Путь Стратега 2. Армия Зла

Глава 13 Цепи судьбы

Нет тела, нет мыслей. От меня осталось лишь некая малая часть, способная только воспринимать и запоминать. Никаких выводов или попыток изменить происходящее. Эту малую часть меня тащило, сквозь чужие воспоминания. Фрагмент моего сознания сопротивлялся как мог, барахтаясь и вспыхивая приступами бескрайнего ужаса. Лав воспринимала мир совершенно иначе. В её памяти я был словно рыбацкая лодка посреди грохочущего океанского шторма.

Сотни, тысячи фрагментов ведьмы были разбросаны по миру, обмениваясь ощущениями, живя своей жизнью, но подчиняясь единому центру. Отклики доходили не сразу. Представьте, что у вас рука и глаза где-то в районе Вашингтона. Однако части Лав обладали и собственным мышлением на уровне животных. Настоящая же сущность ведьмы была где-то вне всех своих тел. Нежилась на волнах тепла, пока внутри её сознания несся вихрь образов, как собранных частями, так и возникших в центральном разуме. Там царил полный хаос. С моего взгляда мыслительные процессы ведьмы более всего напоминали попытку собрать лего внутри запущенной центрифуги, куда заодно кинули десяток взбесившихся кошек и ящик фейерверков. Но все это каким-то загадочным образом работало. Разнородные образы приходили к общим знаменателям. Откладывались в памяти.

Я увидел свой образ, как меня воспринимала ведьма. Двуногий кусок мяса, подобно большинству людей. Хлипкий, практически желе. Ткни пальцем — оставишь вмятину. Но внутри этой оболочки мерцала искра живого сознания, а вокруг… Тысячами цепей ко мне были прикованы чужие судьбы. Черно-красная паутина связей блестела от крови. Легионеры, мои ближайшие соратники, враги, десятки тысяч невиновных и непричастных, которых затронет война. Надо мной реяли три фантома на лбах, которых горели цифры. Призраки, облаченные огнем и железом — гении легионов. Две самые мощные цепи, на которых я висел словно кукла, держали исполинские фигуры, тела которых скрывались во мраке. Я видел лишь головы — мраморное лицо женщины со сверкающими глазами и окровавленный, ободранный череп. Они держали меня, не давая упасть во мрак, но также пытались разорвать, перетягивая словно псы любимую игрушку.

Вся эта сюрреалистичная картина плыла сквозь тьму, но тьма имела оттенки. В ней скрывались цвета и чувства, двигались контуры танцующих фигур. Возможно, это как раз была та самая способность Лав инстинктивно ощущать судьбы людей. И меня бросило туда. Окунуло во внешнюю тьму, где тени разыгрывали сюжеты, еще не случившегося. Так я увидел прорицания. Как пьесу, где реплики перепутаны, а одна и та же сцена может быть сыграна сотней разных способов. У актеров не было лиц, тьма скрывала детали. Я воспринимал лишь отдельные свойства этих персонажей. Вот молодая женщина, плачет на руках мужчины и шепчет ему:

— Прости… Я… — слезы лились рекой, но она пыталась улыбаться, держась его руку. — Все теперь будет хорошо… Должно быть… Обещай, что не отступишься от замысла. Можешь убить меня, но я была права…

Занавес падает и сюжет меняется. Кем были те двое? Этот мужчина — я? Вопросы будут позже, а сейчас можно лишь смотреть и запоминать.

— Два преступления совершил он и одно чудо. — образ говорящей эти слова единственный имеет лицо.

Сама Лав стоит над мертвым телом в центре какого-то храма. Сотни людей вокруг ведьмы. Сотни теней, шепчущих и стенающих в страхе великом. Солнце меркнет. Густой, маслянисто-зеленый ливень падает на обреченные города, на обезлюдевшие поля и расколотые горы. От земли поднимается густой, грязный туман, похожий на постапокалиптическую песчаную бурю.

— Прекрасные картины рисовали нам лучи восходящего солнца… — мечтательно произносит знакомый, не почему-то неузнанный мной голос. — Они возвещали нам долгий день процветания. Но закат наступил на рассвете.

Фаланги и формации войск сходятся. Ревут чудовища, вспыхивают чары, но правит здесь сталь. Бесчисленные клинки, наконечники, доспехи и умбоны щитов, высекают искры, царапают, терзают друг друга в отчаянных попытках добраться до вражеской плоти.

