"Я - кто?! Сенсей?" 2: Изменяющий судьбыю Том II. Часть 1.

Миник: Один выходной или Плохой день Анко

Недавнее прошлое. Коноха.

Те кто знал эту пару ближе, подозревали Умино Ируку в неискренности и переигрывании, а его пассию, Митараши Анко, в отсутствии ума и самоуважения.

Для мало знакомых: их отношения выглядели приторно сладкими и вызывали массу завистливых взглядов и вздохов. Ирука покупал для любимой цветы, конфеты, всё время норовил то подержать за руку, то обнять.

Когда Ирука сказал Анко про регистрацию в отделе местного управления, та решила, что следовало бы отозвать прошение о браке, чтобы не занимать очередь, а потом не прийти. И лучше бы она не приходила, а оставила всё, как есть.

— Анко-чан, — едко хмыкнула девушка из отдела местного управления, — можешь хотя

бы нам не врать, что твой Ирука собирается жениться на тебе.

Как и везде, здесь с бумагами работали мелкие чинуши, лишь чуть-чуть владеющие чакрой, таких настоящий шиноби мог плевком перешибить. Вот только от произвола со стороны сильнейших их защищал Закон и Порядок. И «мелочь» порой слишком наглела, чувствуя за собой право на безнаказанность. Возрастные дамочки мерзенько захихикали, когда их самая молодая коллега подвинула документы в сторону Митараши.

— Сегодня миссия, завтра — другая. — продолжала давить на больное место чинуша. — Хотя бы нас не трогайте со своим спектаклем!

Конечно, на каждую зазнавшуюся «малявку» можно было написать жалобу, но чуунины да джонины считали ниже своего достоинства писать доносы на великовозрастных генинов. Первым желанием Анко было повыдергать все волосы с головы чиновницы, но Митараши сделала короткую дыхательную гимнастику и широко, как учил Ирука, улыбнулась. Улыбайся, это всех раздражает — тут же всплыли слова Ируки в голове его любимой.

— Я выйду замуж, Ёсино-сан. — легко и непринуждённо сообщила Анко всем присутствующим, — а вы можете и дальше давиться своим ядом. Не убирайте далеко бланки, мой будущий супруг скоро вернётся.

И всё равно слова недошиноби задели Анко за живое. Себе она могла в этом признаться.

А после работы Митараши долго крутилась у зеркала в чёрном кимоно с камонами клана Умино. Это ростовое зеркало он прикрепил к стене специально для Анко, потому что ему самому вполне хватало видеть только своё лицо по утрам с щёткой в зубах.

— Это они от зависти, — прикрыла Анко сложенным веером место, где должен был быть шнурок оби-дзимэ. Анко терялась в догадках, каким будет оби-домэ к этому кимоно, что подарил ей будущий супруг. Запоздало ей вспомнилось, что Ирука мог попросту не знать, что оби-домэ — это ювелирное украшение и для кимоно жены главы целого клана оно не может быть бижутерией.

— В самом крайнем случае сама куплю, — с хлопком распахнула Анко веер, чтоб потренировать высокомерный взгляд замужней женщины, — а подарок буду носить с летними юкатами, которые Ирука мне обещал.

Ещё не хватало сумочки кинтяку, похожей на маленький мешочек, чтоб сложить туда всё то, что всегда лежит в бездонных карманах бежевого плаща Анко.

С сожалением Анко убрала куротомесоде в коробку, аккуратно его сложив камоном на спине вверх, чтоб не получилось заломов. Она ещё сомневалась, что Ирука вправду сделает специальные стойки под кимоно в стенном шкафу, будто в ателье, где можно арендовать юкату или кимоно на время. Она скорее поверила бы в то, что Ирука украсит развернутым куротомесоде стену на первом этаже квартиры, как прочими своими и Наруто поделками. А Анко хотелось поносить это кимоно не только перед зеркалом. Кимоно куротомесоде, как на зло, было только для очень торжественных случаев вроде клановых приёмов и торжеств, свадеб (если бы Анко была гостьей) и тому подобных мероприятий.

— Лучше бы сделал мне повседневную юкату... — ставя коробку на место, Анко провела по крышке пальцами, а затем одёрнула руку, будто та могла её укусить.

Сама мысль о том, что Анко смела что-то потребовать от Ируки вызывала у неё оторопь. По старой памяти ей всё ещё казалось, что он разозлится и обвинит её.

Анко отучил просить ещё сенсей... У Орочимару на все просьбы был один ответ: Если тебе что-то нужно, рассчитывай только на себя.

Белый Змей учил на совесть, но дважды никогда не объяснял, предпочитая наблюдать со стороны и не вмешиваться.

Жестокость Ируки, раньше, так напоминала раздражённого неудачными опытами сенсея, что порой Анко будто возвращалась в лабораторию, во времена своей юности.

Она понимала и тогда, и сейчас, что такие отношения даже для шиноби были далеки от нормальности, но она ведь ничего другого не знала. Ей до сих пор было неловко принимать заботу и внимание Ируки «из прошлого».

Он определённо был иным, будто не с этой планеты, но поверить, что до Рикудо и биджу существовал более развитый мир без чакры... Это не укладывалось в голове.

— Проще поверить, что он немного тронулся умом. — вздохнула Анко.

_______________________

Оби-домэ — традиционное украшение женского японского наряда. Их носят, нанизывая на плетёный шнур оби-дзимэ. Считается, что первые оби-домэ были переделаны из мэнуки — парных железных украшений рукояток катаны и вакизаши. Традиционно считается, что с кимоно ювелирных украшений не носят, однако это не так. Оби-домэ — это ювелирное украшение, надеваемое на шнур оби-дзимэ.

Мэнуки — декоративная часть японского клинкового оружия, помещающаяся на рукоять под оплетку. В тех случаях, когда кожа ската (самэ-кава) используется без оплетки — это маленькие декоративные головки клинышков, закрепленных в рукояти. (Стиль «хари-мэнуки»).

В остальных случаях они туго фиксируются витками ито (тесьмой для оплетки рукояти).

Располагаясь под оплеткой рукояти с обеих сторон, менуки обеспечивают надёжный хват меча и препятствуют его выбиванию из рук.

Кинтяку (巾着) — это традиционная японская сумочка или кошелек небольшого размера, часто с завязками. «Кин» — ткань, «тяку» — надевать.

Такую сумочку изобрели для переноски личных вещей: денег, лекарства, печати, амулетов, сигарет или косметики. Также она использовалась для бэнто.