"Я - кто?! Сенсей?" 2: Изменяющий судьбыю Том II. Часть 1.

Глава 10. Лучшие тренеры личностного роста

Полюбоваться на гадалку лично я не успевал, так что отправил клона. Девушка оказалась самой обычной: не красавица, но и на Итимачи не похожа — к ее счастью.

Гадала она по Книге Великих Предсказаний, толковала из нее предсказания. Как по мне, так это вариация на китайскую Книгу Перемен с ее гексаграммами и подбрасыванием трех монеток, только тут подбрасывали шесть раз не три монетки, а три обсидиановых кубика на бархатную красную подушку.

Клону она нагадала, что его жизнь в данный момент лишена гармонии из-за одного человека, но пообещала, что вскоре это изменится в лучшую сторону. А еще — что надо следить за словами и что его ждет личный рост.

Гениальное в своей многоликости предсказание! Вот только сколь гениальное, оно столь же и бесполезное, потому что: в жизни у всех есть некто бесящий и отравляющий их жизнь. Жизнь — зебра и когда-нибудь неприятности обязательно кончаются. За базаром вообще полезно следить, особенно для зубов. Личный рост — сюда подойдут любые личные достижения.

Очередной страждущий потянулся за кубиками и неловко бросил их дрожащей рукой. Только один кубик долетел до подушки, два других разбились об пол черными осколками.

По залу прошелестело испуганное «ах», а гадалка, побелев как мел, молча открывала рот, пока не решилась объявить:

— Это был дурной знак.

Играла она убедительно, будто и в самом деле только сейчас испугалась.

Интересно, а тот мужичок не Итимачи под хенге?

Клоны распознавали эмоции хуже, чем я. А еще чакру эмпатия жрала как не в себя, поэтому мой дубль вынужденно обходился без этой способности.

Элитный учитель мне был не рад, поздоровался сквозь зубы и сразу начал умничать по пройденному еще черт знает когда материалу. Да, мы ему неприятны, но можно было бы корчить рожи не так откровенно?

Для тренировки Эбису выбрал хождение по воде, которое было освоено еще в Волнах. Какаши лень было рассказать, что его ученики уже умеют? А у мега-преподавателя не хватило мозгов спросить? Не удивлен. Предрассудки особо сильны среди местных. Даже среди шиноби. Наруто дурак и двоечник? Значит, последний Узумаки по воде ходить не может, и точка.

Пока я думал, Эбису обошел Наруто по кругу, помотал башкой и заявил, что начнет с основ! Он жестом фокусника достал из воздуха бумаги и начал втирать элементарные вещи, которые в Академии изучают. То, что мы с Наруто повторяли не по одному разу.

Я нахмурился, а мелкий почему-то развеселился и попросил меня не вмешиваться.

«Ну-ну, — давя улыбку, подумал я, — что ты там придумал, белобрысый шутник?»

Наруто заключил с Эбису сделку: если он выучит хождение по воде за сегодня, то Эбису учит его боевой технике ранга не меньше C.

Умно!

Естественно, упражнение было выполнено. Элитный сенсей повозмущался на тему «обманули», но вынужден был заткнуться.

— Вы смухлевали! — попытался отвертеться шиноби от своей работы.

— Не-а, — погрозил Наруто пальцем, — так не пойдет. Или хочешь, чтобы вся Коноха знала о том, что Эбису-сенсей не держит слово?

Очкарик чуть воздухом не подавился, а затем процедил:

— На сегодня достаточно. Завтра в это же время я жду вас здесь.

Вот так взял и сбежал от неудобного вопроса! «Молодец»! И технику-то тоже не дал, паразит!

Так как Джирайя не появился, мы с чистой совестью пошли домой. Ну, как пошли? В темпе свинтили, пока нас не хватились.

Может, мне показалось, но я услышал удивленно-раздосадованное:

— Э-э-э?!

— Чешем-чешем, — приговаривал я под нос.

Ощущение было такое, будто я с пар улизнул под прикрытием «правила пятнадцати минут». Нет преподавателя пятнадцать минут? Вся группа испарялась с мастерством заправских шиноби!

Убежав от бань достаточно далеко, мы повстречали всхлипывающего Инари и его друга Широ, который пытался успокоить внука Тадзуны.

Инари отставал от общей группы, и из-за этого его высмеивали и обижали. Занятно, что среди обидчиков был Конохамару. Предположительно именно он был главным задирой, но у Инари не было доказательств.

Вот не удивлюсь, если чуть погодя, когда жизнь Инари станет совсем невыносимой, Конохамару предложит ему дружбу. Многоходовочка в стиле дедушки.

— Мне письмо написать маме надо, а что я ей напишу? Что меня пинают, как дома?

Легонько похлопав по панамке, чтобы привлечь внимание, сказал:

— Инари-кун, надо сделать вид, что тебя это не задевает. Игнорировать.

— Но это обидно, — спокойно заметил Широ, роясь в наплечной сумке.

— Пока ты огрызаешься или плачешь, задирам интересно тебя обижать. Как только станет скучно, от тебя отвяжутся.

Наконец откопав в карманах платок, Широ при помощи него и фляги принялся приводить младшего товарища в порядок.

— Дурацкий совет, Ирука, — надулся Наруто.

— Это на первое время, пока он не станет сильнее, чтобы навалять задирам.

Мне показалось забавным, что друг Инари вел себя скорее как ответственный старший брат, которому доверили сидеть с младшеньким в отсутствие родителей.

— А вы меня научите? — с надеждой вперился в меня взглядом внук Тадзуны.

— Помогу чем смогу.

План решили составить в строжайшей секретности — у нас дома. Предложив это, Наруто опомнился и, состроив просящее-жалобную моську, обратился ко мне:

— Пожа-а-алуйста, можно?

— Ладно.

После этих слов Широ внезапно для всех вежливо попрощался и медленно, словно неохотно пошел прочь. Далеко не ушел, его остановили Инари и Наруто, засыпавшие вопросами, а затем уговорами. Сероглазый мальчик мялся и говорил, что ему неудобно меня утруждать, и что Узумаки он плохо знает, и вообще к чужим людям в гости не стоит ходить, потому что им будет не спокойно. Но Наруто и Инари кого угодно уболтают. Я не исключение.

— Ирука-сан, ну пожалуйста, — затянули эти двое.

— Я разве против? Друг моего друга — мой друг, — ободрил я Широ, сыграв искренность.

На самом деле гостям я был не рад, потому что своим присутствием они нарушали привычный ход вещей в моем доме начиная со слов «мы зайдем в гости». Но ради мелкого я мог и потерпеть. В самом крайнем случае слинять к Анко, предварительно закрыв на печать спальню, так как самые ценные вещи находились именно там. А что до комнаты мелкого — ну, я надеюсь на его благоразумие.

Перед приходом гостей я запечатал мебель из гостиной в свиток, чтобы освободить место под футоны и помчался отметиться на работе.

Ох, надеюсь моя брезгливость стерпит чужих детей у меня дома.

В госпитале я долго не задержался, «сразился» с бумагами вместе с клонами и победил их, заполнив все до последнего бланка, и даже перепроверил, чтобы ничего не переделывать.

А уходя, повстречал Итимачи. Я похвалил его за отличную актерскую игру, но наткнулся на взгляд, полный суеверного ужаса и непонимания. Ирьенин выглядел так, будто увидел призрака коронованной особы. Подобострастно заглядывая мне в лицо, он рассказал о том, что решил придержать предсказание до большого праздника с толпами приезжих в конце недели, а потому для Итимачи было полным шоком узнать от сестры, что в ближайшее время случится катастрофа.

— Разбить кости — это не просто плохой знак, а предзнаменование, сравнимое с извержением вулкана, цунами или еще чем похуже! — восклицал шепотом Итимачи.

— Или вторжения врагов, — вздохнул я. — А может, это к очередному снижению финансирования госпиталя или к невыплате зарплаты. Может, это к лучшему, что не успел…

— Но люди не будут знать, от чего спасаться! — не принял моего шуточного тона брат гадалки.

— Значит, люди должны покинуть Коноху, пока беда не случилась, и вернуться после.

Не знаю, почему покачал головой Итимачи, когда соврал о неотложных делах и сбежал от меня в первый попавшийся кабинет.

С Анко меня ждал облом: найти я ее смог лишь на работе, домой она даже не собиралась. Выйти и посидеть в кафе она тоже не смогла, так что я смотался домой и принес ей перекус на ужин и на завтрак. Как я ни старался, а выпытать ничего не смог, пришлось довольствоваться тем, что это что-то секретное и чрезвычайно важное. Я бы уже раскололся и рассказал по большому секрету, а она умница — не болтливая.

Еще до темноты все были в сборе. Тема академии у пацанвы быстро отошла на второй план, потому что всему, чему можно научить за один вечер, я их уже научил. Мое предложение «игнорировать» после бурного обсуждения приняли, так как подойти и дать в нос Конохамару не получится уже на этапе «подойти на расстояние удара». Все же Эбису не зря ел свой хлеб, Коно был в пятерке лучших, если не филонил, то в тройке. Грыз гранит науки Конохамару без энтузиазма, частенько бросая на новых темах фразы вроде «я это уже знаю». А если ошибался, то говорил: мой личный сенсей мне все объяснит лучше вас!

Трудно Конохамару будет, когда дедушки не станет.

— Что это мы об одном Конохамару, давайте лучше о тренировках поговорим! — услышал я из кухни.

Когда и эта тема себя исчерпала, пошло обсуждение всего на свете, в котором поучаствовал и я. Из-за моего присутствия Широ внезапно поведал нам, что рад ночевкам в гостях, потому что дома находиться неуютно.

Путем осторожных расспросов я понял следующее.

Его история была проста, но от того не менее трагична. Нелюбимый ребенок от случайной связи с любимым мужчиной, который, услышав: «Я беременна», — свинтил подальше, вместо того чтобы жениться.

Я даже догадываюсь, кто это был.

Уже будучи глубоко беременной, мать Широ выскочила за торговца и «обрадовала» его не похожим ни на нее саму, ни на мужа ребенком. Мама Широ носила золотую, как рожь косу, а ее нынешний муж — черные словно смоль кудри. Жесткий вздыбленный светло-серый хаер намекал тактично, как ударом дубины: «Нагуляла». Естественно, на этой почве в семье возникали скандалы, а в адрес сына — упреки, что не родился похожим на родителей. Что иронично, особенно старалась с такими скандалами мать. Она переносила на сына вину его отца.

Ситуация немного устаканилась, когда родился младший брат Широ, которому достались любовь и внимание обоих родителей. К младшему брату пацану даже не разрешали приближаться, считая, что он из ревности его убьет. А ему просто хотелось быть полезным своим родным, и, когда никто не видел, он украдкой играл с братиком.

Удивительно, но несмотря на эти придирки, Широ любил и мать, и отчима с братом.

И все же на этой «благодатной» почве не могло вырасти нечто обычное: мальчик взлелеял в душе мечту про отца-шиноби, который когда-нибудь придет и заберет его к себе, оценив таланты, упорство и усердие сына.

А чтобы образ отца не был безликим, на эту роль Широ взял Хатаке, потому что он «самый крутой шиноби Конохи»!

Но самое поразительное было не в этом, а в том, что мальчик даже близко не подозревал, насколько похож на Хатаке, и всячески отрицал сходство. Широ лепетал, что у Какаши волосы стального цвета, а у него бледно-серые, и «вы разве не понимаете, что я весь не такой», чуть ли не ущербный.

Глядя на этого улыбчивого умного мальчишку с печальными глазами, было горько осознавать, насколько не идеален тот, на кого он равняется. Широ был чище, честнее и порядочнее своего мудака-папаши. По крайней мере, сейчас. Возможно, дожив до его возраста, станет таким же, хотя я уже сейчас сомневаюсь в этом.

Нет, конечно, был шанс, что они не родня, но кроме Хатаке других седовласых, сероглазых и светлокожих от природы шиноби у нас в Конохе не было. Точнее, я других не видел и не знал. Тобирама при всем желании не мог посодействовать в появлении Широ на свет, даже при участии Орочимару. Иначе бы Широ тут с нами не сидел, а куковал в подвалах Корня.

А впрочем, сероглазый и по времени не попадал в тот промежуток, когда Орочимару еще не сбежал.

Рассказав всем троим сказку, я ушел в свою комнату, так как для трех детских футонов место нашлось, а со мной было бы уже тесно. Да и время было позднее, я уже чувствовал, как закрываются глаза. Я сбился со счета, сколько раз мы начинали дружно зевать, когда кто-то разевал рот, как тасманский дьявол.

Устраиваясь в постели, с удивлением обнаружил, что буду не против, если такие гости станут заглядывать к нам почаще. Нет, не каждый день, конечно, но и не раз в год.

С мальчишками общаться было легко и непринужденно, да и их не тяготило мое присутствие. Они скорее воспринимали меня, как старшего товарища, чем взрослого.

Мне казалось, что я сбросил десяток лет, став даже младше, чем я был в прошлом.

Через некоторое время притопал Наруто. Он тихо спросил, сплю ли я, на что я так же шепотом проговорил «сплю».

— Ты никогда не повторял сказки, если я не просил, — забрался Наруто на кровать. — Почему ты рассказал «Маугли»?

— Потому что они этой сказки не слышали, и потому что «Акелла промахнулся».

— Чего? — изумленно вытаращился он, прервав зевок.

Посмеиваясь, я взъерошил мальчишке волосы:

— Спать иди, потом поймешь, к чему это я.

Сонно покивав, Наруто слез с постели, но в дверях обернулся:

— Если не пойму, — пригрозил он шутливо, — все равно выясню! Спокойной ночи.

«А чего тут непонятного? — подумал я, разровняв одеяло. — Какаши проворонил наследника». Где-то я читал, что кланы имели полное право изымать своих бастардов из семей, даже не поставив в известность их родителей. Родись Широ с бьякуганом, его бы уже из госпиталя забрали в клан, а не отдали матери. Интересно, а Какаши вообще в курсе, что у него сын есть, или даже не интересовался? Или он все прекрасно знает и ему просто наплевать?

Если бы Какаши имел хоть каплю совести, Широ не был бы таким робким и затюканным, да и статус у кланового бастарда повыше будет, чем у отпрыска гражданских…

Какаши уникален и многофункционален тем, что может изгадить чужую жизнь как своим присутствием, так и отсутствием. А я, такой жалкий и мелочный пигмей, почему-то не рад близкому знакомству со столь неординарной и великой личностью.

Проводив гостей, я и Наруто грустно окинули взглядом пустую гостиную, принявшись расставлять на место мебель и собираться на встречу с Эбису.

Надеюсь, за ночь он придумал, что сказать, и Джирайя не опоздает с выходом на «сцену».

Прежде чем отправиться на тренировку к Эбису, я с огромной неохотой встал пораньше — на пробежку. Недолгую — только чтобы закинуть доклад для Данзо, в котором изложил указание Третьего, тот факт, что спорить с ним я не стал. А также отметил, что от мнения Шимуры-самы зависит, получится ли у Джирайи заинтересовать джинчурики и насколько успешными выйдут его тренировки.

Пробежаться я собирался до дома Морио либо до места, где был, так сказать, "почтовый ящик" для Лешего.

К счастью, страшно недовольный Маугли был у себя и вышел на звонок в дверь.

