"Я - кто?! Сенсей?" 2: Изменяющий судьбыю Том II. Часть 1.

Миник: Старшие ИноШикаЧо

Развитая инь-компонента всегда имеет под собой основу: либо в виде мощного, развитого интеллекта, либо ярко выраженного творческого начала, либо в виде выдающихся сенсорных способностей, позволяющих воспринимать мир более полно, а в идеале должно быть всё.

К сожалению, помимо преимуществ, у мастеров инь-чакры есть и общие недостатки — горе от ума и повышенная эмоциональность. Мнительность, сомнения, нервозность, перепады настроения и многое другое — вечные их спутники.

Вообще, в обычной жизни Иноичи был уравновешенным, обаятельным и рассудительным человеком, способным сохранять спокойствие даже под давлением. Однако все это было до тех пор, пока он следовал плану и был уверен в своих действиях. Но если случалось что-то из ряда вон выходящее и начинались сплошные импровизации, то с ними приходили и сомнения. И если ничего не получалось и не было ни плана, как все исправить, ни времени на его составление, то Иноичи терялся.

И тут-то все недостатки мастера инь-чакры вылезали во всей полноте. Яманака не мог, как тот же Акимичи, упереться и переть буром, не мог, как Нара, мгновенно составить хоть какой-то план. Оставшись без плана и без поддержки, встретившись с чем-то опасным и непонятным, Иноичи либо замирал, либо отступал. Так и случилось во время конфликта с Ирукой, жалким бывшим учителем из Академии. Или лучше сказать: бывшим жалким учителем Академии Шиноби…

Задумавшись над полной токкури* саке, Яманака позволил себе тяжко вздохнуть.

С тех пор как Иноичи потерял своего первенца, всю свою любовь и заботу он посвятил дочери. И, как полагается заботливому отцу, Яманака знал об окружении Ино всё! Даже то, что они сами о себе не знали.

Но сама Ино полагала, что отцу не известно о её шалостях и подружке с раздвоением личности. Да и о влюблённости в последнего Учиху тоже. Жаль разочаровывать любимую дочь, но с Саске ей ничего не светит. Иноичи не мог позволить наследнице и будущей главе клана выскочить замуж и сменить фамилию. Прежде всего потому, что следующим главой клана станет Яманака Акайо, сына которого Иноичи когда-то отдал в Корень. Как там его звали? Фу, вроде? Едва ли Акайо забыл или простил подобное. Для самого Иноичи и для его семьи появление в клане нового главы не сулит ничего хорошего. Да и Акимичи не позволят вассальным Яманака так усилиться, ведь Учиха — даже более великий и древний клан, а значит, клан мозголомов через брак с последним чистокровным красноглазым встанет на одну ступеньку с толстяками, перестав быть вассалами.

Иноичи даже нашёл время в своём плотном графике, чтобы проверить каждого сотрудника Академии и подготовительных курсов. Кто-то бы назвал это чрезмерной паранойей, но Иноичи так не считал. Да и не делился он тем, зачем ему нужны эти данные. Как сотруднику, отвечающему за безопасность, ему было легко получить доступ к досье любого, кто его заинтересовал.

Там-то ему на глаза впервые попался Умино Ирука. Сначала как упоминание дочери о новом учителе, а затем как строчки иероглифов в почти безликом досье никчёмной серости.

Тогда это было так.

Или казалось, что было так…

Очередной слабосилок, сирота… Но как-то связан с Корнем и Данзо. Большую часть полезных данных об Ируке кто-то старательно вымарал. Особенно мало было известно об его отце. Но и того, что было, вполне хватало, чтоб составить мнение.

Позже выяснилось, что в Академию его просто вышвырнули и забыли. То, что Данзо собирает данные через своего засланца, было неприятно, но терпимо. Главное, чтоб это ничтожество не мешало дочери получить основы и завести полезных друзей.

