Призрак в Сети

Денег не хватало. У меня были кое-какие сбережения, но меньше, чем нужно. Невероятно, но в свои 28 лет я так и не потратил большую часть денег, подаренных на бар-мицву. Они хранились в виде облигаций Министерства финансов США. Теперь я перевел их в наличные. Кроме того, мне помогали мама и бабушка до тех пор, пока я смог бы обжиться и найти работу. Итого мой капитал составил около 11 000 долларов – вполне достаточно на первое время.

Эти деньги так и хотелось назвать заначкой, ведь все они были наличными, я хранил их в бумажнике в недрах рюкзака, который повсюду носил с собой.

Пока я еще не получил дубликат страхового полиса Эрика Вайса, я не мог открыть счет в кредитном союзе или банке. В отеле, где я поселился, не было сейфов в номерах, как в шикарных гостиницах. Арендовать банковскую ячейку? Тоже не выйдет по той же причине, по какой не я мог открыть счет: потребовалось бы предъявить несколько удостоверений личности государственного образца.

Конечно, можно было прятать деньги в номере в отеле. Если же отдать часть на хранение бабушке? Не годится, потому что придется встречаться каждый раз, когда у меня будут заканчиваться наличные. Не самая лучшая идея, если федералы следят за бабушкой.

Раз уж я решил все начинать сначала, то остановился на таком варианте: оставил все у бабушки, взяв с собой не больше, чем нужно на первое время, но достаточно, чтобы не приходилось возвращаться за добавкой слишком часто.

Прямо за отелем Stardust [110] , где я жил (там еще было одноименное казино), нашелся тренажерный зал Sporting House. Нет, это действительно был спортзал, но в Неваде спортзалами называют и менее невинные заведения. На самом деле такое название все же отразилось на судьбе качалки: вскоре ее переоборудовали в стриптиз-клуб, только название поменяли. В спортзале занималась дочь лас-вегасского отельного магната Стива Винна, так что, подумал я, там должно быть классное место.

Я стал брать абонементы на неделю, решив поддерживать прежний режим и заниматься по два-три часа ежедневно. Так я не только поддерживал форму, но и мог любоваться натренированными девушками, одновременно наслаждаясь ритмами моего карманного радио с наушниками.

Как-то раз я закончил тренировку, пошел обратно в раздевалку и обнаружил, что не помню, в какую ячейку сложил одежду. Пришлось проверять все ячейки.

Мой ключ ни к одной не подошел.

Еще раз все проверил. Не подходит, и все.

Тогда я стал открывать все ячейки, которые были не заперты. Наконец нашел ту, где были мои вещи.

Одежда, а сумки нет. У меня сердце ушло в пятки. Деньги, новые удостоверения личности – все пропало. Украли. Собираясь ходить в тренажерный зал, я купил сверхпрочный замок, но какого-то ушлого взломщика мой замок не смутил. Наверное, он снял его парой больших болторезов. Может быть, сам мой супер-пупер замок выдавал, что в ячейке, которую запирают так тщательно, есть чем поживиться. О Господи.

Я был в шоке. У меня украли все те 11 000 долларов, которые я хранил в рюкзаке. Теперь я оказался без гроша в кармане, без какого-либо дохода, перед переездом в другой город, где нужно было снимать квартиру и оплачивать текущие расходы, пока мне не удастся найти работу и начать получать зарплату. Я чувствовал себя полным идиотом. Еще бы, повсюду носил с собой все деньги в сумке, просто нарывался на ограбление!

Когда я сообщил о проблеме дежурной по залу, она не проявила ко мне ни тени сочувствия. Она неуклюже попыталась меня подбодрить и сказала, что в тренажерном зале в последнее время была целая волна таких краж. Она говорит мне об этом только теперь ! Однако вывела она меня тем, что, пробуя замять дело, предложила мне бесплатное посещение зала в течение четырех дней. Не четыре месяца, не месяц, а четыре дня !

Естественно, я не мог рисковать и сообщать о пропаже в полицию.

Хуже всего было то, что предстояло рассказать маме и бабушке о настигшем меня злом роке. Мне была невыносима одна только мысль, что придется причинить им еще больше боли и волнений. Они всегда стояли на моей стороне и стремились помогать во что бы то ни стало, ведь они так меня любили. Это совсем не значит, что они не решались говорить мне, будто я их иногда довожу, но они, даже когда ругали меня, любили не меньше, чем всегда. Теперь они снова пришли мне на выручку и предложили наскрести еще тысяч пять. Хотелось сказать, что такого подарка я точно не заслуживаю.

