Приют

Глава 41 Мне так плохо…

Кайл уехал…

Ушел?

…рано утром, пока Кейт еще спала, так что завтрак в комнату принесла Норма.

Настроение Кейт упало ниже некуда — из-за Кайла, из-за завтрака, из-за приближающегося Нового года, вдобавок погода резко сменилась, из зимы возвращая в слякотную осень — за окном лило, как из ведра. Голова ощутимо болела, превращая и так хмурое утро в сущий кошмар. Так что… Терять Кейт было нечего. Наверное, будь Кайл в “Приюте”, она бы никогда не решилась на такое, но его не было. Он был в мире розовых пони — Кейт уже окончательно запуталась в вопросе: существует его мир по-настоящему или нет? То казалось, что его нет, то вроде есть…

Она упрямо поднялась на второй этаж и подошла к заветной двери. Даже постучала — терять было уже нечего.

Лорд Грей принял её в своем кабинете. Лия, проводив Кейт до кабинета, понятливо ушла прочь, оставляя их наедине.

Грей с громким стуком закрыл фолиант, который до этого читал, и предложил ей стул:

— Присаживайтесь, мисс Милн. Если честно, поражен тем, что вы снизошли до меня. Чем могу быть вам полезен?

Она два часа обдумывала свою речь, но оказавшись перед ярко-синими глазами Грея, в упор рассматривающими её, она растеряла все свои слова.

— Ну же, я жду, — мягко напомнил Грей, постукивая кончиком ручки по столу.

— Я пра-пра-пра…

Он позволяюще махнул рукой:

— Можете не перечислять все пра. Слишком долго выйдет.

Кейт решительно сказала:

— Я потомок того мага, который устроил раскол.

Грей наклонил голову на бок:

— Кто проболтался?

Кейт его не поняла:

— Почему кто-то должен проболтаться? Я сама знаю, что родилась в этом мире, родословная нашего рода известна чуть ли не до начала времен, так что… Других магов, если верить вашим словам, в нашем мире быть не может. Так что вполне понятно, кем я являюсь по происхождению.

— Браво! Мисс Милн, вы поразили меня. Но… Что из того, что вы потомок того самого мага?

Кейт поджала губу, ступая на скользкий лед допущений и догадок:

— Я не позволю вам… — голос все же предал её, — я не позволю вам принести детей в жертвы.

— Я уже сказал вчера, что все, что мне нужно от детей, я уже получил.

— …и я не позволю вам принести в жертву жителей городка.

Грей скучно сказал:

— Я помню, мисс Милн. И что дальше?

Кейт достаточно уверенно продолжила:

— И никого из моих знакомых или постояльцев “Приюта”, лорд Грей. Никого.

— И…? — он наклонил голову вниз. — Я помню — вы будете искать другой выход. Дальше что?

— Я подумала… Что для круга может критичной оказаться моя… Кровь. Мой предок разрушил мир… Быть может, моя кровь…

Грей подался к ней:

— Кровь? Или все же жертва? Определитесь, мисс Милн. Это разные, знаете ли, вещи — кровь и жертва.

— Моя… Жизнь, — решилась все же Кейт — без Кайла это сказать оказалось гораздо проще. Даже лучше, что он ушел не попрощавшись — она вчера весь день боялась проболтаться, когда до неё дошло такое простое решение проблемы.

…если это, конечно, можно назвать проблемой…

Грей обмяк в кресле, откидывая ручку в сторону:

— Да вы гордячка, мисс Милн. Вы переоцениваете свою жизнь. Переоцениваете. Простите, но вас не хватит на то, что вы мне запретили. Идите и не забивайте свою головку глупостями о самопожертвовании. Это лишнее. Поверьте, я знаю, о чем говорю.

Из его кабинета Кейт вышла, как оплеванная. А ведь она действительно хотела, как лучше. Хотела, чтобы мир и дальше продолжал существовать.

А “Приют” неодобрительно гудел — казалось, еще чуть-чуть и новая вспышка алого пламени гарантирована. И головная боль, чуть утихшая в кабинете лорда Грея, опять начала нарастать, да так, что после обеда Кейт слегла в постель — Эмили настояла, еще и Палмера прислала, который привычно развел руками — в магии он ничего не понимал.

