Пик совершенства

Глава 31

Весть о том, что Кхоон Ифей наконец-то вернулся с подмогой, дошла до них на четвертый день вынужденного безделья. И снова ее принесла маленькая зеленая змейка. Жизнь болотных отшельников к тому моменту успела окончательно всех доконать. И если первые двое суток выдались просто скучными, то затем болото показало свой истинный норов. Вначале на всю ночь зарядил ливень и о скуке пришлось забыть. Уже к утру следующего дня приютившая их кочка почти скрылась под водой. Одежда и обувь пропитались зловонной жижей и не просыхали даже рядом с костром. Только шаман змеелюдов был по-прежнему бесстыдно невозмутим.

Из топей они выбрались чуть после полудня.

- Ф-ух, ну наконец-то, - Кунштюк тяжело выдохнул, останавливаясь на границе густых зарослей и щурясь от яркого солнца. - Я вот что думаю, братцы: вначале помыться, потом пожрать нормально, и только после этого я буду готов к подвигам. Не раньше.

- Согласен, - Прогудел Турим. - Хороший план.

Хоши Саам принимать участия в обсуждении планов не стал, он хмурым взглядом окинул брошенные несколько дней назад халупы и прямиком отправился к дому старосты. Партизанский отряд послушно поплелся за ним следом.

Первое, что бросилось в глаза при входе в деревню, это расположившийся на отдых отряд из «столицы». Старик Хоши, завидев встречающих воинов, недовольно скривился. Он небрежно махнул рукой, приветствуя ближайшую парочку, но даже не стал размениваться на разговоры.

Крэйвен с интересом покосился, проходя мимо. В отличие от людей Кхоона Ифея, что томились сейчас в плену, эти выглядели не как охотники, а как профессиональные душегубы. Шрамы, создающие видимость змеиной кожи, выглядели чуть иначе, рубцы располагались реже и были заметно крупнее. Помимо шрамов, лица воинов, их плечи и руки покрывала боевая раскраска. Красные, белые, желтые полосы сплетались в причудливые узоры. В волосы были вплетены мелкие косточки и разноцветные бусины.

Один из воинов по-звериному рыкнул, и, оскалившись, дернулся в сторону проходящего мимо Турима. От неожиданности тот вздрогнул и сделал непроизвольный шаг в сторону, хватаясь за меч. Но продолжения не последовало, чернокожие провокаторы лишь обидно расхохотались.

- Вот уроды… – Проворчал себе под нос Турим.

- Так, братцы, не обращаем внимание. Нам с ними не под венец идти, - Прокомментировал случившееся Кунштюк, но на всякий случай и сам обошел парочку по широкой дуге. - Главное, чтобы эти скоморохи с Товин-хором совладали.

Броню бойцы змеелюдов, по всей видимости, не признавали. В качестве снаряжения они использовали уже знакомые луки и копья, но выглядели те намного добротней снаряжения охотников. Чуть в стороне стояли сложенные шалашиком почти ростового размера щиты из раскрашенной кожи на легких плетеных каркасах. Крэйвен насчитал примерно три дюжины воинов, но сомневался, что грубая сила на самом деле поможет в противостоянии со жрецом.

Рядом с домом Кхоона Ифея, прямо на земле лежало четыре бездыханных тела. Их явно приволокли сюда откуда-то еще. Из мест, где людей Трехбородого и настигла смерть. Несмотря на всю их хваленую выучку и снаряжение, эти четверо как миленькие угодили в расставленные ловушки. От вида синюшных лиц и распухших конечностей не передернуло разве что старого шамана.

Из дома вышел их старый знакомый Кхоон, а за ним показался еще один змеелюд. Могучий кряжистый воин, даже на фоне остальных «столичных» он смотрелся настоящим зверюгой. Эдакий матерый секач. Одного глаза у бойца не хватало. Левого. На его месте, рассекая бровь и щеку, тянулся сдвоенный след от чьих-то когтей. На теле было вдоволь и иных шрамов, помимо ритуальной чешуи. Судя по всему, именно он являлся командиром отряда, пришедшего местным жителям на подмогу. Панибратски хлопнув Кхоона Ифея по плечу, одноглазый вышел вперед.