Об этом неудачнике Иноичи уже и думать забыл, когда тот возник снова. В этот раз — как помеха планам союзных Сенджу Цунаде кланов, его планам. Как заноза в заднице. И Иноичи сорвался с досады. Сказал то, что думал. Столько денег буквально уплывали из его рук, пока эта шавка Данзо раскрывала рот!

А затем Иноичи страшно удивился тому, что получилось. Умино не засунул своё мнение куда подальше, не промолчал; он ответил. Ответил вызовом на дуэль чести. Такого Яманака не планировал. Он-то хотел просто запугать, заткнуть выскочку, но драться не планировал. Да такого просто быть не могло. Это выглядело как какой-то сюрреалистичный бред. Ему, неприкасаемому главному следователю Конохи, Яманака Иноичи, бросает вызов какая-то шавка помойная и грозится убить его у всех на глазах.

Иноичи было хотел принять предложение, чтоб размазать выскочку по песку арены, ведь такие дуэли всегда только там и проводят, но внезапно наткнулся на молящий взгляд Юхи. Та сначала испуганно жестикулировала, а потом и вовсе прямо сказала, чтобы Иноичи отступил, иначе его убьют.

Что же произошло с тех пор, как его дочь закончила Академию, с её бывшим учителем? Почему от поединка отговаривает даже малознакомая Иноичи Курама Оборо? Неужели Ирука и вправду одержим демоном, как говорила Куренай? Да быть такого не может!

А затем Иноичи поднял взгляд на Ируку и почувствовал дыхание потусторонщины, которое холодком плохого предчувствия прошло по шее. Это явно был кто-то другой. Умино Ируку Иноичи хорошо запомнил за его подхалимство и желание угодить родителям детей из своего класса. Он слишком походил на мелкую собачонку, которая готова тявкать напропалую или, наоборот, расшибиться ради сомнительного одобрения и пустой похвалы. А здесь на него смотрел кто-то иной: чуждый, незнакомый, хищный, уверенный в своих силах и жаждущий его убить и готовый это сделать хоть прямо сейчас. Кто-то такой, кто не даст вытереть о себя ноги, как было прежде. Интуиция орала о том, что с таким противником, столь уверенным в своей победе, лучше не связываться.

Иноичи на мгновение даже показалось, что глаз Ируки светится красным. Хотя показалось ли? Чудаческий рассказ Юхи тут же захотелось переслушать, чтобы понять, Кто или Что сейчас Умино Ирука. Почему Куренай назвала Ируку демоном, а тот даже не отреагировал?! Другой бы возмутился или хотя бы сделал вид, что его это как-то задело! Как клан обидели — то он тут как тут, готов убивать, а что самого демоном называют — его не трогает совершенно. Это как вообще в одной голове помещается?! И главное, ноль эмоций — ну назвала его Юхи демоном и назвала, а что тут такого? Иноичи поглотила общая нервозность и мнительность.

Глава клана Яманака был отличным сенсором и прекрасно читал людей. Ему для этого даже не требовался бьякуган Хьюг, подмечающий малейшие изменения. Но то, что видел Иноичи, ему не нравилось.

Специальный джонин был в бешенстве. Однако Ки не выпускал.

Впервые научившись испускать жажду крови, потом очень сложно обуздать бурю и не дать просочиться удушающей волне гнева. Такой самоконтроль и показной срыв… Это настораживало.

У этого странного Ируки была непоколебимая уверенность. Он не верил, он точно знал, что убьёт Иноичи, и он его об этом проинформировал, без тени сомнений сказав, что зарежет его как свинью. Он не пытался его оскорбить, не запугивал, не блефовал. Ирука просто сообщил Иноичи о том, что его ждёт, как некий непреложный факт. И это стало последней соломинкой.

Глава клана Яманака отступил, потеряв значительную часть своего авторитета в глазах кланов. Отступил, чтобы выжить.

В словах и намерениях Ируки он не сомневался. Как и в искренности Юхи.