— Монстр! — в отчаянии кричит какой-то мужчина, ползая на коленях. — Поверьте. Я ничего ей не сделал. Это было чудовище. Небо изменилось…

Небеса над каменным городом менялись и будто падали вниз, где у стен кипел бой. Или лучше сказать резня. Никаких порядков, манипул, фаланг — толпы людей и монстров бросались друг на друга как звери.

Я очнулся. Если такое понятие применимо к снам. Я стал собой вернувшись в сырой мрачный лес, но в голове кипящим котлом бурлили новые образы. Они смешивались и путались. Мне приходилось с большим трудом удерживать их в памяти. Несколько минут я просто пытался как-то переварить откусанный ломоть информации. Все это время Лав стояла рядом, положив ладонь мне на плечо, и приговаривала:

— Да, да… Так много… Запомни только самое яркое… А что забудешь — не важно. Вы вечно что-то забываете, но иначе не выжили бы.

— Что это было?.. — пробормотал я, даже во сне ощущая головную боль. — Какие-то бесконечные смерти, катастрофы… Это будущее?

— Это его запах. — усмехнулась ведьма. — Оттенок горького вкуса твоего и нашего будущего. Но каким оно станет на самом деле? Загадка.

— Два преступления совершил он и одно чудо… — вспомнил я. — Это твои слова. О чем они?

— Не знаю. Это несказанные слова. Может, они прозвучат через тысячи лет.

— Не думаю. — горячо возразил я. — Все в тех видениях казалось… Оно рядом. Связано и произойдет одно за другим.

— Стратег стал пророком? — усмехнулась она, заглядывая мне в лицо. — Познал тайны прорицаний? Зыбкую материю неслучившихся бедствий.

В чем-то она права. Просто эти видения отличное сжиженное топливо для моей итак жарко пылающей паранойи. Надо успокоиться. Но успокоиться я не успел.

— А свою смерть видел? — ласково поинтересовалась ведьма.

— Что?!

— Не заметил. Надо же… — усмехнулась она. — Некоторые люди так живут большими событиями и чужими судьбами, что забывают кто они на самом деле.

— Мясное желе?

Она рассмеялась. Скользнула вокруг меня как змея, изгибаясь в недоступных человеку плоскостях. Ее руки коснулись моего живота и груди. Прохладные нежные пальцы, способные выпотрошить меня за секунду. Хорошо, что это сон.

— Вы мягкие, хрупкие… Тонкая кожа, рыхлая плоть… Но великие пали, а вы еще здесь. Как интересно… Я видела твою смерть. Много твоих смертей. На поле боя и в одиночестве, и даже в моих объятиях.

— Ты?..

— Нет. Кажется, тебя убивала не я. — усмехнулась ведьма. — Но в таких смутных образах редко можно что-то утверждать однозначно…

— Прекрасно. — улыбнулся я, чувствуя как стягиваются ее объятия. — Как же я люблю свою новую жизнь!

— Как же я люблю свою… — прошептал я, уже просыпаясь от тягостного и бесконечного сна. Подремал часок называется. После такого отдыха приходится снова отдыхать. Головная боль прошла только спустя минут тридцать отлеживания с полным отсутствием интеллектуальной деятельности. Стало лучше. Этак я до медитаций докачусь. Но в чем-то даже благодарен головной боли. Если бы не она, то меня разорвала бы на куски паранойя.

“Все ее видения лишь вероятности”. — успокоил себя я.

Вон у меня там не одна, а целая куча смертей. Напрашиваются два вывода — либо я обрету возможность к воскрешению, чтобы меня убивали по десять раз на дню. Приятно, но маловероятно. Либо таки двум смертям не бывать. А значит приходы старой колдуньи лишь варианты развития событий. Однако мне не нравится общая тенденция всевозрастающего накала войн. Вон в Шадде уже чуть ли не богами друг в друга кидаются, здесь у нас вылезли как-то пророчества бесконечные… Как бы не оказалась права та тетя-волшебница. Ядерного оружия здесь пока нет, но может вместо красной кнопки где-то лежит красная магическая печать? Бахнут и начнется “Сталкер. Тень Колизея”. Уж очень в этих видения постоянно фигурируют какие-то масштабные катастрофы. Ладно. Если слишком забуриться головой в эти тонкие материи, то можно больно удариться о стенку своей палаты в психушке или куда тут особо буйных складируют? Поэтому стоп. У меня есть текущие дела и военный поход. Место, где нужны мои внимание и адекватность. Поэтому видения отложим. Запомним, возьмем на заметку, но свою книгу пророчеств, назло Велвеграм, выпускать пока не будем.