Я предложил ему прогуляться, незаметно передав доклад. Морио, разумеется, бежать со мной отказался. Думаю, даже не из-за доклада. Ему реально было лень, и кажется, он был не один.

Обратный путь до дома был недолгим, а на кухне меня уже поджидал завтракавший Наруто.

— А почему ты бегал без меня?

— Не стал будить, чтобы ты не заснул на ходу, выслушивая нудятину Эбису.

— Ты думаешь, все будет так плохо? — встревожился блондин.

— Не думаю. Знаю.

Наруто задумчиво хмыкнул, мол, опять твоя интуиция, и вгрызся в бутерброд.

Элитный сенсей снова решил схалтурить, потому что после долгого рытья карманов достал листок чакропроводящей бумаги и торжественно вручил Наруто.

— Воздух и огонь, — задумчиво хмыкнул он, а я подметил, что бумага разорвалась на две почти равные половинки. Меньшая по размеру полоска бумаги почернела. Видимо, тренировки свое дело сделали, и баланс почти выровнялся. Не такими уж и долгими были наши занятия для того, чтобы в будущем на одинаково высоком уровне владеть двумя элементами.

Выдав мелкому для изучения не особо мощную, но сложную технику с еще меньшими по размеру огоньками, чем в "цветах Феникса", Эбису стал наблюдать.

Шиноби менялся в лице и эмоциях. Мельком показалось даже уважение. "Жалящий рой" требовал большего контроля, чем уже выученные "цветы", и Наруто было сложновато с ним управляться, но у него пусть плохо, но что-то получалось.

— Напоминает Конохамару, да?

Эбису вздрогнул, нахмурившись, фыркнул, но промолчал.

— В первый день добиться такого результата — это уже само по себе достижение! — ухмыльнувшись, панибратски пихнул я Эбису локтем, чтобы тот сказал хоть что-нибудь, а не стоял, сжав губы в нитку, как чопорная шестидесятилетняя училка английского без единого воспоминания о личной жизни.

Метод обучения специального джонина я, к своему удивлению, одобрил.

Тут я краем глаза заметил у забора нечто белое и мохнатое, похожее на большую собаку без поводка, намордника и хозяина.

Так как больших собак я с детства боялся, то бочком-бочком оттуда отошел, стараясь прямо не смотреть, чтобы псина не почувствовало взгляд и мой страх. Не успел даже сообразить, что я вообще-то шиноби и нет зверя страшнее меня, как животное пошевелилось.

Эбису мое перекошенное лицо заметил и спросил:

— Что такое? — глянул он в сторону и разъяренно зашипел: — Какое распутство!

— Что? Это ты мне? — возмутился я.

— Нет! Ему! — указал шиноби в сторону собаки.

А потом до меня дошло, что у страха глаза велики и не собака это, а Джирайя на корточках сидел. Сразу видно опыт: никто его не услышал и не заметил, пока Джи не начал гыгыкать, строча в блокноте.

Смекнув, что стою слишком близко с Эбису, которого в каноне вырубили, я попытался увести шиноби-учителя. Но тот вырвал рукав и сказав, что не станет игнорировать подобное непотребство, попер на Джирайю, полыхая праведным гневом. Я отошел в сторонку, наблюдая за представлением.

Неужели Эбису и вправду не узнал Джирайю?! Ну, земля ему пухом.

С хлопком под белогривым мужиком появилась жаба размером с крупного теленка и ударом языка вырубила Эбису. У меня аж в затылке заболело от того, как очкарик долбанулся головой о гальку.

— Скрытого извращенца вырубил явный извращенец! — воскликнул Наруто, отвлекшись от тренировки на появление Джирайи.

— Кого ты назвал извращенцем, мелкий пиздюк?! Я святой отшельник с горы Мьебоку! Запомни это!

— От большого пиздюка слышу! — сказал как отрезал Узумаки. — Ты вырубил моего сенсея!

Я аж закашлялся от такого "светского" диалога на повышенных тонах, да тем более около женской бани. Тьфу, то есть онсена!

Но на меня не обратили внимание. Я уже специально покашлял — опять ничего.

Махнув рукой, сел на камень наблюдать за ссорой. Авось не огребу, если дергаться не буду, как виноватый.

— Он мешал мне творить! — помахал Джи своей книжкой перед носом Наруто, тыча пальцем в Эбису.

— Да ты просто пялился на голых женщин! Знаю я эту книжку, — разъярился мелкий.

Джирайя глупо улыбнулся и пролепетал:

— Знаешь? О, похоже, я знаменит! — А затем, опомнившись, наехал снова: — Ты не слишком маленький, чтобы такое читать?

— Конечно знаю! Там одна похабщина и грязь! Людей убивать не мелкий, а читать — мелкий?!

— Да что ты знаешь?! Да! Мелкий такое читать!

Похоже, Джирайю всерьез задевало все, что касалось его книжки. Казалось бы навсегда умерший в моей душе форумный тролль вышел из комы и стал довольно потирать зеленые лапы. Интересно, а как жабофил отреагирует на здоровую критику?

Окинув взглядом фигуру обиженного словами Наруто саннина, я мелко-мелко помотал головой.

Скорее всего, рассенганом вместо бана. Не, ну его нафиг. Я слишком молод, чтобы умереть за правду!

Эбису вырубили всерьез, но без травм, потому я просто прислонил его к камню, чтобы не валялся на дорожке.

Видя, что диалог зашел в тупик и Джирайя, задетый за живое, не торопится поднять тему обучения, я решил немного помочь:

— Джирайя-сан, — на мои слова обернулись оба, — вы только что вывели из строя учителя Наруто, который его обязан был тренировать к финалу. Вы просто обязаны возместить ущерб и заменить Эбису.

— У меня нет на это времени, — попытался отвертеться Джи, не поняв, что это ему надо нас уговаривать.

Забылся, что ли?

— Ну и не надо! — показал мелкий язык графоману. — Ирука, пошли Эбису в госпиталь отнесем.

Поняв, что протупил, Джирайя скорчил недовольную рожу, пока мелкий отвернулся, и жестами показал, чтобы я ему помог.

Вздохнув, я сказал:

— Наруто, а ты попробуй вежливо попросить.

— Зачем? — удивленно обернулся мелкий, рассматривая беловолосого шиноби как в первый раз.

— Затем, что Джирайя-сан оценит твою вежливость и даже если не будет тренировать, то...

— Буду! — словно мог не успеть, перебил Джи.

Ну да, такой-то оценит вежливость и такт, ага. Два раза.

— Я тебя научу крутой технике, достойной ученика легендарного Джирайи! — тем временем соловьем разливался саннин.

Скепсис довольно быстро уступил жажде выучить что-то новое, и мальчик согласился.

Я выполнил и перевыполнил план. Мысленно вытер честный трудовой пот. Надеюсь, Джирайя не полный козел и не забудет об этом сказать Хирузену. Я хочу быть на хоть сколько-нибудь хорошем счету у начальства, хотя бы внешне, на публику. До тех пор, пока оно не откинет копыта — так легче будет прислониться к следующему.

На первой тренировке мне побывать не удалось, потому что Джирайя явно был против, а Эбису так и не очухался. Шиноби народ крепкий, но от таких травм быстро не оклемается.

В госпитале очкарика поручили мне. Раз уж сам его принес, то мне с ним и разбираться.

Поначалу мне показалось, что ушиб несильный, но пришедший в сознание Эбису доказал, что это не так: он начал "квакать", как это бывает перед рвотой.

Он порывался что-то сказать, но тошнота мешала.

— Мда, — выдохнул я, успев сунуть в руки шиноби утку. Хотя тут бы больше подошло ведро или тазик.

— У вас сильный ушиб головы, — наложил я руки на затылок Эбису, — не дергайтесь, не то мимо утки промажете и будете сидеть так, пока не придет санитар.

Закончив с лечением, я отметил, что Эбису больше не тошнит и цветом он перестал напоминать молодой лист салата.

— Большое спасибо, — усталым голосом выдавил шиноби. Интересно, что он сказал это искренне, без всяких гримас.

— Меня предупреждали о Джирайе. Что он должен хорошо показать себя на моем фоне. Но никто не сказал, что это будет так... так...

Подняв на меня глаза, Эбису смутился, а затем скорчил рожу, будто сдал шпиону пароли и явки.

Я сделал вид, что ничего не заметил и не услышал.

— Постарайтесь первое время воздержаться от нагрузок и чаще гулять на свежем воздухе. Вечером вас выпишут. Выздоравливайте, Эбису-сан.

Насколько я помню из манги, Джирайя потом еще разок показательно вытрет об этого кадра ноги, сообщив ему, что отныне он тренирует Наруто. Шиноби, конечно, не самураи, а вполне себе шпионы, воры и наемные убийцы, но у них тоже нельзя иметь слишком гибкий позвоночник — уважать не будут. А кого не уважают и не боятся, с теми не считаются и интересы их не учитывают.

Раз все равно был в госпитале, то зашел проведать Ли, передал ему привет от Наруто и принес немного фруктов. Рок искренне обрадовался вниманию и даже порывался доказать упражнениями на выносливость, что он не безнадежен.

— Ли-кун, — покачал я головой, усадив его обратно, — ты обязательно поправишься, нужно только набраться терпения. Тренировки в твоем состоянии могут не просто отсрочить выздоровление, но и сильнее покалечить. Я понимаю, что тебе непривычно лежать и ничего не делать, но кроме тела можно еще много чего тренировать.

— Что, Ирука-сенсей?

— Мозги. Мозг тоже нуждается в тренировке. Например, память можно улучшить упражнениями и в процессе тренировок заучить что-то полезное.

Пожелав удачи воодушевленному парню, я сожалел лишь о том, что больше утешить мне его было нечем.

Он выздоравливал, но пока было непонятно, понадобятся ли дополнительные операции и смогут ли их провести здесь, в госпитале, без Цунаде.

У меня было возникла мыслишка проконтролировать процесс обучения Наруто, да только не считал я свои шпионские способности выдающимися, а палиться не хотел.

Кроме того, Наруто и сам мне обещал рассказывать, что он и Джирайя будут делать.

В идеале должно было получиться так: утром и днем Узумаки тренируется с Джи, а вечером мы тайно работаем над техниками, приемами и тактикой для экзамена на полигоне Призраков.

Так что следующим днем, оставив Наруто с саннином, я направился к кварталу уже своего нового сенсея.

Место было тихим и чем-то напоминало дом Саске. Скорее всего, дело в том, что кроме сопровождающего гостей клана на улице никого не было. Даже ворота охраняли бесклановые — хамонов Курама я на них не заметил. Хмурый калека, прихрамывая на обе ноги, довел меня до центрального дома в конце улицы и молча ушел, тихо постукивая тростью по брусчатке.

Курама Ункаи был мужиком неприятным, как на вид, так и на эмоции. Откровенно говоря, в его клане мне был не рад не только глава. Даже учитель, которую мне назначили, не стесняясь кривила лицо. Пожилая старушка без правой руки, Курама Аи, привела меня в сад и завалила теорией без всяких объяснений, будто я уже должен был знать гендзютсу минимум на уровне середнячка.

Количество инвалидов, встреченных за такой короткий срок, настораживало.

Уже на первом занятии меня не покидала мысль отказаться от обучения. Со слов нового сенсея выходило, что я клинический кретин и мне никогда не постичь искусства гендзютсу.

Клан был крохотный и вырождающийся, я сам в этом убедился: старушки-маразматички, не менее дряхлые старики, пара еще бодрых инвалидов, вплотную подобравшаяся к пятидесяти, включая слепого калеку, сам глава и пугливая девочка с косичкой, племянница Ункаи — Якумо. И плюс еще пятеро мужчин, которые не носили клановую символику, потому что были из младшей ветви клана. Якобы у них была слабая кровь, недостаточный перекос инь-компоненты для техник гендзютсу. Один из них меня и встретил в первый день. Хорошо, что у меня барских замашек нет, я ведь одного из провожавших меня парней посчитал было бесклановой прислугой — если не знаешь, кто есть кто, то обязательно перепутаешь.

Вот честно, в этот момент я с ностальгией вспомнил свой клан, в котором хватило ума не делить свою родню на полноценных и отбросы только потому, что у кого-то чакра подходила для каких-то техник, а у кого-то нет. Хотя попробовал бы там кто-то особо умный так повыделываться и своих на всю голову отмороженных сородичей и подельников в унтерменши записать.

Сразу пошел бы на корм рыбам.

Впрочем, к моему удивлению, и среди клана Курама нашелся человек, который был готов поделиться со мной хоть какими-то знаниями.

Курама Оборо выглядела как ухоженная пенсионерка хорошо за шестьдесят, но настоящий ее возраст можно было лишь угадывать по обмолвкам о молодой Мито и мелком Хирузене.

В благообразный вид божьего одуванчика не вписывался лишь цепкий взгляд и вечно поджатые губы. Ее бы в платок нарядить, на лавку с бабульками посадить во дворе пятиэтажки да научить говорить: "Наркоманы, проститутки!" Цедить сквозь зубы она уже умела.

Дело в том, что Аи-сенсей сказала: "Он необучаем", — и умыла руки. Так ее обязанности перешли к Оборо.

День на второй старушка отошла, оставив меня в саду с заданием и наказом никуда не уходить за пределы беседки, а тут пришла Якумо с альбомом.

Девочка уронила карандаши и замерла, не зная что ей делать. В ней боролся страх и любопытство, но последний все же победил:

— А вы ученик бабушки Аи?

Я покивал.

— Самый бездарный из учеников Аи-сенсея. Теперь со мной мучается Оборо-сенсей.

Дурашливое приветствие чуть разрядило обстановку, так что помощь девочка приняла спокойно. Я похвалился тем, что сам рисую. Слово за слово пообещал принести Якумо глины и научить лепить.

— Лепить просто, если уже умеешь рисовать объемные предметы.

— Рисовать одну вещь сразу со всех сторон, — покивала Курама, покрутив в руках яблоко, которое я взял себе для перекуса, но пожертвовал для ее натюрморта.

Вернувшись, старушка-сенсей удивилась, но внучку прогонять не стала, лишь попросила не мешать.

Когда мое время на сегодня вышло, Якумо посетовала, что забыла, что я говорил про основы композиции, ритм и метр. Мне не сложно: повторил и примеры набросал.

Что поделать, с детьми мне общаться проще, чем со взрослыми.

Когда девочка отошла за другим альбомом, который хотела показать, мне устроили допрос с пристрастием.

Бабуля немного оттаяла, поняв, что мне совсем не в тягость возиться с Якумо и учить ее. Пусть даже то, чему я научил Якумо, бесполезно для шиноби, но сам факт передачи знаний был воспринят благосклонно. А потому я рискнул и сказал:

— У меня на попечении мальчик примерно ее возраста, я тут подумал, что они могут подружиться.

— Подружиться? — многозначительно хмыкнула куноичи.

— Не в этом смысле, — отмел я намек на вариант с браком, — а в прямом. У Наруто мало настоящих друзей, с которыми у него есть общие интересы. Якумо рисует, Наруто — лепит. Да и черты характера им бы неплохо перенять друг от друга.

— Хм, продолжай.

— Наруто все время что-то делает, шебутной, смелый. Ему бы научиться быть спокойнее и рассудительнее. А Якумо слишком тихая для будущей главы клана.

Старушка поморщилась и раздраженно бросила:

— Она никогда не станет главой.

