Глава 23. Страшный, страшный зверь дельфин

Признаю, для меня стало открытием, что клан Курама является поставщиком множества полезных мелочей. Будто китайский культиватор из ранобе, который решил заняться бизнесом, Курама с их удивительной чувствительностью к инь-компоненте продавали только лучшее: Чистейшие, без примесей, кристаллы для сложных фуин, энергоемкую древесину для чакро-бумаги, особые благовония и многое другое, включая расходники для жреческих обрядов и просто драгоценные и полудрагоценные камни оптом и в розницу.

Для себя я сделал мысленную зарубку, когда Курама предложит вознаграждение за подвиг, попросить себе парочку-другую кристаллов. Или драгоценностей, чтоб заказать ювелиру что-нибудь особенное для Анко! Или и то и другое и можно без «хлеба»!

Можно сказать, что товары клана иллюзионистов — это премиум сегмент, хотя они так не считают. Для них это просто качественный товар по справедливой цене. Никакой не премиум-сегмент, не лакшари, не категория люкс. По-моему, зря.

Конечно, будь на моем месте кто-то вроде Хатаке, он бы знал, что камон Курама на товаре — это признак высокого качества, но я не он. Ни сейчас, ни тогда. Откуда бы знать о Курама прижимистому мелкотравчатому сироте с перспективами добраться, максимум, до слабенького специального джонина? Мне даже заглядывать в лавки, подобные магазинчику Курама, было противопоказано для здоровья моей жабы.

Теперь же у меня мысли разбегались, от открывшихся возможностей!

Кристаллы-накопители (естественные или искусственно созданные) служили батарейками для охранных контуров, помогали стабилизировать многослойные печати, слабому шиноби использовать сложные фуин … вариантов использования их в печатях, на самом деле, было масса!

Из уроков Узумаки Акийоши я уже знал, что кристаллы-накопители не могли использоваться напрямую, как запасной аккумулятор на случай истощения. Для живых объектов чакра из кристалла «мертвая», чужеродная, даже если ты сам ее закачал мгновение назад. Хотя, казалось бы, существует передача чакры от шиноби к шиноби и она прекрасно адаптируется к чужому организму! Но с чакрой прошедшей через кристалл происходит что-то толком никем не объясненное, и «всосать» ее обратно не выйдет. Точнее ты можешь ее вытащить, в себя загнать с трудом и матами, но использовать ее не получится. Такая чакра, если попадет в каналы, будет только мешаться и может навредить. Акийоши сравнивал чакру после преобразования в кристаллах с отмершей плотью, которая разлагаясь, начинает отравлять организм.

Зато для многоярусных печатей со сложным рисунком кристалл-накопитель самое то — стабильный источник без примесей. Причем почти вечный источник, если он является частью стационарной системы и подзаряжается аккуратно, без попытки впихнуть невпихуемое.

Зная какие накопители долговечные, можно подумать, что рынок ими завален на годы вперед, но не всякий кристалл подходит, даже если внешне его не отличить от качественного собрата. Так что товар это штучный, но при этом в моем доспехе, есть довольно крупные накопители, есть они и в сбруе (внутри элементов из кожи мелкие кристаллы), даже есть в фигурке дельфина и «глушилке» в большой спальне и много еще где по квартире.

Накопители — этакая «всемнужка» из сказки Доктора Сьюза «Лоракс», жить без которой шиноби было бы трудно. О подробностях я расспрашивать не стал, боясь спугнуть разговорившуюся Оборо.

Однако пришлось вскоре рискнуть сбить «настрой»; вспомнив про доспех из чакры, я аккуратно поинтересовался: может ли чутье Курама подобрать идеальные кристаллы под определенную вещь, и тем повысить ее КПД?

Спросил и получил неожиданный ответ:

— Вырастим, какой нужно, любого размера, но придется подождать годик или несколько примерно, или подберем из имеющихся самый подходящий.

Да, как ни странно, один из активов клана Курама — умение создавать кристаллы с нужными свойствами. Оборо даже похвасталась, что их клан вместе с самим Первым создали знаменитый кристалл Сенджу, который носит Цунаде. Точнее, носила, пока не отдала его Наруто. Кулон Первого — это голубой алмаз.

Пока я подбирал челюсть, Оборо меня слегка обломала, тем что естественно стоит это безумных денег и занимает много времени.

— Но зато мы можем создать кристаллы любого размера, качества и состава! — с нотками самодовольства сказала Оборо.

— Это… поразительно. — нашел я наконец слова, чтоб выразить культурно свои мысли.

— И вмещать они будут больше чакры!

Мысленно взревев «Есть хоть что-то, что вы не умеете?! Может у вас еще кристаллы сами чакру вырабатывают?», подзавис в задумчивости.

«Нет, это было бы уже слишком».

В аниме, вроде как, броня снеговичков создавала чакру сама, но еще из лекций Узумаки я знал, что это чушь полнейшая. Нет, я не утверждаю, что такого вообще быть не может. Но на данном этапе искусственно генерировать чакру, тем самым фактически создавая энергию из ничего, тут не умеют. Доспех аккумулирует ее из окружающей среды, собирает излишки, которые бы иначе просто рассеялись, не как печать сокрытия, а только то, что не помешает юзеру пользоваться техниками.

Оборо, судя по звуку, подлила чаю, чем избавила меня от обязанности поддакивать и кивать, показывая что я внимательно слушаю историю падения клана Курама.

После Второй Мировой Войны Шиноби как-то так само собой оказалось, что клан стал меньше, а вот потребности Конохи в их товарах возросли многократно.

«Значит, надо как-то решить проблему с дефицитом!» — сказал Сарутоби Хирузен и принял парочку законов, десяточек поправок… В общем, подсуетился и, внезапно, ходившие под его кланом негоцианты, стали конкурентами Курама. Больше того, завалили рынок Конохи товарами, которые ранее были монополией иллюзионистов. Сарутоби и их шестерки привозили товар отовсюду, не ограничиваясь только Страной Огня; и не особо заботились о качестве, к тому же имели больше точек сбыта и быстро перехватили самые прибыльные госзаказы. В общем, торгаши Третьего нахрапом заняли чужую нишу, а Коноха из экспортера превратилась в импортера сразу нескольких видов товаров.

Хорошо это для экономики скрытой деревни? Нет. Хорошо для клана Сарутоби? Очень хорошо! Есть хоть кто-то, кто этого не понимал? Да, конечно. Куча народа, которых этот вопрос не касался и которым разбираться в нем было не с руки. В конце концов, проблемы клана Курама это только его проблемы, и не чьи больше. Из рассказа Оборо хорошо чувствовалось, как сильно задевала ее вся эта ситуация, равнодушие других, несправедливость по отношению к ее клану, недоумение от того, как мог такой умный человек, как Третий, не видеть дальше собственного носа и не понимать, что свое производство необходимо, нельзя жить только привозными товарами.

— Не хотел и не видел. Ему и его клану выгодно было не замечать. А что там в далеком будущем будет — да какое им дело? На его век же хватило? Хватило. Даже его детям и внукам хватило. А после нас — хоть трава не расти. — подытожил я, покривившись.

Умино, кстати, тоже был не в курсе всей этой ситуации, хотя, казалось бы, Анбушник, целый глава клана и вообще информированный парень.

Оборо мрачно фыркнула, вздохнула и продолжила рассказ.

Да, после Второго мегамахача, клан-тезка Лиса понес на фронте большие потери (даже больше, чем в Первую), и поначалу благосклонно отнесся к снятию части обязательств: ведь у них не хватало людей, чтоб обеспечивать Коноху всем необходимым. Когда же Курама оправились, и захотели восстановить монополию, то получили отказ и какие-то мутные объяснения того, почему Сарутоби не могут снизить обороты поставок.

Затем снова случилась война, и от клана Курама осталось еще меньше людей из главной ветви, которые бы могли работать и контролировать качество продукции, а Сарутоби лишь наращивали объемы и богатели.

Сейчас Оборо просто хотела сохранить деньги в текущих бизнес-проектах, что называется, по списку. Но в идеале, вернуть монополию, чтоб наши мастера печатей не зависели от поставок из других стран. Разумеется, Курама считали это восстановлением справедливости. Ведь монополию им даровал еще Первый Хокаге за верную службу, и это их «священное право». Однако, в отличие от многих соклановцев, Оборо понимала, что это едва ли получится, и хотела хотя бы сохранить что есть, а в идеале — получить «вкусные» крупные заказы от Госпиталя и Академии, в прошлом — их главных клиентов. Кстати, было бы неплохо. На качество чакробумаги там не жаловался только тот, кто никогда с нею не пересекался. О чем я и сообщил Оборо.

— К счастью, у меня хоть последний год такой проблемы больше не возникало. — задумчиво добавил я.

— О, вы где-то нашли надежного поставщика, — заинтересовалась старая куноичи.

— Можно и так сказать. С трупов снимаю. — хмыкнул я. — У шиноби Кумо качественная снаряга, поэтому я всегда рад им как родным.

Оборо похихикала, как-то нервно зашуршал веер. Все тактично не стали поднимать вопрос о том, что у нас вообще-то нет войны с Кумо.

Потерев подбородок, я наконец задумчиво выдал:

— Монополистами вы уже вряд ли станете. Должно случиться что-то неординарное, чтобы люди Сарутоби уменьшили объем поставок. Мозгов у них в ближайшее время все равно не прорежется, на порядочность Асумы я бы не рассчитывал, так что давайте исходить из того, что достичь реально.

Курама кивнула, я это понял по шороху ее кимоно.

— Понимаю, Умино-сан. — вспомнила, что я слеп Оборо: — Я думаю, что из-за истории с «Охотниками», мы можем поднять на Совете вопрос о том, что закупать в других странах кристаллы и чакробумагу для значимых служб не безопасно…

Если коротко, то она предлагала заняться импортозамещением для жизненно важных структур Конохи и я был совершенно не против, а всеми руками «за»! О чем ей прямо и сказал обрадовав старушку; меня тоже не радовала перспектива оказаться зависимым от того же Кумо.

— Терпеть не могу таких, которые дальше собственного носа не видят и пилят сук на котором сидят. Да, тебе хватило, — раздраженно заявил я, — может быть, еще немного твоим внукам достанется, а что потом? Как нужно ненавидеть своих потомков, чтоб в наследство им оставлять тюк хлопка с тлеющим поленом внутри, образно говоря?! Нет у Сарутоби другой Конохи, чтоб не думать о последствиях своих действий!

Ну, можно сказать, что речь для совета кланов я уже отрепетировал.

Оборо светилась довольством и сыпала предложениями, половина из которых больше напоминала идеи, высказанные вслух для себя. Это снова сработала моя клановая способность располагать собеседника и заставлять выбалтывать мне всякое. Но есть плюс, болтливая Оборо стала поспокойнее.

— Не знаю насчет Академии… — протянул я задумчиво, что-то царапнуло меня в списке Оборо, — а вот Госпиталю точно будут нужны и кристаллы, и чакробумага. Но это надо говорить с Риба-самой.

Оборо это не устроило, и она с жаром, видимо забывшись, принялась убеждать, что Академия точно не откажется от качественной бумаги. Я даже засомневался и начал шерстить в памяти годы проведенные в Академии в качестве сенсея.

Как я вспомнил со временем, Академией заведовал Озэму Ясуо, компромиссная фигура кланов и Хокаге, и у меня с ним не сложилось каких-то особых отношений. Меня он ценил как относительно сильного и опытного (для Академии) шиноби, и мой талант учителя, но общих дел у нас практически не было. Будучи джонином-ветераном, вышедшим в отставку по возрасту и здоровью, выходец из мелкого клана, Озэму-сан наверняка был связан какими-то отношениями с Сарутоби, но, что называется, все это было на уровне слухов и логики. За руку его, что называется, не ловили.

Что ему предложить, чтоб он кинул поставщика от Сарутоби, я не знал. Просто выгоды от более качественного товара для его заведения и его подчиненных может быть недостаточно, когда речь идет о деньгах. Если он был в доле в игрищах клана Сарутоби, то ничего не изменится. Мы не сможем предложить ему больше, да и не захотим.

Кроме шахт с кристаллами, о чем мне поведала Оборо, у Курама есть еще актив в виде лесочка, который вырастил для них Первый, вокруг шахт. Одной из идей, которыми Ункай увлек умы соклановцев, чтоб те поддержали его, а не Оборо (если та бы вдруг опомнилась, выздоровела или вдруг начала политическую борьбу), была идея попросить Пятую прикормить своей чакрой деревья. Не думаю, что ему бы удалось.

Оборо посетовала, что новых деревьев не появится, так что надеяться на полное импортозамещение не стоит. Да и людей не хватает даже на те объемы, что есть. Ради чакробумаги дерево целиком не рубят, а срезают веточки и собирают хворост, который позже и перемалывают в добавку для бумажных смесей из обычной, не чакро-древесины, а потом еще и обрабатывают специальным образом. И на все нужны специалисты. Да и с Лесом все плохо — за ним надо ухаживать, прореживать, убирать всякие ненужные растения, выращивать новые деревья.