Такими угрозами так просто не бросаются и такой уверенности не испытывают. Могущество ментальных техник и мастерство Иноичи в них было известно всей Конохе. Умино о них тоже знал. Однако при этом он был железно уверен, что убьёт главу клана Яманака, и клановые техники его не остановят. Очень неприятный вывод. Причём как для Иноичи, который заржавел без полевой работы, так и для всего его клана. Потому что в жизни всякое может быть, и встретиться с тем, кто иммунен к твоим техникам — это кошмар любого шиноби.

Если бы Иноичи вышел на арену и оказалось, что его ментальные техники бессильны, то что бы ему оставалось? Базовые техники воды? Весьма посредственное, как для джонина, тайдзютсу? Это против диковинного, но явно прочного доспеха и Меча Бога Грома? Против шиноби, только что вернувшегося с миссии S-ранга живым и невредимым и наверняка с полным набором расходников для боя?

И насколько сейчас силён Умино Ирука? Ну, или то, чем он стал. А может, и был раньше?

Иноичи внутренне похолодел, представив, что его дочь долгие годы учила какая-то потусторонняя тварь.

«А если он притворялся ещё тогда? Когда учил детей…»

Позже, успокоившись после новой пары токкури, Иноичи здраво рассудил: «Да нет! Скорее это на него так повлияла потеря воспоминаний. А на меня — две истерички! Куренай или Оборо гендзютсу навели! А демонов не бывает! А то, что Юхи мне рассказывала и показывала в своей голове, всего лишь обман зрения или разума. Всё же Курама владели удивительными техниками материальных иллюзий. А девчонка просто очень талантлива. Вот и заморочила голову бабке и невесте Асумы, а они мне голову задурили!»

И Иноичи твёрдо себя убедил, что красные глаза у Ируки ему всего лишь почудились.

— Ещё саке, — показал шиноби сначала два, но потом, подумав, три пальца, — и поскорей!

Но напиться ему не дали.

— Пойдём наверх, Иноичи-сан, Чоуза-сама уже сделал заказ, — позвал его Шикаку.

Кивнув, Яманака оставил деньги на столе и c тяжёлыми чувствами встал и потащился в вип-зал на втором этаже — ждать большое начальство. Наконец, через минуту, показавшуюся часом, зашёл Чоуза и открыл дверь официанту, руки которого были заставлены подносами.

— Присаживайтесь и угощайтесь, друзья, — показав рукой на удобные кресла, тоном радушного хозяина предложил им Акимичи.

Они, поблагодарив, чинно заняли свои места.

Иноичи есть не хотелось — он просто хотел напиться, а Нара всё-таки что-то себе положил.

Чоуза же спокойно и уверенно наложил себе полную тарелку еды. Официант пожелал приятного аппетита и ушёл.

После чего, пожелав себе хорошего аппетита, красноволосый толстяк смачно зажевал здоровый стейк. С удовольствием прожевав его и проглотив, он наконец заговорил:

— Помните, мои верные вассалы, вы как-то спрашивали меня, почему мы пошли на условия Третьего, не очень выгодные для нас?

Нара кивнул.

— Помню, — нехотя признал Иноичи. Такое обращение сулило большие неприятности и серьёзный разнос. Хотя на публику Ино-Шика-Чо всегда выступали как друзья и лучшие сокомандники, но когда Чоуза сильно раздражён, то он может напомнить, что он здесь — сюзерен, а не просто третий член команды. За время их многолетнего знакомства с Чоуза он лишь в третий раз в жизни назвал их вассалами в неформальной обстановке. И оба раза это были крупные залёты. Лучше бы обматерил.

— А помнишь, Шикаку-сан, — обманчиво добродушно продолжил Чоуза, — как ты убеждал меня, что для него этот договор нужнее, чем для нас? Что ему наша поддержка в Совете Кланов и Большом Совете важнее, чем нам? Дескать, мы можем справиться без него, а он без нас не сможет?

Акимичи обвёл взглядом своих проштрафившихся подчинённых.