Ночь так и прошла под неодобрительное гудение растревоженного “Приюта”.

А Грею привычно не спалось.

Завтра последний день в году. Кто-то считает его мистическим, кто-то нет. Маги знают — в этой дате нет никакого прока, это не часть магического колеса года с пиками силы.

Грей полвечера провел в кресле в своем кабинете, смотря в пустоту, он был маг и знал, силы эта дата не прибавит. А вот уничтожить может запросто.

…Хотя определенный символизм в дате есть… Начало нового года и новой планеты…

Лия вздохнула и не выдержала:

— Кайл, прошу… Завтра тяжелый день…

Она села возле него на пол, потянула на себя полупустую бутылку с вином из его рук.

— Кайл, прекрати…

Он кивнул, продолжая думать о своем:

— Ты права. Ты во всем права. Надо прекратить врать и играть втемную.

Лия возразила, все же завладев бутылкой — та сама выскользнула из руки Грея:

— Не это. Я не про игру. Хотя ты добился определенного успеха, но этот мир гуманен настолько, что, даже ненавидя тебя, тебя не прибьют. Но я же не об этом!

Грей принялся перечислять:

— Кейт слишком воспитана и гуманна. Быть может, потеряй она все — взялась бы за осиновый кол…

Лия попыталась достучаться до него, одурманенного парами алкоголя:

— Но мы же хотим иного — спасти её мир, а не лишить её последнего.

Грей тем временем, не обращая внимания на её слова, монотонно продолжал:

— Джона мог бы — но он констебль, он полицейский до мозга костей — он оттащит в суд, а не прибьет. И почему в этом королевстве даже полиция не носит оружия?!

— Носит, — возразила Лия. — Но не все. У Джоны допуск к оружию есть. Но он точно не убьет.

— Анж… — Он скосил на Лию взгляд… — Иди уже, а? Последняя ночь, в конце-то концов…

Лия уперлась взглядом в пол:

— Он тоже не убьет.

Грей продолжал упиваться своими страданиями:

— Кайл даже мухи не способен убить. И ЭТО моя ДНК. Как так вышло-то?

— Может, потому что ты тоже когда-то был таким?

Грей фыркнул:

— Иди уже, а? Хоть одну ночь ты можешь быть счастливой, Лия.

Она плавно встала:

— А ты? Хоть одну ночь?

Грей забрал бутылку из её рук:

— Я еще не в той кондиции. Хотя…

Он встал, чуть шатаясь.

Лия пригрозила пальцем:

— Только не пьяным! Девочка такого не заслужила, Кайл!

Грей ей возразил, разворачивая к двери:

— Трезвым я на такое не способен!

— О, небеса, — закрыла глаза Лия.

Эйч, весь день проболтавшая с Крисом и немного уставшая от обилия новых сведений о своем мире (взять хотя бы рассказ о штурме Африканской стены, чтобы помочь беженцам попасть в более благоприятные с точки зрения климата районы), спать пока не ложилась — ждала Грея. Было интересно — придет и в это раз или нет? Он оказался чрезвычайно пунктуален. Дело шло к полуночи, когда он постучался.

Эйч открыла дверь и опешила — Грей был совершенно потерянный и бледный:

— Пустишь?

Одетый в простые джинсы и толстовку с капюшоном, он подкупающе протянул ей большую коробку сладкого попкорна.

— Еще не поздно, — добавил Грей, показывая еще и бутылку с вином.

Эйч сложила руки на груди:

— Привет, кошмар номер два в моей жизни.

Грей вяло уточнил:

— Почему номер два? Кто успел меня обскакать?

— Крис.

— А, ну если только он. — Почему-то Крису он простил все. Хотя… Тот же пока чисто виртуальный. Наверное, поэтому.

Грей вновь спросил:

— Так пустишь?

— И чем ты предполагаешь, мы займемся?

Грей поднял глаза вверх, упираясь взглядом в потолок:

— Просмотром фильма. Любого. Я сейчас даже новостному каналу буду рад, лишь бы слышать человеческие голоса.

Эйч отошла в сторону, пропуская его к себе:

— Настолько хреново?

— Не то слово… И не бойся, я помню договоренность — я буду самим собой.