— А я знаю того, кто поможет вам с этим. Его сейчас зовут Тензо и он владеет Мокутоном.

Дальнейшее обсуждение того как с ним связаться, сколько я за это сводничество получу, и обсуждение сообщения, которое ему нужно передать, оборвал радостный взвизг:

— Ирука-сенсей! — полыхнуло радостью от Якумо.

По мозгам шибануло страхом от Оборо, без всякой причины и я подумал, что дело в Якумо. Ну я и поинтересовался у девочки самочувствием и не мерещится ли ей во сне Идо.

— Нет, — счастливо хихикнула Якумо, обняв меня за шею, — больше нет. Мне так хорошо и свободно никогда не было! Спасибо, спасибо, спасибочки, Ирука-сенсей! Я теперь точно-точно стану настоящим генином! И Академию вместе со всеми буду ходить! Закончу ее лучше всех! Стану настоящей куноичи!

— Это замечательно. — заулыбался я, ссаживая ее на пол рядом, пока она мне коленками не отдавила чего, а сам призадумался.

Получается, что Идо отжирал чакру телесную, конвертируя ее в духовную, что сказывалось на развитии и выносливости в целом.

Видимо я слишком глубоко и долго думал, раз Якумо меня окликнула и еще по плечу похлопала.

— Я теперь так могу!

Судя по колебаниям чакры, она мне что-то продемонстрировала, забыв что я с повязкой.

— Извини, — виновато улыбаясь, я развел руками, — понимаю, что ты сделала что-то крутое, но не вижу.

Якумо ойкнула, попросила прощения и тут же включила режим почемучки. Чем больше она спрашивала, тем сильнее нервничала ее бабушка. Будто на нас надвигалось что-то страшное. Я прислушивался ушами и чувствами, но никакой угрозы уловить так и не смог. А Оборо что-то видела, потому что в какой-то момент охнула и осела на пол.

И хотя бабуля тут же встала, переполошились мы с Якумо знатно: девочка побежала за клановым лекарем, а я принялся сканировать Оборо в поисках проблем.

— Ну что ж вы себя не бережете? — полезла профессиональная деформация едким замечанием. — Жизнь у вас всего одна, а на реинкарнацию надеяться не стоит. Не надежно это.

Оборо снова поплохело, а я выругался, принявшись спасать чрезмерно хлипкую для шиноби старушку.

Когда Оборо полегчало, поплохело мне; я покашливал в платок, как старый пес, чувствуя першение где-то глубоко в трахее. Лечить кого-то, когда у тебя истощение — тот еще мазохизм.

Лекаря бабушка Якумо отослала почти сразу, а затем, фоня стыдом и все той же опаской, сама за мной ухаживала. Звать лекаря уже ко мне я сам отказался.

Дерганная Оборо внезапно заявила, что хочет, чтоб я представлял их клан.

Прокашлявшись от удивления, я просипел:

— Не совсем понял, каким образом будет сочетаться голос клана Курама в Большом совете под моим управлением, — подавил я кашель, — и ваш голос в Совете кланов. Полагаю, это может создать сложности при взаимодействии с кланами. Если мы не будем обсуждать все в деталях заранее.

— Отдавая вам голос нашего клана в Большом Совете, я подразумевала и передачу вам голоса в Совете клана, — пояснила Оборо.

Если бы не повязка, Оборо могла бы увидеть мои полные страдания глаза.

— Это большая честь для меня, я приложу все усилия, — поблагодарил я, изобразив сидя поклон (встать мне не дали), а про себя чертыхаясь на новые обязанности.

Да, это все круто и замечательно, у меня теперь есть верные союзники, два голоса и поддержка Госпиталя… Но как же это напряжно!

О том, что отказался от проводника из клана Курама я пожалел спустя пару минут. Начал накрапывать мерзкий дождик. А ведь у них наверняка бы зонт нашелся… Да и нес бы я его не сам.

— Эх, задним умом все крепки. — фыркнул я.

И тут небесные хляби разверзлись!

Дождик стал стеной тропического ливня, на мгновение заглушив монотонным шелестом мою сенсорику! Мир будто бы сжался до пятачка земли под ногами, заставив почувствовать себя потерянным, слепым уже по-настоящему, без уловок и хитростей.

Перепугавшись, я покрепче перехватил палочку и простукивая землю перед собой, шмыгнул к ближайшему дому.

Там, под каким-то козырьком, я прислушался и понял, что все не так и плохо. Да, стало сложнее ориентироваться, но не невозможно.

Выдохнув, посмеялся над собой.

Эхолокация замечательно работает в однородной среде — будь то воздух или вода, но тропический ливень — это нечто среднее плюс постоянный шум от падающих капель. К примеру, тот же густой туман, в котором я дрался с Виктором, он в большей степени вода, чем воздух и к тому же однороден, поэтому эхолокация работает в нем чуть получше, чем в ливень и с меньшими затратами чакры, но все равно он, зараза, глушит звуки. Впрочем, если наполнить туман своей чакрой, то все вообще становится замечательно,

А в ливне мне было неуютно. И звуки он глушит будь здоров, и среда неоднородная, и просто можно промокнуть насквозь за секунды. Будь у меня достаточно чакры, я бы мог сориентироваться по каплям дождя, создать из дождя туман и «ощупать» этим «облаком» дорогу, но вместо этого я решил не страдать ерундой и встать с какими-то людьми под козырек какого-то магазинчика и подождать.

Ухватив часть разговора, я понял, что нахожусь около книжной лавки, одной из нескольких на всю Коноху. В продуктовых, а-ля минимаркет, конечно, тоже можно было приобрести парочку книжонок в мягкой обложке и другой макулатуры, но там ассортимент всегда был весьма и весьма скромный.

Звякнул колокольчик, я «ощупал» высокие шкафы в которых «утонул» щелчок. Продавец, было вспыхнувший радостью, сдулся и вежливо попытался меня выпроводить.

Не обидевшись, я ответил, что зрение мне восстановят и поинтересовался наличием «своих» книг. Выдал весь список из тех, что уже отправил в издательство и принялся слушать дифирамбы, но обломался.

— У вас разносторонний вкус, шиноби-сан, — засуетился продавец, услышав псевдонимы и названия, — увы, у нас этих книг нет. Может быть, появятся позднее. И я к, своему стыду, читал только «Хоббита». Его хорошо разбирают, сейчас нет ни одного экземпляра. Но вот эта книга, — шелест, — его прямое продолжение для тех, кто постарше. Будете брать?

Продавец охнул.

— Ох, простите. Забыл. Здесь написано серия «Властелин колец» из трех книг, первая книга «Братство кольца», — снова шелест, — она совсем недавно вышла, только вчера из столицы привезли, хвалили, но я сам еще не читал, ничего сказать не могу. А вы как-то связаны с издательством? Эти новинки очень свежие!

— Нет, — легко солгал я, — знакомый знакомого из столицы по большому секрету советовал купить и почитать. Сказал, что не пожалею.

— Да… действительно, вы же могли в Столице про них узнать. — тут мужчина опомнился и снова включил режим угодливого продавца. — У вашего знакомого, должно быть, хороший вкус. — задумчиво проговорил продавец и попросил снова озвучить список.

Чтоб отвлечь излишне любопытного торгаша, я было взял «Братство кольца» пару книг от ближайших конкурентов по жанрам, но опомнился от озвученных ценников на подарочные издания и оставил лишь одну.

В мире шиноби книги не предмет роскоши, но они достаточно дороги, чтоб читатель взвешенно подходил к выбору.

К тому же, взбрыкнувшая жаба заставила вспомнить, что из издательства обещали прислать копии, так что вышел я из магазинчика с книжкой конкурента.

Хотя, они мне и с Хоббитом то же самое обещали, но, видимо, забыли. Но тут я сам виноват — спешил, не напомнил.

К тому моменту, когда я добрался домой, с Римуру Ямадой подмышкой, точнее его книжкой про волшебную кошку и удачливого самурая, снова успело выйти солнышко и нагреть мне макушку.

Судя по описаниям торговца это был мужской вариант «принцессы Фуун», только вместо свиты у главного героя был говорящий кот, который мог превращаться во что угодно. В остальном все как всегда: Ты избран, герой! Вон там злодей, ты его загаси, пожалуйста, а то мы ссым, он страшный.

На приветствие никто не отозвался, так что я пожал плечами и кинул книжку в прихожей.

Не то чтобы эхолокация стала для меня равноценной заменой зрению, но под стук звонко ударяющихся в козырьки и подоконники капель, я мог, не напрягаясь, ориентироваться на кухне. Что-то находил по запаху, что-то по памяти. Не сказать, чтобы совсем легко, но достаточно свободно, чтоб не натыкаться на мебель и не ронять чашки-тарелки.

Надрал руками салата, на ощупь криво нарезал каких-то овощей, достал из аптечки хрен, который там поселился под видом лекарственной основы, и вытащил свиток с холодцом!

С наслаждением втянув запах крепкого бульона и чеснока, воровато прислушался.

— Никого… Хорошо.

Не будь Каменистого и родни, которую видели и Анко, и Наруто, я бы снова сослался на древние семейные рецепты. А теперь к блюду могли бы возникнуть неудобные вопросы. Хотя бы потому, что холодец крайне сложно приготовить на корабле в теплых водах близ Узушио.

Нос пробило от хрена на раз, да еще аппетит разыгрался. Трескал и разве что ногой, как заяц, не стучал от удовольствия.

Вспомнился дедушка, мой, из прошлой жизни. Холодец и хрен к нему он всегда готовил сам, вытесняя из меленькой кухни бабушку.

А потом я вспомнил, что бабушки не стало осенью… а дедушки той же зимой, и мне пришлось переехать жить к тетке.

На минорное настроение хорошо ложились грустные песни, пока я намывал кастрюльку, уничтожая следы. Самое сложное — запечатывание второй порции холодца, на ощупь, я оставил на потом.

— «Сбежать от жизни можно

От смерти — никогда

Сама жизнь крылья сложит

И я вернусь сюда…»*

— Хм… это про Смерть песня. — услышал я со стороны зала голос Наруто, — «И я вернусь сюда» — Почему-то смерть — женщина, не до конца понял. Шинигами же мужчина с ножиком в зубах и белом…

Я резко заткнулся. Выскользнула из рук кастрюлька, отвратительно громко проскакав по кафельному полу кухни.

На секунду стало страшно до тошнотворной боли в голове, до тремора в руках, до испарины градом…

Мысли метались в голове, словно перепуганные зайцы, сказывалось недолеченное истощение.

«Я мог водить за нос Наруто, но не Анко». — от этой мысли я до боли закусил губу.

Кулем обвалившись на стул, глухо выругался.

«Расслабился, забылся… Лучано, мать твою, Паворотти недоделанный, певун хренов!» — злился я на себя потому что не мог придумать как выкрутиться.

Стоило доковылять до стула, чтоб не упасть, как меня кинулись спасать: с встревоженными вопросами о самочувствии в десяток рук отнесли в кровать (клоны), будто я хрустальный, и оставили, пообещав принести покушать прямо в постель.

Как остался один, я глухо выругался.

Дебила кусок! Сам максимально сузил поле эхолокации, чтобы лучше «видеть» еду и стол, забил «эфир» своим воем, и не заметил, как ко мне подкрались! Но что лгать? Что Наруто успел рассказать из того, что я ему врал? Как это собрать в одну убедительную историю?

От звука своего имени вздрогнул:

— Ирука, — поскреблась любимая в косяк двери, — что тебе приготовить?

— Ирука! Тебе хуже?

Видимо ее пропихнул в комнату Наруто, который решил именно сейчас выяснить, как я умудрился сделать желе из мяса!

От вопросов Наруто я начал нервно посмеиваться, что вместе с нехваткой воздуха должно было смотреться совсем неадекватно.

— Ирука, мы сейчас сделаем тебе нормальный десерт! — погладила Анко меня по макушке, фоня заботой и тревогой. — Уберемся на кухне и принесем.

— Ага! Сделаем тебе десерт! С вишней, как ты любишь — поддержал Наруто.

— Все пройдет, не волнуйся. — ласково-ласково проговорила Анко.

В сердце защемило.

В другой раз у меня не будет повязки, — вздохнув, подумал я, — и снова нагло лгать, глядя самым близким в глаза, будет невыносимо трудно…

Торопясь, пока не передумал, я хрипло выдохнул:

— Не нужно. — нервно сглотнув, облизал пересохшие губы и на одном дыхании выпалил. — Мне надо рассказать вам кое-что очень важное.

Видимо, вид у меня был таким жалким и взъерошенным, что Анко кинулась выяснять чем я болен и сколько мне осталось. Наруто просто дар речи потерял, но шок у него был едва ли меньше, чем у Анко.

Чувствуя, что сердце сейчас из груди выскочит, от своей и чужой тревоги, я рявкнул:

— Никто не болен, никто не умер! Я помню свою прошлую жизнь! Понятно?!

Ответом было слитное «чо?!».

— Сказал таки, — выдохнув это по-русски, я откинулся на подставленные под спину подушки, чувствуя как меня отпускает.