А затем тяжко вздохнула и опустила глаза.

— Разве есть другие варианты? — тихо заметил я. — Извините за прямоту, но, чтобы клан не угас, только Якумо может стать его главой. Да еще и мужа ей нужно будет искать или среди бесклановых, или среди слабейших клановых, которые примут вашу фамилию.

На эту тему у нас в Госпитале девушки кости мыли всей Конохе. Как есть диванные воины, так есть и эти дамы — диванные свахи. Всем пары подходящие подобрали, вот только сведенные таким образом не в курсе, что им надо бы друг друга заметить и пожениться.

— Легко рассуждаешь о том, — сложила Оборо руки на груди, — чего не знаешь.

На это я хмыкнул:

— А вы представьте, что Якумо полюбила, ну, например, наследника клана Абураме. Он не может уйти из клана, Якумо по определению не может войти в клан Абураме, не лишившись статуса главы клана Курама.

— Ладно, — признала старая куноичи, — кое-что ты все-таки понимаешь. Но всего все равно не знаешь. Ункаи, нынешний лидер клана, бесплоден, все это знают, — покряхтела Оборо. — Но он никогда не уступит власть Якумо. Считает ее слишком слабой. Что, к сожалению, недалеко от истины.

— Но это ведь поправимо, она еще ребенок, подрастет, станет сильнее. Ее характер еще может измениться...

Похоже, я нечаянно протоптался по больной мозоли.

Оказалось, что после подозрительной гибели предыдущего главы клана и его жены принявший власть Курама Ункаи стал почему-то сильно прогибаться под Сарутоби, уступая во всем.

Доходило до небывалого — в клане стали учить посторонних клановым техникам. В частности, именно в этом клане натаскивали Куренай. Такая ситуация не нравилась всем в клане, включая главу.

В общем, не удивительно, что меня обучать никто не хотел.

Да, сейчас Курама — маленький и слабый клан, но у него есть честь и долгая славная история. Отдавать свои священные знания каким-то посторонним за деньги или благосклонность каге?

Невозможно! Немыслимо!

Но несмотря на это святотатство, сместить нынешнего главу клана было просто некому.

Пока выходило так — или я вопьюсь, как клещ, во всех представителей данного клана, особенно — в моего учителя, и вытяну из них информацию за отведенный мне месяц, либо я ничего не узнаю, и вряд ли они снова будут иметь со мной дело.

Помолчали, подумали каждый о своем, а потом пришла Якумо и бабуля надзирала, пока я консультировал ее внучку.

— Вот тут все отлично. А на этом рисунке внизу пусто. Драпировка тоже предмет, и складкой можно заполнить место.

— Но ее там не было.

— Есть такое выражение: я художник, я так вижу. Оно шуточное, но суть в том, что для достижения нужного эффекта можно пренебречь реальностью и дорисовать то, чего на самом деле нет. Художник не фотоаппарат и рисует мир лучше, чем он есть на самом деле. Или ходит голодным, если он этим зарабатывает на жизнь.

После "лекции" провожать меня вышли обе Курама.

Сразу видно, что ребенку скучно среди стариков, раз она так тянется к новым людям.

Оказавшись под куполом на полигоне Призраков, Узумаки сразу же наклепал клонов. Половине он оставил свою внешность, а второй дал личину Хьюги.

— И как ты с ними будешь драться? — уселся я на низкую макивару, как на барный стул.

— Это будет легко! — самоуверенно заявил Наруто. — Неджи не использует техники дальних дистанций, а у меня тайдзютсу хуже, чем у Хинаты. А Хината слабее Неджи. Значит, мне нужно что-то дальнобойное. О! Я его кунаями закидаю! Закидаю железом и техниками, потом запинаю толпой клонов!

Дубли-Наруто эту идею поддержали радостными воплями, а вот "Хьюги" явно не хотели отыгрывать грушу для битья.

— Ты забыл про бьякуган и защитные техники, — по-доброму усмехнулся я.

Толпа притихла, а главарь наморщил лоб.

— Неджи увидит кунаи, — задумчиво сказал блондин. — Но если их будет много и они накроют большую площадь, то это ему ничего не даст. Он не сможет увернуться от них всех. И я не видел, чтобы он использовал какие-то защитные техники.

Согласно кивнув, я намекнул, что кунаи не панацея и годятся лишь как часть стратегии. А еще напомнил о том, что, несмотря на уроки Анко, Наруто все еще далеко не мастер в метании железа.

— Ты видел, как работает с кунаями Тентен? У нее ведь не просто тупые броски ножей или сюрикенов. У нее целая стратегия с использованием свитка запечатывания, разных по весу, скорости и поражающей силе снарядов и высоких акробатических прыжков.

Наруто кивнул и развеял клонов, так как уже понял, что составление плана — дело небыстрое.

— Так вот научиться владеть оружием лучше, чем она, ты за месяц не сможешь.

Мальчик хотел было возразить, но я поднял руку, останавливая его:

— Наруто, у нее талант, и она долго тренировалась. Мышечную память с реальным оружием ты с клонами не натренируешь. А тебе нужна именно она. Придется пахать самому.

Мало того, что за месяц это нереально сделать, так еще и бесполезно.

Я думаю, что Тентен не смогла бы победить Неджи, просто закидав его железом. Иначе бы Ли не называл своего белоглазого сокомандника сильнейшим генином Конохи.

— Но она-то одна их кидала, а меня много! У меня клоны! — с азартом возразил Наруто. — А даже если не получится, то я хоть проверю его клонами. Печать я складываю быстро. Клоны — это и защита, и отвлечение противника, и атака. Я так определю его навыки и скорость. Я видел его бой, — тут мелкий заговорил тише и неуверенней, — но я с ним не спаринговался и не знаю, каким он будет через месяц.

— Верно подмечено.

Задумчивому мальчишке я напомнил про идею с толпой клонов и стальным дождем, чтобы вернуть мысль в нужное русло.

Так как Неджи был обучен клановому стилю и техникам, тайдзютсу отпадало. Сколько клонов ни пошли, он их всех уничтожит легкими тычками.

— И не забывай про бьякуган. Эти белесые буркалы способны распознать тебя среди клонов. А если Хьюга тебя подловит, то вырубит или убьет.

— Уб-бьет? — икнул от неожиданности Наруто и уставился на меня округлившимися глазами. — Это же просто соревнование!

— Ну да, ну да... — закатил я глаза. — А Гаара не собирался убивать Ли, и те трупы в Лесу Смерти умерли понарошку.

Мелкий потупился и полез на соседнюю макивару.

— Не, ну серьезно?! Ладно, — отмахнулся от желания напомнить лекцию о турнире, — обратно к Неджи. Чему ты удивляешься? Он неуравновешен, ты легко можешь вывести его из себя даже словами. Стиль мягкого кулака позволяет одним ударом нанести серьезные повреждения, Хината подтвердит, а не только выбить тенкетсу.

— Ну... я что-нибудь еще придумаю, — протянул, совсем скуксившись, мелкий. И, с тоской посмотрев на меня, спросил: — Что опять скажешь, что мне нужен контроль, а не крутые техники?

— Не скажу. Контроль чакры важен и нужен, однако это усиление будет бесполезно, если не нанести сам удар. Есть и другие причины.

— Какие? — перспектива расширить арсенал настроение Наруто не приподняла, и вопрос прозвучал так, будто мелкий уже ищет место для новой детали сложного механизма.

— Улучшение контроля чакры дает нелинейное усиление.

— Нелинейное — это как? — не понял Наруто.

— В данном случае это значит, что результат не равен затраченным усилиям. После освоения хождения по воде упражнения стали сложнее, и при этом менее полезными для боевика. И мы все равно ими займемся, но не сейчас, а тогда, когда у нас будет для этого много свободного времени.

Эта новость мальчишке понравилась, снова заиграло шило в одном месте:

— Тогда чем мы займемся?

Порыв мальчика создать клонов я остановил жестом и не стал отвечать на вопрос, а продолжил мысль:

— У Хьюга контроль априори лучше и за три недели ты до его уровня никак не дотянешься. А значит, использовать нужно то, что ты уже имеешь, или то, что можно быстро освоить. Что ты умеешь делать лучше него? В чем ты сильнее Неджи?

— В ниндзютсу и фуиндзютсу!

Радостно оскалившись, я похвалил:

— Отлично! Вот и сочиняй стратегию против Хьюги на их основе. Нужно учесть порядок, при котором твои действия дадут максимальный эффект. Лучше запиши, что надо сделать первым действием, что вторым, что третьим. Потом будем думать, что может пойти не по плану и как этого избежать. В идеале бой должен пройти как с Кибой — эффектно размазать противника по арене и показать зрителям, что ты больше не тот неудачник, которого все помнят.

На этот пассаж мелкий надулся.

— А тот бой был хорош, — я сделал вид, что не заметил гримасу Наруто. — Я не скоро забуду удивленную рожу Третьего. Он чуть трубку не выронил.

Поняв, что лесть сделала свое дело, я вернулся к планам:

— В первую очередь подумай о фуин, тут твои возможности мало кому известны... Хотя я не думаю, что Неджи сподобится изучить тебя, он для этого слишком самовлюблен и самоуверен.

Кивнув, Наруто выписал очередной столбик иероглифов в своем блокноте:

— Вот, посмотри.

Не помню, на каком варианте я сбился со счета, но полигон мы покинули, лишь когда небо начало стремительно темнеть.

Не уверен, что из меня получился убедительный Неджи, Хината справилась бы лучше.

А ночью меня разбудили воспоминания клона.

Храмовый комплекс с уродскими рыбами на крыше, что, подняв хвосты к небу, пялятся друг на друга каменными глазами, был тих, но не так, как прежде. Тут кто-то был.

Один из клонов, которые дежурили под крышами зданий храмового комплекса в виде мышей, столкнулся с Кабуто. А точнее, стал свидетелем смерти Досу от рук Гаары и встречи Якуши Кабуто с Баки из Суны. Благодаря моему вмешательству заговорщикам не повстречался Гекко, они все порешали, и учитель джинчурики тихо-мирно ушел куда-то по своим кровавым делам, прихватив Гаару.

— Добрый вечер, Кабуто-сан, — обратился клон в безликого человека со свитком в руках, когда суновцы ушли. — Каков будет ваш ответ?

Свиток сюда я подкинул еще несколько дней назад.

— Я чуть было не спутал вас с АНБУ, — нервно хихикнул Якуши, убирая кунай.

— Не уходите от ответа, — поманил дубль шпиона за собой в тень.

— Да. Я согласен.

В укромном уголке храмового комплекса дубль-Искатель распечатал из свитка папку с материалами и поведал Кабуто о клонировании методом переноса ядра.

Очкарик ловил каждое слово, что-то строча в блокноте со скоростью, которая не снилась лучшим стенографисткам.

— Клон, как правило, не является полной копией оригинала, так как при клонировании копируется только генотип, а фенотип не копируется.

— Генотип я приблизительно понял. Что такое фенотип?

— Внешность, Кабуто-сан.

— Ясно. У вас иные термины. Таким образом мы избежим проблем с внешним сходством, если решим скопировать кого-то из живых, — покивал очкарик своим словам, как бы соглашаясь.

— Да, он или она "себя" не узнают. Могут посчитать копию бастардом или родственником, о котором он или она не знали. Еще вопросы?

— Нет, Ищущий-сан, — поклонился Кабуто. — Вы ответили на все имеющиеся у меня вопросы по этой теме.

Якуши нервничал, пока клон запоминал информацию, а когда закончил и собрался уйти с его свитком, очкарик выдавил:

— Я могу рассчитывать на встречу с вами снова?

“Какая алчность и надежда в эмоциях. — прочувствовал я мысли через клона. — Лучше ему не отказывать — ничем хорошим это не кончится”.

“Более чем здравая идея”.

— Это зависит не от меня, — ничего не выражающим голосом отозвался клон. — Решение принимают Старшие искатели.

— А если я сумею вас заинтересовать? — словно верный пес, выпрашивающий подачку, смотрел Кабуто на дубля, лихорадочно пытаясь что-то придумать.

Тогда клон наклонил голову на бок и коснулся уха, будто там у него была рация.

— Нам передали, что следующая встреча состоится вечером в городе у развалин замка, который разрушит ваш сенсей. У вас будет достаточно времени, чтобы впечатлить Старших.

— Что?!

Если честно, то я тоже офигел от импровизации Искателя-Нострадамуса.

Между тем клон не стал отвечать Кабуто, исчез в облаке дыма. Но не от развеивания.

Он переместился шуншином за деревья, где его было бы сложно заметить. Там использовал несколько дымовых шариков, напитанных чакрой, создал еще двух теневых клонов, чтобы было непонятно, у кого именно свиток, а под покровом дыма спрятал его в специально подготовленном укромном месте. После чего все трое разбежались в разные стороны, пока еще оставалась чакра. На остатке они успели добежать до Великого забора, прежде чем выдохлись, но слежки ни один из них не заметил — похоже, что Кабуто не собирался рисковать своей шкурой. А может, просто был так удивлен происходящим, что даже не подумал проследить за Искателями.

Это хорошо, потому что следующей встречи с фанатиками в черно-белых масках у него не будет. Обещать — это ведь не жениться. Я получил то, что хотел. Дальнейшие игры слишком опасны. Так что пусть ищет таинственных хранителей древних знаний, владеющих даром предсказания. Тяжело найти черную кошку в темной комнате, особенно если ее там нет. Авось Кабуто меньше людей переведет на свои изуверские опыты. Просто из-за нехватки времени.

Через какое-то время четвертый клон, который все это время экономил энергию под хенге неприметного горожанина, унес свитки на полигон Призраков прямо вместе с коробкой, заклеенной экранирующими печатями.

Излишне сложно? Возможно, но я хотел свести риск к минимуму.

Была такая мыслишка, что Кабуто принесет на встречу какой-нибудь анализатор чакры или соберет то, что останется от клонов, и проанализирует, но я ее позже отмел как слишком параноидальную.

Анализаторы чакры — это стационарные конструкты, которые не отличаются компактностью и дешевизной. Попытки их уменьшить не увенчались успехом.

Такие вещи невозможно сделать миниатюрными хотя бы потому, что эта штука жрет как не в себя, долго "думает" и похожа на томограф по принципу действия. Отследить ею остаточную чакру не выйдет. Я ж не биджу, у меня выхлоп быстро рассеивается.

Кроме того, к этому устройству нужен хороший специалист, обученный для работы с анализатором чакры и умеющий правильно расшифровывать результаты из абстрактных данных. Кабуто не знал, когда и где я его встречу, так что подобное просто невозможно.

Еще подельник Змея мог бы узнать меня по чакре, если бы он был супер-сенсором с клановыми способностями вроде Карин в будущем или опытным обладателем чудо-глаз вроде Шарингана с как минимум двумя запятыми или развитого бьякугана. К счастью, это все не про Очкарика.

Да и с чем сравнивать-то, если даже на образец наскрести? Со всеми в Конохе сверять? А при отсеве по другим признакам я точно не тяну на загадочного чудака с поразительными возможностями. Да к тому же веду себя иначе: я не хожу на цыпочках, чтобы казаться выше, а опираюсь на всю стопу, мне рост позволяет, разговариваю бодрее, а не как сонная муха, и не похож на тощего подростка.