— И как, мы без него смогли чего-то добиться? Ничего не хотите мне сказать?

Иноичи мудро промолчал, не желая стать объектом раздражения начальства. Шикаку, впрочем, тоже разговорчивостью сегодня не страдал.

— Вот потому я и заключил тогда не самый выгодный для нас договор, что сами по себе вы не можете ничего. Он бы без нас справился, а мы бы ничего сами не добились. Ну как, понравилось вам, как нас сегодня лицом в конские яблоки уронили? Или, может, вы удовольствие получили от того, когда Цунаде на вас орала?

— Ну, она всё-таки больше Шизуне-чан ругала, — попытался шуткой разрядить атмосферу Иноичи.

— Да уж, если бы не её несвоевременная инициатива с этим проклятым мечом, то все могло сложиться иначе, — поддержал его Шикаку. — По моим расчётам, наши шансы были три к одному, что нашу инициативу поддержат, если бы не дурная выходка Шизуне и не этот чертов Умино…

Акимичи на это лишь хмыкнул.

— Вы, парни, порой такие умные, а порой такие идиоты, что вас слушать больно. Чей человек Умино Ирука?

— Данзо, — немедленно ответил Иноичи. У него сразу возникло очень плохое предчувствие. Оно его не подвело.

— Ну, значит, будем исходить из худшего варианта, что это не самодеятельность одного нищего беспородного слабака, а продуманная провокация, в которую мы влетели на полном ходу. Почему никто не продумал реакцию Шимуры на наше предложение? С чего вы все о нём забыли и решили, что он молча нас всех поддержит после того, как мы лишили его шапки Хокаге?

Нара попытался оправдаться:

— Это было слишком смело для Данзо, так выступить в открытую, тем более на стороне кланов, а он их ненавидит, это все знают.

Иноичи тут же поддержал друга:

— К тому же Ирука не тот типаж, за которым пошли бы люди…

— А они взяли и пошли! — оборвал их оправдания Чоуза. — А значит, и цена всем вашим рассуждениям и хитроумным стратегиям — ломаный сен, потому что вы ничего вокруг себя не видите и не понимаете. Вы забыли даже о банальном здравом смысле!

— Это же Ирука! Учитель из Академии, без влияния и силы! Никто бы не догадался… — понесло Иноичи.

Толстяк посмотрел на него с иронией. Яманака понял, что выглядит глупо и позволяет себе лишнего, так что заткнулся.

— Я как раз об этом и говорю, — медленно, размеренно продолжил Акимичи. — Вы, мои дорогие сокомандники, заигрались и забыли о банальном здравом смысле. Вы ущемили интересы человека с существенным силовым ресурсом и мощной разведкой и почему-то считаете, что Шимура Данзо не прищемит в ответ ваши яйца. Умино, не Умино… Да какая разница? Не он, так другой бы сыграл эту роль. Вы себя кем возомнили? Стариком Третьим, у которого все схвачено и есть своё АНБУ?

Несмотря на привычный мягкий тон, посмотреть в глаза Чоузы в этот момент не решился никто. Все присутствующие прекрасно помнили, кто такие Акимичи и чем Нара и Яманака им обязаны. Всем. Просто всем.

— Скажите ещё спасибо, что он вас просто умыл в Совете Кланов, а не убил кого-нибудь из ваших соклановцев в качестве намёка. Хотя удар по кошельку нас ждёт куда более болезненный, чем потеря любого соклановца, — задумчиво продолжил Акимичи. — Шикаку, сколько миллионов мы потеряем, если наш проект не будет реализован?

— Миллионы… Десятки миллионов хо-рье чистой прибыли в ближайший год, — убито ответил Нара сюзерену.

Его реакция послужила для Иноичи напоминанием о том, как именно зародился проект.