— Что это значит, Ирука? — почувствовал я любопытство Анко и ее прикосновение к макушке.

— «Прошлую», — гораздо спокойнее сказал я, вернувшись к местному языку, — значит очень давнюю. До становления Деревень, до Рикудо, до шиноби, по крайней мере, в том виде, какими мы являемся сейчас.

Иначе я себе это представлял. Ой, как иначе! В голове этот момент должен был выглядеть чинно и благородно: я на смертном одре, старый и дряхлый, вокруг меня плачущие родственники… Ну и правда там должна была быть вся, чтоб они сильно не печалились о смерти чужака, демона, которым был одержим их любимый Ирука…

Уйдя в себя, горько улыбнулся такой фантазии.

— И давно ты это помнишь? — Анко подсела рядом и взяла меня за руку.

— Давно. Кхе. — прочистил я горло. — С той клинической смерти, после боя с Мидзуки. Не хотел ничего говорить, чтоб не посчитали психом. А потом, в развалинах Узушио и в Стране Снега, я нашел подтверждения тому, что помню. Что это все не бред воспаленного сознания, не шизофрения, что мы — были. Там я увидел артефакты прошлого. Точнее будущего… Агрх! — рыкнул, поморщившись и с силой взлохматил себе волосы, пытаясь подобрать более удачные слова.

— Как это? — спросил мелкий, затаив дыхание.

— Сейчас, — ткнул в одеяло рядом с коленом, — машина способная контролировать погоду — таинственное и легендарное прошлое, утерянные технологии предков, почти Темная Эра Технологий. Для нас это было бы как найти утонувшую Атлантиду и прочие потерянные Шамбалы.

— В смысле утонувшая Атлантида, — не понял Наруто. — И кто эти шампалы?

— Атлантида — это континент такой был, вроде как очень развитый, погиб и затонул (да, целиком целая страна под воду ушла), в мое время считался легендой, а Шамбала — это типа такое закрытое место, где скрываются от всех мудрецы, там же остатки прошлых цивилизаций и прочая брехня. Просто всегда приятно знать, что есть где-то сокровища, которые стоит найти и мгновенно все станет хорошо и классно. И автомобили по небу залетают, и голограммы заговорят и машины времени заработают в обе стороны…

— А что там с прошлым и будущим? — вернула нас обратно Анко.

— Для того кем я был в прошлой жизни, — я ткнул в одну точку на пледе, потом в другую, как бы показывая две даты на временном отрезке, — это ещё было фантастическим будущим, которое больше похоже на фантастический рассказ, или на магию, чем на технологию.

— Магию? Как у волшебных существ? — тихо спросила Анко, она переплела наши пальцы, крепче сжав мою руку, будто боялась, что убегу.

Не знаю откуда, но появились и энергия и азарт рассказать как можно больше о себе, о прошлом!

— Да! Многое из технологий Страны Снега превосходит то, что я помню, как Огненный шар — спичку. Но вместе с тем мы сами сейчас пользуемся такими вещами, которые бы в далеком прошлом посчитали бы старьём, отжившим своё! — заговариваясь, я забывал слова, заменяя из русскими, спешил, глотал окончания. — Я будто бы в другой мир попал. Другой язык, другие обычаи, чакра, биджу, огрызок истории, который ни чёрта не объясняет, а только множитсущности! Вот что случилось после моей смерти и до сегодняшнего дня? Я не знаю! И никто не расскажет, нет людей, которые бы это помнили! А все книги и свитки, наверняка, уже в прах рассыпались! Чакры ведь тогда не было! И ещё другой я до кучи! Почти ничего не помнящий о новом для меня мире! Это такая дичь, смотреть в зеркало и себя не узнавать!

Выговорившись, я обмяк, будто из меня весь воздух выпустили, и обвалился на кровать с чувством выполненного долга. Это просто невероятное чувство, будто гора с плеч свалилась! Не надо выдумывать больше объяснений, бояться, что запутаюсь в «показаниях»! Повторюсь! Невероятно приятное чувство!

— Ты там уснул? — потыкал Наруто пальцем мне в щеку. — А дальше? Дальше что было?

С кряхтеньем старого деда, сел.

Тут-то меня и застал вопрос от Анко:

— То есть ты, — тихо, но обстоятельно, сказала Анко, так что у меня возникло чувство вины, — всё это время молчал, потому что думал, мы от тебя отвернёмся?

На этот упрек мне нечего было ответить, я опустил виновато взгляд.

Анко поняла, обиженно фыркнула, приподняв моё лицо за подбородок:

— Дурак! Я… пф… — слов не могла найти любимая, — невозможный дурень! — придушила в крепких объятьях. — Ты от меня так просто не отделаешься!

— Как будто я пытаться буду! — рассмеялся я, обнимая Анко.

— А я не понял, — прямо мне в ухо произнес Наруто, — ты сказал, что у нас бытовая техника отстала от твоего времени… и что ты помнишь мир до Рикудо? Ты такой старый? Ты старше Лиса что ли? Как оно было-то, а?

Ну я взял и вывалил свои догадки по поводу апокалипсиса, который уничтожил более развитую технически цивилизацию, но породил наш нынешний мир и что чакры в прошлом могло и не быть, но потом она появилась и застопорила восстановление былого уровня жизни. Я говорил и не мог наговориться. Я просто млел от счастья, что наконец-то смог выговорить всё о чём думал, без оглядки на "а не спалят ли меня?"!

Остановили меня когда голос снова начал садиться, но я бы ещё рассказал! Я бы шипел, но все равно бы не заткнулся!

— Но семь тысяч языков и миллионы человек на них говорящих? Больше всего это похоже на твои сказки из черновиков, — теснее прижимаясь, вздохнула Анко, — но после того что ты сказал про «символы», которыми мы обозначаем ранги миссий, что они часть другого языка, я не могу не поверить. Существует теория, что эти символы — часть тайного языка Абураме. Именно их предок ввел их, для упрощения ранжирования.

Подлечив коротким импульсом медчакры связки, я сказал:

— Погоди… Так может они так странно разговаривают потому, что им привычнее общаться на этом «тайном» языке?! У меня до сих пор проблемы с переводом, я разучился думать на… общем, наверное, языке. Это так неудобно, когда у языка нет своего собственного названия!

— У нас нет других, кроме тайных. — выводя пальцем на моей груди замысловатые символы, сказала Анко, щекоча ключицу хвостиком. — Просто язык, просто речь.

— Японский. Если бы все было, как прежде, как я помню, этот язык назывался бы японским. И говорили бы на нем в Стране Восходящего солнца. Но я не могу утверждать, что это два одинаковых языка, потому что не знал оригинал в совершенстве. Мой максимум: китайские иероглифы - квадратные, японские - округлые. Ох, — вздохнул, — иногда довольно тяжело найти аналоги привычным словам. Особенно если их нет.

— Ты и вправду стал говорить медленнее, — сказал Наруто, искрясь весельем. — мне казалось, что ты как дедка Третий, весь такой мудрый стал… а ты просто тупил.

— Ты знаешь, как подбодрить своего сенсея, Узумаки! — рассмеялся я.

Что Анко, что Наруто принялись на перебой выяснять настоящие причины прежних странностей. Так выяснилось, что мелкий пытался заговорить на русском с моей родней. Но заметив, что его не понимают, отбрехался, что это шутка такая. Анко припомнила мне свинство в театре, по мелочи всяких проколов… Спалился я по полной, на привычках, странных словах. Чужой бы не понял, что со мной что-то серьезно не так, но Анко было с чем сравнивать. И все же ни Наруто, ни Анко не сдали меня. Почему? Этот вопрос я и озвучил.

Все как-то резко замолчали, наверное, глазки в пол опустили и носочками начали полы дырявить!

— Знаешь, — легонько нажала Анко мне на кончик носа, — а ведь самое главное ты так и не сказал. Имя.

— Да! Имя! — поспешно поддержал Мелкий, а потом тихо-тихо так: — А что с ним?

— Действительно «Что»? — я оценил, как ловко эти двое съехали с темы, чувствуя как уголки рта предательски подергивает вверх. Невозможно оставаться серьезным!

— Как раньше тебя называли? — промурлыкала нежно Анко вопрос и снова прилегла мне на грудь, как ласковая кошечка.

— Волков Игнат Олегович. Волков — это как название клана, но без этих заморочек с постными рожами, камонами, чистопородностью и прочим. Игнат — имя собственное. — Олегович — это отчество, имя отца в роли уважительного именного суффикса. Но если между друзей, то отчество, отдельно, без фамилии и имени, может быть и неформальным обращением. Панибратством.

— Так вот почему у Гато ты был Иго! — запрыгал по кровати Наруто. — И та история страшная…

— Я так себя чувствовал. Будто чужак в чужой шкуре, пока память не вернулась. Без знания о мотивах, без памяти о мыслях, которые меня привели к таким решениям, я сам от себя охеревал, — кхм, — обалдевал… Эм… Сильно себе удивлялся в плохом смысле. Вот.

Я второй раз в этой жизни так пересрался, как сегодня! Первый инфаркт мне чуть не обеспечил зашедший в гости Данзо, а потом это все. Фыркнув, помотал башкой, выбрасывая Шимуру из головы. Ловким движением сбил все ещё прыгавшего на кровати Наруто, притянув к себе и обнял обоих (Наруто и Анко). После этого признания мы словно окончательно стали семьёй.

Я не смог удержаться и рассказал про Виктора. Под соусом того, что он тоже реинкарнировался и вспомнил прошлую жизнь, что нас и спасло в той битве. Рассказал про то, как Какаши чуть в луже не утонул.

— Если бы мне раньше, — шмыгнула Анко носом, — сказали, что я буду плакать над историей Момочи… Я бы рассмеялась этому человеку в лицо. Ками-сама, смотреть как умирает твой ребенок и любимая женщина… Это так жестоко.

Тут меня Анко цапнула за запястья, оседлав мой живот:

— А у тебя был ребёнок?

— Нет. — насторожено-медленно проговорил я из-за странного маневра. — Даже женат не был ни разу. Я рано умер, в то время не было принято рано заводить семью, не имея стабильного источника дохода, а для этого надо было долго учиться.

— Хорошо. — в голосе Анко чувствовалось удовлетворение и даже какая-то гордость.

Женщины… Хрен поймёшь, что у них в голове…

— А где ты был сегодня утром? — снова влез Наруто, сбив меня с мысли. — В Госпитале тебя не было.

Я уже привычно сложил печати.

— Тайное искусство: покров Тайны

Вообще, надо было это ещё раньше сделать, ну да пофиг. Надеюсь никому не было интересно что у нас происходит. И лучше поздно, чем никогда.

— Ходил к Курама, узнавал, как их здоровье, договаривался о, так скажем, согласованной версии, с которой пойдем к Хокаге.

— И к чему пришли? — спросила Анко.

— Да все к тому же. Неформальный глава клана провел рискованную запретную технику, угробился сам и чуть не убил других. Клан Курама извиняется и больше так не будет, это его внутреннее дело и обсуждать здесь нечего.

— Хмм, — в её голосе послышалось недовольство, — а они рискуют, вот так прямо давая понять Цунаде, что не считают ее достойной доверия и отказываясь от ее покровительства. И по сути, выставляют вперёд тебя, как громоотвод для гнева Пятой.

Я пожал плечами.

— Она вела дела с Ункаем. Эта тупая скотина наверняка стоял за убийством своей родни, это он фактически искалечил Якумо и чуть не перебил весь клан призывом демона. Оборо не знает, насколько Цунаде была в курсе его планов, но что-то наверняка знала. Якумо ведь в психушку отправили под ее давлением. Да и кандидатура на помощь девочке странная — почему я?

— Ну, ты справился! — не понял вопроса Наруто

— Но не должен был, — медленно сказала любимая.

— Именно, — кивнул я. — Я не крутой менталист, я не занимался чужими мозгами как Яманака или Ибики, я не врач, специализирующийся на душевных заболеваниях, даже не ее учитель и не мастер гендзютсу, как Куренай. Я не знал, откуда вообще взялась проблема. Мне просто повезло.

Анко задумчиво спросила:

— А что бы было, если ты провалился? Тебя бы могли лишить места капитана команды? Это ведь была личная миссия Хокаге, и ты за нее взялся. И не смог помочь клану Курама, а только сделал хуже, а ведь мог бы и погибнуть, если бы демон был сильнее или Якумо решила, что ты ее тоже предал.

— Вполне могли. Я даже одного из возможных кандидатов знаю.

— И кто же? — снова влез Наруто.

— Уже знакомый тебе наш должник Тензо. Человек-дерево с мокутоном.

— Да ладно! — не поверил Узумаки. — этот тот самый, который все мое имя запомнить не мог? Он же дурак, трус, провалил свое задание, проворонил Карпа, угробил свою команду и привык обвинять других в своих ошибках. И вообще мы его не знаем!

Я посмеялся с такой характеристики.

— Ты-то как раз знаешь, а вот седьмые — нет. И приняли бы его с восторгом — как же, целый капитан АНБУ.

Наруто пфекнул, будто я ему предложил лягушку поцеловать в засос.