По памяти прочитавшего свитки клона я с трудом, но написал несколько страниц текста. Сразу же, пока не забыл. Обидно, но память не компьютер, в котором можно все удобно разложить по полочкам и идеально все воспроизвести. Ну, по крайней мере, не моя и не сейчас. Может, в будущем сумею без вреда для себя перестроить подсознание.

По утру оказалось, что еще и не все запомнил правильно, и пришлось местами править и в итоге — переписывать.

После дежурных приветствий с сенсеем Оборо я спросил без особых надежд:

— Курама-сенсей, так что насчет друга для Якумо?

Зевота просто челюсть выворачивала, а зевнуть — нельзя. Посчитает сенсей, что мне скучно.

— Приводи, — вынесла вердикт бабуля. — Насчет знаний... Честный обмен устроит обе стороны?

— Что на что? — перешел я сразу к делу, даже немного приободрившись.

Я всей душой неистово жаждал халявы, но если надо, то могу и заплатить. Желательно — как можно меньше. Например, какой-нибудь ерундой, которая для меня ничего не стоит.

Пришлось поторговаться, но результатом я был доволен — получал больше, чем отдавал. В торговле эмпатия была просто незаменима. “И все-таки у моего клана самый лучший в мире дар”, — в эйфории подумал я, но, выходя от Курама, заметил пробегавшего по крышам Хьюга, и настроение сразу испортилось.

Эти сволочи благодаря своим глазам видят мельчайшие изменения в поведении человека благодаря его организму. Язык тела для них был очевиден, как азбука. И не только в мимике или движениях рук и ног. Секундная задержка сердца, немного неестественная поза или скованность, немного другой ток чакры — эти читеры видят все и при случае могут торговаться не хуже меня. И с шаринганом почти такая же фигня. Только он компенсировал отсутствие умения видеть людей насквозь (во всех смыслах) умением запоминать разговор и при необходимости воспроизвести его у себя в голове. Мне об этом проболтался Саске вскоре после нашего возвращения из Каменистого.

Или, может, оказал доверие. Он и сам этого не знал. Однако, к моему удивлению, Учиха не только отошел от обиды на то, что его "оставили позади", но даже признал мою правоту относительно Сакуры и согласился, что надо делать из нее бойца, а не смеяться над ее неуклюжими попытками тренироваться самостоятельно. Я тогда еще подумал, что надо бы сходить в лес и посмотреть, что там такое гигантское сдохло. Странно, я думал, что бронтозавров в этом мире не водится. Может, какой-то призыв размером этак с Гамабунту?

А ведь так хорошо все складывалось. Саске наконец-то начал оттаивать и меняться в лучшую сторону, и сразу же появилась эта скотина Орочимару и все испортила. А потом, контрольным выстрелом — Какаши со своими тренировками и показательным презрением к неудачнику-Наруто, который не стоит его времени. Только у нас, только для вас знаменитый тренер личностного роста Хатаке Какаши проведет тимбилдинг(1) мечты! А еще снизит вашу самооценку до плинтуса и ниже!

Прекрасный способ построить командную работу, мои аплодисменты Собакину.

Теперь осталось только, чтобы Саске увидел прогресс Наруто за месяц, услышал про Саннина-учителя у "этого неудачника", потерпел поражение от противника, с которым справится Узумаки, и главное — понял, что опасность как бы прошла (для шиноби-то, ага) и больше его ничему Хатаке учить не будет. У Какаши и Орочимару действительно прекрасная командная работа. Им бы выступать дуэтом с песней “Голубая луна”.

А с Джирайей у Наруто было не все так гладко, как бы мне хотелось. Саннин в первый день осмотрел печать и рассказал про две чакры, но ни словом не обмолвился о Кьюби и Минато. А в конце недели их совместных занятий, ближе к вечеру, ко мне пришел Жабий саннин.

Один.

— Наруто пропал, — вместо приветствия выдал он.

У меня ноги подкосились, так что пришлось опереться на стену.

— Как?! Что произошло?

В последний момент я прикусил язык, чтобы с губ не сорвалось: "Акацуки?"

Джирайя не торопился, оттеснив меня, зашел, и, пока он устраивался на диване, в моей голове не осталось ни одной мысли, только тревога и страх. В черепе словно раскручивался торнадо, задевая боками то затылок, то покалеченный в далеком детстве нос.

Завалившийся без приглашения Джи рассказал, как сбросил Наруто в пропасть в качестве тренировки и потом не смог его найти. До самой темноты он искал его, но не нашел ни живым, ни мертвым.

Не с первого раза я сумел выдавить из себя:

— А от меня вы что хотите? — слова прозвучали почти что шепотом из-за того, что пересохшие губы слипались, словно клеем намазанные.

Чтобы хоть как-то отвлечься, я взял со столика кувшин с компотом. Кинув взгляд на кружку и на трясущиеся, как у запойного алкоголика, руки, выпил прямо из горла.

А Джирайя говорил... Он убеждал, что всем будет удобнее, если я побегу к Хирузену с докладом.

Вскоре я заметил, что меня трусит уже не от страха, а от ненависти. Горячая волна злобы клокотала внутри, ища выхода. Только сила воли позволила без членовредительства поставить кувшин и расцепить одеревеневшие пальцы. Хотелось вцепиться саннину в кадык и дернуть так, чтобы на месте шеи образовалась сплошная рана. Полюбоваться на кровавый фонтан.

— Ты пойдешь, — игнорируя мое состояние, заявил Джирайя, — расскажешь об этом Третьему.

— Что? — с трудом сдержав рык, процедил я, до боли сжимая кулаки. — А... а вы что будете делать?

— Утихни, заморыш! Искать буду, — усмехнувшись, он глянул на меня, как на дебила. — Попрошу Хатаке-куна помочь.

Выдохнув, я закрыл лицо руками, а Джи и не подумал заткнуться!

— У него собаки, найдем...

— Вон, — глухо перебил я.

Саннин недоуменно переспросил, будто не расслышал.

— Я сказал: пошел вон отсюда!!!

Шарахнув дверью, закашлялся, чувствуя, как саднит горло после крика и от пыли вырвавшейся из щели в стене.

Меня переклинило так, что Джирайю я выпихнул за порог раньше, чем сообразил, что именно хочу ему сказать. А в тот момент, когда я пихал его в спину, мозг не смог свести вместе русский мат и местные идиоматические конструкции.

Хорошо придумал, паскуда. Я пойду с виноватым видом докладывать о его косяках Хирузену и узнавать о себе много нового, пока Джирайя будет где-то изображать бурную деятельность. Нашли крайнего. Лучше бы, сука, Наруто искал, а не думал, как свою жопу из-под удара вывести. Хатаке он попросит, ага... За идиота-то меня не держи, мудрец хренов. Вот чем, интересно, собачий нюх поможет, если "Наруто просто исчез в воздухе"?

Руки опускались от собственного бессилия. О том, что мелкий мог умереть, я старался не думать. Гнал эти мысли, как мог.

Я извелся настолько, что начал слышать звон в ушах и, не выдержав, создал клона, с которым в два голоса решал, что делать.

— Могли ли Наруто похитить Акацуки? — мерил я шагами гостиную.

— Это возможно, — отозвался дубль. Стараясь унять дрожь, он обхватил плечи руками.

— По канону Наруто должен был призвать большую жабу и так выбраться. Ну призвал бы краба вместо нее...

— Что же пошло не так? Что?

Куда он мог пропасть?

В мозгу внезапно прояснилось, я подумал о призыве и словно получил отклик. Это чувство напоминало покалывание, как в руке или ноге, если их отлежать... Но разве можно отлежать живот?

Причем призвать хотелось не абы кого, а именно краба.

— Ну конечно же! Как я сразу не подумал!

Выскочив во внутренний двор, сложил печати, еще не успев коснуться ногами земли. Время для меня замедлилось, я четко видел, как от хлопка ладонью на бетоне разбежалась вязь иероглифов, впитывая чакру и кровь. Когда я отнял руку, на земле не осталось следов, лишь кровоточащая ранка напоминала о том, что я кого-то призвал.

Подняв глаза, я заметил красную клешню перед собой. Краб был не из мелких, он подпирал панцирем крону дерева, растущего тут с тех пор, как построили этот дом.

— Здравствуй, Ирука-кун.

— В чем дело? Я ведь не ошибся, почувствовав, что вас нужно призвать? — с надеждой и тревогой взглянул я в уродливые глаза зверя.

Тот не ответил, а начал пускать грязно-желтую пену.

В тот момент казалось, что внутри у меня образовалось нечто пустое и холодное. Стукни по грудине и услышишь эхо удара и звон, с каким сосульки бьются об промерзшую землю.

— Все верно. Наруто попал к нам обратным призывом, я пришел, чтобы поставить здесь метку для перемещения.

— Слава всем богам, — воскликнул дубль, — спасибо, спасибо!

Облегченно выдохнув, я осел на землю. Напряжение, державшее меня все эти часы, отпустило. Словно лишившись костей, я растекся по газону, отстраненно наблюдая за зверем и за дерганным клоном, который так и не успокоился.

А в это время краб поддел что-то под панцирем, и на лужайку упал увесистый свиток. Рулон, в котором уместились бы все ватманы, которые я испоганил за первый курс, весело прокатился по земле под ноги изумленному клону.

Из открывшейся печати взвился дым, а затем кубарем вывалился Наруто, подсек клона, как кеглю шар, и остановился, замотав головой, разгоняя облачко чакры.

— Как же ты меня напугал, — я сгреб мелкого в объятья. Откуда только силы взялись?

— Я так соскучился, — придушил меня Наруто в ответ и затараторил: — У крабов отвратительная еда: водоросли — рыба, рыба — водоросли! И печати они рисуют прямо клешнями, без кисточек! И долго — жуть! А потом они еще неделю печать настраивали на тебя! А еще я с белым дельфином подружился! Что-то голова кружится, а потом...

Краб не стал дожидаться, пока мы на него обратим внимание, и с хлопком пропал.

— Что случилось? Почему обратный призыв? — сумел я вклиниться в монолог мальчишки.

Мелкий насупился:

— Джирайя — козел, он сначала меня вымотал, а потом сбросил в пропасть! На сенсора меня учить пытался. Я сначала стоял на воде с завязанными глазами и затычками в ушах, а в меня жабы кидали камешками, вот! Я должен был почувствовать камешки и жаб чакрой, даттебайо! А Супер-извращенец, как обычно, куда-то ушел. А потом он пришел под вечер и сбросил меня в пропасть! Я уже рук и ног не чувствовал, чакры почти нет, а этот старый извращуга меня толкнул в пропасть и еще кричал вслед, что зацепиться я не смогу. Но я все равно пытался! И руками и ногами! Там так скользко было! Я думал, что умру. А еще мне запомнилось, что он почему-то просил прощения у Четвертого, прежде чем меня бросить. Странно так, даттебайо! Почему у него-то?! Джирайя дурак совсем!

Наруто не хватало его собственной чакры для обратного призыва, и потому он был вынужден использовать чакру Курамы, хотя и не так, как хотел Джи.

— ...А Лис такой когтями — бах! Я там чуть от страха не помер!

— Я тоже, — задумавшись, повторил я несколько раз, — я тоже...

Что бы я сделал, лишившись друга и младшего брата в одном лице? Не знаю. Мне до сих пор страшно, хотя все уже кончилось.

— Интересно, — отстранился мелкий и сел мне на колено, — а где сейчас Извращенец?

— Джирайя? Приходил этот мудак. Сказал, что тебя потерял. Он сейчас с Какаши. Тебя ищут.

— У-у-у, — протянул мелкий понимающе. — Он тебя сильно достал. "Мутак" — это ведь плохое слово?

— Да, — я коротко выдохнул, чтобы еще чего-то такого в адрес Джи не ляпнуть и словарный запас мелкого не пополнить. — Забудь, не повторяй.

— Ладно, — покивал Наруто. — А я видел, что он приходил, только не слышал ничего. Пойдем домой? У тебя голос дрожит, ты поэтому такие короткие фразы говоришь?

Я кивнул.

— Конечно, дрожит, — буркнул я тихо, — Изврат-кретин с одной прямой извилиной. Ненавижу.

Принято считать, что в старости человек становится мудрее, но мудак с возрастом становится просто старым мудаком.

Уже в квартире, закинувшись еще таблеткой, взялся за готовку. Монотонная работа вместе с успокоительным — то, что надо для расшатанных нервов.

— Ты злишься на старого извращенца?

— Очень. Я бы его убил, если бы силенок хватило. Буду ему пакости делать. А пока пусть они тебя ищут по всей Конохе.

Наруто мое обещание развеселило. Он поделился другими впечатлениями от мира Крабов, а еще рассказал, что присматривал за мной, пока был там.

У призыва Узумаки имелась многоуровневая сложная печать, поверх которой стояла гигантская двустворчатая ракушка, наполненная водой. В ней, как в том блюдечке с наливным яблочком из сказки, можно было увидеть одного из призывателей крабов, но только без звука. Чего нет, того нет. Мелкий отметил, что печать старая, на ней множество следов обновления, и сама ракушка тоже была покрыта вязью иероглифов так плотно, что отдельные из них невозможно разобрать. Просканировать это чудо Наруто не разрешили.

— У тебя вид был, как у Тензо там, на острове. А о чем ты с клоном говорил?

Вспомнив свое состояние и реакцию на слова Джирайи, понял, что Наруто прав. Я повел себя, как Деревянко после гибели своей команды на острове Призыва. Так вот, значит, как себя чувствует человек, когда в один момент теряет все: друзей, карьеру, будущее...

— Не помню уже, — соврал я, — переволновался слишком и забыл.

Что случилось бы, если бы Наруто погиб? Со мной — точно ничего хорошего. Ну, допустим, я бы выкрутился. А дальше что? Может быть, попросил бы отпуск за свой счет или даже подал в отставку и убрался с Анко в какие-нибудь глухие края, подальше ото всех, и попытался бы забыться, пока остальные борются с Акацуки. В Конохе я бы точно не остался. Не смог бы. Да и не стал бы я рисковать своей жизнью, чтобы исправить ошибки и просчеты высокопоставленных идиотов, которые довели ситуацию до такой катастрофы.

Акацуки, Тоби, Мадара, Четвертая война шиноби — это никак не случайность, это закономерные последствия политики сильных мира сего. И я не хочу, чтобы за амбиции Данзо и Хирузена тот же Пейн, не к ночи будь помянут, раскатал меня в блин вместе со всей остальной Конохой.

Двинутые на всю башку Акацуки с их планами мира во всем мире... А смогут ли их остановить без Наруто?

— Ирука, что с тобой?

— Нормально, — легко отмахнулся я.

А мелкий головой замотал и убежал куда-то. Вернулся он с зеркалом из "шпионского" набора АНБУ.

Рассмотрев себя, я простонал:

— Ну, нет! Ну, что это за гадость?! — прямо над левым ухом красовался клок седых волос.

Но я быстро отошел, это всего лишь волосы, может, еще прядь снова станет каштановой.

Джирайя... нет, не так. На следующий день очень злой Джирайя заявился к нам на полигон Призраков и лупил по барьеру, привлекая внимание криками и угрозами.

— Ты его впустишь? — настороженно вжав голову в плечи, спросил Наруто.

Фыркнув, я недовольно бросил:

— Нет. <i>Нафига</i>? Видеть его не хочу.