Удивительно, но прямо сейчас у меня не было каких-то важных дел. Ближе к вечеру будет совещание на тему развед. данных. Заканчивалось распределение трофеев. Армия готовилась к новому броску и был только один вопрос — куда. Сразу на столицу — Кринтор? Или на Итир, город, пограничный с федератами.

Тоже мощная крепость и сосредоточение ресурсов. Если оставить ее в тылу, то очень вероятно, что защитники откроют ворота Геору. Тогда только Либана останется связующим звеном моей армии с Империей. Помниться Робб Старк хотел одолеть папу-Ланнистера как раз заманив его глубоко на свою территорию. Я же сам иду в пасть к врагу… И другого пути у нас нет. В ожидании совещания занимался просмотром эльфийского БДСМ. Ну то есть наблюдал за тем как сэйфы допрашивали своих горных родственников. Пленных было четверо. Идеальное гендерное равенство. Особенно интересная трансляция шла из комнаты где Нергар занималась относительно молодой пленницей. Из одежды на ней были широкие длинные штаны и полоска белой ткани, во много оборотов обмотанная вокруг груди. Возникало некоторое желание подсказать Нергар от этой детали гардероба жертву избавить. Однако едва ли это хороший способ произвести впечатление на союзников. Буду надеяться, что сама догадается. Пленница была выше Нергар, пожалуй на полторы головы, но ее привязали к стулу, особое внимание уделив рукам. Там чуть ли не каждый палец отдельно замотали. Думаю сэйфы так поступили не из особой любви к технике узлов шибари. Если вспомнить воспитательницу Орины, то именно пальцами она какие-то особые жесты делала, когда заклинала.

— Почувствую толику магии — отрежу тебе пальцы. — сладким голоском пообещала Нергар, подтверждая мою теорию.

— А ты можешь её чувствовать? — без насмешки, но с явной издевкой ответила пленница, движением головы убирая с лица золотистую прядь.

— Даже и не знаю… — усмехнулась Нергар, подходя ближе к жертве.

Сэйфка сняла одну из перчаток, так что можно было наблюдать отсутствие первых фаланг на мизинце и среднем пальцах. Однако оставшихся хватило, чтобы сплестись в сложный жест. Синяя вспышка. Нергар ткнула жертву в низ живота, так чтобы та несколько раз дернулась.

— Кажется ещё что-то помню… — с удовлетворением заявила всадница. — А ты хорошо владеешь телом. Даже не обмочилась. Хотя все еще впереди.

— Что ещё помнишь… — тяжело дыша повторила пленница. — А что помнят твои дети? Вы забыли традиции и пути. Все что у вас осталось: луки, лошади и люди.

— Ты права, милая. — вздохнула Нергар.

Все же она была очень стара. Несмотря на внешность вечного подростка, можно заметить на ней отпечаток долгих столетий жизни. Слишком медленные, ленивые движения, сонный взгляд и странные подергивания иссеченных шрамами губ.

— Ты права. Мы почти все забыли… — прошептала она, наклоняясь к пленнице. — Потому что бессмысленные традиции и пути не спасли нас. А луки спасли. И лошади, и люди. — усмехнулась Нергар и было странно видеть на "юном" лице древнюю злобу и обиду. — Оказалось, что много вооруженных людей на лошадях работают лучшие всяких старых традиций. И мы придумали новые. И я… — она снова выпрямилась, обращая взгляд наверх.

Даже возникла идея, а не чувствует ли она мое присутствие. Вряд ли. Просто ностальгия.

— Я помню как падали города тех, кто жег наши. Я помню как страх обращался гневом и местью. Думаю, это причина от чего живу так долго. Много хороших воспоминаний.

— Однажды ты умрёшь. — отдышавшись произнесла пленница. — И что останется? Дети смешались с людьми. Вас даже меньше, чем нас, если не считать полукровок.