— А ты его чем-то занять собираешься? — поинтересовалась Анко.

— Ага, — на первом этаже «Пёстрой пиалы» мне ремонт делать будет. Халявная древесина! То есть бесплатная. Я там кафе семейное собираюсь открыть. Сверху преступники свои черные дела решают, а внизу обычные люди! Ну и припашу его выращивать, — состроил страшную рожу и ещё руками изобразил когти, — пожирающие чакру деревья для Курама, как только о ценнике договорюсь. Так чтобы и мне тоже что-то перепало.

— У них же, вроде, не деревьев, а рабочих рук не хватало? — поинтересовалась Анко.

— У них всего не хватает. Оборо даже передала мне места в Совете кланов и в Большом Совете, в качестве благодарности за спасение их всех и чтобы заниматься только внутренними делами семьи.

— Серьезно?! Это же огромная честь! — восхитилась моя, без пяти минут, супруга.

— Что ещё за Совет Кланов? — а это уже Наруто.

Я тяжело вздохнул:

— Паршивым же я был учителем, и это мое воздаяние. Мой крест.

Наруто заржал. Я ему уже объяснил значение этого выражения.

Меня легонько пихнули в плечо:

— Шпионы мои, я тоже хочу знать этот язык древних, чтоб понимать ваше мяуканье! Наруто тебя поймет, а я — нет! — поясняя, Анко добавила. — Ты когда рассказывал о прошлом, периодически вставлял непонятные слова! А сейчас расслабился и начал их ещё больше вставлять! — попеняла мне любимая.

— Ладно, ладно, виноват! Научу, но потом. Сначала протяни мне, пожалуйста листок бумаги из тех, что попроще, не для фуин и что-нибудь чем можно писать.

— Смотри сюда, Наруто, — я нарисовал большой круг и поделил, — вот это — Большой Совет, собирается обычно раз в три месяца или раз в полгода. В прошлом мире ближайшим ему аналогом, пожалуй, был референдум. Это когда все жители страны голосовали по тому или иному вопросу. Большой Совет не предлагает проекты законов, он принимает то или иное принципиальное решение большинством голосов. Последнее внеочередное заседание было недавно — мы выбирали кандидатуру на должность Хокаге.

Я провел две черты, обозначая крупный, градус на сто двадцать, сектор, стараясь далеко карандаш не двигать, чтобы сильно криво не получилось.

— Вот это — Главы кланов. Неважно, кто представляет твой клан — сопляк, едва ставший чуунином или совершеннолетним, или погрязший в маразме старик, но если они представляют признанный Конохой клан, у них есть один голос.

Кланам нужно как-то отстаивать свои интересы и влиять на принимаемые решения.

Провел от него стрелку и нарисовал отдельный кружок вписав в него СК.

Затем следующий сектор, градусов так около шестидесяти:

— А это представители Гражданского Совета. В Конохе живет много бесклановых гражданских, они образуют свои гильдии и другие торговые и ремесленные объединения. Эти люди важны, поскольку они зарабатывают деньги, строят нам дома, готовят нам еду, шьют нам форму и делают для нас оружие. А самое главное — они платят налоги! Им нужно как-то самоуправляться, чтобы не лезть к Хокаге с каждой мелочью. В Гражданском совете есть свои старейшины, а сами они могут напрямую обращаться к Хокаге и предлагать ему проекты законов на рассмотрение. Этот же Гражданский Совет и выступает арбитром в спорах между гражданскими, а также защищает их права перед кланами и разными организациями Конохи.

Выбранные в Гражданском Совете представители, так называемые «старейшины», как правило — главы крупных гильдий, они имеют право заседать в Большом Совете и голосовать. Эта организация представляет только людей, не являющихся членами кланов шиноби, и собирается где-то раз в неделю. Создана была ещё Вторым, но до Третьего была декорацией, ничего важного там не решали. При Сарутоби Хирузене она набрала силу и стала всего лишь где-то в два раза менее влиятельной, чем Совет Кланов, о котором ты спросил.

Ещё одна стрелка и ещё один кружок, в этот раз подписанный ГС.

— Эй, я почти заснул! Давай быстрее что ли рисуй свое кривое колесо!

— Терпение, мой юный неуч. Терпение. — на ощупь нашел вихрастую макушку и потрепал Наруто. — Совет кланов изначально должен был представлять место, где кланы решают судьбу Конохи и улаживают свои дела. Но уже при Первом стало понятно, что в Деревне будут жить не только клановые. И Совет Кланов сначала ограничили делами кланов, а потом уже Третий превратил его в говорильню. То есть в место, где много и попусту болтают и максимум можно предложить закон, напрямую касающийся кланов. Заседать там могут только представители кланов. Но поскольку каждый глава клана имеет голос, и кланы ещё много чего контролируют в Конохе, организация считается достаточно влиятельной, хотя из-за постоянной грызни получить большинство голосов по какому-либо вопросу крайне тяжело. Собираются раз в месяц, но могут чаще, если произошло что-то экстренное, вроде резни Учиха.

— И все? — разочарованно спросил Наруто. — Столько болтовни ради вот этого?

— Это ещё не все!

Наруто горестно застонал под хихиканье Анко.

— Видишь сколько ещё места — я показал на бумагу. После чего нарисовав ещё один сектор градусов шестьдесят — а вот это Совет Джонинов. Как думаешь, кого он представляет?

— Джонинов? — без восторгов буркнул Наруто.

— Правильно. А кого еще?

— Ммм… Не знаю. Ты скажи! — ехидно, но с весельем протянул один двоечник.

— Наруто, голова дана не только для того, чтобы в нее есть. Ну сам подумай, кого еще они могут представлять кроме себя? Всех бесклановых шиноби, начиная с генина. Тебя это не касается — ты клановый. А вот, например, Анко, пока официально не стала Умино Анко, может туда обратиться за помощью, если у нее будет конфликт с гражданскими, или, не дай Ками-сама, мудаками из влиятельного клана Конохи. В первом случае ей бы даже помогли, а во втором будут искать способ выставить ее виноватой, чтобы не конфликтовать даже с самым захудалым кланом, хотя по законам и традициям вроде как должны пытаться защищать ее интересы.

Анко печально вздохнула, ткнувшись лбом мне в плечо:

— Из-за Орочимару мне и в первом случае не помогли, — сжала мою майку, и рыкнула — ур-р-роды…

— Но почему?! — искренне возмутился Наруто. — Ведь если Анко бесклановая, ей там должны помогать! Это из-за того что у нее учитель Змеюка?

Я вздохнул:

— И поэтому тоже. Но в первую очередь потому, что старейшина от совета кланов — это избираемая должность. Временная. И после того, как шиноби перестает представлять Совет Джонинов, ему многое могут припомнить. Особенно, если он уходит не только с должности старейшины, но и с активной службы вообще. Поэтому лучше особо не напрягаться, пытаясь защитить интересы всех бесклановых шиноби, что в принципе невозможно. Людей у нас много и они всегда чем-то недовольны. И всегда есть конфликты. Как ни старайся, а всем не угодишь, а ведь надо ещё и о своих интересах подумать.

Пока утешал Анко, сбил «центровку», так что пришлось рисовать «пирог» заново. Но теперь добавился ломтик СД.

— Все неклановые шиноби Конохи собираются и выбирают своих старейшин, которые имеют право говорить от их имени с Хокаге, предлагать проекты законов, просить о справедливости и голосовать на Большом совете.

— Они не любят, когда их называют старейшинами, — поправила меня Анко, — предпочитают называться представителями джонинов — это важно, запомни это.

Я кивнул:

— Выбирают традиционно среди полных джонинов, но теоретически никто не запрещает выбирать и специальных, хотя на моей памяти такого не случалось. Собираются где-то раз в месяц.

— И кто у нас остаётся? — спросил я одного закоренелого двоечника.

— Не знаю. Может, Хокаге?

— Наруто, а кто у нас Риба-сан?

— Глава Госпиталя!

— Именно! И как глава этой организации, он также имеет право голоса в Большом Совете. Тоже самое касается главы Академии Шиноби, Департамента Пыток и Дознания, Военной Полиции Конохи и других организаций. Ещё один «ломтик». — и от него стрелочка и множество маленьких кружков: Госпиталь, АШ и ещё пять безымянных.

— И последнее, действительно Хокаге и его, условно скажем, кабинет министров — их роль играют Старейшины, командующий АНБУ и Джонин-командир, тот, кто командует джонинами в отсутствие Хокаге и является главным штабным стратегом и командующий АНБУ.

Наруто, чтобы тебе было понятнее, на прошлом Большом Совете не было Третьего и командующего АНБУ — они оба погибли во время вторжения Звука и Песка.

Узумаки вспыхнул болезненным раздражением, вспомнив те события.

— Джонин-командир у нас Шикаку Нара, он близкий союзник клана Сарутоби и у него два голоса — свой, как главы клана и второй — благодаря его позиции.

У Кохару Утатане, внук которой так удачно загнулся на миссии в Каменистом, один голос — она отвечает за отношения с двором даймё и крупными феодалами. Отстаивает перед ними интересы Конохи. Ну, по крайней мере, должна. Сама она происходит из самурайского рода. Так что она им классово близкая. В смысле, такая же как они. И именно к Утатане идут феодалы или чиновники даймё, если у них есть вопросы или предложения к нам.

Ее напарник, Хомура Митокадо, отвечает за работу с региональными кланами Страны Огня, он сам выходец из такого клана и именно к нему за помощью и советом идут представители этих кланов.

Ещё одна стрелочка и кружок, подписанный Хокаге и советники.

Вообще, если вдуматься, у нас тут прямо не военная диктатура, а какая-то Страна Советов.

— То есть что, Хокаге ничего не решает?! — возопил Наруто, уязвлённый в лучших чувствах.

— Хокаге — глава исполнительной власти и лидер Деревни. Он следит за исполнением законов и защищает Деревню! — пафосно продекламировал я, но не выдержав, засмеялся и добавил. — Решает-решает. Но это зависит от Хокаге и того, сколько людей его поддерживает. Пятая пока что фигура больше номинальная, а вот Третий всеми нами руководил, как кукольник марионетками. И при этом его почти все поддерживали. Взять хотя бы тот случай с отцом Неджи. Была бы такая ситуация при Пятой, Кумо получили бы кунай в рожу за такие «равноценные» обмены.

— Была бы война, — заметила Анко.

— Но не пришлось бы унижаться! — поморщился я. — Эти мирные соглашения Кумо только в плюс пошли. Война — плохо, но выдавать своих людей по первому требованию не дружелюбно настроенной к тебе страны — это мерзко. И давным-давно один мерзкий, но очень неглупый человек говорил: если, выбирая между позором и войной, вы выберете позор, получите и позор, и войну. И ведь был прав, боров жирный!

Медленно вздохнув и успокоившись, я повернулся к Узумаки.

— Наруто, ты сравнил эту схему с кривым колесом, а теперь попробуй сравнить это с пирогом. Если ты Хокаге, ты можешь не только царствовать, но и править только в том случае, если у тебя пальцы в каждом его куске. Вот давай посмотрим на примере Третьего, как это должно выглядеть. У него был свой клан Сарутоби, который в его правление стал намного богаче, сильнее, влиятельнее и многочисленнее. У его клана есть множество союзников, такие как союз Ино-Шика-Чо, напомню, что те же Акимичи — это Великий клан, а глава клана Яманака, отец Ино возглавлял Департамент Пыток и Дознания. В гражданском Совете проводником воли Сарутоби является Харуно Мебуки, мать твоей твердолобой подружки, и по совместительству глава торговой гильдии Внешней Торговли. Внешней — это значит, торгующей за пределами Конохи, занимающаяся импортом и экспортом товаров из других стран. Таким образом, Третий контролировал Совет кланов, Гражданский совет, Организации Конохи, своих советников и АНБУ, даже в Совете Джонинов у него наверняка были его люди. Именно поэтому он и смог править почти полвека, хотя вокруг было полно кандидатур, более чем достойных примерить его шапку и мантию.

Мою теорию заговора бурными аплодисментами встретили те воображаемые сверчки, что стрекочут в неловкой тишине.

Наконец, Анко нервно сглотнув, тихо выдохнула, будто нас могли подслушать:

— Я подозревала, но твой взгляд со стороны…

— Пугает? — подсказал я, так же шепотом.

Судя по моим ощущениям, Анко заторможено покивала.

Тогда я, не подумав, выдал еще и теорию о том, что Хатаке Сакумо уж очень удачно для Сарутоби затравили за спасение товарищей.

— Это ты уже выдумываешь! — нервно хихикнула Анко, похлопав мне по груди.

— Я не говорил, что у меня есть доказательства вины Третьего, а только то, что суицид Хатаке Сакумо помог продлить правление Сарутоби еще на годы. Если бы не та травля, пост был бы у Хатаке: безупречная репутация, личная сила, герой войны, семьянин, хоть и вдовец, что тоже плюс, поскольку можно заключить политический брак… ключевое слово «был». — припечатал я. — А знаешь, я его не понимаю.

— Что? — настороженно спросила Анко, будто боясь новых откровений.