— Давай притворимся, что нас тут нет. Он же уйдет когда-нибудь... Наверное. А я помню, что значит "нафига"! Это как "зачем" и "не надо" в одном слове!

— Надоест — уйдет. Да, точно.

— Ирука, а может, не надо? Ну, пакостить ему? Никому от этого лучше не станет. Все же хорошо кончилось...

— А если бы плохо? Наруто, ему лень тебя учить, а ты чуть не погиб, и я чуть не поседел.

Мальчик молча пожал плечами и отвел взгляд, будто провинился.

Отойдя глубже, в сторону каменного домика, мы тренировались до вечера, игнорируя бесновавшегося Джирайю, пока он не свалил.

А у дверей квартиры нас снова ждал жутко недовольный Жабий саннин.

— Джирайя-сан, — предельно вежливо и холодно спросил я, — что вам нужно?

Вместо ответа была матерная тирада на тему того, что Джи получил нагоняй за то, что Наруто исчез с его тренировки, его искали, а я ничего не сказал по поводу возвращения "его ученика".

Нет, он и правда так сказал — его ученик.

Я даже как-то слегка офигел.

Джирайя продолжил мне что-то говорить на тему того, что я должен был во всем ему помогать, а я вместо этого только мешаю.

— Ясно, — удерживая безразличие, вставил я свое слово в паузу, когда саннин решил перевести дыхание.

— Чо тебе "ясно"? — вскинулся Джи.

Нет, ну до чего же гоповатый тип этот беловолосый, а?

— Вы сразу не поставили Хокаге-саму в известность, что потеряли Наруто. Сообщить вам о том, что Наруто вернулся, меня никто не обязывал. — Мелкий прошмыгнул в открытую мной дверь. — Кроме того, я посчитал, что вы, являясь разведчиком высшего класса, и без меня сразу же узнали, что Наруто вернулся, так что не счел нужным бегать за вами, чтобы сообщить вам уже известное.

— Как это никто не обязал?! — обалдел Джирайя. — Я тебе сказал идти к Третьему и сказать ему, что…

— Я вам не подчиняюсь.

Джирайя аж рот раскрыл и даже в закрытую перед его носом дверь стучать не стал. И хорошо, а то бы я точно не сдержался и в ответ обматерил жабьего изврата.

Следующим днем я пошел на свои занятия к Курама вместе с Наруто. С Джирайей я его одного не оставлю ни за какие коврижки! Не хочу к тридцати быть полностью белым.

Один черт у Наруто истощение, и до завтрашнего вечера ему лучше ничего не делать.

Как начинающий ирьенин, ответственно заявляю: Жабий саннин — полный мудак!

Если так сильно перенапрячься, как Наруто, то нормальные люди бы потом пару недель отходили, это если без осложнений и перманентных травм чакросистемы. И это перед самым экзаменом! Джирайе, похоже, вообще было наплевать на то, получит как-бы-его-ученик жилет или нет.

Кстати, насчет осложнений Узумаки бы провериться у специалиста. Потому что я помню, что было с ним по манге после переизбытка красной чакры. Модный в этом сезоне аттракцион: сними с себя шкуру! Разумеется, медленно и без анестезии. В голову пришла мысль, что, возможно, после того, как Наруто в манге начинал по какой-то причине использовать слишком много чакры Кьюби, то он уже не мог остановиться из-за боли. Получался самоподдерживающийся механизм — сначала боль и злость вызывают чакру Кьюби, а потом она вызывает их. Как оно здесь на самом деле, проверять не хочется. Но боюсь, что придется.

Неприятные размышления вернули меня к побелевшему виску, окончательно испортив настроение.

К счастью, хоть седины оказалось не так много, как мне показалось в тот момент. Так, непонятным образом побелела небольшая прядь над левым ухом, где ее незаметно не выстричь. Но как же она бесит!

Все время ее подмечаю в витринах, зеркалах, кажется, что только на нее все смотрят, будто она — расстегнутая ширинка! Надеюсь, скоро это пройдет.

День был солнечный, а на небе ни облачка. Смыкая панамку, мелкий спросил, заметив мое раздражение:

— А тебе точно ничего не будет?

— Точно. Изврат нагоняй получил и жаловаться на меня не пойдет, иначе опять отхватит за свои косяки, — искренне и злорадно улыбнулся я.

— Ну, ладно. О! Смотри! — мгновенно переключился Наруто на что-то впереди нас.

Проследив за жестом, я увидел впереди нас троицу из Суны. Обернувшись, хотел предостеречь, что не следует лезть к ним, но опоздал. Мелкий побежал их догнать, но окликнул только Гаару.

— Что тебе нужно? — услышал я Темари, подойдя ближе. — Отстань от нас, листовик.

— Я обращался не к вам, а к Гааре-сану, — копируя мой занудный тон, заявил Наруто.

Хмыкнув, я остановился поодаль, чтобы не мешать. Наконец голос подал сам Гаара, тихо что-то сказав.

— Просто хотел пообщаться с другим, таким… — снова было слышно только Наруто, — ну, как я. Джинчурики.

Судя по расширившимся глазам троицы, они никак не ожидали встретить носителя Девятихвостого. А старшие, сразу не сообразив, что Наруто совсем не такой, как Гаара, вздрогнули и недоверчиво-опасливо покосились на него. Хоть Темари и Канкуро уже встречались с Узумаки на предыдущих этапах экзамена, но слишком сильным было предубеждение: "Джинчурики? А где тут у вас ближайший бункер?".

Изо всех сил прислушавшись к Темари, я понял свою ошибку. Она боялась не Наруто, а его возможной ссоры с Гаарой. Потому как последний был повернут на сильных противниках.

Но я-то видел, что Гаара не воспринимает Наруто как соперника или жертву. Ему скорее было любопытно, что с ним кто-то заговорил без ужаса в глазах.

— Так о чем ты хотел поговорить? — медленно произнес Гаара, внимательно изучая Наруто, словно увидел его впервые.

— О всяком… Ну, там, — начал перечислять мелкий, загибая пальцы, — как быть джинчурики, как правильно общаться со своим биджу и с людьми...

Ступор, в котором пребывали суновцы, плавно перешел в полное офигевание.

Не надо было чувствовать эмоции, чтобы понять всю степень их ошарашенности.

Дети Казекаге явно считали, что Наруто свихнулся.

Гаара же просто не понимал, как на подобное реагировать, и выглядел скорее растерянным, чем удивленным.

— Почему бы нам не поговорить в какой-нибудь кафешке? Мы угощаем, — поспешно влез я.

Ребята задумались, подозрительно глядя на меня, а Канкуро с Темари еще и переглянулись.

— А давайте в Ичираку! — снова вылез Наруто. — Там лучший в Конохе рамен!

Гаара, судя по эмоциям, уже было собирался ответить Узумаки отказом, потому что от всего непонятного принято держаться на расстоянии, но вдруг передумал:

— Хорошо, веди.

Канкуро и Темари удивленно посмотрели на брата, но ничего не сказали. Он у них явно главный, и перечить ему — себе дороже.

За те восемь-десять минут, пока мы шли до Ичираку, Наруто пытался в меру сил и знаний провести экскурсию. Получалось не слишком информативно, но зато смешно.

У Темари, кстати, оказался приятный и мелодичный смех, а Канкуро из тех, кто ржет, как лошадь с насморком, срываясь на хрюканье.

У Гаары разок дрогнул уголок рта. Судя по всему, так у него выражалось веселье. На наше счастье, в раменной было пусто.

Едва мы сели и заказали поесть радостно улыбавшемуся нам Теучи, как заговорил Гаара:

— Если ты джинчурики самого сильного биджу, то почему ты такой слабый?

Наруто опешил, но почти сразу же завопил:

— Я не слабый, даттебайо!

Старшие дети Казекаге напряглись, а я поднял руку, привлекая внимания блондина, и успокаивающе сказал:

— Тише, Наруто, все и так тебя прекрасно слышат.

— Я не слабый, даттебайо! — упрямо повторил мальчик. — Рыжий, почему ты назвал меня слабым?!

Когда мелкий волновался или злился, нет-нет да и вылезало это "даттебайо", как черт из табакерки!

Темари и Канкуро синхронно сглотнули и со страхом посмотрели на Гаару, ожидая его реакции. А тот только усмехнулся, глядя на бушующего блондина своими зелеными ледышками. Похоже, что статус мелкого Гаара определил где-то между "это интересно" и "это не опасно".

— Ты не использовал силу Кьюби, поэтому ты так долго возился в лесу и не смог быстро победить того парня с собакой. Если в нашем бою на экзамене ты не покажешь свою настоящую силу, мощь Кьюби, то у тебя не будет шансов и я тебя убью.

Он сказал это совершенно спокойно. Даже не угрожал — просто излагал факты и то, как он их видит.

Наруто был ошарашен.

— По-твоему, твоя настоящая сила — это только мощь заключенного в тебе демона? — спросил я, чтобы выиграть для Наруто время.

— Мать дает мне силу и защищает меня, а я за это даю ей кровь, которую она жаждет, — размеренно сказал Гаара. — Мать дает мне смысл существования. Без нее я ничто.

Вот тут мне стало совсем не по себе. Это же насколько надо быть двинутыми подонками, чтобы довести ребенка до такого? И сможет ли Наруто тут чем-то помочь?

— Ты идиот! — закричал Наруто. — Ты человек! У тебя есть брат и сестра, которые тебя любят, у тебя есть семья. Они и есть те, ради кого стоит жить! А не ради того, чтобы потакать капризам тупого енота! Мать не будет такого говорить! Это все биджу! Я свою зверюшку не слушаю и тебе не советую! — гордо хмыкнул он, сложив руки на груди.

Гаара смотрел на Наруто, словно на чудное насекомое, которое избежало смерти только потому, что любопытно себя повело.

— Запомни, — важно сказал Узумаки, — только защищая тех, кто тебе дорог, и сражаясь за свою мечту, можно стать сильнее! Мне это сказал один умный человек!

Гаара чуть наклонил голову и сообщил, что Темари и Канкуро ему не дороги. И что у него был дорогой человек, который его предал. Старшие отвели взгляд вниз и в сторону. Упоминание опекуна вызвало у них укол грусти. Похоже, что не все время Яшамару проводил с Гаарой.

— Твой тебя тоже предаст. Как мой дядя Яшамару предал меня.

— Всех по одному не суди! — засучил мелкий рукава, так что пришлось его ловить, чтобы не натворил дел.

— Что я говорил про гнев? — проговорил я негромко, но так, чтобы меня услышали.

— Он затмевает разум. Я помню.

— А про крики и вопли? — и сделал жест рукой, будто снижаю громкость у приемника.

— Что они только показывают твою слабость.

Именно этим я неожиданно для себя отучил его от постоянных громких воплей в самом начале нашего знакомства.

Похвалив, я пригладил его волосы и усадил обратно.

— Но че он тебя со своим козлом сравнивает?! — и громко так, на всю улицу.

Предвосхищая реакцию рыже-красного суновца, я беззвучно протянул "О-ой бля-а" и приготовился спасаться бегством.

В тот же момент на нас обрушилось цунами КИ от Гаары.

Моему взгляду предстала такая картина.

С одной стороны Гаара, а с другой — Наруто, готовые вцепиться друг другу в глотку. Темари и Канкуро не успели решить, что им делать, как их накрыла волна КИ уже и от Наруто. Слабее, чем у носителя Шукаку, но при этом достаточно мощная, чтобы любой генин передумал связываться с тем, кто способен на такое.

Я бы тоже испугался за себя, но сзади хватался за сердце Теучи. В этот миг мне стало страшно от того, что немолодой повар может умереть у меня на руках!

— А ну прекратили оба! — скинув оцепенение, заорал я лучшим учительским голосом Ируки.

КИ исчезло.

К моему удивлению, оба послушались, недоуменно обернувшись.

— Вы тут играетесь, а Теучи-сану и Аяме-чан плохо! Думайте, что и где вы делаете!

Гаара стал смотреть на меня еще более изумленно, а мелкий пристыжено кивнул.

Юный маньяк то ли не понимал, почему я решил, будто его волнует состояние Теучи, то ли не понимал, как я смею на него кричать.

Или поражался, почему такой шум из-за того, что он всего-то чуть не приморил очередного гражданского. Или парочку. Да какая разница?! Ведь правда?

Только больной на голову станет из-за такой мелочи скандалить с ним, Гаарой Пустынным.

Отойдя от шока, красноволосый со злостью бросил Наруто:

— И тебя предадут!

После чего развернулся и зашагал прочь, фоня тоской, достойной самоубийцы за миг до шага в пустоту.

Ну, вот и поговорили. Наладили, можно сказать, отношения. Проложили мосты к взаимопониманию. Чудесное начало прекрасной дружбы.

— Если один предал, это не значит, что все предатели. Волков бояться — в лес не ходить, — заорал мелкий в след. — А на экзамене я тебе наваляю! Вот увидишь, даттебайо!

Я же подчеркнуто вежливо попрощался с уходящими спинами и сказал, что если встретимся снова, будем рады пообщаться.

А пока займусь-ка я Теучи, а то еще, не дай бог, загнется прямо тут.

— И ничего не рады, он обозвал тебя предателем! — надулся Наруто. Тактичность и дипломатичность по-прежнему не были его сильными сторонами. Он все еще говорил, что думал, но не думал, что говорил.

Однако Гаару наши с Наруто нормальные отношения явно задели, впрочем, я именно этой зависти и добивался. Только не в такой радикальной форме. Может, красноволосый захочет себе такие же отношения хоть с кем-то и снизит градус своей отмороженности? М-да, неудачное сравнение…

— Мне все равно, кем он меня назвал, — сказал я, сканируя старого повара, пребывавшего в полубессознательном состоянии.

Подлечил его, поблагодарил за гостеприимство и, пересилив жабу, дал денег больше, чем планировал — за нервотрепку.

Теучи повезло, он быстро оклемался, ну, а мы пошли на мое занятие, как и собирались.

— Пойми, Наруто, не все люди готовы слушать и слышать. Гаара из тех, кому нужно показать силу, чтобы они начали воспринимать тебя всерьез. Сейчас для него твои слова — ничто, потому что ему кажется, что ты слабее него.

— Да я понял, — отмахнулся мелкий, остановившись у ворот квартала Курама. — На спарринг, может, его позвать?

Пока ждали моего сенсея, размышляли на эту тему. А Курама, тот, что проводил нас от ворот к лавочке под стеной квартала, сообщил, что правилами такие поединки запрещены.

Ну, не больно-то и хотелось.

И тут меня словно по затылку тюкнуло неприятным таким озарением. Гаару мои слова действительно задели. Он увидел, чего его лишил дебил Яшимару. И вполне возможно, что он может решить убить меня, чтобы Наруто понял его и разделил его боль. Вот кто меня за язык тянул, а?!

Все, Гаару буду избегать всеми силами. Кто этого психа знает, что ему в контуженную тяжелым детством башку ударит? Не хочу рисковать.

— Киригая-сан, — я встал и поклонился, — большое спасибо за пояснения, вы спасли многих от наших глупых вопросов.

Киригая посмеялся.

С тех пор, как Оборо подобрела, и остальные начали относиться ко мне лучше. Ну, как все — главу их клана я не встречал после, не берусь судить, как он теперь ко мне относится.

Наруто немного удивился, но тоже повторил за мной поклон и поблагодарил привратника.