— Сколько же в тебе гордости, девочка… — даже с неким сочувствием произнесла Нергар, положив свою обкромсанную ладошку на шею пленницы. — Не меньше чем глупости. Думаешь, что в горах твой народ стоит крепко? Магия, знание местности… Это до тех пор, пока великая сила не захочет вашего падения. Империя, чародеи, племена востока или сэйфы. Ой, какой взгляд… Это мне уже нравится. — усмехнулась Нергар, потрепав девушку по щеке, а та смотрела волком. — Наконец сквозь путь и традиции пробились эмоции. Так вот… Я видела тысячи всадников степи. Если к вам придет хоть треть, то не спасут вас ни горы, ни магия. Боги людей наделили их лишь двумя великими дарами. Стратегами и героями. Но этого хватает. Я знаю десятки царей, вожаков, сэйфа-кин, которых не берут колдовские огонь и молния. Что если они придут в ваши горы, ведя армию?

— Они тебе подчинятся? Кто ты для них? Увядающая бесплодная слива посреди сорной травы. Сад ваш заброшен и оставлен богами.

Нергар рассмеялась, снова ударив пленницу током, на этот раз дольше. Может "увядающая бесплодная слива" это какой-то эвфемизм старой женщины лёгкого поведения?

— Я не могу приказать. Но спою песнь, о великих сокровищах и ратных подвигах, что ждут их за горами. Спою в нужное время и нужным людям. Ты не представляешь как часто легкий ветерок в степи становится бурей для вас. А может мне и не придется петь… Тот стратег, кажется, крепко на вас обижен. Если он победит, то куда пойдет дальше? Ты так и не поняла, девочка… Ваша настоящая защита это не горы, даже не магия, а северяне. Оборванные дикари, что раз за разом отбивали натиск Империи. Они умирали, тысячами ложась под железную поступь легионов, чтобы вы спокойно могли ощущать свою верность традициям. Но времена меняются. Даже если Империя более не продвинется на Север, то здесь появится своя. Не такая мощная, но вас сковырнуть сил хватит. И ваши старейшины это понимают. Давно поняли, хотя таким как ты не рассказали.

— Твои слова всего лишь ложь…

— Ложь? — будто удивилась Нергар, присев пленнице на колени, так что лица их оказались довольно близко. — Так скажи, зачем вы посылаете своих воинов помогать Геору? Почему дочь этого вождя воспитывала женщина твоего племени?

— Это часть пророчества.

— Это часть политики. Тайной, скрытой, той, что не может оказаться на виду у простых людей, и у простых Велвегров. Мы следили за этим несколько сотен лет. Ваши старейшины действовали аккуратно, тонко и изощренно. Моя похвала их терпению.

А вот тут рассказ становится довольно интересным. Значит, таки вся эта сэйфская гоп-компания не просто так грабить сюда прибыла? Ну точнее Ренго и ко прибыли грабить. А вот у эльфов свои какие-то разборки расово-идеологического характера.

— В таких тайных делах… — шептала Нергар пленнице в ухо, положив голову ей на плечо. — Идут в ход самые темные и грязные трюки. Знаешь, легенду о младенцах, которых забирают эльфы и подменяют своими?

— Это просто страхи людей… Глупые сказки о тех, кто не похож на них.

— Когда-то глупые сказки… Но их сделали правдой. Едва ли вы, конечно, воровали младенцев. Но среди жен влиятельных людей встречаются бесплодные. Уж не знаю как, но ваша кровь попала в знать северян. Вождь Геор был женат трижды. Трижды вдовец. Как-то не задерживаются женщины в его доме, но детей успевают оставить. Пятеро. Двое мальчишек и три девочки, а последняя…Ваша надежда, часть пророчества, будущая великая королева и героиня. Такой ваши старейшины её хотя выдрессировать. Столько лет вы презирали нас за смешение с людьми, а теперь сами уповаете на это. Позор.

— Ты лжешь. Какой смысл? Какая разница между обычным ребенком и полукровкой? Мы хотели показать ей, что северяне могут найти в нас союзника.

— Вы не понимаете людей и не доверяете им. Но полукровка… Может выглядеть почти человеком и научиться путям. Ваши боги, что живут в древних камнях… — тут она перешла на такой шепот, что я едва мог слышать. Только отдельные слова. — Изменить… власть… Внутри…

— Это невозможно! — воскликнула эльфийка, пытаясь отстраниться от сэйфки. В итоге она слишком сильно дернулась, упав вместе со стулом. Нергар успела вовремя вскочить. Оказалась на ногах, снова оскалив иссеченые губки.