- Ми имполо, ньока ими! - Он широко развел руки, приветствуя старика Хоши радушной улыбкой, напоминающей скорее звериный оскал. Голос при этом был низкий, утробный. Будто гигант вещает, забравшись в огромную бочку. – Нгази кухита бадинга сузо.

Старик вместо ответа смачно харкнул себе под ноги, но воина такая реакция лишь повеселила. Он гулко расхохотался и махнув рукой, мол заходите, скрылся в недрах хижины.

- Что он сказал? – Тихонько поинтересовался ошарашенный Крэйвен.

- Если честно, то я не уверен, что все правильно понял, - Кунштюк поскреб в задумчивости затылок. – Если дословно, то он назвал старину Хоши «говорящим со змеями», но глядя на его реакцию, я думаю уместней будет перевести это как «лживый язык».

- Н-да. Что-то не похожи они на союзников.

- Не похожи… - Согласился Кунштюк. - Ладно, вы пока здесь где-нибудь обождите, я пойду послушаю новости. Надеюсь не все так плохо.

***

- Короче, братцы. Все не просто плохо, ситуация – полнейшее дерьмо, - Начал с плохих новостей Кунштюк. – Подмога, как видите, пришла, но они сами по себе, а мы сами по себе. О совместных действиях можно даже не заикаться.

- Что так? - Крэйвен встряхнул только что постиранную рубаху. Еще влажную, но зато чистую и свежую, он накинул ее на плечи.

В отличие от хитро-мудрого лидера партизанского отряда, они с Туримом даром времени не теряли. При первой же возможности отправились реализовывать одобренный чуть ранее план: помыться, пожрать, подвиги. Как раз закончили с помывкой, но не успели приступить к еде.

- Если бы мне хоть кто-нибудь удосужился объяснить… - Пожаловался Кунштюк, сокрушенно качая головой. – Я понял только то, что на помощь конкретно этого отряда, никто не рассчитывал. Вернее, рассчитывали разобраться без их привлечения, и даже начали собирать отряд охотников. Но они сами откуда-то прознали о проблеме и вызвались ее решить.

- Прям настоящие герои.

- Да, герои… Но с появлением этих героев начинаются сложности и откровенные странности. Кхоон мне успел шепнуть, что если варра Оммотай Заха, а это тот страшный и одноглазый, говорит: «Я сделаю!», то даже вождь вождей отходит в сторону. Отказать Оммотаю нельзя, привлечь кого-то еще, пока он здесь, – нельзя. Братцы, я за сегодня столько раз услышал слово «нельзя», что, кажется, заработал мигрень.

Варра? Варра… Ах да! Крэйвен с трудом, но вспомнил, что уже сталкивался с обладателем подобного титула. Это был тот самый весьма искусный чернокожий боец, выступавший на турнире в Уствине.

- И какие у Оммотая планы?

- О, планы у него грандиозные… Пойти туда и драться. Драться пока чужаки не уйдут или пока не умрут, – В сердцах и как будто даже с обидой, воскликнул Кунштюк. – Я им даже как переводчик не нужен. Представляешь? Воинам не нужны слова, за воинов говорит оружие.

Крэйвен переглянулся со старым сослуживцем и тот озвучил вполне очевидную для всех троих мысль:

- У Товин-хора появится много новых работников.

***

Лезвие ритуального ножа мягко скользило, сбривая с макушки короткий ежик отросших волос. Товин-хор зажмурился от удовольствия. Он представлял, что находится в данный момент у себя в покоях. Дома, в Пирусском храме Небесной четы, в абсолютной безопасности. Привычный ритуал очищения позволял хоть на мгновение забыть, что на самом деле он застрял где-то на краю света и окружен кучей недоумков. Поддерживать себя в форме, достойной его высокого статуса, в походных условиях было проблематично, но самый юный из ныне живущих жрецов второго ранга старался как мог. Бриться приходилось самостоятельно, на ощупь. Но это лучше, чем доверить острейшее лезвие кому-либо из его нынешних подчиненных. Товин-хор провел по макушке ладонью, оценивая результат. Идеально.