Оборо подошла минуты через три, а за ней Якумо — мелкими шажками и стараясь не наступать на трещины в садовой дорожке.

Увидев Наруто, девочка смущенно улыбнулась и, не зная, куда деть руки, взглянула на бабушку в поисках поддержки и подсказки. Та внучку пожурила, сказав, что Якумо могла бы поделиться с гостем фруктами, которые стоят на столике "вон там".

Чтобы не мешать знакомиться Наруто и Якумо, Оборо-сан отсадила их в соседнюю беседку и принялась за меня.

Способности к гендзютсу у меня были, и неплохие, но вот обмануть иллюзиями я мог только достаточно слабых в этой области шиноби.

Ирука, кстати, тоже в гендзютсу особыми талантами не блистал. То, чем он владел, и гендзютсу-то сложно назвать, скорее мелкие приемчики-недоделки, недостойные внимания мастера и способные впечатлить только детей в Академии.

Впрочем, это направление в искусстве шиноби не зря считалось одним из труднейших. Самым сложным из общедоступных дисциплин шиноби. Самым массовым, конечно, было тайдзютсу. Им в той ли иной степени владели все. Второй по популярности дисциплиной было ниндзютсу, им владели многие — почти все, а специализировалось на нем намного больше народа, чем на тайдзютсу или том же кендзютсу. А вот мастера гендзютсу встречались не сильно чаще, чем мастера ловушек, кукольники или мастера фуиндзютсу или каких-то других столь же экзотических направлений. И это при том, что основы гендзютсу знали почти все.

Однако с данным направлением искусства шиноби был ряд проблем, неразрешимых для обычного ниндзя. Первейшая из них — природные данные. Мощная инь-компонента встречалась редко, еще реже — в связке с отличным контролем чакры, интеллектом и умением быстро шевелить мозгами в нестандартных ситуациях.

И, конечно же, развитым воображением!

Нередко мастера гендзютсу были еще и известными художниками, писателями, скульпторами или музыкантами, умело скрывающими свою основную профессию. Из-за этого к придворным художникам стали относиться недоверчиво, да и к художникам вообще. А вдруг он шиноби, которого подослали тебя убить? Вот и стала популярна фотография больше, чем живопись.

Еще одна серьезнейшая проблема была в том, что на начальном этапе иллюзионисты проигрывали всем. Убить слабого иллюзиониста было куда легче, чем слабого рукопашника или бойца, специализирующегося в ниндзютсу. По-настоящему опасным становился только сильный и опытный мастер в гендзютсу, а до такого уровня большинство не доживало. Мне это чем-то напомнило прокачку мага в классических РПГ по вселенной "Подземелий и драконов". Там тоже маг поначалу был слабее всех: воинов, лучников, жрецов и даже воров. Зато потом все кардинально менялось.

В моем случае это значит, что иллюзии Сакуры ей в драке с другими генинами мало чем помогут. А вот навыки Куренай в гендзютсу поставили ее в один ряд с лучшими джонинами деревни, а Итачи в манге вырубил Какаши одной иллюзией.

Еще одна проблема была общей для всех направлений искусств шиноби — не было доступных знаний. Даже не во всех кланах были хоть сколько-то серьезные знания в области гендзютсу. Нет опытного наставника? Нет записей, книг и учебных пособий или оставшихся от кого-то знаний? Изобретай велосипед, как хочешь. Это тоже была одна из причин, по которой многие не решались основательно браться за гендзютсу.

После гибели кланов Учих и Сенджу, а также фактического вымирания клана Курама, в Конохе практически не осталось действующих мастеров гендзютсу. Когда я узнал об этом, мне аж поплохело.

Как?!

Юхи Куренай, как ее еще льстиво называли — Повелительница Иллюзий, едва тянула на среднего по силе иллюзиониста из клана Курама. Хотя в наличии такой был только один — глава клана. Все остальные мастера гендзютсу были еще хуже.

После того, как я продрался через объяснения, все хитромудрые восточные коаны, иносказания и мудрствования, то казалось, что суть гендзютсу была проста как палка.

Своей чакрой ты пересиливаешь чакру противника в районе головы и паришь ему мозги: насылаешь на него иллюзии или просто вырубаешь его.

Но тут как в песне: "Вообще-то, знаешь... план был неплохой. Немного подкачало исполнение".

Так вот с последним как раз все было непросто.

Чтобы подрубиться к чужим чувствам, нужно перебороть естественную ауру из чакры и воли, пересилить или обмануть их: проломить или обойти защиту врага. При этом одно без другого не могло противостоять иллюзионисту. К примеру, взять Наруто — чакра у него густая, плотная и сильная с огромным преобладанием ян-компоненты, и именно из-за этого он даже не заметит чужой чакры в своей системе и проворонит атаку. И не поймет, что он уже в гендзютсу. И его железная воля и упертость ему ничем не помогут.

Больше того, толковый мастер иллюзий при этом потратит мизер чакры — он по-хитрому закрутит эмоции и чакру Узумаки так, что они сами будут поддерживать атакующий разум конструкт. Но такое возможно только в случае большой разницы в уровне владения гендзютсу. При сопоставимом уровне такой фокус не прокатит.

Как можно было воздействовать чакрой на врага? Самыми разными способами. Окутать всю территорию своей чакрой и создавать иллюзии или морочить находящихся на этой территории противников, как это делали мастера гендзютсу среди Сенджу. Или можно было послать точечный импульс в одну единственную точку головы противника и сделать его своей марионеткой, как это делали Учихи.

Способы были разные, а суть всегда одна и та же — воздействие чакрой на мозг и сенсорику противника.

В принципе, после того, как меня действительно начали чему-то учить, а не просто парить мозги и говорить загадками, как раньше, то дело начало сдвигаться с мертвой точки. Но Узумаки я сюда притащил не для этого, а по совсем другой причине.

Пока Наруто непринужденно болтал с Якумо, я обратился к своей собеседнице:

— Оборо-сан, согласно нашим договоренностям, вы будете учить только месяц. Но если я буду заниматься только гендзютсу, то Наруто-кун не будет готов к экзамену и может пострадать. Поэтому я прошу вас по возможности перенести обучение на период после экзаменов. У меня в сутках не сорок восемь часов, и я физически не могу совмещать свои и его тренировки.

Оборо сделала вид, что разглаживает складки на кимоно, явно ожидая, что я скажу что-то еще сверх этого. А я промолчал, задумавшись о времени.

Бросить работу в госпитале я не мог, потому что взял на себя обязательства и отступить от них будет некрасиво как минимум. Но об этом нет смысла говорить, не ожидая встретить понимания.

Анко и так меня почти не видит, а тайдзютсу с Монтаро мы с мелким посещаем через раз, а вот к Рею он ходит стабильно. В общем, свободное время больше взять неоткуда, кроме как здесь.

Оборо фыркнула, нарушив паузу, и задумчиво оглянулась. Из беседки Наруто и Якумо давно переместились на лужайку под деревом, где мелкий с жаром что-то рассказывал и показывал на куске глины. В коричневом комке можно было опознать зайчонка, прижавшего уши к спине.

— Хорошо.

Голос старушки прозвучал неожиданно, так что я вздрогнул.

— Надеюсь, Наруто-кун будет к нам заглядывать почаще. Якумо-чан робеет за стенами квартала и прячет страх за безразличием. Ей сложно найти друзей.

Собственно, для этого я Наруто сюда и приволок — разжалобить эту бабушку.

— Понятно, — заулыбался я, — думаю, что с Наруто у Якумо-чан они обязательно появятся.

— А теперь практика, — хлопнула сенсей в ладоши, — я сниму защиту, а ты попробуй меня дезориентировать.

В ответ на мою удивленную мину сенсей пояснила, что раз уж я пришел, то сегодня будет полноценное занятие.

— Представь что-то шумное, перегружающее чувства, и вложи в технику. Не спеши, подумай над образом.

Тоскливо поглядев на детвору, я задумался и придумал:

— Оборо-сенсей, идея на этот счет у меня есть, но хочу предупредить.

Старушка вежливо улыбнулась, будто говоря: я всякое повидала.

— Образ, который вы увидите, плод моего воображения, и в реальности такого не существует. У меня богатое воображение. А родственники говорят, что больное.

Надо сказать, что старушка заинтересовалась.

На мгновение Оборо погрузилась в привычный любому жителю мегаполиса шум: гудки, визг тормозов, голоса, мигающая реклама, толпы людей. Поместил я сенсея на оживленную улицу в час пик, значительно превысив громкость звуков, да еще наушники "подарил". Судя по ошалелому виду, тяжелый рок — это не ее.

— Что это было? До сих пор в ушах звенит. Очень странные люди и город. Впервые вижу что-то подобное.

— Воображение, — скромно ответил я и после добавил: — Ну, и моя гениальность, конечно же.

Оборо сенсей не по-старушечьи звонко и громко рассмеялась.

Так закончились мои тренировки в гендзютсу до финала.

Времени у нас с Наруто оставалось не так уж и много, а нам еще предстояло опробовать несколько тактик и техник, которые могут сработать против Неджи.

В каноне Наруто победил только за счет тактики и трюков, а против Неджи это могло и не сработать. В любом случае, лучше не рисковать. Милый кавайный няш Неджи на данный момент эталонный психованный придурок, которому может хватить ума нанести Наруто смертельную травму. С ним, конечно, должны были в клане провести профилактическую беседу, но дуракам закон не писан, а если писан, то не читан, а если читан, то не понят, а если понят, то не так. Лучше поберечься. Мне дополнительное мелирование раньше времени не нужно. Оно мне не идет.

Крабы отпадали сразу — они, во-первых, были слишком медленными и неповоротливыми, а во-вторых, они бы не победили Неджи — они бы его просто убили. Когда ты громадина, закованная в прочнейший панцирь и вооруженная острейшими клешнями, то все вокруг кажутся слишком хлипкими. Стукнешь легонько, а противник в кровавую лепешку.

К тому же, когда Наруто спросил их о возможности призыва на Арене в битве с другим генином, крабы напрямую не отказали, но просили не вызывать, поскольку это его испытание, а не их. Впрочем, Наруто такая идея тоже не нравилась — он считал, что это будет нечестно. Его тревожило не то, что это будет несправедливо по отношению к Неджи (этот засранец и не такого заслужил за Хинату), скорее Наруто думал, что такие действия бросят тень на него в глазах других. Покажут его слабаком, который сжульничал и так победил. А он хотел победить сам, своей силой, навыками и умом, а не клановым призывом. Была у него такая идея-фикс, с которой мне еще долго бороться. Наруто если вбивал себе в голову представление о чем-то, то пытался следовать этим непонятным фантазиям до конца. Местами было смешно, а местами очень грустно. Сколько копий было сломано в попытках его переубедить...

"А вот настоящий ниндзя должен выглядеть круто! Так! И вот так!"

"Ага, как клоун", — подытожил я словесный портрет дурака с суицидальными наклонностями.

Мелкий тогда сильно обиделся.

"А вот Сакура-чан на самом деле такая-то..." — заговорил он как-то в другой раз. И запел ей дифирамбы, не имеющие отношения к реальности.

"Я никогда не встречал описываемую тобой девочку. Но по характеру она похожа на Хинату".

Не уверен, что он меня тогда вообще услышал.

"А вот появиться в последний момент и всех спасти — это круто".

"Нет, это признак непрофессионализма. Ты не должен подвергать клиента и друзей опасности".

И так, блин, до бесконечности и с ослиным упрямством. Хотя, надо признать, по отношению ко мне оно было сильно меньше. Меня и мое мнение он ценил и был готов хотя бы учитывать и принимать к сведению. А на мнение большинства остальных людей плевал с монумента Хокаге. Порой — буквально.

Кстати, чакру Лиса Наруто не собирался использовать, потому что пока слабо представлял, как он может ею воспользоваться. Все же он ее ощущал в основном в кошмарах, а в реальности — один раз она управляла им, а с призывами — двух удачных опытов не достаточно. Тем более, когда страшно так, что душа в пятки улепетывает.

Наруто уже задумывался о том, чтобы попытаться вызвать рыжую чакру осознанно, но мне удавалось его убедить повременить с этим. Риск оказаться в Госпитале слишком велик, по крайней мере, без страховки или еще чего в таком духе. Да и экспериментировать перед самым экзаменом не лучшая идея.

Кстати сказать, если крабы попросили обойтись без них, то жабы просто тупо отказали без всяких объяснений. Я худею от такого призыва, чтоб не сказать сильней!

Оставшиеся дни месяца, данного участникам на подготовку, пока я работал и тренировал Наруто, мы жутко выматывались, даже несмотря на то, что Джирайя самоустранился от обучения. Но мы эпизодически находили время на короткое общение с друзьями, а я — еще и с Анко.

У нее на меня не всегда время находилось, но в такие дни она обязательно заглядывала на ужин, оставаясь на ночь. Не ради того, чтобы заняться этим самым, а просто чтобы вместе поспать. С этими чертовыми экзаменами мы с ней как два импотента: можно и даже время иногда есть, но не хочется. Сил только доползти до кровати. В общем, практиковали платоническую или, как ее еще называют, "идеальную" любовь.

Устав от бесконечных тренировок, мы с мелким выкроили для себя половину дня. Он — к сенсею и своим друзьям, я — к любимой.

Пытаясь выбросить из головы мысли о том, что Коноха доживает свои последние спокойные деньки, я разрешил вытащить себя на прогулку.

Как затишье перед бурей, погода радовала штилем и легкой, едва ощутимой сыростью, предвещающей скорые летние ливни. Может, это гены клана, но погоду я мог предсказывать в пределах недели и достаточно точно.

Бесцельно шатаясь по парку с Митараши, я заметил знакомую серую с оранжевым куртку. Рядом с Наруто стоял подросший Конохамару, но с ним не было никого похожего на сопливого очкарика и рыжую девочку со странной прической.

Сам мелкий Сарутоби по-прежнему носил стремный шлем, но теперь из него торчал пучок каштановых волос, а на лбу красовались очки, похожие на те, что таскал сам Наруто.

В мозгу что-то щелкнуло: я вспомнил дурной филлер про красный клевер и статуи-роботов. Не спуская глаз с детворы, спросил:

— Анко, что ты знаешь про красный клевер?

— Хм. Ты имеешь в виду детское поверье, что четырехлистный темно-красный клевер из Акагахары исполняет желания?

— Наверно, да.

— Никогда бы не подумала, что ты настолько безрассуден был в детстве! — дернула меня Анко, так что пришлось обернуться к ней.

В глазах девушки я отчетливо видел тревогу и страх и не понимал их причины, пока не услышал это:

— Аокигахара — один из заброшенных испытательных и тренировочных полигонов. Когда я была ученицей в Академии, там проводился наш собственный экзамен на звание чуунина. Не командный, одиночный. Некоторые генины туда лезли, чтобы похвастать, как они побывали на полянке с Буддой и клевером. Сейчас этот полигон закрыли совсем, потому что он даже для джонина слишком опасен. Туда добавляли все новые и новые экспериментальные разработки и трофеи и в какой-то момент перестарались. То ли не смогли правильно все синхронизировать, то ли забыли как выключать. А многие ловушки там автономные и многоразовые. Говорят, что еще там полно старых устройств со всех стран. Их до сих пор изучают. Есть даже самодвижущиеся куклы, похожие на марионеток из Суны. Таких в самой Стране Ветра больше не делают. Ими управляет что-то внутри статуи на полянке с красным клевером. Может, это слухи, но я слышала, что в ней бьется что-то, как живое сердце.