Он вошел в комнату, и Эйч подумалось, что это дурная затея — лучше было бы спуститься в холл, все равно там в это время никого нет. Тут же Крис, которого иногда крайне сложно заткнуть. А еще в её небольшой комнате Грея даже устроить с удобством негде было — всего-то кровать, письменный стол, стул и низкая кушетка у изножья кровати. И да, телевизор над камином. И только то.

Впрочем, Крис понятливо отключился, сперва рассыпав по экрану кучу сердечек.

…Но я бы ему не верила!..

Для верности она заклеила камеру стикером.

Грей прищелкнул пальцами, и камин сам разгорелся. Телевизор включился неудачно, на каком-то новостном канале. Диктор с умным видом рассказывала, что на Южном полюсе зарегистрировали новое погодное явление, о сути которого ученые станций “Восток” и “Конкордия” продолжают спорить.

Эйч взяла дистанционный пульт, собираясь выбрать другой канал, но Грей предусмотрительно поднял руку вверх:

— Подожди!

Кадры из студии сменились ярким полярным днем, от блеска снега заболели глаза. Камера скользила по снежному безмолвию, чтобы уткнуться в расплывающееся, еще не до конца сформированное пятно темноты, которой там быть не должно.

— …как вы можете видеть, какое-то атмосферное явление закрывает обзор неба на данный момент. Станция “Амундсен-Скотт”, расположенная на Южном полюсе, не отвечает уже второй день. Спасатели готовятся выехать, все осложнено температурой — сейчас на Южном полюсе минус двадцать пять, и это в разгар летней жары!

С громким хлопком открылась бутылка, и Грей щедро глотнул из горлышка.

— А вот теперь переключай, Эйч…

Она обреченно переключила на другой канал, где влюбленная парочка увлеченно целовалась.

Грей подошел к кровати и принялся ворошить подушки. Прежде, чем Эйч возмутилась, он отправил все подушки на пол перед камином:

— Боюсь, если мы начнем просмотр фильма на кровати, все закончится весьма… Однозначно, — проворчал он себе под нос.

Эйч посмотрела на бутылку вина, на Грея и понятливо пошла к холодильнику — благодаря Мие у неё там всегда хранилась еда. Сейчас это была нарезка из сыра и ветчины.

Грей, откинувшись на подушки, сидел на полу, закрыв глаза. Телевизор его мало волновал. Эйч присела рядом с ним, ставя тарелку с нарезкой перед ним:

— Будешь?

Он отрицательно качнул головой:

— Нет. — взамен протянул ей бутылку. — Будешь?

— Спасибо, но нет. Мне пива в прошлый раз хватило… Грей… — её взгляд уперся в телевизор. — Это то… Уже началось, да?

Грей повернулся к ней:

— Началось. И тут. И уже не остановится.

Он вздохнул, снова сделал большой глоток из бутылки, поставил её на пол и повернулся к Эйч:

— Если бы ты знала, Хелен, как ты мне нужна. Ты мне безумно нужна… Если бы ты знала, как мне отчаянно страшно…

Он вздохнул и опять выдохнул ей прямо в лицо:

— Ты мне нужна…

Эйч закатила глаза вверх — не ожидала, что Грею это будет так трудно сделать и сама подалась к нему, целуя.

…когда-нибудь это же надо сделать…

Она лежала в темноте, уткнувшись носом в грудь Грею, и вспоминала: неужели когда-то она думала, что Дейв — это все, что её ждет в этой жизни?

Грей, конечно, тоже не предел мечтаний, но… Он ей нравился.

Рука Грея скользила по её коже, гладя по спине.

— Хелен… Моя маленькая Хелен, как же я надеялся этого избежать…

— Что? — она чуть приподнялась, упираясь локтями ему в грудь. — Ты о чем?

— Эйч… Мне так жаль… — он даже глаза прикрыл на секунду.

— Что случилось, Кайл?

Он долго смотрел в её глаза прежде, чем ответить.

— Эйч… Ты же понимаешь, что, когда миру конец, не выбирают способы его спасения. Просто делают то, что могут.

Она грустно улыбнулась ему и погладила по щеке:

— Я с тобой, Кайл. Что бы ты ни выбрал — я с тобой.

