Песни трубадуров

Сирвента, которую вдруг[405]

Я стал по веленью души

Слагать, в Мираваль поспеши —

Лечить эн-Раймонов недуг:

Он прежде был сведущ в знанье

Вежества, но поруганье

Над куртуазностью ныне свершил;

И, забыв о стремленье

Ввысь, он унизил свое поведенье.

Постигшие мудрость наук

Верней ничего не рекли,

Чем то, что порок не внутри

Себя видим мы, а вокруг:

Раймон хранил упованье

На радость, в своем желанье

Всегда проявлял он искренний пыл;

Но столь низко паденье,

Что ныне он примет от всех осужденье.

С достойнейшею из супруг,

Искусно слагавшей стихи,

Расстался он: сбившись с пути,

Советчиков выбрал из слуг,

Жить перестал в упованье

На милость дам и признанье,

Беседу любезную разлюбил —

Тяжкое преступленье:

Пусть не лелеет надежд на прощенье.

Муж, если он Юности друг,

Быть должен терпимым в любви

К другим, как терпимы они;

Но этот на вежество туг;

Смешны его притязанья;

Лишь проявляя старанье

Усердное, вновь он станет ей мил:

Пусть пребудет в смиренье,

Видя возлюбленных к ней приближенье.

Чтоб снова стал весел досуг,

Он в дом ее должен ввести,

Сделав так, чтоб у всех в чести

Вновь стал ее пения звук;

И если негодованье

Он утаит при свиданье

Дамы с любым, кто ее полюбил, —

Тем заслужит почтенье

Всех, кто учтив, а ревнивцев — глумленье.

Дама Каударенка, иль вам постыл

Тот, в ком живо стремленье

Ценить в вас изысканность поведенья?