— Такие как ты, раздражают меня до самых глубоких вен. — ледяным тоном заявила всадница. — Аж во рту становится горько. Слепые фанатики, которых растят в тайных селениях. Не видящие мира за пределами слов наставников. И вы ещё смеетесь над людьми… А ты все расскажешь, потому что иначе я вырежу из тебя сухожилия, а может просто скормлю красивые пальчики своему коню. Затем тебя отправят в Империю. Клетка, цепи и постоянный надзор слуг, которые не дадут тебе прервать свои мучения. Ты окажешься в постели богача или у специальных людей, что разводя редких созданий. Может, они даже найдут тебе полукровку для случки. Ты спрашивала кем будут мои дети… Твои станут рабами, если будешь упрямиться. А теперь я стану пытать тебя. Не чтобы узнать секреты. Думаю, шантажа достаточно. А лишь для собственного удовольствия. Но обещаю… — ласково добавила сэйфка. — Что тут же прекращу, если ты станешь умолять о пощаде вопреки своей гордыне.

В каком же веселом и добром мире я оказался. Прям не перестаю удивляться да радоваться. Что ни день — приятное открытие. Одни эльфы мутят какой-то многоходовочный заговор по захвату власти на Севере, другие играются в монгольскую масонскую ложу. Кайф. А тем временем сэйфка снова использовала на пленнице табельный электрошокер. Теперь уже держала дольше и касалась ниже.

— Ну вот… — с нескрываемым садизмом произнесла Нергар. — Я же говорила, что ты не сможешь держаться вечно.

На штанах пленницы образовалось темное, мокрое пятно.

— Не хочешь поговорить? Нет? Ладно. Тогда попрошу брата захватить плётку. Или может отдать тебя всадникам? Они не будут нежны как мужи твоего народа, но качество мы возместим количеством.

Не, не, не… Что ваш БДСМ стал для меня слишком СМ. Могла бы её просто отшлепать, а тут сразу тяжелая артиллерия. Ну хоть стоп-слово есть. Надеюсь, что Нергар по старости лет его не забудет. Однако все становится чудесатее и чудесатее. Интерес Велвегров к Орине теперь понятен. Не одним лишь пророчество он объясним. Младшая дочь Геора их проект. Креатура, как модно говорить у политологов.

Совещание же началось с не самых хороших новостей.

— Некоторые племена уже добрались к Рагторна. — заявил Клестус. — И эта информация устарела, пока шла сюда.

— Они все же добрались… — задумчиво произнес я.

— Это дикари. — напомнил центурион Дацинис. — Чем их больше в одном месте, тем сложнее для них логистика. Через Лесной Край орда Белквергоста пробиралась разделившись на племена. Сейчас они снова собираются в единый кулак.

— Кулак это слишком грозно звучит. — усмехнулся Поций. — В единую толпу.

— Есть какая-то информация о численности? — без особой надежды спросил я.

— Много, великая сила, орда, куча мяса. — перечислил доступные описания Поций.

Понятно, что и сами варвары себя не считали. Но хоть примерно…

— Если мы выходим сейчас, то можем добраться до Кринторна быстрее Белквергоста?

— Скорее всего… — неуверенно ответил Дацинис. — Если нас не задержат надолго Однако Кринторн — мощная крепость. Если осада затянется, то подкрепление врага может оказаться фатальным. Нам придется растянуть силы для блокировки города. Осадный парк же у нас не самый лучший…

— Я думаю, что со стратегом надо говорить честно… — возразил Поций. — Осадный у нас парк — говно. Теперь есть какая-то полевая артиллерия, но брать город? Придется опираться на всяких подозрительных союзников.

Так обтекаемо он назвал Те-Увея и ко.

— Сначала нужно дойти. — подытожил я. — Едва ли Кринтары все это время будут сидеть и тихо ждать нас.

— Племена, живущие севернее Либаны, сегодня выразили свою покорность. — объявил Дацинис. — Прислали дары, провизию…

— Шпионов. — с усмешкой добавил Поций.

— Даже заложников. — продолжал Дацинис. — Просят лишь о том, чтобы их не изгоняли. Впрочем, не удивительно. Из Кринторна помощь им прислать не успеют. Мы ближе.