Он криво улыбнулся:

— Ты же знаешь, что я вампир… Ты же понимаешь, что со мной делает кровь? Ты видела меня тогда… В мире зомби… Я чудовище, которое сходит с ума от крови и мучений.

— Грей, я знаю тебя — у тебя хватит сил спасти этот…

Он погладил её по щеке:

— Мир спасти хватит. Но в процессе я сойду с ума — мне не вынести того количества крови, которое прольется завтра. Хелен… Сегодня последняя ночь… Не отказывай мне…

Она было потянулась за поцелуем, чтобы утешить его, но он пошептал:

— Ты мне нужна. Ты мне очень нужна — ты единственная, кто может меня убить.

Эйч от неожиданности дернулась, а потом резко села:

— Что?! Повтори?

Было слышно, как после её крика включился ноут, но подслушивающий Крис — это была наименьшая из проблем Эйч на данный момент.

Грей тоже сел, одеяло сползло, обнажая его бледное, худое тело.

— Ты мне нужна, Эйч. Именно за этим я и пришел — после ритуала ты должна остановить меня и убить. После той крови, после ритуала мой разум погаснет — я буду опасен для всех, потому что не буду себя контролировать и буду бросаться на всех… Эйч… Мне больше некого просить.

— Ты серьезно?! Я не убийца! И какого черта ты…

— Эйч, последняя ночь — не отказывай мне. Это же просьба умирающего.

Она встала:

— Иди ты, умирающий! И ищи убийцу в другом месте!

Она подняла с пола первую попавшуюся толстовку, как на зло, это оказалась его толстовка. Без сожаления она запустила её в Грея:

— Вон!

Он встал, резко выпрямляясь:

— Мне некого больше просить. Понимаешь? Некого. Ты мне нужна. Именно ты, воспитанная в целесообразности, а не по законам этого мира. Ты же понимаешь — безумный вампир, чей один укус тут же обращает в вампира, это не спасение мира, это продолжение его уничтожения. Хелен, услышь меня! Я спасу мир, и я же его уничтожу в тот же миг… Хелен…

Она натянула на себя свою футболку:

— Иди и проси свою Лию. Думаю, она с радостью приобретет свободу ценой твоей жизни.

— Она не сможет убить меня — она умрет раньше, от моей руки.

— Ооо, мило, Грей. Совсем заврался. “Я не убиваю женщин!” и дикая скорбь в глазах. Я тогда себя сволочью чувствовала, а ты!!!

Грей сделал последнюю попытку достучаться до неё:

— Хелен, последняя ночь, я живу последнюю ночь, не порть её своим отказом, тем более что сама понимаешь мою правоту. Мир надо спасти — и моя жизнь наименьшая цена за все.

Хелен без слов подошла к двери и открыла её настежь, ногой отправляя в коридор джинсы Грея.

— Квиты, придурок чертов! Я тебе последнюю ночь испортила, а ты мне первую! Вон! Не выйдешь — умрешь раньше времени, не успев спасти это гребанный мир.

Грей еле выдавил из себя, покрываясь красными пятнами стыда:

— Что ты сказала…?

— Я сказала — вон! Не заставляй меня жалеть, что когда-то я считала тебя другом.

Он вышел без слов.

Эйч захлопнула дверь и для верности подперла её спиной. Из коридора донесся грохот — Грей что-то пинал там или бил. Эйч решила, что это её не касается. Отныне её ничего не касается.

Крис хмыкнул со стола.

Эйч закрыла глаза — только его ей сейчас не хватало.

— Хелен? — осторожно подал голос он.

— Меня нет. Для тебя тоже!

Он хрипло сказал:

— Эйч, прости.

Она вновь зло повторила, жалея, что откуда-то взялись глупые слезы:

— Я сказала, меня нет!

Как всегда, он не замолчал — Крис, кажется, не умел затыкаться вовремя:

— Прости, что ничем не могу тебе помочь.

Она подошла к кровати и рухнула на неё, зарываясь лицом в подушку.

— Меня нет, что неясно? Крис, не замолчишь сам — выключу принудительно. — пробормотала она и тут же пожалела — ей было плохо, но Крису в разы хуже. Он даже остатками своей жизни не мог управлять, за него все решала Эйч. Она села на кровати. — Прости, я сказала гадость. Не выключу, конечно же.

