Послание смерти

20. Новое место преступления

Верхний открытый этаж парковки торгового центра заливал свет бесчисленных генераторов, расставленных на бетонном полу. Повсюду сновали эксперты-криминалисты. Они досконально изучали территорию, делали снимки каждой улики — каждого камешка, каждой пылинки, которая, как им казалось, находится не на своем месте.

Детектив Мичовски присел рядом с телом жертвы и, прикрыв глаза ладонью от слепящих огней, осмотрел окрестности. С южной стороны находилась многоэтажка, с которой открывался великолепный вид на место преступления. Балконы уже усыпали зеваки, и кое-кто из них даже вооружился биноклями. В темноте то и дело мелькали вспышки, что лишний раз доказывало, насколько людям свойственен нездоровый интерес к страданиям ближних.

Мичовски подозвал двоих экспертов.

— Вы тут закончили?

Те кратко переглянулись и кивнули.

— Да, на этом участке — всё, — подтвердил один из них.

— Тогда подгоните ваши фургоны, чтобы закрыть обзор, — детектив указал на многоэтажку, эксперты все поняли и поспешили прочь.

Мичовски наблюдал, как они подъезжают на своих машинах и ставят их так, чтобы блокировать любопытствующей публике обзор. Затем он увидел вылезающего из автомобиля Фраделлу.

— Ну наконец-то, — сказал он и повел напарника к телу. — Надо поторапливаться, вот-вот дождь пойдет.

— Так это все-таки Сара Томас? — спросил тот.

— Ну да, — с грустью и раздражением подтвердил Мичовски. Пока им не позвонили, он считал, что у них есть шанс спасти женщину, обнаружить ее живой. Но они потерпели поражение.

Полностью обнаженное тело лежало под фонарем, так что и без прожекторов было освещено довольно хорошо. На этот раз ноги и руки жертвы развели и выпрямили. Поза трупа напомнила Мичовски «Витрувианского человека» да Винчи.

Совсем близко громыхнул гром, и на лоб детектива упала крупная капля.

— Давайте принесем сюда тент! Надо ее прикрыть и сохранить улики, — перекрикивая поднявшийся ветер, приказал он.

Эксперты засуетились и развернули над телом складной купол.

— Он не только лишил ее жизни, — сказал доктор Рицца, появившийся словно ниоткуда. — Он хотел унизить ее после смерти. Выставить в такой позе на всеобщее обозрение… как же это отвратительно. Нет границ человеческому стремлению удивлять, ни в одну, ни в другую сторону. К счастью, на каждый подобный акт зверской жестокости мы имеем примеры чуда, добрых поступков, которые люди совершают по отношению к другим, и только благодаря этому я все еще сохраняю веру в человечество. Хотя в такие дни, как сегодня, должен признаться, вера дается мне с большим трудом.

— Без обид, док, можно ближе к делу?

Рицца улыбнулся:

— Намекаешь, чтобы я заткнулся? Да я и так работаю и отдела не отвлекаюсь, уж как могу. Температура печени тридцать и семь по Цельсию. Это значит, что смерть наступила примерно от четырех до пяти часов назад.

Мичовски сверился с часами и записал время смерти: от 18:00 до 19:00, 20 февраля.

— Предварительная причина смерти — лигатурное удушение. Я вижу здесь такие же следы, как и на теле Лизы Траск, — продолжил Рицца. — Видишь здесь, прямо под подбородком, на горле кожа защемлена? Душитель тянул веревку в стороны и вверх. Так же, как и в прошлый раз, я возьму пробы на перенесенное ДНК.

Пальцы доктора порхали над горлом Сары, прощупывая трахею.

— Трупное окоченение уже началось, поэтому трудно пропальпировать глубже, но я могу утверждать, что удушение произошло с большей силой и резче, чем в случае с Лизой. Правый верхний рог щитовидного хряща сломан, как и несколько трахеальных колец. Возможно, сломана и подъязычная кость.

— На этот раз он разозлился сильней, — заметил Фраделла. — Вероятно, это означает, что последовательность его действий изменится.

— У Кэтрин может не быть десяти дней, как у Лизы и Сары. А она отсутствует уже двое суток, — добавил Мичовски и пробормотал себе под нос длинное изощренное ругательство.

— Да, тут еще это дешевое кольцо, — Рицца помахал в воздухе пакетиком с уликой. — Когда увидите мужа, пожалуйста, убедитесь, что оно не принадлежало женщине.

— Уж спрошу, не сомневайтесь, — Мичовски снял кольцо на телефон.

— Следы от веревки более выраженные, чем у Лизы, — продолжил коронер. — Рисунок трупных пятен свидетельствует, что Сару также привязывали к высокому столу или скамье. Я бы рискнул утверждать, учитывая синяки и ссадины, что за последние десять суток ее многократно насиловали. Некоторые синяки почти зажили, от них остались лишь желтоватые следы.

Рицца подозвал помощника.

— Пора перевозить ее в морг. Я сегодня же произведу вскрытие. Давайте поднажмем, уже льет как из ведра, — поторопил он Эй-Джея, хотя тот и так спешил.

Фраделла оглянулся в поисках камер наблюдения.