— Вот значит как… — вздохнул я. — Когда мы сможем выступить?

— Хорошо бы дать войскам еще день отдыха. — предложил Дацинис.

— То есть послезавтра? — уточнил я. — Отлично.

На этом и порешили.

Наступила пора паковать чемоданы. Запасы провизии в Либане были велики. Все забрать не выйдет. Ведь нам досталась не только провизия гарнизона, но и кладовые множества знатных семей. Придется оставить здесь заметную часть добра. Очень не хочется, чтобы эти ресурсы попали в руки Геора. Либана станет моим единственным тылом и экстренным запасом провизии. Поэтому нужно будет уделить особое внимание удержанию этой крепости.

— Поций тебя рекомендовал. — обратился я к довольно бледному для имперца человеку не очень понятного возраста. Броню легионеров и знаки отличия он не носил. Довольствовался трофейной кольчужной безрукавкой. — Сколько ты прослужил? Военный опыт?

— Три года. Я не ветеран. А военный опыт, тот же что у вас, стратег. До формирования Двадцать Первого служил здесь же на Лимесе у Карра, но войны тогда стихли.

Звали его Таркус Дарен. Бывший легионер, декан контуберния из первой когорты, получивший травму колена в лагерной битве с Кринатарами.

— В твоем распоряжении будут Гераты. Около семи сотен их ауксилии, которых мы вооружили чем смогли. Могу выделить две турмы кавалерии для контроля окрестностей, разведки и фуражировки. Останется пара десятков легионеров, для советов и чтобы помочь с освоением скорпионов. Их у вас двенадцать. Кроме того… — я вздохнул, ощущая некую неловкость. — В армии врага могут быть Велвегры, владеющие магией. Удалось за хорошие обещания уговорить нескольких сэйфов, имеющих подавление. Они не венаторы, но хоть что-то. Останется и двое специалистов по магии… — так я обозначил адептов Хрустальной Гробницы. — Они знают, что делать. В случае осады не могу обещать немедленную деблокаду, но вышлю все возможные подкрепления.

— Это серьезная сила. — с некоторым сомнением произнес Таркус. — Может оставите центуриона? У меня не такой большой опыт командования.

— Во время первой битвы у меня вообще его не было. — честно признался я. — Пара стычек не в счет.

Главное это лояльность, а Поций рекомендовал бывшего декана кака раз за нее. Мне нужен человек, который не испугается, если что, семидесятитысячной армии за стенами не самой мощной деревянной крепости. И примет бой. Последний, разумеется. Однако есть надежда, что Геор не ударит по Либане всей силой сразу и мы успеем выкачать ресурсы. Тогда гарнизон можно будет вывести, а крепость сжечь.

Общий план пока элементарен — разобраться с Кринтарами и дикарями до подхода основных сил Геора.

— Это честь… — важно заявил Таркус, заставляя меня ощущать вину.

Честь? Честь умереть за исполнение одного из пунктов плана, что я сочинил. Погибнуть, защищая скелет мертвого города, который мы лишили всех жителей. Кучу бревен, складов и помойных ям.

— Если победишь… — ну это я громко сказанул. — Если устоите до срока, то… Отдам тебе этот город или что-то эквивалентное.

Несколько секунд бывший легионер смотрел на меня, будто сомневаясь в услышанном.

— Это слишком…

Согласен. Слишком мало. Жизнь у каждого одна и она бесценна. А тут ее ставят на весы вместе с кучей деревяшек. Однако гуманизм тут еще не очень популярен, так что Таркус ценности своей жизни не понимал.

— Сначала это город еще отстоять надо. — пресек я лишние восторги.

— Я справлюсь! — с жаром заявил Таркус. — Справлюсь, клянусь Теусом.

Не слишком ли я переборщил с наградой. Как бы ему крышу не сорвало… Однако так будет правильнее. Если уж ему суждено умереть, то пусть умирает за свои мечты, а не мои планы.

Пролетели предпоследняя ночь в городе и последний день перед походом.

— Велвеграми правят старейшины. — передавала мне полученную информацию Нергар. — Большая часть им слепо передана. Живые инструменты, которые не знают ни общего замысла, ни сил своего племени. Многие поселения скрыты даже друг от друга.