— У тебя, мужик, сын несовершеннолетний, нет никаких родственников, друзья на тебя болт положили, и помощи твоему отпрыску ждать неоткуда, а ты берешь и лезешь в петлю! На что вообще Белый Клык рассчитывал? На благотворительность незнакомцев?! На доброго дедушку Хирузена? Премию «отец года» получает Хатаке Сакумо! — съязвил я.

— Подожди! — остановила меня Анко. — Ты так можешь договориться до того, что Хирузен помог Девятихвостому демону!

— Никто не мешает мне воображать! — дурашливо усмехнулся и пожал плечами. — Теории заговора это всегда интересно! И вообще, если вы параноик, это еще не значит, что за вами не следят!

Попеняв, что я отношусь к этому слишком несерьезно, учитывая затрагиваемые личности, Анко облегченно выдохнула.

— Просто всегда есть тот, кому выгодно то или иное развитие событий, — поправил я повязку, чтоб нитка нос не щекотала, — даже если это не умысел, а стечение обстоятельств. Сарутоби возвысились, Сенджу, Учиха и Узумаки с кучей других, более мелких кланов, ослабли, а то и вовсе сгинули.

— Прекращай! Я же теперь не смогу перестать об этом думать! — обеими руками Анко заткнула мне рот. — Просто заткнись!

Я извернулся и начал целовать любимой ладошки.

— Фу, бе! — слез мелкий с подушки и отсел подальше.

— А Хинату в щечку поцеловать — бе? — хихикнул я, оторвавшись.

— Нет! — вспыхнул смущением Наруто. — Потому что мы с Хинатой без слюней целовались! Вот!

— Это ты просто не знаешь что такое поцелуй с языком! — я просто накрыл рот Анко губами, не став уж совсем сильно развратничать.

— Да ну вас, слюнявые! — послышался топот и звук защелкнувшейся за Наруто двери.

Не успел я даже разик хихикнуть, радуясь проделке, а Анко уже скользнула с кровати, заперла комнату и включила заглушку, отрезав все звуки с улицы и сердитое сопение за стенкой.

— Даже так? — настроился я на волну «игривая Анко FM».

Заниматься сексом в кромешном мраке… Ну это не то же самое, что ночью под одеялом. В темноте хотя бы на периферии что-то видно, не надо край кровати рукой проверять. С меткостью тоже не очень: целовал то, до чего достал, веселя этим любимую.

А вот секс вслепую — весьма нетривиальное занятие, хотя опыт интересный. Но повторять я его, конечно, не буду.

Прежде чем перенести вес на ногу или руку, надо было прощупать куда я ее ставлю. Анко не хрустальная, но и я не пушинка, во мне шестьдесят пять килограмма веса, против ее сорока пяти. Куда только деваются данго и сладкие вкусняшки, которые она так любит?!

Эхолокация мне в постели только мешала слушать шепот Анко, ее тихие вздохи, полувсхлипы.

— Мы одни, — задыхаясь от удовольствия прошептал я, — может перестанешь уже в подушку кричать? Ты мне ею уже два раза по лицу заехала.

— Что? Ох! — От неожиданности Анко ахнула гораздо громче, чем обычно, хотя темп я не менял.

Жаль я в тот момент не мог видеть ее выражения лица, когда удивление оборвал всхлип блаженства. Хотя… я вряд ли бы смог на чем-то сосредоточиться, ведь от своих и чужих ощущений у меня скакнула температура и в голове зашумело.

Рухнув рядом как подкошенный, подумал: аккуратнее надо, не то от счастья можно скончаться в прямом и переносном смысле.

Любимая оклемалась быстрее; пока я валялся, хватая воздух ртом из-за растопившихся в носу соплей, Анко успела сбегать обмыться, принести компот и миску с черешней, чтобы покормить меня с рук.

Гадское истощение! Чувствую себя как в прошлом во время простуды! Но вместе с тем чертовски приятно, когда о тебе так заботятся.

— Скоро спать ложиться, не надо. — отвернулся я, чтоб не накормили.

— В смысле? Сейчас даже не стемнело еще! — отвлекла меня Анко и ловко закинула в рот черешню палочками и быстро промокнула мне губы.

Я не согласился, о чем и промычал, по моим расчетам выходило, что на дворе глубокая ночь!

— Ты в пять к Курама пошел. — поясняла Анко, где мои умозаключения разошлись с реальностью, затыкая угощением. — Я потом заметила, что ты заходил рано утром и взял вещи из комода внизу, но потом ни дома, ни в Госпитале тебя уже не было.

Я скривился, будто мизинцем по тумбочке попал.

— Косточка? — замерла Анко. — Но я же проверяла!

— Не. — пробормотал я, широко рот не раскрывая, чтоб ягода не влезла. — А почему никто меня не остановил?

А мне и сказали, что одной странностью больше, одной меньше.

Никого это не удивило и не насторожило, что я подорвался куда-то рано утром. А коллег, наверное, мой целеустремленный вид заставил оставить при себе возникшие вопросы.

— «Хорошего» же обо мне мнения коллеги… — спрятал лицо в руках. — и Курама меня не выпроводили, чтоб я попозже пришел.

— А ты бы попробовал? — едва сдерживая рвущееся хихиканье, поддела любимая.

— Ну да… — нерешительно протянул, чувствуя подвох. — Если это не Данзо там или Пятая. Всем остальным я бы указал на часы, а потом на дверь.

— Значит, не понял… Ты в их глазах страшный-страшный победитель демонов! — нагоняя жути голосом сказала Анко. — Пришел к тебе такой в пять утра… Может, он только-только вернулся из детских кошмаров? А вдруг он голодный, потому что не съел чью-то печенку на завтрак? Лучше его принять и не злить, а то мало ли что!

Потыкал в повязку пальцем:

— Там за бинтами не видно, но я смотрю с осуждением и обидой! — язык показал и нарочито надул щеки, чтоб Анко посмеялась.

Серьезным же тоном я добавил:

— Но это же бред! Я такой же человек, как они…

А ведь оказалось, что действительно, в глазах Курама я какой-то монстр, потусторонняя жуть и хтонь. И вообще обо мне, наверняка, уже басней насочиняли, благодаря одной впечатлительной куноичи, которая дружит с Хатаке. И одна сказочка страшнее другой. Это объясняет, почему шутка про реинкарнацию чуть не отправила Оборо на тот свет, проверить, так сказать, все на собственном опыте. Я пытался найти любое другое объяснение, но не мог.

— Но Якумо меня не боится! — хватался я за соломинку.

— Ты ее поддержал, — пояснила мне Анко, — в битве против кошмара всей ее жизни! Она была бы рада даже биджу, если бы он ей помог!

Покумекав, решил, что объясняться не буду. Просто постараюсь не провоцировать буйную фантазию Оборо по поводу моей демонической природы.

— Лишь бы она на следующий разговор оммедзи не пригласила. — снова прикрыл лицо рукой. — Кому скажешь, не поверят!

Анко убрала мою ладонь, снова пришлось молча жевать.

— Поверят. Ты еще не знаешь про россказни Куренай.

— Куренай! Ну кто бы сомневался?! — горестно заскулил я.

— Сиди смирно, демон! — захихикала Анко.

Мне так не хотелось признавать себя Винни-Пухом, который ходит в гости по утрам, что я продолжал настаивать «дети так рано по улицам не бегают, значит я не накосячил».

Анко парировала, что Коноха большая и по людям ориентироваться — это глупо.

— Встали рано вместе с родителями или убежали к друзьям, да мало ли причин?

— Стыдоба-то какая… — простонал я по-русски. — Стыдоба…

Не став выяснять, что я там бубнил, Анко решила меня развеселить:

— Давай я лучше тебе расскажу, какую чушь нам Куренай принесла! Я в жизни не видела, чтоб Ибики выбрасывал доносы сразу после того, как обещал взять расследование под личный контроль! Он просто вышел за дверь и разорвал папку с ее доносом на мелкие кусочки.

— И ты это видела?

— Да, он это при мне сделал, но с Куренай встретиться не дал. Я могла только слушать ее бред из скрытой комнаты при допросной.

— Логично. Ты б дуре язык на кунай намотала. Но почему? — зашевелились у меня волосы на затылке. — Это ведь серьезное обвинение! Я не думаю, что Ибики стал бы сотрудничать с Данзо…

Анко перестала хихикать и, постучав пальчиком мне по лбу, сказала, что я глупенький и бояться нечего.

— Причем тут Шимура, милый мой? Если Юхи не хочет себе проблем, она заткнется. — самодовольно сказала Анко, будто это она порвала бумаги, а не Ибики.

Будь в россказнях бывшего сенсея Якумо хоть капля вменяемых обвинений, я бы уже куковал в застенках Морино, но видимо, Остапа, а точнее Юхи, понесло. Взволнованной Анко Ибики пояснил, что у Куренай проблемы с головой и хода этому делу не будет.

— «Такое бывает с мастерами иллюзий: специализация расшатывает ментальное здоровье. На примере Учиха это хорошо видно» — он так и сказал. Я этого не заметила сразу, но Морино-доно разъяснил: Юхи полезла во все это из-за чувства вины перед Якумо, проиграла бой Идо и после этого просто сдалась. Практически решила покончить с собой чужими руками из-за чувства вины! Еще и юлила, будто этого не было! — раздраженно фыркнула Анко. — Ибики это все понял, и поэтому ее бредни ушли прямиком в помойку. Это хорошо, но… как же Юхи меня бесит!

Поглаживая нахохлившуюся Анко, я призадумался.

Не знаю так ли это про попытку отчалить из нашего мира в Иной таким занимательным образом, но Юхи вправду вела себя странно. А по поводу расшатанной психики из-за иллюзий — впервые слышу, надо будет у Курама при случае спросить, опыта у них все же больше, чем у клана Морино будет. По мнению Анко, ее начальник проявил талант дипломата. Он не поссорился ни с Сарутоби, ни с Юхи, не отказав Куренай с ее идиотским заявлением, и не дав ему ход, не подставив тем самым поехавшую куноичи. Придет в себя — спасибо за это скажет. Нет? Тогда скажет ей, что проверка ничего не выявила. Ну и за проявленное Ибики доверие Анко ему лишний раз благодарна будет. Да, ничего не скажешь, местные интриганы умеют красиво выйти из откровенно фиговых ситуаций. Мне бы так научиться.

Вот посмотришь на каменную морду Ибики, покрытую шрамами, и ни разу в жизни не подумаешь, что он отличный психолог, хороший организатор и дипломат. И что совсем удивительно для этого мира, он реалист до мозга костей. Его не пугали приметы, он не верил в призраков и прочую мистику. Да и своих подчиненных за такие вещи наказывал. Мол, хочешь работать тут? Тогда идешь в тот страшный дом с призраками и проверяешь, не точка ли это для черного рынка!

— У тебя, должно быть, много седых коллег. — хохотнул я.

— Нет. Просто некоторые немножко заикаются и носят пеленку, как младенцы! — ехидно пропела Анко. — Нет, такие у нас не держатся. Если тебя таким легко смутить или напугать, то тебе у нас не место. Милосердия, стыда, излишнего чистоплюйства и прочего. Брезгливости — тоже, ты бы не смог с Ибики работать, — хихикнула Анко, — он бы тебя с твоим мылом, порошочками и щеточками выгнал в первый день.

— Сурово, но справедливо. Может подарить тебе, для работы, розовый мясницкий фартук? — вернул я подколку. — Тебе очень пойдет!

Восстановление шло семимильными шагами, и уже следующим утром я смог собрать мозги в кучку и понять, что натворил и чем это мне грозит.

Из-за истощения у меня помутилось в голове, все же я предыдущее толком не долечил, как поперся рвать жилы с Идо, и мой мозг решил, что лучше я сдамся родным сам, чем буду выведен на чистую воду с неизвестными последствиями.

Вот только Анко и Наруто все выводы, которые могли, сделали уже давным-давно, смирились со странностями и приняли нового меня таким, какой есть. Да даже если бы я посреди Конохи встал и начал распевать песни на всех известных мне языках, они бы бровью не повели. Они не сдали меня раньше и не сделали бы это потом. Хотя мне стало так гораздо легче и свободнее.

Открыв окно, подставил лицо солнечному свету. Начинался новый день.

Сегодня к вечеру мне должны были снять повязку, потому я улыбался, пока щеки не заболели.

— Чего ты такой радостный? — отвлекаясь от книжки или свитка, если судить по шелесту бумаги, спросил Наруто, когда я спустился вниз.

Пока я не мог выполнять своих обязанностей надзирателя… то есть командира, заданий никто не брал. Да и смысла оформлять разрешение на самостоятельную работу не было. Ну постоит чей-то забор покосившимся еще денек, ничего же не случится! К тому же я слепой и не смогу прочесть то, что мне подсовывают под личную печать на подпись.

— Чтобы сделать человека счастливым, надо сначала у него отобрать все, а потом вернуть ему половину! — фыркнул я, развалившись на диване напротив.

— Я бы на твоем месте не была так рада.

— Боже,— аж подпрыгнул я, — ты так тихо сидела, что я тебя не заметил.