— Знаешь, был бы жив — набил бы ему морду. Честно. Нельзя так поступать. Абсолютно нельзя. Хелен…

— Пожалуйста, оставь меня в покое, хорошо? Сделай вид, что ты ничего не знаешь. Ничего не видел…

— Я не видел…

— …И ничего не слышал! — сказала она, чуть повысив тон. А Крис спокойно сказал:

— Если все то, что он сказал — правда…

Эйч пришлось кивнуть, а потом, вспоминая, что сама заклеила ему камеру, она выдавила из себя:

— Полностью правда. И то, что миру приходит конец, и то, что я согласна с ним, что мир надо спасать любой ценой, и то, что его надо… Но я не убийца!!! Крис, я не убийца, тем более какого черта вот так… Переспать, чтобы убедить… И не надо мне про семь миллиардов говорить, сама все понимаю. Я же эта… Мисс целесообразность, мать вашу. Но я…

— Это могу сделать я. — спокойно сказал Крис. — Только, к сожалению, придется нарушить собственные принципы.

Эйч сообразила быстро:

— Не трогай Билли… Уж лучше я, чем она.

— Прости, — повторился Крис. — Мне очень жаль. Может, вернется второй? Кайл?

— Отстань и от него, у него свои убеждения… — она застонала, когда вспомнила день прорыва. Она тогда обижалась, что Кайл не перешагнул через себя. А сейчас она сама отказалась переступать через свои убеждения.

Тихо спросила у Криса:

— А ты… Боялся перед своим первым боем? Когда надо убивать, потому что сказали? А не потому, что понимаешь — иначе нельзя?

Крис выдал на экран своё фото — совсем юнец с длинными волосами, даже ниже плеч.

— Это мне год, я засыпался — не прошел проверку через биосканер. Запаниковал и попал в лапы властям. Главный Крис Беннет, сидящий где-то под Церном в суперкомпьютере (я всего лишь его жалкая, наполовину лишенная функционала резервная копия), решил, что хочет проветриться и выпнул меня в теле синтетика в свет. Я продержался всего год, а потом засыпался. И попал в армию, где синтетикам самое место. Перед первым боем меня трясло так, что даже система стабилизации движений не справлялась. Я тогда в бою чуть не лишился ноги, но выжил. Вернулся в строй — повезло, что в другой отряд, тот, первый, полностью погиб к тому моменту, его даже заново формировать не стали. Просто пойми, Хелен… Иногда никто другой не может сделать то, что попросили тебя.

Эйч застонала сквозь зубы — только отвлеклась, а Крис… В своем репертуаре.

— А самое смешное, Хелен, ты говорила, что именно Грей ответственен за возрождение синтетиков?

— И…?

— Представляешь, он и это скинул на тебя.

Она посмотрела на ноутбук, отклеила стикер с камеры и, строго смотря в неё, сказала:

— Ты можешь не усугублять ситуацию? Мне и так хреново.

— Я понимаю, мне бы тоже было хреново, если бы на меня повесили мимоходом четыре сотни синтетиков. — заметил Крис.

— Ты совсем козел или как?

— Я? Частично. Местами козел, местами нет. Просто напоминаю — Грей не забрал программу-блокиратор. И не передал тебе инструкции по работе с синтетиками.

Эйч откинулась навзничь на кровать:

— Неееет! Я к этой сволочи не пойду! Ни сейчас, ни завтра. Ни… Черт, — она вспомнила, что потом его не будет. — Небеса, да что ж за жизнь такая — даже поплакать как следует не дадут!

Крис застенчиво уточнил:

— А хочется?

— Да!

— А тебе помогает?

Она фыркнула:

— Не знаю. С детства не плакала. Кррррис, отстань, а?

— Отстану. Сейчас программку отправлю Грею на ноут по местной сети, чтобы тебе не пришлось с ним пересекаться, стребую с него точную инструкцию и отстану.

Эйч приподняла голову на ноутбук, с которого на неё смотрел подмигивающий Крис:

— Ты чудо. Спасибо. Я ценю, честно. Только сейчас хотела бы…

— Уже исчезаю, — понятливо сказал Крис и тут же опроверг свои слова, — знаешь, раз ты теперь отвечаешь за клонирование моего тела…

— Ну что…? — Эйч села на кровати, притягивая колени к груди и натягивая на них футболку. — Крис, с тобой совершенно нельзя расслабиться и поплакать.