— Эта не работает, — Мичовски показал на ближайшую. — И вряд ли случайно. Охранники сказали, что камера отключилась в девять двадцать вечера, когда торговый центр начал закрываться, а все они метались по проходам в поисках заблудившихся покупателей.

— Ловко, — согласился Тодд, — полагаю, в то время тут немного было машин. Но мы засечем его на других камерах.

— Нет, не засечем! — Мичовски с досады пнул бордюрный камень. — Охрана уже просмотрела все записи начиная от тридцати минут до времени закрытия. Сюда никто не заезжал, ни одна машина. Они просмотрят более ранние записи, но как отличить того, кто нам нужен?

— Хочешь сказать, несуб привез тело заранее и ждал в машине, пока все не разъедутся?

— Именно так. Если бы он выбросил труп по-быстрому, то не сумел бы выйти и уложить его в нужной позе. То есть мы знаем, что он все проделал, когда с этого уровня уехала последняя машина. Но если он приехал раньше, то определить, когда он появился, невозможно, — Мичовски с силой потер наморщенный лоб и провел рукой по короткому ежику волос.

— Или возможно, — возразил Фраделла. — У меня есть идея, — добавил он и за пару шагов оказался у фургона судмедэкспертов. — Док, вы можете как-нибудь измерить трупные пятна, чтобы выяснить, сколько времени она пробыла привязанной к скамье и сколько потом в машине?

— Я такое видел… — ответил Рицца задумчиво. — Проводятся фотометрические измерения изменений посмертной окраски кожи, — пояснил он, потирая подбородок. — Но знаешь, это не очень точный анализ. Трупные пятна возникают в результате посмертного скопления крови в тканях, и если тело несколько раз перемещали до того, как оно было обнаружено, часть скопившейся крови сдвигается. Тогда картина становится довольно невнятной.

— Нам нужны приблизительные расчеты, — воодушевился Фраделла. — Надо узнать, когда примерно убийца мог засветиться на камерах наблюдения по дороге сюда. Это произошло за некоторое время до того, как он избавился от тела. Это мы уже понимаем. Но на парковке торгового центра появляются сотни машин. Мы должны каким-то образом сузить рамки.

— Я попробую, — пообещал Рицца.

— Не будем терять времени, — сказал появившийся за спиной напарника Мичовски. — Вон те зеваки наверняка уже сфотографировали тело, а это значит, что снимки вот-вот появятся в сети. Нужно сообщить родственникам. Прямо сейчас.

Сорок пять минут спустя они принесли ужасную весть мужу Сары — Мэтью Томасу, тридцатилетнему стоматологу-гигиенисту. Тот разрыдался. Приносить подобные трагические вести было самой неприятной частью работы полицейских. Мичовски ненавидел ее, как и любой из его коллег, кому были небезразличны судьбы людей.

Детектив метнулся на кухню, принес безутешному мужчине стакан холодной воды и усадил его на диван. Потом, сев рядом со скорбящим мужем, Мичовски дал ему несколько минут, чтобы взять себя в руки, и начал задавать вопросы.

— Я глубоко сочувствую вашей утрате, мистер Томас. Но нам нужна информация. Что вы можете рассказать о Саре? Все, чем вы не делились ни с кем, даже то, что не рассказали детективу Бьюкенен на прошлой неделе.

— Она… была расстроена. После рождения Челси у нее началась депрессия. Но я не думал, что это важно.

Фраделла нахмурился, и Мэтью быстро уточнил:

— Челси — наша дочка, ей четыре года. После ее рождения моя жена очень изменилась. Я не знаю почему, и сама она тоже не понимала этого. Но часто повторяла, что ее жизнь кончилась. В какой-то момент Сара пристрастилась к выпивке, — добавил он неуверенно. Скорее всего, ему было неловко раскрывать этот факт из жизни жены. — Но она сильная. Она боролась несколько месяцев и с тех пор больше не пила.

— У нее были проблемы на службе?

— Нет, Сара любила свою профессию. Ей было важно осознавать, что она помогает людям. Она была менеджером по персоналу, нанимала внештатников, находила людям работу. — Он отвернулся, пряча глаза. — Плохо ей было тут, дома. Я, как мог, старался это исправить, помочь ей. Но у меня не получилось. — Он недолго помолчал, затем продолжил: — Поймите меня правильно, она любила Челси, но… она была несчастна.

— В момент своего исчезновения ваша жена носила обручальное кольцо? — спросил Мичовски.

— Она никогда его не снимала.

— Как оно выглядит?

— Завиток с двумя бриллиантами в платине, напоминает символ инь-ян. Мне оно было не совсем по карману, но я никогда не жалел, что купил его. Сара не снимала его с того дня, когда я сделал ей предложение шесть лет назад.

— Не припомните, не было ли у нее… недоброжелателей? Может, раздоры с подругами?.. — в беседу вступил Фраделла.

— Нет, ничего такого не припоминаю. — Томас прочистил горло и отпил воды из стакана. — Как она погибла?

Детективы переглянулись. Им нечем было смягчить правду, утешить скорбящего мужчину. Нечем… Разве что одна маленькая ложь во спасение…

— Она умерла быстро, мистер Томас.

Мэтью молча кивнул два раза, не отводя от пола глаз, полных слез. Он взглянул на Мичовски, и тот увидел всю глубину его страданий.

— Как я скажу дочери, что ее мама никогда не вернется домой?..