Голос Анко шел от пуфа рядом с плотными шторами, которые скрадывали ее фигуру в эхолоте.

— Пойдешь к Пятой? — подсев на диван, положила Анко мою голову себе на колени.

Я на это только болезненно скривился, будто мне ногу отдавили и капризно затянул:

— Не хочу, не буду… — а затем резко перешел на серьезный мрачный тон. — Но надо.

Анко посмеялась, а затем предложила меня проводить.

Палочка — это хорошо, но когда тебя за руку ведут верхними путями — это все же удобнее и быстрее. Но главное — приятнее. Заботятся! Хотя с эхолокацией я бы и сам справился; ведь крыши в Конохе под шиноби сделаны. Но так безопаснее и быстрее, когда заранее предупреждают о несущихся в нашу сторону людях, сложных и малозаметных препятствиях, вроде крупных труб, проводов и прочей технической фигни, которая как корешки деревьев в лесу, будто бы сами прыгают и цепляются за ноги, если будешь невнимателен.

Только я привык короткому для меня шагу Анко, а мы уже оказались около кабинета хокаге. Любимая тут же диванчик оккупировала около стола секретарши и пожелала мне удачи, отпустив руку.

— Вы куда? — строго поинтересовалась цербер-секретарша.

— А есть варианты? — ответил вопросом на вопрос.

На этом этаже не было никаких других дверей кроме тех, что вели в кабинет каге, даже секретарша сидела просто в закутке месяцеобразного коридора отделенная от страждущих только столом.

Ее сиятельство секретарша разрешила войти, когда я уже услышал разрешение из кабинета, в ответ на стук тросточкой по косяку.

Лицо попроще, лыбу можно не тянуть. Поехали!

Мерно постукивая тростью, я зашел в кабинет Хокаге, и поздоровался, голосом умирающей от туберкулеза старой собаки. Мол, гляди какой я ответственный, находясь одной ногой в могиле, иду доклад вам зачитать!

Не успел горло прочистить, а как меня обдало волной секундной растерянности, потом удивления, словно приняли за кого-то другого, а уже потом неприязни. Добавилась нотка глухого раздражения.

— Доброе утро, Цунаде-сама, — вежливо поздоровался я. — Миссия выполнена, Якумо Курама более не имеет проблем с психикой и не представляет угрозы для Конохи. Ее дядя Курама Ункай, представлявший угрозу для Конохи, крайне удачно самоубился во время своих экспериментов. Считаю, что все сложилось наилучшим возможным образом.

На том конце зала-кабинета раздражения стало еще больше. Я почти услышал «как выполнил?!». Не так часто мне все же удается поймать чью-то мысль, и я до сих пор не до конца понимаю, как это выходит.

— Выполнена эта миссия или нет, это еще покажет время — возразила явно недовольная Цунаде. — Кроме того, у вас нет доказательств, что Ункай не был убит Якумо.

— Она жертва противоестественных опытов своего дяди по призыву демона, ради иллюзорного шанса стать сильнее. И признания демона, которого я и Куренай видели своими глазами, должно быть достаточно. Хоть так будет полезной. — я говорил нарочно тихо, спокойно и безэмоционально.

— Вас так разозлило то, что Юхи-сан увидела то, что не должна была? — с явной подковыркой спросила Цунаде.

— Что вы, Хокаге-сама, совсем нет. — лениво качнул я головой, показывая что меня это не волнует. — Я верный шиноби Конохи, и мне нечего скрывать.

Изобразить искренность я даже не пытался.

Судя по эмоциям от двух анбушников, Цунаде и Шизуне, их от моего ровного голоса без интонаций передернуло. Ну или от моего наглого вранья. Похоже, сегодня уйду без Оскара. Ладно, попытаюсь в следующий раз.

Кстати, насчет анбушников. Без глаз я четко «видел» где они сидят, и даже мог бы нарисовать очертания комнаток в пространстве между потолком и крышей. Правду говорят, что потеря одного чувства компенсируется обострением других.

Повисло недолгое молчание. Цунаде о чем-то размышляла.

— В любом случае, я не засчитываю эту миссию, — нарушила Цу молчание, — пока не получу достаточных подтверждений о выздоровлении и психической стабильности Якумо. Вы можете возвращаться к исполнению своих обязанностей.

— Я могу провести доклад без свидетелей, Хокаге-сама? — ненавижу быть просителем.

— Нет. — немедленно ответила Цунаде. — все, что я не могу разделить со своими людьми, меня не интересует.

Ее ответ не был до конца искренним, особенно в части «со своими людьми». — Даже если то, что я собираюсь вам сообщить, крайне важно для будущего Конохи?

— Особенно в таком случае, — отрезала Цунаде голосом, не терпящим возражений.

Ну что же, раз таков ее выбор.

— Вас понял, — я молча поклонился. — но, возможно, ваше решение поменяется и вы найдете время, чтобы выслушать меня, пока не стало слишком поздно.

Под фырк Цу скрипнул стул и она резко перевела тему на мое здоровье. Точнее на то, как быстро я смогу вернуться к работе.

— Как скажет лечащий ирьенин, но надеюсь, что уже сегодня повязку снимут и мне вернут зрение.

Цунаде недовольно фыркнула, и на этом моя аудиенция кончилась.

Ну что ж, это ее выбор. Мне лишь оставалось молча его принять.

Саске я пока решил ничего не говорить. Напрямую мне все же не отказали.

Дальше мой путь лежал в Госпиталь под ручку с Анко.

Анко, хоть и не забрасывала Кириина вопросами, но очень «громко» нервничала.

— Милая, — улыбнулся я, стараясь не щуриться под фонариком ирьенина-окулиста, — это мне сейчас скажут, стал я косым или нет, а не тебе.

— Шутник, да? — покрутил Кириин Юрума мою голову. — Поморгай синхронно, только левым… хорошо, только правым… хорошо.

К счастью сей «интим» с взглядами глаза в глаза, наконец, закончился. Шея не затекла, но могла бы от такого осмотра. Хорошо быть сильным, крепким и выносливым шиноби.

— Здоров, вали отсюда. — скучным голосом буркнул окулист, явно чем-то разочарованный в моем новом глазе.

Я тут же изобразил пискляво-картавый голосок:

— Справочку?

Мне сделали «кыш-кыш» ручкой, а я вцепился, как клещ:

— Не-а! Давай пиши, чего ты мне не договорил!

— Да все нормально! — занервничал ирьенин. Не будь я эмпат, поверил бы.

— Брешешь, — прищурившись прошипел я.

— Ну… — забегали глазки Юрумы, — биджу с тобой! Цвет разный!

И действительно, когда я ломанулся к зеркалу, то обнаружил там, что новенький глаз на пару тонов светлее и с пятнышками на радужке, будто кто-то краску черную разлил. То есть мельком не заметишь, но я же вижу, что разные.

Естественно, когда я перестал пялиться на себя, глазник успел свалить, хотя справочку все-таки оставил. И по моему скромному опыту там все вправду было нормально.

Почесав в затылке, пожал плечами.

Обратную дорогу я вертел головой по сторонам как в первый раз, не забывая засыпать Анко комплиментами. Она у меня и вправду красавица!

— Если бы я не знала, что ты местный, заподозрила бы в тебе шпиона-дилетанта. Что ты такое увидел?

— А хочешь так же?

— Так же глупо выглядеть?

Я остановился на ближайшей крыше-башенке, прямо на крошечной площадке на шпиле, и подал руку Анко, чтоб она встала рядом.

— Что ты видишь? — придерживая Анко за талию, чтоб ей не нужно было балансировать, спросил я.

— Коноху, улицы, людей… — начала перечислять Анко. — Я что-то упускаю?

Любознательной Анко нравилось узнавать что-то новое, а тут такой подарок — увидеть другую, скрытую до того сторону привычных вещей.

— Если только чуть-чуть. Конохагакуре — страшный сон архитектора. Присмотрись: тут нет единого стиля ни в формах, ни в цветах, ни в этажности. Каждый лепил свой домик как умел и из того, что было под рукой. Там доски, тут фактурная штукатурка, рядом огромное окно, а у соседей на том же уровне балкон. Узкие улочки, маленькие площади соседствуют с просторными парками и лаконичными клановыми кварталами. Вся Коноха опутана мягкими трубами, в которые прячут провода, но никто не следит, чтобы это было красиво, только чтоб под ногами не путалось.

— Тебе не нравится? — по-птичьи наклонила Анко свою прелестную головку.

— Почему же? — поспешно сказал я. — Нравится… немножко нравится. Ну… есть в этом нагромождении свое очарование, но от этого спонтанная застройка не станет плановой, в ней не появится узнаваемый стиль. Просто чем Коноха отличается от множества мелких городков в Стране Огня, которые так же разрастаются вверх от одноэтажной застройки? А ведь архитектурные планы были. Не зря же от башни каге улицы расходятся ровными лучами, как палочки в веере и упираются в ворота и крупные скульптуры, вроде каменного дерева с вырезанной в стволе жабой? Парки и площади расположены не случайным образом…

— Они могли быть расчерчены под поселение поменьше. — заметила Анко.

— Раньше никто и не подозревал, что нам может быть мало той земли, что огорожена забором. Население росло, в центре начали появляться многоярусные улицы, где первый этаж совсем не похож на второй и даже владельцы у них могут быть разными. Все эти хитросплетения мостиков и лесенок — это потому что упершись в стену, Коноха стала расти вверх, вниз и вгрызаться в плато с лицами хокаге.

Только на землях кланов осталась строгая и лаконичная застройка, без шатких башенок, отличающихся по цвету и стилю. Там просторно и зелень не подпирает собой стены.

— А еще от гнетущего впечатления спасает веселая расцветка и обилие рекламы. — продолжил я распинаться. — Эта пестрая общая картинка, в некотором смысле, нас обманывает.

— А ты хочешь, чтоб все было под линеечку и однообразно? — игриво фыркнула, как дружелюбный тигренок, Анко.

— Нет, но хотелось бы чтоб Коноха была узнаваема на фоне любого другого города в нашей стране не только башней каге и горой Рашмор.

— Горой какой?

— Я потом расскажу.

— Ловлю тебя на слове, Ру-ру-чан! — развеселилась Анко. — Это интересно, я будто понимаю, что видел ты… А что скажешь про Кумо? Или тебе нужно самому увидеть их Деревню?

— Лучше бы увидеть, но фото или рисунки тоже подойдут. А то, учитывая то, как у меня с шиноби Кумо складываются отношения, или деревня сильно изменится от разрушений, или меня раньше грохнут.

Анко рассмеялась и пихнула меня в бок.

— Не шути так.

Я лишь пожал плечами.

— Наверное, среди гор довольно красиво.

— Я все принесу! — с серьезным видом пообещала любимая.

Мы еще сходили на обзорную площадку, а потом разошлись. Анко решила сбегать на работу, а мне предстоял доклад своему настоящему начальнику.

Долго ждать аудиенции у Шимуры не пришлось, позвали практически сразу, но я успел заметить, как изменились бросаемые на меня взгляды телохранителей. Если раньше Мозголом и Жуковод поглядывали со скучной миной сверху вниз, то сейчас от них веяло неким уважением с оттенком настороженности. Или настороженность с оттенком уважения? В любом случае, я уже перестал быть никем, который отнимает драгоценное время у их начальства своим пустословием.

Кабинет главы Корня ничуть не изменился, будто этот момент, вместе с его владельцем, закольцевался во временную петлю с прошлого моего визита сюда.

Данзо ловко, но без спешки, разбирал бумаги, помогая здоровой руке перебинтованными кончиками пальцев, закидывал некоторые документы в огонь, другие складывал в стопки на краю стола.

В ответ на приветствие с поклоном Шимура Данзо кивнул, мельком оторвавшись от документа:

— Садись. — снова зашелестели бумаги в руках Шимуры. — Что случилось в резиденции Курама?

Обернувшись, я выбрал кресло, что стояло поближе к столу, а не стал брать один из стульев под стенкой.

— Будет понятнее, Данзо-сама, если я расскажу, с чего все началось, прежде чем перейду к интересующему вас событию.

Мой подробный, но сжатый рассказ с момента появления Шизуне с миссией от Хокаге и до момента смерти Ункая занял удивительно мало времени; помогло то, что я заранее прикинул, что стоит рассказать, а о чем лучше умолчать.

— Значит, Ункай погиб из-за собственного ритуала? — почти задумчиво проговорил Шимура, покосившись на свою правую руку, где над перебинтованной кистью латунью поблескивал край монструозного наруча-рукава, скрывающего или защищающего многоглазую конечность.

— Скорее из-за своей самоуверенности и глупости, ритуал и его последствия — это лишь закономерный итог. Из обмолвок Оборо можно понять, что ранее эксперименты с духами-демонами в клане уже были, но кончались они всегда так же — ничем. Либо жертвами, как я полагаю. Что побудило Ункая подумать, будто у него единственного получится — не ясно, он планами с собственным кланом не делился.

Тут я почти не соврал, потому что некоторые оговорки Оборо, действительно, при желании можно так трактовать. Да и проверить это невозможно, ведь старушка точно пойдет в отказ.

