Послание смерти

39. Готов

Он устроился поглубже в кресле, не отрывая взгляда от своих пленниц. Наблюдая за ними через одностороннее стекло, он замечал каждую мелочь. Как они двигаются, как разговаривают. Угол наклона шеи, выпрямленную спину. Выражения их лиц и всхлипывания.

Они были совершенно разные, эти две. Новенькая держалась твердо, словно ничто не могло сломить ее, оставалась сдержанной и невозмутимой. Но она еще не все видела, ей было чему поучиться, и этот холодный дерзкий взгляд вскоре затуманят потоки слез. Пролив их достаточно много, она растеряет всю свою силу воли. Так течения уносят пески, так дождь точит камни.

При виде прекрасного лица второй его сердце так и замирало. Она была очень похожа на его мать. Если отвлечься от времени, она могла бы быть его матерью. Она обладала той же красотой, той же элегантностью. У нее была такая же походка, и она откидывала назад волосы точь-в-точь как мама.

Он до сих пор бережно хранил ее увядающий образ в памяти, не позволяя себе его забыть. Прежде чем отец уничтожил всякую память о неверной жене в костровой яме, он успел спрятать одну ее фотографию под матрас. Он все еще мог часами смотреть на нее, вспоминая до мелочей, какой была его мать до той грозовой ночи.

Эта женщина ничем не отличалась, и не только внешне. Когда он обматывал ей шею веревкой, она сопротивлялась, не обращая внимания на боль, глядя ему прямо в глаза и выкрикивая проклятия, как только ей удавалось перевести дыхание между удушениями. Истинный вольный дух. Она плевала на его приказы и призывала новую девицу не подчиняться ему. Он требовал, чтобы они разделись догола, но обе оставались одетыми. Он требовал, чтобы шлюхи помогали друг другу прихорашиваться, пока он жадно наблюдает за ними, но они отказывались это делать. Всякий раз, забирая ее в другую комнату, он наказывал ее за неповиновение, но она не сдавалась. И вернувшись, рылась в груде брошенной одежды и подбирала новую. Сломить ее было невозможно, и это его бесило. Он хотел подавить ее, чтобы она молила о пощаде и прощении. Но ничего он не мог от нее добиться.

Он сжал кулаки и заскрежетал зубами. Эта шлюха все портила, из-за нее все шло не так. Он должен пойти к ней и проучить ее раз и навсегда. Как бы его отец поступил с такой сукой? Ноздри у него раздувались от ярости.

Он медленно развернул веревку, которую достал из кармана, и проверил ее на прочность, не сводя глаз с женщины, посмевшей противостоять ему. Он был готов действовать.