Видимо, припомнив то, как я восстанавливал память в Каменистом, Анко боялась, что меня понесет в Акигахару, и ее не сложно понять.

— Ничего себе, — икнул я. — И эту статую до сих пор не разбили и не разобрали?

— Наверное, испортить не хотят, — пожала плечами Анко. — Я сама туда лезть боюсь и сейчас бы ни за что не пошла, хотя мне предлагали помочь ученым за кругленькую сумму.

Извинившись, я рванул следом за Наруто и Конохамару. Опасаясь, что внучек Третьего решил добыть этот клевер именно сейчас.

Наруто завел Коно в глубь парка, на полянку без лавочек и, на мою радость, разговор зашел совсем не о клевере, хотя тоже интересный:

— Хочу, чтобы ты научил меня печати запечатывания Зла! — заявил "друг" Наруто.

Удивившись, я чуть не сверзся с ветки. Наглость Конохамару поражала! Я и до этого знал, что внучек Третьего не особо приятный парень, но чтобы настолько...

Наруто будто мысли мои прочитал: спросил, откуда Коно о ней знает и кто рассказал. Выяснилось, что Хирузен с Асумой разговаривал о всяком-разном, не закрывшись барьером. Да и смысла в этом не было, ведь находились они все в клановом квартале. Конохамару даже прятаться не нужно было, хотя тот рассказывал, что узнать про печать ему помогли только супер-пупер шинобские навыки.

— Не могу. У меня тренировки, времени мало, — отпирался мелкий от роли сенсея.

По-хорошему, в это время Наруто уже должен был быть у Рея на внеплановых занятиях. Каруйи всерьез беспокоился за своего ученика, а потому предложил свою помощь: они с Наруто выдумывали нестандартное применение уже изученных печатей, чтобы использовать в бою. Наруто выдавал идею, а Рей или отвергал ее, или помогал оптимизировать.

Наруто даже показывал внучку Третьего на часы, но тот продолжал клянчить, игнорируя намеки.

Кстати, часы — тоже мой подарок на какой-то из прошедших праздников. Мелкий их берег как зеницу ока и на тренировках обязательно запечатывал. А потом ему приходилось их подводить, потому что за время проведенное в печати они отставали ровно на столько времени, на сколько были запечатаны.

Могу сказать, что этот подарок уже давно окупился и приносит чистую прибыль — мне почти не приходится больше ждать или искать Наруто.

— Ты ничего в фуиндзютсу не понимаешь, — тем временем растолковывал Наруто. — Мне много всего придется объяснять, а у меня столько времени нет. Я к учителю опаздываю. И еще мне взрослые запретили.

— Ирука-сенсей запретил? Он тебе не папка и не дед, не слушай.

Наруто насупился:

— Может, он мне и не отец, но плохого не посоветует.

— Да брось, — отмахнулся Коно, — ничего страшного не случится. Я никому не расскажу. Научи!

— Нет.

— Так, значит?! — вскинулся внучек Хирузена. — Значит, ты мне не друг?!

— Друг, — без особого энтузиазма отозвался Узумаки.

— Тогда научи!!! — громко и противно проорал Коно, даже зажмурившись и покраснев.

Мне захотелось нарвать пучок веток и этим веником Конохамару по жопе отхлестать. Раздражающий пацан, как только с ним Эбису справляется?!

Задумавшись о нелегкой доле учителя Конохамару, чуть не пропустил развязку препирательств мальчишек.

Довольно долго мальчишки спорили, но первым не выдержал Сарутоби:

— Да что ты заладил "нет" да "нет"?! Научи и все!

— Ладно, — внезапно согласился Наруто, состроив подозрительно равнодушную мину. — Что равноценное я получу взамен?

Коно растерянно похлопал глазами и обошел Наруто по кругу, словно койот волка, настороженно рассматривая.

— Ты точно Наруто? Наруто так никогда бы не сказал. Ты подделка! — полез Коно доставать кунай и, запутавшись в синем шарфе, навернулся ничком в траву. Наруто кинулся его поднять, но чуть не получил острие в нос.

То ли Конохамару хотелось поймать шпиона-перевертыша самому, то ли еще что, но взрослых он не позвал на помощь, а напал. Мелкий быстро скрутил Коно и теперь шипел, как змеи Анко:

— Я не друг, потому что не хочу нарушать правила?! Я не Наруто, потому что хочу получить за свою ценную технику что-то такое же ценное?! Коно, ты совсем оборзел! — и он передразнил: — "Научи прямо сейчас и за просто так!" Не буду!

Я невольно хихикнул. Наруто нахватался чужих манер и фраз, впитал как губка мою манеру шипеть, когда злюсь, фразочки Хидики, презрительный взгляд Хоноки и многое другое.

Думаю, это у него скоро выветрится, когда поблекнут впечатления от Каменистого побережья. Помнится, когда я сам был ребенком, испытывал что-то подобное, но только к киношным и книжным персонажам, а не живым людям. Поначалу интересно быть как бы другим, а потом забывается все и возвращаются собственные "повадки".

Коно верещал как резаный и обещал всевозможные кары, даже дедулей своим грозил.

— Ты хочешь, чтобы я помогал тебе, а мне ты помогать не хочешь. Это не дружба, а... — задумался Узумаки.

— И ладно! — поджав губы, процедил Конохамару. — Обойдусь без таких, — как оскорбление выплюнул он, — друзей!

Удостоверившись, что разговор закончен и внучек Третьего умчался прочь, я тихо ушел, так и не показавшись Наруто.

Узумаки пришел, когда основательно стемнело, долго молчал, печально вздыхая, пока я его не спросил, что случилось. Он рассказал, что поругался с Конохамару.

— Пф, было б о чем жалеть, — я потрепал мелкого по волосам и понял, что запутался.

— Тебе б подстричься.

— Ну, постриги, а мне нормально, — отвернулся мелкий лицом к спинке дивана. — Конохамару придурок.

Еще одним приветом из беспризорного прошлого была стрижка Наруто. В парикмахерской он появлялся всего два раза. Первый раз с Хирузеном, а второй раз сам. После этого стригся самостоятельно и, естественно, как попало и чем попало. Но при всем при этом самодельная прическа Наруто очень даже шла.

— Скоро так обрастешь, что волосы в хвост можно будет собрать, — полез я в коробочку с иголками и нитками, где хранил ножницы, — чеши в ванную, чтобы по всей квартире волосы не собирать.

Но мелкий внезапно уперся и, накинув капюшон, закрыл голову руками.

— Я передумал. Не хочу.

Опешив, я осторожно принялся выяснять, в чем причина, и нарвался на бессвязный рассказ. Мелкий напомнил мне, что Узумаки с Каменистого теперь носят фамилию Умино, рассказал, что ему хочется такую же прическу, как у меня, что Конохамару не понимает, как важна семья.

— Конохамару просто дурак, — зацепился я за последний рассказ. — Не ценит то, что у него есть. А подстричься все-таки стоит, потому что с непривычки длинные волосы будут тебе мешаться.

— Ладно, — неуверенно согласился Наруто. — А может, как Иго меня подстрижешь?

— Не, так стричь только Забуза умеет, — пошутил я. — Давай-ка лучше сделаем прическу, как у Четвертого?

— Давай! — загорелся мелкий. — Все подумают, что я на самом деле сын Желтой Молнии. Это будет прикольно!

"Эх ты, — я принялся за работу, — иногда я поражаюсь твоей проницательности, а иногда — слепоте к очевидному. Как только Третий помрет, я расскажу тебе, Наруто, кто твой отец".

Вечером того же дня в госпитале сообщили, что Шин здоров. Он, конечно, еще некоторое время будет сидеть на лекарствах, но вскоре и они ему не понадобятся. Так что нечего занимать койко-место и время персонала. Отправить его и Карин в Каменистое решили через два дня с шиноби-курьером, которому я доверил запечатанные кровью и чакрой свитки Узумаки с "начинкой" из переписанных клонами книг и контракт, который определит судьбу Каменистого побережья на долгие годы. Он почти не отличался от того, что Акийоши и Ютака составляли сами с сотрудниками Компании Гато и который я вместе с докладами отдал на подпись Данзо.

По меркам моего прежнего мира, я думаю, контракт мог бы считаться достаточно странным.

Это был международный договор по созданию проекта "Великий путь Гармонии Востока", и в нем было четыре стороны, которые брали на себя определенные обязательства и получали за это определенные привилегии.

От имени Страны Огня подписался сам Дайме, который гарантировал стороне, известной как Инвесторы (компания Гато и примкнувшие к ней предприниматели рангом поменьше), значительные привилегии и помощь в создании нового торгового пути. Там среди прочего было льготное налогообложение, уничтожение внутренних таможенных барьеров, оказание помощи и всевозможное содействие, даже ремонт и поддержание в порядке дорог. Пошлину на определенные виды товаров мог устанавливать только Дайме (на самом деле, понятно, министры от его имени) и никто более. Ни один феодал или город не имели права что-то требовать с тех торговцев, кто будет пользоваться этим маршрутом.

Поскольку этот торговый путь был выгоден прежде всего Стране Огня и его правителям, то все это делалось бесплатно, но при взаимных обязательствах со стороны Инвесторов.

Инвесторы обязались построить порт и прочую сопутствующую инфраструктуру на Каменистом побережье и на протяжении всего торгового пути. Там даже сухие доки для ремонта крупных судов будут! Все серьезно! Дело было в том, что Каменистое находится не так далеко от подмерзающего моря Страны Снега. Оттуда, бывает, айсберги приплывают. Основательно подтаявшие в южных водах до размера небольшой лодки, но все же айсберги! Да и других причин для ремонта достаточно: настоящие монстры, рифы, шторма...

Кроме того, прибыли от построенного инвесторами делились с двумя другими сторонами — с Конохой (от ее имени выступал Шимура Данзо, глава клана) и кланом Умино (от имени которого подписался я), а также эти стороны допускались к участию в управлении определенными объектами.

В обмен на это им, во-первых, отдавали в столетнюю аренду территории, на которых будет построен порт. Во-вторых, инвесторы получали очень весомые гарантии от Клана Умино, Конохи и Дайме Страны Огня. Также мы обязывались поддерживать порядок на всей территории, где находится инфраструктура торгового пути.

Впрочем, за эту часть отвечал по большей части Данзо с его Корнем. Он имел право выступать от имени Конохи как старейшина, но все понимали, что опираться он будет на подчиненную ему организацию и своих союзников. Также в данном договоре Леший гарантировал выполнение своих обязательств еще и тем, что выступал от имени клана Шимура.

По сути, теперь Корень имел монополию на поддержание порядка на всем торговом пути через всю страну.

И последняя сторона этого проекта Четырех — мы, Клан Умино. Мы получали пятьдесят процентов от чистой прибыли с порта и складов. Много? Разумеется. И за это мы обеспечивали безопасность порта и его инфраструктуры. Это делало крайне затруднительным неправильный подсчет прибыли. От собственной службы безопасности много не скроешь.

Больше у нас никаких подобных привилегий ни в какой другой области не было.

Ремонтные мастерские и будущие верфи, если они там возникнут, нас не касались. Рестораны, бордели, лавки и магазины любой желающий мог создать так же свободно, как и мы.

Все прочие услуги, не касающиеся охраны, должны были устанавливаться в двухстороннем порядке. К примеру, построил нам Тензо склады, и теперь пусть Ютака с Акийоши договариваются о том, за сколько они их продадут или сдадут в аренду. Об остальных работах тоже будут договариваться сами, я даже лезть в это не буду. Им на месте виднее.

Может показаться, что с нас требуют больше всего, а дают меньше всего. В чем-то это верно, мы действительно получаем меньше того же Данзо. Но если бы не мой успешный наезд на всех мелких местных феодальчиков и не внезапно обнаружившиеся родственники, которые по местным меркам могут считаться немалой силой, то я бы столько не получил. По мне, так нам гарантирован хороший кусок. Его бы только сохранить от посягательств других, прожевать и проглотить.

Самое интересное в этом договоре было то, что каждый участник проекта не получал деньги от другого. Мы все получали только возможность их заработать. И мы все будем либо в плюсе, либо с убытками. В той схеме, что была в подписанном договоре, утаить прибыль и кинуть других участников было делом невозможным. Ну, на мой дилетантский взгляд.

Строительство порта и его хозяйство заставило мою родню порядком потесниться, не получалось отстроиться ровно на те же места, где раньше стояли дома их предков. А еще тот булыжник-скала, где молниевик сидел в засаде, собирались оставить, чтоб не потревожить дух морского чудовища. Не знаю, есть ли оно там, но я б лучше под ним ямку вырыл, туда его столкнул, закопал и заровнял, целее будет, чем между складских помещений.

Планы пришлось поменять, поскольку порт не дом, его куда попало не воткнешь. Надо учитывать много факторов: рельеф, плотность грунта, возможности для прокладки дорог и размещения зданий, глубины, течения, ветра и многое другое. Поэтому мы не стали выпендриваться и подвинулись, чтобы не мешать Компании Гато как можно быстрее строить кормушку для наших кланов.

Именно вопросы местности, границ, дележки денег и привилегий были причиной, из-за которой Акийоши, Ютака и все остальные постоянно работали. Уточняли, переделывали, договаривались, снова уточняли и так до тех пор, пока я не уехал. Они бы еще и по почте правки мне слали, но я тогда уже успел передать бумаги Данзо, о чем им и сообщил. Я, конечно, понимаю, что у совершенства нет предела, но то, что они в письмах прислали, уже попахивало бредом. Маяк они, видите ли, забрать хотят! Забрать — это перенести в другое место. Ну вот нахрена им этот обрубок?! Дорог, как память? Камешек возьмите, а не все строение! Хотя знаете? Делайте что хотите.

Однако благодаря проекту торгового пути наши земли снова оживут и разбогатеют. А члены наших кланов получат работу и огромные прибыли, что позволит им меньше рисковать в сомнительных авантюрах, чтобы заработать хоть что-то на жизнь.

У моих соклановцев будет больше времени на тренировки, они будут лучше подготовлены, они будут меньше погибать. Клан будет расти и восстанавливать силу и влияние.

От мыслей о будущем меня отвлек голос Наруто.

— А я... с Якумо, Хинатой, Инари и Широ их все равно познакомил! Вот. Еще два дня есть, — пытался сам себя приободрить мелкий, думая, что подарить Шину и Карин на прощание.

С девочки Рей снял мерку на случай, если найдутся деньги на костюм для нее. Пока их просто неоткуда было взять. Но, думаю, красноволосые скинутся, чтобы получить пример для копирования. Или сделают свой аналог. По крайне мере, я уверенно сказал последний вариант Наруто, когда тот стал предлагать отдать Карин свою сбрую.

Конечно, я мог бы отдать ей свою. Но, во-первых, мне этот девайс самому нужен, во-вторых, всем не поможешь, а в-третьих, у нее свой клан есть. Делать такие подарки девочке в обход ее клана — это все равно что сказать всем Узумаки, что они не могут о ней позаботиться. С учетом того, через что Карин пришлось пройти, и с тем, что было с Наруто, это подозрительно похоже на правду и потому будет в десять раз обиднее.