— Со мной нельзя плакать, — фыркнул Крис. — У меня есть маленькая, но крайне деликатная проблема, которую только ты и можешь решить.

— Крис, ближе к делу.

— Хорошо, ближе, как ближе… Понимаешь, это сильно влияет на мужественность в глазах женщин, очень сильно. И у меня давно был комплекс по этому поводу. Ну, ты же все сама видела…

Для понятия проблемы он вновь вывел на экран картинку, где он был Сантой, в этот раз на фото он был в одиночестве.

— Ну, видишь же… Проблема на лицо…

Эйч замотала головой:

— Крис, я тебя не понимаю. Совсем. По фото не скажешь, что у тебя какая-то проблема вообще наличествует.

— Хеееелен, вот если бы мне чуть-чуть добавить… Пять дюймов, например… И меня бы все устроило! Понимаешь? Кому-то всего пять дюймов, а у меня проблема мужественности решилась бы раз и навсегда.

Эйч еще раз посмотрела на фото нагого Криса в колпачке Санты, потом в потолок, потом обратно на экран, где уже красовался вполне приличный вариант Криса в военной форме в полный рост.

— Знаешь, а давай-ка ты с этими проблемами…

— Так ведь только ты и можешь мне помочь — скажешь в центре клонирования, так мол и так, добавьте парню пять дюймов…

Она вспылила:

— Иди ты к черту, Крис! Сам будешь эту пошлятину говорить!

Крис подкупающе ласково сказал:

— А что такого пошлого в росте, Эйч?

— Что?!

— Я коротышка, если ты не заметила по фото. Мелкий, ниже всех в отряде был. А пять дюймов меня бы утешили бесконечно! А ты о чем подумала?

Она фыркнула, с трудом сдерживая смешок:

— Козел ты, Крис. Ведь сам все прекрасно понял!

Крис бархатисто рассмеялся:

— Ну, придумай ответную месть, только и всего. Я же из бака выйду несколько неодетым. А за одежду, если ты не поняла до сих пор, отвечаешь тоже ты.

Эйч мягко улыбнулась:

— Не боишься…?

— Абсолютно нет. Ты же доброе создание, сильно обижать не будешь. Я даже юбку смогу пережить… Да даже трусы в сердечки.

— Небеса, Крис, почему у тебя все сводится к одному, а?

— Забыла? Я честно предупреждал — я раздолбай в силу резко урезанного функционала. Вот Большой Крис — он умница и хороший парень, а я так, раздолбай… Так что там с юбкой? Какую мне выберешь?..

Она проболтала с ним до утра — от обсуждения одежды до составления краткой инструкции по поводу работы с синтетиками — Грей никакой инструкции так и не прислал. От обсуждения реабилитации синтетиков до воспоминаний о Клыках.

— …а ему было трудно уходить из Клыков? Ну… Шарли… Он же понимал, что никогда больше не увидит Киру.

— Эйч, Шарли… Понимаешь, он был еще больший раздолбай, чем я.

Она кисло спросила:

— А разве так бывает?

— Увы, Эйч, бывает по-разному. У него в каждом городке была знакомая, он жил одним днем, как многие из нас…

— Вот черт…

Крис внезапно признался:

— А мне было тяжело — я знал, что из армии не выйду живым, и шансов увидеть Киру никаких…

— Ты? — резковато спросила Эйч.

— Я. Шарли был увлечен Кирой, не больше… А вот я… А я Киру любил… Но она меня при встрече не узнала. Даже не вспомнила… Легко, Эйч, не будет, но раздолбай Крис всегда к твоим услугам. Ложись-ка ты спать, я разбужу, когда придет время.

— Время…?

— Ага, — вздохнул Крис, — для чего-то же я нужен тут? Хотя бы в качестве будильника сгожусь…

Проснулась Эйч уже под вечер, обнаружив на подушке красивую цепочку с капелькой-жемчужиной.

— Грррррей, ну почему ты даже это испортил, а?! Вот нужна она мне…