— Как думаешь, почему тебе удалось то, что не удалось Куренай? — без интереса, как мне показалось, спросил босс.

— Могу лишь догадываться. Я появился, когда Курама уже были побеждены, а Куренай сдалась на милость существа, которое называло себя Идо. Возможно, дело в площадных иллюзиях, которыми Идо щедро разбрасывался по всему кварталу, не экономя чакру, запас которой оказался не бесконечен. Или из-за рассеянного внимания. Ему нужно было следить за побежденными Курама, за Юхи, ожидая подвоха, и за мной. К тому же Идо меня боялся, что тоже могло нарушить его концентрацию и помочь мне. И Якумо могла подсознательно влиять на подселенную сущность, мешая мне навредить.

— Идо боялся? — уточнил Данзо, отложив писчие принадлежности, пристально глядя мне в лицо.

Я кивнул, не нервничая и не дергаясь:

— Курама Якумо была убеждена, что я могу ее защитить от Идо, хоть это и было неправдой. Проигрыш Куренай так же может быть связан с мнением Якумо о ней. Девочка обижена на Юхи достаточно, чтоб помочь твари своим бездействием.

— Пока не доказано обратного, дети склонны доверять авторитету старших. — откинувшись на спинку стула, удовлетворительно подметил Шимура.

— Да. — потер я зачесавшуюся бровь. — Мне повезло, что Идо был тупым. При встрече со мной он трусил, тратил огромное количество чакры впустую и…

— Ты уже говорил с кланом Курама? — в паузу вклинился вопрос Шимуры.

То ли это жест доверия: дескать, мы за тобой более не следим, то ли проверка. Странный вопрос.

— Да, днем ранее. К ним до Хокаге я пошел потому, что они очень хотели замять инцидент и в этом я увидел возможность. Так я выяснил у Оборо, что говорить Цунаде, если у той возникнут вопросы относительно Куренай или Ункая. И убедился, что девочка в порядке, а демон, или дух, действительно изгнан и никак больше себя не проявляет. Если бы она пострадала, или вела себя странно, Курама могли бы обвинить в этом меня. По итогам я получил даже больше, чем рассчитывал: Оборо предложила мне говорить от их имени в Большом Совете и Совете Кланов. Я согласился.

— Предложение Курама Оборо — это большая честь. И что ты планируешь делать с этими голосами? — все так же без интонации поинтересовался Данзо.

— Буду наблюдать и слушать. Конфликтовать ни с кем не планирую. Прежде чем строить какие-то планы, мне надо узнать больше о внутренней кухне обоих советов. Я слишком мало про них знаю, а помню еще меньше.

Говорить начальству, что память полностью восстановилась, я не собирался. Мне так удобнее.

Шимура задумался.

— Ну что ж, попробуй. Посмотри. — степенно сказал Шимура, возвращаясь к бумагам, — может, у тебя что-нибудь получится. У меня сейчас нет никаких планов по созданию коалиции в этих сборищах бестолковых болтунов.

Ого, — подумал я, — как эти говорильни Многоглаза достали! До проявления эмоциональной окраски и легких оскорблений! Это какой же там будет бардак? Не зря, ой не зря, я не хотел в эти советы лезть! Но заднюю давать уже поздно.

— Тебе придется отмежеваться от меня в политике, — между тем продолжил Данзо, — так что на мой голос не рассчитывай, этот козырь мы прибережем на случай, если он действительно что-то решит. Ты будешь действовать независимо от меня, чтобы все думали, будто наши политические пути разошлись. Возможно, твоя независимая позиция и повестка переубедят всех, кто поверил Хатаке.

Кивнув, я сказал:

— Это разумно, понимаю. Поговорив с Оборо, я пошел на доклад к Цунаде. Больше ничего важного из событий не произошло.

— И как отреагировала Сенджу?

— Если коротко, то: плохо. Меня с победой там явно не ждали.

Я описал как меня встретили: интонации, выражения, моя интерпретация происходившего и догадки. Даже посетовал на то, что Цунаде не согласилась на аудиенцию.

— Не понимаю, — жаловался я, — в чем сложность хотя бы выслушать?!

Данзо хмыкнул с необычайным весельем! Для него необычайным: У него чуть уголок рта приподнялся.

— В свидетелях. АНБУ — люди Старейшин, не Цунаде. — пояснил мне Шимура. — Утатане и Хомура боятся Сенджу. Опасаются того, что она может отнять у них власть, богатства и жизнь, отомстив за свой клан. И эта ненависть взаимна. Твой приход уже породил сомнения в этом хрупком союзе, ведь если Корень ищет союза с Пятой, то зачем ей Советники?

— Но ведь мы не… Понял. — Быстро осознал я где ошибся.

Данзо снова на коне, а я не подумал, как мои настойчивые попытки лично поговорить с Пятой смотрятся со стороны. Да, многое становится понятней, но это значит, что вопрос Саске снова подвисает. Озвучивать очевидное я не стал.

— Какие-то проблемы со зрением? — вдруг поинтересовался Данзо.

— Были сложности. — уточнил я. — Моя нынешняя квалификация не позволяет свободно ориентироваться в теме. Причин, почему мне пришлось так долго быть слепым после пересадки, я не знаю. Сейчас все в норме.

— Хорошо. — потерял ко мне интерес Шимура, а это означало только одно — аудиенция окончена.

— Данзо-сама, будут ли для меня какие-то задачи? — предельно аккуратно спросил я.

Старик посмотрел на меня с интересом:

— А тебе они нужны? Ты бы хотел их получить?

— Если вы посчитаете нужным — выполню, — как можно искреннее сказал я. — Но вы правы, сейчас мне надо восстановиться, показать себя лучшим сенсеем-командиром, чем Хатаке, и постараться не угробить команду на первой же миссии за пределами Конохи.

Данзо коротко фыркнул и задумчиво покивал, а затем пристально глядя на меня сказал:

— Ирука, у тебя лучше получается импровизировать, чем выполнять четко очерченные задачи. Если будет что-то интересное, не забудь навестить старика. А пока можешь идти.

— П-понял, Данзо-сама.

Интересно девки пляшут, по четыре штуки в ряд… «Импровизируй»?! «Навестить старика»?! Как реагировать на подобные закидоны «дедушки» я не знал, так что раскланялся, попрощался и свалил латать порванные шаблоны в кругу родных и близких.

На ходу я размышлял о странном устройстве нашей Деревни и своих будущих отношениях с Данзо. Это в краткосрочной перспективе все хорошо и замечательно, но что будет дальше?

Формально каждый клан — это такое государство в государстве, частная военная компания, у которой помимо своей территории могут быть еще мастерские, производства, школы, больницы, банки и собственная армия, подконтрольная главе клана. По крайней мере, по закону могут, в теории. По факту же таких великих кланов не осталось, полной самодостаточности нет ни у кого в Конохе.

В теории и я, и Данзо главы кланов и равны друг другу. В реальности же он является старейшиной Деревни и главой АНБУ НЕ, который формально распущен, на практике же вполне себе живет и здравствует. У него несоизмеримо больше ресурсов, сил, влияния, авторитета, денег и чего угодно еще. Не уверен, что даже Великий клан Хьюга — сильнейший из оставшихся в Конохе, сможет сравниться по силам с тем, что может выставить Данзо, если он мобилизует все свои ресурсы. В теории я давно уже не служу в Корне и не обязан перед Данзо отчитываться. По факту же, если я попытаюсь рыпнуться и что-то вякнуть, то он может просто отойти в сторонку, и меня с радостью сожрут: или Цунаде, или Утатане, или обе. Это если Шимура сам меня не уберет с доски, потому что «он слишком много знал».

То, что Данзо не дал мне никаких заданий и развязал руки на политической арене, с одной стороны, радует, с другой напрягает, поскольку я не понимаю его мотивов.

Доверие ли это? Или проверка на вшивость? А может, на адекватность и профессионализм? Или Шимура хочет посмотреть, не завалюсь ли я как раньше? Не знаю. Данзо — талмуд на китайском языке, хотя я и знаю приблизительно мотивы и характер Шимуры и даже чуть историю его самого. И то, что я знаю, тоже оставляет массу вопросов и загадок.

Да, он милитарист и патриот Конохи. Да, он вроде как работает на благо Деревни, но …

И этих самых «но» наберется вагон и тележка. Он не политик. Это было ясно не только из не слишком точных манги и аниме, но и из памяти прошлого Умино. Однако это не мешает Данзо рваться к власти, где он, скорее всего, запорет все, как и было у Кишимото.

Шимура, вроде как, неплохой организатор и не зря учился у Второго, который создал Коноху в ее нынешнем виде… Однако все, созданное Данзо, служит не людям и даже не Конохе, а созданной им же бесчеловечной системе. И вроде бы Ями — идеальный глава спецслужбы, но имидж и методы у него не те, чтобы действовать в открытую, как должно Хокаге. Да и ошибок он натворил массу. Само появление Пейна, как фигуры на доске, дело рук Данзо. Он создал Мстителя, и через пару лет тот придет равнять Коноху с землей. И где в тот момент будет сам Ями? Трусливо прятаться под землей, как последняя крыса. В этом я Шимуру не понимал.

Это вредительство, а не благо! Долг шиноби — защищать свою деревню!

Это ни чем не лучше вредительских интриг Третьего!

Это… предательство.

Но что-то оставшееся от прежнего меня робко возражало «В этом есть какой-то смысл, какое-то благо для Деревни. Просто я этого не понимаю, как обыватель».

Этот жалкий лепет я решительно отмел.

Итак, какой резон Данзо уничтожать актив Деревни, ослабляя Коноху перед внешними угрозами? Зачем портить имидж поселения перед заказчиками, которым и даром не сдалась наша грызня, которая может напрямую угрожать их деньгам, а то и жизни? Будет неприятно, если после переворота в его родной Деревне, твой телохранитель получит весточку из дома, зло сплюнет на землю и начнет тебя грабить, чтоб податься в нукенины не с пустым карманом.

Куда не посмотри, а итог игрищ Данзо один — мы слабы и мы легкая добыча. Стал бы Шимура ложиться под Кумо или под Иву?

Нет, определенно нет. Он не против сам стать у…

— У руля. — от шока, я даже проговорил вслух окончание пронзившей меня мысли.

Данзо настолько возжаждал власти что решил грохнуть Коноху, лишь бы побыть Хокаге?

Но он ведь не малолетний дебил-революционер, который верит, что после его прихода к власти он так все круто обустроит, что любые жертвы оправданы?

Нет, что-то не сходится. У Данзо же были возможности раньше захватить власть и он ими не воспользовался. Значит, были причины, почему он тогда не мог, а после вторжения Пейна сел править? Тогда погибли советники? Не помню такого, вряд ли…

Как-то поменялся официальный статус Данзо? Если только в худшую сторону. Сейчас он является старейшиной, хотя и без портфеля, как говорилось в моей прошлой жизни. Он должен был заниматься вопросами безопасности. По сути, он был военным министром и министром МВД в одном флаконе, за исключением военной полиции, которую возглавляли Учихи. После того как Шимура перестал возглавлять АНБУ, а Корень был официально распущен, Многоглаз остался старейшиной без власти. А что, если в будущем Цунаде предприняла меры по уничтожению Корня и этим заставила Данзо действовать? Впрочем, это пустые догадки, в моем случае бесполезные из-за недостатки информации.

Допустим, что знания из канона не имеют ничего общего с реальностью, но и так тоже получается какая-то нездоровая херня: Данзо все знает и все видит, но как так получилось, что нападение Звука и Песка на Коноху он проморгал. А между тем оно нанесло нам серьезный урон. Подозрительно? Более чем!

Что до его притязаний на пост хокаге, то Шимура — очень сильный шиноби с клетками Первого, способный использовать мощнейшие техники шарингана, у него в руке их много, с другой стороны, он не может использовать подобные вещи по политическим причинам. И в манге это заставляло заслуженного ветерана множества битв и сражений вести себя как трус, ведь любой открытый бой при свидетелях станет раскрытием его грязных секретов, что для него равнозначно поражению. Ведь Хокаге должен служить примером, вдохновлять, быть лидером, тот, кто сражается в первых рядах и ведет за собой. Справится ли Данзо с работой Хокаге? Нет. Справляюсь ли я с мутной политикой скрытой Деревни? А биджу его знает! Если ничего не получится, тогда хоть продамся подороже, два голоса — это уже что-то.

А дома меня ждали Анко, Наруто и долгие разговоры о том, как оно там… «в прошлом». Надеюсь, найдется время на то, чтобы почитать одну интересную книжку Ункая перед сном.

Несколько дней выдались спокойными настолько, что даже страшно стало от такого затишья. Обычные миссии D-ранга и тренировки. Ну разве что Саске о моем здоровье спросил. Это было на удивление приятно…

Мои домашние наконец успокоились и дали мне уединиться в рабочем кабинете — писать новую книгу. На самом деле читать и старую дописывать.