К сожалению, проводить Шина и Карин мы не могли. Но не потому, что не нашли времени, а от того что Страна Огня не заканчивается за воротами Конохи. Но мы смогли попрощаться с ними в госпитале. Карин получила от нас двоих набор для фуин и бусы, а Шин свой подарок забрал днем раньше, на полигоне Призраков.

У меня еще оставались временные контракты, и Шину повезло понравиться серой зверюшке, похожей на енота с длинной шеей, которого изваляли в сухом цементе.

Шин долго не мог поверить в реальность происходящего, а осознав, обнял зверюшку, как щеночка, которого ему обещали десять дней рождения назад, и от счастья разрыдался.

— Почему вы так добры ко мне? — не отпуская "енота", спросил Шин.

Крепко задумавшись, я вспомнил о Сае, о том, что кроме этих двоих есть и другие... И не смог сказать правды.

— Потому что добрый дурак и хочу всем помочь, — развел я руками. — Идем, пока тебя не хватились. Призыв-то отпусти, в Каменистом успеете еще друг дружке надоесть.

Синька — владелец элитного подразделения пограничников: у каждого своя "собака"! Даже у новобранцев.

Время утекало, как песок сквозь пальцы. Джирайя еще пытался какое-то время изображать учителя, но вскоре после успешного призыва Гамабунты, то есть через несколько дней после инцидента с пропастью, забил на это дело и пропал.

Кстати, мега-жаб оказался таким же дурным, как и легендарный саннин. Он полдня скакал по окрестностям Конохи, как в задницу ужаленный. Пришлось Наруто снова в норму приводить. Он от призыва этой мечты французской кулинарии чакроистощение себе заработал, несмотря на "донорство" Лиса.

Чтобы разбудить Кураму и с гарантией призвать Гамабунту, пришлось использовать варварский метод Джи — страх. Я наложил на мелкого гендзютсу с простой иллюзией в виде дна пропасти, наполненного ржавыми пиками, как в ловушках из фильмов про затерянные гробницы.

Из разговора с Жабьим Боссом оказалось, что они неплохо разбираются в фуиндзютсу — наследие призывателей из одного из семейств Узумаки, и земноводные защитили от призыва всех, кроме новорожденных головастиков. И призвать любую более или менее взрослую лягушку можно только после того, как шиноби получит, так сказать, полный доступ — будет вписан в свиток и одобрен Гамабунтой. Без одобрения — шиш тебе, а не поддержка.

Так что ты или вложишь много чакры и призовешь Жабьего босса, или бесполезную мелочь, которая в отсутствие нормальных условий быстро сдохнет, даже если найдется способ удержать ее от возвращения назад.

И Джирайя еще смел корчить рожи и орать о том, что Наруто бесталанный дурак и ему просто нужно больше чакры. Педагог на букву Хэ. У мальчишки совсем ничего времени до столкновения с опаснейшими противниками, с которыми половина чунинов Конохи не справится, а жабий сын развлекается тем, что дает Наруто практически невыполнимые и абсолютно бесполезные задания.

Молодец, чо!

Хотя было у меня подозрение, что плевать Джирайя хотел на то, как Наруто призывает жаб или сдаст экзамен. Думаю, что настоящей целью Жабьего саннина было проверить работу печати и то, насколько хорошо джинчурики умеет работать с чакрой своего биджу. Ну и сообщить кому надо о результатах.

Естественно, я саннина Наруто заложил. И Лешему наябедничал. Это, похоже, тоже повлияло на отношение к Джирайе, так что в последнее время мы его даже около бань не видели. Наруто так и не удалось собрать всю свою банду, так что свободное время он проводил с Якумо, Хинатой, Инари и Широ. Вели они себя довольно тихо. Во всяком случае, об их проделках я ничего не слышал, а потому не контролировал эту шайку-лейку.

Я мог только надеяться, что Хината не ревнивая девочка, а Якумо не втрескается в Наруто.

Саске я не видел с отборочных, а Сакура... Ну, пару раз я ее в городе замечал. Мелькала.

Помощь я ей предлагать не стал. Это ей надо, а не мне. Да и времени у меня на Розовое Дерево нет. А насчет того, что говорил Хирузен, так я это, если спросят, забыл. Он ведь мне приказа на бумажке не давал? А значит, это был очередной мудрый ни к чему не обязывающий совет, который наш глубокоуважаемый Хокаге может засунуть себе в задницу.

Еще я слышал от Ино, что Сакура тренируется в поте лица, "желая впечатлить Саске-куна".

Ну и молодец, ей полезно.

В госпитале появилось больше пациентов с личной охраной. Благо для таких господ было отдельное крыло, и во время нападения их не придется трогать и выслушивать их "вонь". Но лучше бы их тут не было вовсе. Защиту на госпитале обновили совсем недавно, так что я мог быть уверен в том, что всяким Кабуто и другим подозрительным личностям вход сюда закрыт.

Впрочем, произошел еще один инцидент, после которого охрану госпиталя усилили.

Когда мы пришли проведать Хинату (она все еще вынуждена была ночевать в госпитале) и Ли, в коридоре дорогу нам заступил Гаара. Он вроде бы был в своем уме, не безумен, но крайне хмур и негативен.

На его лице красовалась пасмурная мина "всех порешу, один останусь", а родственников, которые бы могли его осадить, не наблюдалось. Опасная ситуация.

Мы пытались его обойти, но Рыжий вырастил впереди и за нашими спинами стену из песка. Оставались окна, но их еще нужно было успеть открыть. Хотя, если припрет, просто их выбьем. А чтобы никто не помешал, Гаара песком подпер двери немногочисленных кабинетов, находящихся на этом этаже. С той стороны по ним кто-то даже стучал.

— Ты говорил, что ты такой же как я. Чтобы быть как я, ты должен быть без своего Яшимару.

У меня сердце пропустило удар, но, не сводя глаз с Гаары, я протянул руку, чтобы остановить Наруто, но тот успел выскочить вперед.

— Ирука не Яшимару! — кричал мелкий. — Я не ты! Мы с тобой похожи только тем, что оба клетки для демонов. Я, правда, думал раньше, что мы похожи сильнее. Что у тебя такое же прошлое, как у меня. Ты тоже одинок. А ты просто дурак! Мы не похожи. Ты сломался. Я — нет.

Гаару настолько ошарашили слова Наруто, что обе стены осыпались на пол, а затем так же быстро собрались в тыкву на его спине.

— Я сильный, я могу убить тебя! Раздавить! — медленно пополз по полу бархан, напоминающий лапу. Словно Гаара еще не оправился от шока. Да и говорил он так, будто себя пытался в первую очередь убедить, и только потом — напугать нас.

— Ты слаб духом, — крикнул мелкий и ловким движением запечатал несколько когтей песчаной лапки в пищевой свиток.

Из тех, кого я знаю, ни у кого, кроме Наруто, не получалось так грубо нарушать правила фуиндзютсу. Как в старой шутке. Согласно законам аэродинамики, шмель летать не может. Но он их не знает, поэтому и летает. Попробуй я запечатать что-то с чакрой в простенький свиток, у меня бы ничего не вышло. А он на интуитивном уровне понимал, какой элемент печати запитать сильнее, чтобы получилось так, как надо.

— Я тебя не боюсь! — бросил мелкий, не понимая, что нарывается.

Каждое слово мелкого мне чудилось гвоздем, который он забивал в крышки наших гробов. Я даже подумал о том, чтобы выпрыгнуть в окно, попытавшись разбить укрепленное чакрой стекло, но не был уверен, что мы сможем убежать от взбешенного Гаары.

— Наруто, — тихо начал я, — отойди назад, только медленно и без резких движений.

Несколько вопросов, заданных с разных сторон, я поначалу не разобрал: они слились для меня в одну неразборчивую кашу. Позади нас стояли родственники Гаары, а из-за спины Гаары к нам шел Гай. Один из кабинетов, около которых мы остановились, принадлежал лечащему врачу Ли. Потрясающая удачливость мелкого и тут нас спасла!

У меня кровь в ушах стучала так громко, что я попросту не услышал, что говорил Гай и Темари. Как они вообще достучались до Гаары. Напугал меня носитель Шукаку без всякого КИ.

Не знаю, что бы было, не осади Гаару Майто и не уговаривай джинчурики родня, но для меня и Наруто это точно не закончилось бы ничем хорошим. Да и от Госпиталя бы камня на камне не осталось после битвы двух джинчурики.

Это странно, но больше всего меня напугала не перспектива собственной смерти, а как бы она повлияла на Наруто. Не хочу, чтобы он когда-нибудь стал таким же, как Гаара.

Когда носителя Шукаку увели, я привалился к стене, чтобы прийти в себя.

— Ирука, ты сильно испугался? — тормошил меня мелкий. — Я — нет.

— Ну и дурак, — я потрепал его по голове, тяжко вздохнув. — Ты же видел, что он опасный псих, зачем ты его провоцировал? Если бы не Майто Гай, размазал бы нас Гаара тонким слоем мясного фарша по всему коридору.

— Ничего бы не размазал!

— Соизмерять надо возможности и последствия. Пойдем Гай-сану спасибо скажем. Он, кажется, сказал, что к Ли шел.

— Я бы его завалил! — упрямился Наруто.

— Завалил бы, да. В этом я не сомневаюсь, только попутно вы двое уничтожили бы все вокруг. Сомневаюсь, что Гаара стал бы убивать нас аккуратно.

Кажется, только сейчас до Узумаки дошло, насколько серьезны могли быть последствия.

В палате Рока больше не чувствовался удушливый "запах" безнадеги, а на тумбочках появились неровные стопки разнокалиберных книжек. Бровастый парнишка с азартом размахивал руками, зачитывая посетителям и медсестрам особо понравившиеся ему стихи по памяти и чиркал в тетради какие-то схемы. Похоже, налегал на тактику.

Оставив Наруто с корзинкой слушать Ли, я подошел к задумчивому Майто. Тот стоял у окна с грустной улыбкой, точно не верил в лучшее.

Тихо поблагодарив Гая за то, что он предотвратил возможный бой с Гаарой, я еще раз выразил ему соболезнования по поводу случившегося с его командой.

— Гай-сан, кому вы так перешли дорогу, что вам решили отомстить через вашу команду? — шепотом спросил я, словно между делом.

— А почему вы думаете, что это не случайность? — напрягся джонин.

— Ну так очевидно же. Темари — один из худших противников для Тентен. Она ее не просто победила, а стерла в порошок, унизила ее собственным бессилием. И другого нельзя было ожидать от мастера футона, использующего боевой веер. Гаара — самый сильный и опасный противник среди всех генинов. А Ли слишком упертый, чтобы сдаться и признать свое поражение. Это не могло не закончиться трагедией.

Рок меня все же услышал, набычился, а затем вздохнул и покивал, соглашаясь с характеристикой.

— Но Неджи ведь прошел в финал, — глядя на сенсея, сказал Ли.

— Прошел, — ответил я. — Но, согласитесь, что его победа над Хинатой не выглядит чем-то впечатляющим. Клановый мальчик вытер пол своей кузиной на год младше его и чуть ее не убил без какой-либо на то необходимости. Для людей это выглядело примерно так. Он — боевик, она — принцесса и наследница. У них разная подготовка и разные способности. Его дело воевать, ее — интриговать, править и договариваться. Он, по сути, напал на своего будущего главу. Заказчику едва ли будет комфортно с таким защитником.

А еще Неджи продемонстрировал полную неспособность себя контролировать и кровожадность, свойственную скорее шиноби Тумана, чем Листа. Это такая победа, которая мало чем отличается от поражения на этом экзамене. Жилета ему после этого не дадут, если только он не победит всех. А этого точно не случится.

Судя по расширившимся глазам Гая, с такой стороны он ситуацию не рассматривал. Однако, немного подумав, он согласно кивнул.

— Да, победить этого Песчаника Неджи-куну будет непросто. А кроме него там есть и другие сильные противники. — Внезапно Гай словно просветлел, и от него повеяло надеждой: — Но ведь бой с Хинатой мог закончиться и по-другому! Неджи почти уговорил ее уйти.

Вздохнув, я покачал головой:

— Почти не считается, Гай-сан. Может, я не прав, но думаю, что бой между Хинатой и ее кузеном должен был закончиться трагедией, которая бросит тень на вас, Гай-сан, как на учителя Неджи. И кто-то это предусмотрел.

— И вы думаете, что такие противники у моей команды были не случайно? — пронзительно посмотрел Майто, мгновенно став абсолютно серьезным и собранным.

Такая способность мгновенно менять эмоции напрягает.

— Один раз — это случайность. Два раза — это совпадение. Три раза — это система, — ответил я, пожав плечами. — Я бы на вашем месте осторожно расспросил экзаменаторов. Наверняка кто-то что-то знает. Еще раз спасибо за то, что спасли нас от Гаары.

После чего я попрощался и ушел, оставив Зеленого зверя в глубокой и мрачной задумчивости.

Перед тем, как уйти, я зашел к Хоноке и настойчиво посоветовал ей на время экзамена не покидать госпиталь, поскольку это все-таки более-менее защищенное место. Дескать, во время финала Коноха будет наиболее уязвима и здесь будут шататься куча подозрительных людей. Вероятно, будут и шпионы из Облака. Так что лучше не лезть никому на глаза.

В ночь перед третьим этапом Наруто пришлось усыпить, чтобы он выспался. Волновался он даже сильнее, чем перед тестом Какаши.

За несколько дней до экзамена я попросил Оборо сходить с Якумо на прием к Рею, чтобы тот помог подобрать девочке тренировочный костюм и договорились на осмотр у Енота. Выносливость у младшей Курама была отвратительной. Ее даже Сакура бы уделала. Клан, конечно, переживал не лучшие времена, но позволить себе одну сбрую вполне мог.

Поторопил я их потому, что скоро вторжение Орочимару, и неизвестно, кто после него останется в живых.

Я не без основания надеялся, что Оборо выживет, как и Якумо. Старушка весьма нелестно отзывалась о шоу с призом в виде жилета, так что она, скорее всего, на стадион не пойдет. Да и за пределами квартала она бывает редко из-за артрита.

А туда нападающие вряд ли полезут — нет смысла так дробить силы.

В день перед экзаменом я проснулся часов в пять утра и долго пялился в окно, ощущая тревогу. От этого чувства было трудно дышать и невозможно уснуть.

Я вроде бы не ворочался, но все равно разбудил Анко. Толком не проснувшись, она погладила меня по плечу, игриво провела пальцами по спине и внезапно замерла, будто прислушиваясь. Ей не понравилось, что я напряжен, и отговорка о плохом предчувствии не помогла. Анко оседлала мою спину и, вдавив в подушку, начала мять лопатки и шею.

— Расслабься, — сказала она, продолжая массаж, — ты как деревянный. Глубоко вдохни и выдох. Медленно выдыхай. Давай, вдох... и выдох!

Не скажу, что стал спокоен, как удав, но после массажа стало легче дышать и навалилась сонливость.

— Спи, — ласково прошептала девушка, устраиваясь под боком, — еще рано.

Когда я проснулся снова, Анко уже ушла. Снова вышла через окно, как незваный гость. Надо послать клона на рынок, сделать дубликаты, пока я об этом еще помню.

Примечания.

1) Командообразование, или тимбилдинг (англ. Team building — построение команды) — термин, обычно используемый в контексте бизнеса и применяемый к широкому диапазону действий для создания и повышения эффективности работы команды.