Он вырос из обращения клана Сарутоби к Шикаку с просьбой рассчитать оптимальный проект реконструкции центра Деревни. Специалисты клана умников быстро сообразили, что реконструировать только центр города не столь выгодно, как централизованно провести комплексную модернизацию Деревни, особенно в плане коммуникаций, дорог и оборонительных сооружений. Открылись заманчивые перспективы, и Шикаку, забыв о лени, старательно проталкивал этот проект на всех уровнях. Именно с его подачи Акимичи договорились с Третьим о своём участии в проекте и крупно вложились в него.

— Ага, десятки миллионов рье только прибыли, — продолжил Чоуза, переводя взгляд с Шикаку на Иноичи, — крупнейшая инвестиция со времён создания моего клана, не говоря уже про ваши. Уже закуплено оборудование и материалы, обучены люди, проведены замеры и предварительные расчёты, расширено производство, выкуплена земля, розданы взятки и подарки. Да, шикарный был проект: комплексное обновление инфраструктуры, социального жилья, укреплений и защитных систем плюс продовольственная безопасность и военная промышленность, а также куча социальных программ. Мы могли бы со временем заработать на этом сотни миллионов рье. А теперь мы понесём как колоссальные финансовые убытки, так и репутационные. И все почему? Потому что за широкой спиной Третьего мы забыли, что мы не единственные игроки в Листе и нам есть чего опасаться.

— Больше того, — продолжил в гнетущей тишине толстяк, — мы не единственные игроки в мире, что нам весьма наглядно показал Орочимару, сорвав первый этап реализации нашего проекта. Деньги из бюджета ушли не на государственный подряд, не Акимичи, вам или нашим союзникам, а на восстановление Конохи и мобилизацию всех способных носить оружие. Потом пришла Цунаде, и пришлось отдать ей часть проекта в обмен на её поддержку. Ну что же, тут мы не особо потеряли. Минус время, потраченное на уговоры заносчивой и капризной клановой принцессы, — тут Чоуза аж поморщился, настолько он был невысокого мнения о последней Сенджу и её воспитании, — минус часть дохода и минус репутация из-за того, что социальные программы реализуем не мы. Неприятно, но приемлемо. Теперь вот разгром в Совете Кланов. Восемнадцать, вы только вдумайтесь в это, всего восемнадцать голосов за реализацию проекта. Вы помните хоть один подобный случай с Третьим?

Иноичи и Шикаку синхронно помотали головами.

— Вот и я не помню. А значит, ваша попытка как-то загримировать труп вашего проекта в эту пятницу изначально обречена на провал. Как там сегодня сказала Като Изуми своей непутёвой племяннице? Ах да.

"Я честно хотела голосовать за ваш проект, как я тебе обещала, но ваши действия теперь рассматриваются как предательство интересов всех кланов и Конохи в целом, а становиться мишенью, просто чтобы помочь тебе, племянница… Извини, но жизнь и благополучие целого клана мне важнее", — процитировал Чоуза. — Мудрая женщина, сразу все поняла.

В воздухе повисло невысказанное, но очевидное всем:

— Не то что вы.

Главы кланов Нара и Яманака, бывший главный следователь и действующий главный стратег Конохи виновато склонили головы перед своим теневым господином.

— По моим расчётам, если мы все сделаем правильно и хорошо оформим, то шансы есть, — попытался было отыграться Шикаку, но увял под ироничным взглядом Чоузы.

— Шикаку-сан, дружище, засунь эти расчёты себе в задницу. Я тебе без всяких расчётов скажу, что повторная попытка протащить этот проект в Совете Кланов вызовет лишь негатив и также будет провалена.

— Я уверен, что после доработки мы сможем протащить наш проект в Большом Совете, — наконец разродился Шикаку.

— Да, мы же так и планировали, если вдруг в Совете кланов не срастётся, — поддержал его Иноичи.

— Значит, так и сделаем, — резюмировал Акимичи. — А пока, друзья мои, давайте думать, что предложить Данзо, чтобы он нам и там проект не провалил. Иначе придется нам возвращаться в поле на миссии, просто чтобы с голоду не сдохнуть.