- Господин! – В жилой закуток, где он обитал, ворвался один из бойцов адмирала. – Господин, там снова эти… Ну, змеелюды.

- Новые? – Довольно сощурился жрец. – Это хорошо.

За последние дни ему удалось стабилизировать ситуацию. Несмотря на обидные потери, достичь определенного баланса. Чтобы с одной стороны не приходилось лишний раз напрягаться, а с другой, чтобы ленивые сволочи не отвлекались и чинили «Ворона» на совесть. Они познали его гнев, они узнали плату за неповиновение. Теперь лишь оставалось держать руку на пульсе и периодически напоминать недоумкам о том, кто здесь главный. Страх – лучший надсмотрщик.

Товин-хор небрежно кивнул, отпуская посыльного. Не торопясь привел себя в порядок и лишь затем покинул свой жилой закуток. Он поднялся на специально сооруженный помост, с которого можно было обозревать окрестности не покидая форта. Здесь уже собрались зрители и помимо него. Трехбородому жрец искренне обрадовался, хотя адмирал сейчас напоминал лишь жалкую тень себя былого. От налета доверительности в их отношениях, к сожалению, не осталось и следа. Соседство заносчивого придурка Джеймара он демонстративно проигнорировал.

- Приветствую, адмирал, - Товин-хор обозначил легкий кивок. – Кто к нам пожаловал на этот раз?

Вдалеке, на самой границе густых зарослей собралась внушительная толпа аборигенов. Рослых, крепких, сильных. Это хорошо, такие работники ему пригодятся. Вот только жрец был вынужден недовольно дернуть щекой, понимая, что не дотянется до них своей магией. У самых стен бесновался всего один ярко раскрашенный туземец. Он, в дополнение к прочим уродствам, кажется был еще и одноглазым. Дикарь стучал копьем о щит, скалил зубы, выкрикивал что-то на своем тарабарском наречии.

- О, боги! Что за образина? – Товин-хора передернуло от отвращения. - Адмирал, вы понимаете чего он хочет?

- Я думаю, он вызывает сильнейшего из наших воинов на поединок.

- Серьезно? – Жрец в изумлении вздернул бровь и перевел взгляд на собеседника. - Я же его сейчас сомну, не сходя с этого места.

- Я бы и сам мог его смять. Даже в нынешнем состоянии. Но, думаю его дружки решат, что это немного против правил, - Трехбородый хищно усмехнулся и на мгновение в образе дряхлого старика проступил зыбкий отблеск былого величия истинного Повелителя Стихий. – Но ведь нам плевать на их правила. Не так ли?

Товин-хор порадовался, что союзник не растерял хватки и ответил адмиралу такой же хищной ухмылкой. Невидимые щупальца его магии ринулись на штурм отсталого разума дикаря. Они пытались вклинится в его никчемные мысли, смять его волю, подчинить. Но легкой победы не вышло. Дикий зверь, лишь по какому-то недоразумению похожий на человека, оказался крепким орешком. Товин-хор недовольно выдохнул сквозь стиснутые зубы и постарался усилить нажим, отбросив в сторону изящные решения.

Змеелюд по-прежнему сопротивлялся. Он перестал выкрикивать свой вздор про поединок, тяжело опустился на одно колено. Одноглазый рычал, мотал лохматой головой, но не сдавался. Зато в лагере его сторонников наметилось оживление.

- Быстрей. Кончай его или отпускай, - Обеспокоенным тоном дал непрошенный совет Трехбородый. - Сейчас вмешаются его дружки.

- Да и пускай, - Зло огрызнулся Товин-хор. - Так будет даже лучше.

Он ослабил давление на разум неудавшегося поединщика. Толпа дикарей с криками и улюлюканьем уже вовсю неслась на штурм их маленького форта. Подпустив змеелюдов чуть ближе, Товин-хор ударил своим излюбленным заклинанием. Он освоил «Жажду битвы» еще будучи сопливым юнцом, и за годы тренировок довел ее до настоящего совершенства. Заклинание было направлено не на взятие кого-либо под контроль, всех сразу он сейчас все равно бы не потянул. Но зато оно разжигало в людях неконтролируемую агрессию, снимало все ментальные ограничители. Дикари отреагировали ожидаемо и лишь ускорили бег.