Чтобы как-то развлечься, я ходил в кино и иногда играл в блек-джек в каком-нибудь казино. Я прочитал книгу Кенни Астона о карточных расчетах. Оказалось, что мне очень неплохо удается отслеживать перемещение крупных карт. Правда, уйти из-за стола с существенно большей суммой, чем я ставил в начале игры, получалось довольно редко.

Тем временем я ждал, пока мне придет новая карточка социального страхования. Я пошел в службу регистрации транспортных средств, чтобы сообщить, что у меня украли права и что мне нужно оперативно получить замену.

В течение тех трех недель, которые я ждал новую карточку социального страхования, я приобрел как можно больше документов, что могли сойти за удостоверение личности. К тому времени, как я должен был покидать Лас-Вегас, у меня, помимо читательского билета, была еще карточка из физкультурного клуба Лас-Вегаса, карточка магазина Blockbuster Video, а еще пластиковая карточка для банкомата и медицинская карточка образца штата Невада, которую должны были иметь официанты и другие сотрудники казино.

Я стал постоянным клиентом местной библиотеки графства Кларк. Там я внимательно изучал деловые и туристические журналы, подыскивая место, куда мне в скором времени предстояло отправиться. В списке моих вариантов были Остин и Тампа [111] , а также еще несколько городов. Однако окончательное решение далось мне легко.

Незадолго до этого журнал Money оценил Денвер как одно из самых перспективных мест в стране. Звучало обнадеживающе. Он был не так далеко, там находился неплохой рынок компьютерных вакансий, а также достойное качество жизни. Кроме того, если бы удалось там осесть, это был бы мой первый шанс узнать, что такое настоящие времена года : в Южной Калифорнии, где я жил так долго, они практически не ощущались. Может быть, даже немного попробую покататься на лыжах.

Я купил маме и себе по пейджеру, разумеется, на вымышленное имя и оплатил покупку наличными. Третий пейджер я припас для Льюиса. Да-да, для Льюиса: он был бы мне хорошим связным. Я бы наладил секретный канал для обмена сообщениями, а Льюису я глубоко доверял. Благодаря и вопреки всему тому, что между нами было, я мог быть уверен: если он только почует, что федералы замышляют что-то недоброе, то я буду об этом предупрежден.

Мы разработали шифр и план действий на случай экстренных ситуаций. Если бы маме потребовалось со мной встретиться, она бы послала мне сообщение с названием одного из крупных отелей Лас-Вегаса. Например, код для отеля «Мираж» был 7917111 – телефонный номер «Миража» без регионального кода. Разумеется, региональный коддля всех отелей Лас-Вегаса был одинаковым, и если его отбросить, то для тех, кто мог перехватывать пейджинговые сообщения, было бы несколько сложнее догадаться, о каком районе идет речь. Еще одна часть шифра указывала на срочность. «1» означало «как сможешь, позвони мне», «2» – «позвони мне как можно скорее», а «3» – «позвони мне немедленно, экстренная ситуация». Если бы мне нужно было дозвониться до нее , я просто послал бы ей случайный номер и код срочности, а потом она ответила бы мне номером отеля, в который приехала.

Независимо от того, по чьей инициативе устанавливалась связь, процедура была одинаковой. Получив номер казино, где была мама, я звонил туда и просил дать по громкой связи сообщение о том, что мне нужно поговорить с посетительницей. Потом я называл имя какой-нибудь старой маминой подружки. Все время называл разных и никогда не упоминал одно и то же имя два раза подряд. Помню, одну из этих подружек звали Мэри Шульц.

Услышав оповещение со знакомым именем, мама подходила к стационарному телефону, брала трубку, и ей переадресовывали мой вызов.

Если федералы достаточно сильно хотели кого-нибудь обнаружить, они нашли бы способ прослушать таксофоны, которыми регулярно пользовался близкий родственник или сообщник разыскиваемого, – я в этом не сомневался. Поэтому к чему рисковать? Обычно в казино-отеле одновременно обрабатывались десятки звонков, а может, и сотни. Даже если Мак-Гуайр и компания были достаточно уверены, что, не спуская глаз с моей мамы, они обнаружат, когда я буду ей звонить, то им было бы непросто отследить именно такой звонок, который шел через перегруженный коммутатор, например в казино Caesars Palace.

Поскольку мне не приходилось раньше скрываться, если не считать времени, проведенного в Оровилле еще до совершеннолетия, я не знал, как смогу с этим справиться. Было страшновато настолько решительно идти против общества, но я уже чувствовал: мне это понравится. Я ощущал, что делаю первый шаг на пути захватывающих приключений.