Иноичи обрадованно кивнул — кажется, пронесло…

— Хотя подождите… Остался ещё один вопрос, на который я хочу получить ответ, — оборвал надежды мозголома Акимичи. — Иноичи-сан, друг мой, а скажи-ка мне, почему ты сначала оскорбил клан Умино, а потом принёс извинения? — взгляд толстяка стал жёстким, пронизывающим, оценивающим, как у матерого кабана-секача, который готов защищать свой выводок даже ценой собственной жизни и примеривается, как бы половчее вспороть тебе брюхо.

— Я думаю, ты хорошо понимаешь, как это выглядит для всех и как это отразится на репутации. Причём не только твоей и твоего клана, но и на моей, как твоего сюзерена, — слова главы Акимичи звучали веско и тяжело. Он был зол, очень зол; Яманака чувствовал это, и ему хотелось провалиться под землю или напиться.

Ситуация действительно была мерзкой. Своим поспешным решением Иноичи подставил не только себя, но весь тройственный союз Ино-Шика-Чо, а также дополнительно лично Чоузу. Сюзерен в ответе за действия вассала. А что бы там себе ни думали люди несведущие, главным в их тройке всегда был красноволосый толстяк. Земля, на которой стоит квартал Яманака, на самом деле не их, она просто дана им в бессрочную аренду, пока они являются вассалами Акимичи. Земельные угодья в разных частях страны Огня на самом деле не принадлежат Нара, а также лишь даны им в бессрочное пользование. Большая часть капиталов, которые есть у трио Ино-Шика-Чо, также принадлежит толстякам.

Акимичи не зря великий клан. Это род могучих воинов и влиятельных феодалов, которым с древних времён принадлежали земли в Стране Огня. Кланы Нара и Яманака они буквально вырастили себе на службу, как рода слуг. Нара стали сначала собирателями, травниками, лесниками и егерями, а потом и тактиками, сделав войска Акимичи непобедимыми в лесу. А клан Яманака изначально был сборищем прислуги, проституток и шпионов, но благодаря развившимся сенсорными навыкам и умению распознать настрой и эмоции собеседника они стали ценным приобретением, которое сделало клан толстяков непобедимым за столом переговоров. Собственно, для этого Акимичи их и вывели путём тщательной селекции. Хотя кланом шиноби красноволосые здоровяки стали называться только тогда, когда Сенджу через общих родственников — Узумаки — сделали клану Акимичи предложение, от которого нельзя отказаться. До этого они были просто крупным, могущественным, знатным и богатым родом феодалов, не брезгующих учиться новому и использовать чакру в бою. А после создания Конохи толстяки стали вторыми после Сенджу, а также их ближайшими и вернейшими союзниками, что, впрочем, не помешало Акимичи получить свою долю прибыли с гибели клана-основателя деревни.

— Я… — Иноичи сглотнул, — я обычно хорошо разбираюсь в людях, в том, что ими движет, и понимаю, как они будут реагировать, чувствую по чакре их общий настрой. А тогда я почувствовал что-то странное. У этого Умино мимика, жесты и его эмоции они были какими-то неестественными, неправильными. А ещё я понял, что он реально собирается меня убить, и думал только об этом, как охотник выцеливает жертву. Я не уловил у него ни сомнений, ни раздумий, только холодное бешенство и сосредоточенность. Он не думал о том, что будет после дуэли, не думал о том, что за меня отомстят, он просто хотел меня зарезать.

— Как свинью, — подсказал Акимичи.

— Да, как свинью, — выдохнул Яманака.

— Тогда почему ты попытался его спровоцировать, если ему плевать на все и он готов тебя убить в поединке?

— Это не тот Умино Ирука, которого я знаю и который учил Ино-чан. Это как будто кто-то совершенно другой, хоть и очень похожий. Тот был трусом и слабаком, лебезил и угождал, а этот жаждал моей крови и словно специально нарывался на конфликт, — несмотря на логичность и правильность этих слов, Иноичи все равно чувствовал себя жутко неловко.