Трехбородый, глядя на происходящее, что-то неодобрительно проворчал, а затем покинул помост, сопровождаемый под ручку нянькой Джеймаром. Трусы! Товин-хор захохотал, вцепившись в плетеные борта помоста. В данный момент он ощущал себя повелителем битвы. Он будто сам поддался воздействию магии.

Когда первые ряды нападающих достигли стен и кинулись их штурмовать, Товин-хор начал брать дикарей под контроль. Поочередно, то одного, то другого. Стараясь не растрачивать силы попусту, он выбирал тех, у кого сопротивляемость магии была наименьшей. И заставлял змеелюдов бросаться друг на друга. Уже ни о каком штурме и речи не шло. Началась безобразная свалка у стен, где каждый дрался только за себя. Внутри периметра тоже нашлись те, кто поддался влиянию «жажды битвы» и сейчас рвался в бой. Товин-хор отметил сей факт лишь краем сознания. Ничего страшного. Среди его людей потерь не будет. Они, в отличие от замороченных магией дикарей, прекрасно знают - враг по другую сторону стен.

- Да-а-а! – В экстазе подбадривал дерущихся жрец. - Еще! Давай еще-е-е!!!

Один за одним чернокожие варвары повергали друг друга. Но тут неожиданно одноглазый лидер снова напомнил о себе. Он ворвался в толпу и легко раскидал подчиненных. Выкрикивая короткие команды, он стал быстро наводить порядок. Видимо дисциплину он вколачивал в них тяжелой рукой. Такое не вытравишь магией сходу, это засело намного глубже. На том уровне, где разум не властен.

Ухватив за патлы одного из тех бойцов, что никак не желали слушать приказов, одноглазый потащил его за собой, подальше от стен форта. Откуда ж ему было знать, что в данный момент того контролировал Товин-хор?

Выгадав удачный момент, жрец зло ощерился и приказал своей марионетке атаковать. Змеелюд извернулся, и нанес костяным кинжалом удар своему лидеру под ребра. Тот почти успел среагировать, оттолкнул «предателя», но полностью удара избежать не смог. Сцепившись в клубок, оба покатились в грязь, что оставил после себя позавчерашний ливень. Товин-хор не успевал отдавать ментальные приказы, но с азартом следил за ходом сражения. Его не сильно волновал исход, ведь под рукой оставалось достаточно потенциальных марионеток, чтобы с гарантией добить неподатливого дикаря. Но тут…

- Эй! Что за?!! - Он испытал острый приступ гнева.

Удовольствие было испорчено. В драку неожиданно вмешался некто третий и мигом все испортил. Вот только что рядом никого не было, и вдруг подконтрольный змеелюд падает, лишаясь сознания.

Товин-хор мотнул головой, пытаясь сбросить наваждение. Он не верил своим глазам, но на поле боя стоял тот самый иннол, которого Трехбородый все время держал примотанным к мачте. Быстрый, мать его, иннол.

***

Такой длинный «рывок» ему совершать еще не доводилось. Крэйвен с самого начала был уверен, что планы Оммотая не приведут ни к чему хорошему, но, чтобы настолько… Вначале самоуверенный варра решил сходить один. Кунштюк пояснил, что это будет ритуальный вызов на поединок. Но толстяк сам же первый и усомнился, что в форте найдется хоть один идиот, который примет вызов. Да еще и станет биться, соблюдая правила. Так, собственно, и оказалось.

Товин-хор, даже не покидая стен форта, сходу стал плющить сознание Оммотая. Надо признать, что не особо успешно, но неестественное поведение одноглазого воителя было заметно даже отсюда. И подчиненные отреагировали слишком нервно, а предостережения более здравомыслящих соплеменников проигнорировали. И теперь расплачивались. И за собственную глупость, и за глупость своего лидера, полосуя друг друга почем зря. А жрец стоял на помосте и хохотал, скотина такая, во все горло.

- Вытащи его! – Судорожно выдохнул Кунштюк, когда Оммотай сцепился с одним из своих подчиненных. – Вытащи его, Крэй!