— Это чтобы в случае захвата одного враги не вышли на остальные?

— Да. А еще чтобы было легче обманывать своих. Мудрость и подлость пьют из одного источника. Сейчас старейшины собирают воинов с разных селений. Велвегры сделают свою ставку на Геора.

— Или точнее на его дочь. — улыбнулся я.

— Вы знаете? — с хитрой улыбкой спросила сэйфка.

— Общался с ней немного. Она целиком и полностью под влиянием Велвегров.

— Все сложнее, царь. Я пока не уверена, но как образ проясниться… расскажу вам, что знаю.

Ладно. Пока не буду давить на нее. Может, сама все расскажет. Если поймет, что я подслушивал — станет осторожнее. Этого нам не надо. В итоге я мило пообщался с Нергар и ее братом, но ценной информации они не выпытали. Эльфы гор собирают войска. Но какие силы они могут выставить? Загадка.

Оставалось насладиться последней ночью в кровати. Я лежал, пытаясь расслабиться. Затем вышел в стратегию, желая посмотреть не собирается ли Луна таки заключить со мной сделку? Не сегодня. Сегодня она была занята иным удовольствием. Ее комната напоминала сценку из фэнтези-хоррора. Ведьма, избавившись от одежды сидела за столом, на котором лежало тело одного из пленных эльфов. Не пережил допроса? Или что-то не то сказал сэйфам? А Луна трапезничала. Уже не как в подземелье Бьорторна, а культурно. Сняла одежду, чтобы не замараться, а все в комнате было заляпано кровью. Взяла нож, пилу и даже двузубую вилку. Была и зелень к мясу, и вино, которое наливала в серебряный кубок бледная как мел и беззвучно плачущая служанка.

Когда тарелка пустела, Луна поднималась и склонялась над бледным телом. Орудовала ножом, пилой, а также рвала плоть голыми руками. При этом грудью елозя по столешнице. Чужая кровь блестела на угольно-черных сосках. Ела ведьма с выражением крайнего блаженства на физиономии, чуть ли не урча, пока жевала острыми зубами сырое мясо. И вот с этим вот я, вроде как, собираюсь трахаться? Прекрасный у меня вкус. Нечего добавить.

Легионеры по большей части спали. Сэйфы по большей части пили. А в лесу за пределами города творилось черное колдовство. Гробничники за счет заготовок и ритуала смогли призвать пятерых демонов. Трое из них носили гордое наименование Яростный Костолом. Гротескные существа с длинными лошадиными мордами, обезьяньими лапами и мощным загривком. Один назывался Яростный Крушитель. Фактически аналог моего бывшего демона, но чуть слабее. (Бывший демон звучит очень специфично…). И последний именовался Лепящий Плоть. Очень, очень сильно слабая версия Владыки, который пробовал на прочность мою охрану. Итого трое ловких и быстрых бойцов ближнего боя, один умел неплохо так вложить сил в один удар и последний мог поднимать и контролировать много умертвий. Скрепя сердце, я решил двоих демонов оставить в Либане. Думаю, Крушителя и одного Костолома. Первый сможет, например, какую-нибудь тяжесть далеко кинуть. Второй потягаться в ловкости с эльфами. Также гарнизону останется ящик с двумя сотнями костяных игл. Каждая — заготовка на умертвие. Я последую предостережению Доктония и не стану использовать мертвецов на полях сражений. Но осада — другое дело. Когда врагов в тысячи раз больше, то можно и зрелище неупокоенных потерпеть. Особенно если они будут сделаны из павших недругов и недругов непавших станут рвать на части.

Я вышел из стратегии. Касс села рядом. Вот уж не помню я ей приказал или нет.

— Завтра начинается путь к Кринторну. Чужая земля, плохие дороги и чертов лес… Армия растянется. Еще и эти сдающиеся племена… Нет бы просто сбежать. Все это пахнет западней.

— Будет битва? — поинтересовалась она.

— Обязательно будет. Весь Север в труху. Но потом.

Я притянул девушку к себе для поцелуя. Каждый как мог наслаждался последними часами перед грядущими сражениями. Тысячи незримых, видных лишь Лавертии цепей тянулись от меня к солдатам, врагам и невинным, чья кровь скоро прольется. Судьбы наши были скованы воедино. Я плыл сквозь тьму на руках богов войны и гении легионов шли следом.