовил для меня документы по SAS". Вот так, просто так, из ниоткуда – я чувствовал себя как… ну, вы понимаете… черт подери!..

* Крупномасштабная совместная операция Вьетконга и армии Северного Вьетнама, начавшееся 30 января 1968 года, накануне вьетнамского Нового Года. Планировалось как серия ударов по густонаселенным районам с целью установления контроля над крупнейшими городами, включая Сайгон и Хюэ. Ожидалось, что наступление приведет к народному восстанию и свержению режима Нгуена Ван Тхьеу (прим. перев.)

** Что-то среднее между "Не расслабляющиеся" и "Неутомимые" (прим. перев.)

*** В оригинале там вообще что-то вроде: "сравший промеж своих прыжковых ботинок". Язык у дядьки Чарли временами тот еще… (прим. перев.)

**** Правильный, литературный английский язык (прим. перев.)