- Что?!

– Я знаю, ты можешь, - Пальцы толстяка больно вцепились в плечо. - Плевать на остальных, но мы не можем потерять этого варра.

Крэйвен мельком отметил перекошенные от волнения лица Кхоона и Хоши, что наблюдали ту же сцену и понял, что дело серьезное. Вопросы можно будет задать и потом.

- Ладно.

Тетива внутри напряглась. Он решил подстраховаться и сделать несколько мысленных прогонов предстоящей последовательности действий. Давненько не приходилось так напрягаться. Последнее время он мог ускоряться почти не глядя, но не в этот раз. На третьем повторе тетива неприятно «зазвенела» и Крэйвен понял, что просто физически больше не способен устоять на месте. Он рванул вперед, а все вокруг привычно остановилось.

Выход из «рывка» случился почти в том самом месте, что он себе и наметил. Пришлось сделать дополнительный подшаг и Крэйвен легко, с одного удара, вырубил ничего не подозревающего бойца змеелюдов.

Голова от затраченных усилия гудела, в глазах плясали искорки. Хотелось непременно сделать перерыв и хоть немного отдохнуть. И вот в таком ослабленном состоянии он чуть не пропустил ментальный удар. Ноги подкосились, руки сами потянулись к мечу, но Крэйвен смог устоять. Мысленное касание тетивы без использования способности вновь помогло отделаться от морока. Он обернулся, любуясь на обезображенное злобой лицо Товин-хора.

- Выкуси, лысая башка! – Крэйвен изобразил весьма фривольный жест, что должен быть понятен даже целомудренным жрецам.

И сколько бы Товин-хор не бесновался, Крэйвену он навредить не мог. Склонившись над раненным змеелюдом, он подхватил того под локоть и попытался подставить плечо. Оммотай был плох, очень плох. Без стеснения змеелюд навалился всей своей чешуйчатой тушей и Крэйвен едва его дотащил. Благо остальные не остались стоять на месте, а ринулись за ним следом. Встреча с подмогой состоялась не у кромки леса, а где-то на полпути.

- Давай-ка его сюда, - Принялся хлопотать раскрасневшийся Кунштюк. – Перехватывай, перехватывай! Да, вот так…

Из раны на правом боку Оммотая толчками выходила темная кровь. Плохо дело! Кхоон Ифей уже срезал одежду и пытался остановить кровотечение, когда к ним подошел чуть отставший шаман.

- Джабула, ньока ими? – Отодвинув Кхоона и криво усмехнувшись, спросил у старика Оммотай.

Тот на улыбку не ответил, лишь поморщился и отрицательно покачал головой. Затем повернулся в сторону форта и его глаза в гневе сузились. Он встряхнул плечами и, будто решившись, затянул себе под нос какой-то заунывный мотив. При этом Кхоон Ифей ритмично стал постукивать о землю посохом. Уже через несколько мгновений в траве мелькнула первая змейка. Мотив звучал все громче, посох стучал все чаще, а Крэйвен вдруг заметил, что от раненного Оммотая будто сияние исходит.

- Кунштюк, Кунштюк! – Он позвал толстяка и указал на грудь одноглазого. – Посмотри, что это?

Сдвинув накидку чуть в сторону, они увидели амулет, что испускал серебристый свет. Оммотай тоже опустил глаза и довольно хохотнул, за что тут же поплатился, закашлявшись кровью.

- Хоши! – Позвал он старого шамана.

Тот неохотно прервался и с крайне недовольным видом обернулся. Свечение почти сразу угасло.

– Удинга бамба…

Оммотай сорвал с себя амулет, по форме напоминавший узловатый кусок дерева, в который был вделан черный оникс, и протянул старику. Тот искренне удивился, но отказываться не стал. С благодарностью кивнув, он возобновил песнопения. На этот раз свечение стало еще ярче, а шорох в траве усилился. Мало-помалу, а в сторону форта уже текла настоящая змеиная река. Крэйвен в ужасе следил за проползающими мимо крохотными изумрудными змейками, за желто-коричневыми гигантами, толщиной с бедро взрослого мужчины. Неужели вся эта живность все это время крутилась поблизости?