— А давай предположим, что ты прав и этот Умино специально провоцировал конфликт? — предположил Чоуза. После чего, подумав, не торопясь продолжил мысль: — Вы ведь слышали, что сказал Ястреб? Это именно Ирука подтолкнул Шизуне и Мимаки к тому, чтобы они потребовали у него Меч Бога Грома официально, как представители администрации Хокаге. Значит, он изначально хотел спровоцировать скандал и подставить Пятую, попеняв ей на нарушения законов. Однако Умино на этом не остановился, он провоцировал не только тебя, — взгляд толстяка упёрся в Иноичи, — но и Шикаку-сана, обвинив его в том, что его люди в штабе плохо делают свою работу. А что это значит? — задал Акимичи вопрос с очевидным ответом.

— То, что он хотел устроить дуэль, — холодея, ответил Иноичи.

— Потому что благодаря чакра-броне из Страны Снега он легко мог убить хоть меня, хоть тебя, — добавил Нара, сам ошарашенный внезапным озарением.

— Именно, друзья мои, — мрачно добавил Акимичи. — Ваши клановые техники хороши: они эффективны, имеют широкий спектр применения в разных ситуациях, их трудно скопировать и они потребляют мало чакры. Но последнее в нашем случае сыграло бы против вас. Броня Умино просто поглотила бы большую часть чакры из твоей техники, — взгляд толстяка упёрся в главу клана Яманака, — а потом он бы убил тебя одним ударом до того, как остановят бой, и так, чтобы даже Пятая не смогла спасти. Или отрубил бы тебе голову, или пробил бы её клинком молний, поджарив тебе мозг.

Иноичи передёрнуло. Нара на эту гримасу мрачно хмыкнул, а Чоуза добавил:

— То же самое было бы и с тобой, Шикаку-сан. Это была ловушка. Рассчитанная провокация. Вы обидели бедного-несчастного шиноби, последнего из почти вымершего клана; он, защищая честь мёртвых героев, вызвал одного из вас на дуэль и там убил. А то, что он был до зубов вооружён и экипирован таким образом, чтобы наилучшим образом противостоять вам, ну так это случайность, совпадение. Он ведь так спешил на Совет Кланов с миссии, что даже переодеться не успел. Это вы у нас ленивые, зажравшиеся главы кланов в гражданском, которые и не помнят уже, когда брали миссию за пределами деревни, и даже оружия с собой толком не носят.

Чоуза покачал головой, изображая осуждение и скорбь от такого ужасного происшествия, после чего мрачно добавил:

— После чего у меня не осталось бы хорошего выхода. Я бы не мог не отомстить за своего вассала, чтобы не потерять лицо, и вместе с тем уничтожение последнего из клана, который защищал свою честь и победил в честном поединке, не принесло бы мне ни чести, ни популярности. Наши имена изваляли бы в грязи, а о поддержке законопроектов глупо было бы даже мечтать. Судьбу Сенджу и Учиха все хорошо помнят? Кто-то хочет повторить?

Наступило тягостное молчание.

Чоуза не торопясь подцепил вилкой с тарелки здоровенный шмат мяса, прожевал его, проглотил, после чего обвёл взглядом своих побледневших сообщников, до сих пор молчавших, и резюмировал:

— Как мы видим, Шимура сделал свой ход. В этот раз нам повезло. Я не хочу повторения подобного. Так что, если мы все выяснили, давайте вместе думать, что предложить Данзо.

____________________

Токкури - маленькая бутылочка - сосуд для саке. Кувшин для саке называется токкури (яп. 徳利). Обычно это круглый сосуд с узким горлышком, но встречается во множестве форм, включая форму с носиком «катакути» (яп. 片口). По традиции саке подогревают, помещая кувшин в ёмкость с горячей водой; узкое горлышко помогает сохранять тепло.

«Лошадиные яблоки» = конский навоз.