Вскоре со стороны форта послышались крики. И звучали они сладчайшей музыкой, потому как были преисполнены неподдельного ужаса.

- А нельзя было сразу так сделать? – Поинтересовался Турим, зажимая рану на боку Оммотая.

- Это… это – нечто, братцы! – Бормотал в свою очередь ошарашенный Кунштюк. - Мне же в Долине не поверят. Мне же никто не поверит! Это же запредельный уровень контроля.

Агония обороны форта длилась довольно долго. Но в итоге вопли стихли, а за стены так никто и не вышел. Хоши Саам прекратил тянуть свой речитатив, камень в его руках погас. Старик еще некоторое время стоял, будто прислушиваясь к чему-то, но ответом ему была тишина.

Хоши сглотнул, будто страшась того, что совершил, но, после короткого замешательства, уверенной походкой зашагал в сторону форта.

Крэйвен решил, что его вклад в спасение Оммотая и без того велик, дальнейшая помощь не требуется, а потому с чистой совестью последовал за шаманом.

Вопреки ожиданиям, первым делом Хоши Саам свернул в сторону загона, что располагался чуть на отшибе. Именно там Товин-хор держал пленников.

- Саали? Энте? Барра? – Голос старика дрожал. Он осторожно, даже нехотя ступил внутрь загона, будто опасаясь того, что увидит.

Крэйвен тоже заглянул внутрь и к горлу ком подкатил. Он понял, отчего Хоши так долго не решался применять свою магию. Как бы ни был «запределен» его уровень контроля, змеи есть змеи. Они атаковали всех без разбора, не делая различий враг перед ними или нет.

Взгляд Крэйвена невольно зацепился за безжизненное тело Туты. Гигант сопротивлялся до последнего. Видимо он защищал своего капитана, потому как вокруг валялась куча раздавленных и разорванных змей. Чуть дальше находились и остальные члены команды «Близняшки». В живых, к сожалению, остался только Крыжик. Парнишка был в шоке, он сжался в комок и бормотал лишь «не надо, не надо, пожалуйста, хватит». Даже не отреагировал, когда Крэйвен его окликнул.

Змеелюды по большей части оказались живы. Скорее всего местные просто знали, как правильно себя вести в подобных ситуациях. Но выжили не только чернокожие. Часть гребцов и бывших пиратов тоже подавали признаки жизни. Но, если выжившие обнаружились здесь, то они ведь могли остаться и в форте?

Мысль Крэйвену не понравилась, и он поспешил ее проверить. Большинство змей успели расползтись по своим змеиным делам. Те, что решили остаться, агрессии не проявляли, а сами старались убраться подальше от человека. С трудом преодолев стену, Крэйвен спрыгнул во внутренний дворик форта. Тела самых доверенных бойцов адмирала валялись повсюду. В самых нелепых позах, сплошь покрытые мелкими ранками от укусов.

Он не спеша поднялся на смотровую вышку, туда, где в последний раз видел Товин-хора. И жрец по-прежнему находился здесь. Не помогла ему божественная магия, не помогла…

Крэйвен перевернул бесчувственное тело в приметной черно-белой хламиде носком сапога и невольно поморщился. Укусов на теле Товин-хора было столько, что он весь покрылся подтеками крови. Кровь сочилась из множества мелких ран. Лицо уже начало опухать, отчего стало выглядеть еще неприятней, чем обычного.

- М-да уж… И я бы не справился лучше.

Победа далась им дорогой ценой. Выживших осталось не так много и по большей части это были змеелюды. Их маленький партизанский отряд бродил по территории форта и окрестностям, и никто не знал за что хвататься в первую очередь, как разгребать последствия.

- Ты чего тут залип?

Крэйвен наткнулся на толстяка в одном из жилых закутков. Кунштюк изучал содержимое рундука и неодобрительно качал головой.

- Тебе случайно нигде не попадалось тело Трехбородого?

- Адмирала? Нет.

- Плохо, друг мой, - Кунштюк тяжело вздохнул и захлопнул крышку. – Это очень плохо.