Ну что я могу сказать о книжечке Ункая? Это оказался натуральный гримуар по демонологии и призыву духов и демонов, а также защиты от них. Книга была вполне себе рукописной, напоминая книги моего клана, и почерком Ункая там были сделаны записи и пометки. Самые последние явно говорили о том, что у автора было не все в порядке с головой, и что ритуал усиления Якумо успешно пройти никак не мог, потому для него требовалось победить демона, и чем дальше, тем сложнее было это сделать.

Там были длинные и не особо понятные рассуждения Ункая о власти над нематериальным миром, что поможет взять вверх над миром реальным. Также были еще более древние записи о том, что, теоретически, чем дольше демон сидит в разуме человека, тем он сильнее, но тем больше духовной силы обретет носитель, если все же сможет изгнать вторженца. О том, что демона надо изгонять, добрый дядюшка девочке сообщать не стал, так Идо сумел окрепнуть и накопить столько сил. А сам ритуал считался сокровищем клана, запретной и предельно рискованной техникой, позволяющей шиноби, монаху, жрецу или колдуну скачком стать сильнее. Но предки Ункая так никогда не рисковали, демона убивали или изгоняли раньше, чем тот успевал стать сильнее своего носителя. Якумо же сумела (не без помощи, но все же) победить существо превосходящее ее по силе и что из этого получилось… возможно, со временем даст прикурить даже Итачи. Разумеется, подобную книгу надо вернуть Курама. И поэтому мой клон активно переписывает книгу. Жаль, что компактных фотоаппаратов нет, как в оставшемся в той жизни мире. Не пришлось бы впустую время и силы тратить. Но вернуть надо. Это не только поможет Якумо развить свои силы, но и даст мне невероятный кредит доверия со стороны всего клана Курама. Эта книга бесценна. Во всех смыслах. Для меня же эта книга не будет стоить ничего, после того, как я ее перепишу, а для Курама она является настоящим сокровищем и доказательством того, что я надежный союзник, которому не безразлична судьба их клана.

Чувство, что затишье скоро кончится, подгоняло, так что я доделал кимоно Анко, и отнес его швее, чтоб расшила отмеченные на рисунке места золотой нитью. Сбегал в подобие паспортного стола, назначил день для регистрации… кучу дел переделал, а зуд надвигающегося большого пушного зверька так и не исчез.

Казалось, этот день от предыдущих не отличался: все те же дэшки, счет которым я уже потерял, получение за них денег в башне каге. Но было одно существенное отличие: сегодня нас попросили явиться к Пятой.

— Миссия! Будет новая большая миссия! — с азартом припрыгивая на ступеньках вверх приговаривал Наруто.

Саске расщедрился на целую фразу «Было бы неплохо».

Ну, а Харуно только сфокусировав взгляд на нас, тут же вернулась в зубрежку какого-то потрепанного талмуда по анатомии. Задели ее мои слова про выдающиеся способности Хинаты, вот Харуно и пытается новую соперницу превзойти, а еще лучше — втоптать в грязь и морально уничтожить на ее же поле. Сейчас группа Хинаты и Сакуры проходила анатомию.

Что до меня, то я был в хорошо скрываемом раздрае: Саске все еще с нами, какая миссия С-ранга или выше после вторжения Песка?! Я снова не знаю, что нас ждет! Все планы коту под хвост!

Короткое формальное приветствие и я стылым взглядом мазнул по рукам Пятой, провожая отложенный ею свиток.

Сложив руки под подбородком так, чтоб если опустить взгляд чуть ниже, то упрешься в декольте хокаге, Цунаде сообщила:

— Вы отправляетесь в Страну Чая.

Чуть было не ляпнул «Куда?!», но сдержался, даже бровью не повел.

«Страна Чая… снова какой-то филлер? — думал я, краем уха слушая Цунаде. — Или то, чего не было в каноне, как моей малой Родины?»

Сколько бы я не насиловал память, а вспомнить связанные со Страной Чая события канона не мог, но и уверенности, что это какой-то филлер не было; фанфики, которые я читал, заканчивались экзаменом на чуунина, и замерзали без надежды на продолжение.

Даже при работе над графоманью про Марти Сью от К@к@ши мне не приходилось далеко лезть. Разве что иногда отдельные моменты из недалекого будущего всплывали пораньше, чем в каноне, но и только.

— Задание понятно? — посчитав, что я ее не слышу, прикрикнула Цу, врезав кулаком по столу, так что послышался легкий треск.

— Так точно, Хокаге-сама, — подтвердил я по-солдатски сухо и резко, коротко кивнул, обозначив поклон. — Сопровождение члена клана Васаби во время церемониального соревнования. А затем миссия от дайме Страны Чая, подробности которой расскажут на месте. Следует считать ее обязательной к выполнению.

Цу передернуло, как от внезапного сквозняка, но она все же протянула свиток с невзрачной отделкой и без всяких излишеств.

Собственно, можно было обойтись без этой болтовни, потому что в свитке суть задания и все возможные детали, которые могут меня, как исполнителя, интересовать.

Цунаде настаивала, что выйти мы должны были «еще вчера», но я ее переубедил, указав на дату проведения забега. У нас времени до соревнования — завались, даже если клиент будет хромать на обе ноги.

— Тише едешь, дальше будешь! Вот! — звонко заявил Узумаки, отвлекая Цу от меня.

— Это не логично, — фыркнула Цу, отмахиваясь, будто от надоедливой мухи.

— Логично! — не согласился Наруто и решил объяснить суть фразы, пока я читал свиток.

Забавно, что Коноха создана для шиноби, но при этом тут мало круглосуточных магазинчиков, где можно в любое время дня и ночи купить еду, расходники, оружие и прочие нужные для длительного похода вещи. Появятся у меня деньги — исправлю это упущение. Проблема только в том, что надо открывать сразу сеть таких магазинов, чтобы не сперли идею, и чтобы потеснить существующие лавки, а для этого должен подойти срок, когда я смогу без потерь получить свои деньги с процентами с долгосрочного депозита, куда их закинул прошлый Умино, будучи еще подростком.

Не могу сказать, что меня вдохновляет идея стать владельцем сети супер… да пусть даже минимаркетов с разной всячиной для шиноби… Но я понимал перспективы и размеры прибылей, если идея окажется жизнеспособной.

— Хорошо, ладно! — раздраженно бросила Цунаде, демонстративно выравнивая стопку бумаг о стол.

Забавно. Будь седьмые постарше, мне бы не удалось выбить отсрочку по такому ерундовому поводу, но пока они мелкие, им подобное простительно. У опытных ниндзя уже есть заготовленные заранее свитки со всем необходимым на любой срок.

Сложности, могут возникнуть разве что со стоимостью. Запечатывающие свитки стоят хороших денег. Благодаря свиткам со стазисом мы спокойно можем слопать позапрошлогодний пирожок, или потреблять лекарства, срок годности которых вышел лет пять назад, если часто их не вынимали. Так что стандартные сроки годности перестают иметь значение и дата на упаковке уже ничего толком не скажет.

Глядел я в свиток с заданием, и складывалось у меня ощущение, что нашу миссию хотят сделать просто невыносимой. Вот нам поставили условие: Запрещено останавливаться в гостиницах, потому что нас или клиента там могут поджидать. Но почему тогда этот Васаби-сан кукует в придорожной гостинице за пределами Конохи? Хотя нам же проще, если мы придем, а он дохлый с позавчерашнего дня.

Еще одной проблемой была пометка о дополнительной миссии от Дайме Страны Чая. Так называемая двойная миссия — это когда есть некий заказ от другого клиента в той же области, и шиноби может его взять, если он не противоречит уже взятому, а предлагаемое вознаграждение более менее соответствует здравому смыслу. Налог со второй миссии все равно надо платить по возвращению в Коноху — это не обсуждается, и демпинговать не рекомендуется, хотя подразумевается солидная скидка. Так-то ситуация вполне логичная.

Скажем так, есть некий маленький городок или большое село, где накопилось много проблем (медведь-людоед, банды разбойников на нескольких дорогах в прилегающей области, да что угодно) и все понимают, что надо звать шиноби, потому что самим местным никак не справиться, но заказывать миссию под каждый случай больно дорого. Поэтому обычно какой-нибудь богатый торговец или феодал из местных заказывает сопровождение торгового каравана или охрану до места, но с условием «двойного задания» оговаривая возможные миссии. Шиноби по приходу договариваются о цене за решение проблем, дают солидную скидку, поскольку они уже на месте, и все довольны. Заказчик первой миссии получает почет и уважение, порой какой-то подарок или даже денежную компенсацию, местные решают свои проблемы задешево, ниндзя зарабатывают без пустой беготни, а скрытая деревня принимает отчисления сразу за два, три, а то и четыре задания с одной команды.

Но, несмотря на то, что это обычная практика, все словно кричало: Это ловушка!

Особенно то, что миссия дайме обязательна к выполнению, но о ней вообще ничего не сказано, что бывает, когда посреднику не доверяют настолько, чтобы сообщить ему, о чем именно хотят попросить шиноби. С другой стороны, тут особо не поспоришь: любой дайме — это крупный заказчик, от его миссий лучше не отказываться, чтобы не потерять целый рынок и не ухудшить отношения между странами.

Ну да хрен с ним. Не понравится дополнительная миссия — не буду ее брать, и все. Или убедительно объясню, что я ее выполнить не в состоянии, потому что она мне не по рангу и не по силам. Лезть в петлю ради хотелок Цунаде или величия Страны Огня я не буду, я же не самурай.

А вообще забавно. Миры разные, а отношения между людьми такие же. Васаби — всего лишь семья богатых торговцев, поэтому раз идете нанимать шиноби, подпишите их еще и на задание для Дайме. Он тоже желает нанять ниндзя, но не тратить же ему свои деньги, делая второй заказ отдельно? Раз команда прибудет, пусть и на меня поработают по цене на треть дешевле. Не царское это дело — самому дайме заказ делать. Хотя логичнее было бы наоборот, ведь дайме и богаче, и налоги дерет с тех же Васаби, и миссия у него явно будет сложнее.

— Целый В-ранг! — радовался мелкий. — Вот бы было так же круто, как в Стране Снега! Да, Саске?

Учиха кивнул с довольным видом, а я икнул, чувствуя, как отливает кровь от лица.

Нахрен-нахрен мне такие приключения!

Тут бы возразить, что сопровождение ранг-В — это только для чуунинов, потому что нас могут поджидать вражеские шиноби, а не только работники ножа и топора, романтики с большой дороги, но ведь меня не поймут. Седьмые извелись на Дэшках и рвались в бой, применить все новые трюки, навыки и техники, которые они изучили, горбатясь в деревне последние недели.

— Мы принимаем миссию, — свернув свиток, я засунул его в нагрудный карман и обозначил поклон.

Отправив седьмых собираться, сам я побежал к портнихе.

На регистрацию своего брака я уже не успею, она была бы послезавтра, но кимоно Анко подарю в любом случае! — думал я, прыгая по крышам.

За срочность швея попросила еще сотню рье сверху, но зато я уже в полдень получил на руки почти полный набор замужней дамы клана Умино: куротомесоде, черно-красный с золотыми веерами пояс фукуро[1], облегченную версию полностью парчового пояса мару, и длинный шелковый платок приглушенно-красного цвета. Не хватало только декоративного шнурка с украшением, но его я планировал придумать сам, раз уж подвернулись мне Курама с их камешками.

— Шиноби-сан, — забирая деньги, вдруг сказала швея, — я не узнаю мастера. Кто вам сделал это куротомэсоде?

— Не могу сказать, — улыбнулся я, — он очень редко берет заказы и просил его контакты не распространять. Но если что-то изменится, я посоветую вас.

Швея зарделась и махнула ручкой будто говоря «ой, да не стоит», однако вслух этого не сказала.

Был соблазн еще и тут подзаработать, но я решил не жадничать, у меня всего двадцать четыре часа в сутках. Всех денег все равно не заработать, а надорваться можно легко.

Бумажный сверток из простой коричневой бумаги я тут же поменял на крепкий короб, оклеенный красно-золотой тканью, в которой потом это кимоно можно будет хранить.

— Что это? — недоумевала Анко, разглядывая большую коробку, когда я с довольным видом поставил ее на столик, сдвинув свитки, бумаги и книжки.

— А ты открой, зачем гадать? — от нетерпения хотелось самому уже дернуть большой красный бант, но я сдержался.

Реакция Анко еще долго будет греть мне душу.

— Ками-сама! Ты с ума сошел, — воскликнула любимая, бережно вынимая кимоно, будто оно из папиросной бумаги или тонкого стекла, — это стоит огромных денег!

Я специально попросил сложить так, чтоб сверху оказался не пояс, а верхняя часть с камонами.

— Естественно! — выпятил я грудь. — Ручная работа, я неделю, не меньше, только фон выкрашивал.

— Подожди… Ты сам все это сделал?!

— Анко-тян, — ехидно протянул Наруто, играясь с лентой от подарка, — у него руки по локоть в краске были. Логика!

— Я бы никогда не догадалась, — приложила Анко обновку к груди.

— А Ирука еще лепить умеет и меня этому учил, — сдал меня Наруто. — И в компьютерах разбирается, и политике, он даже советы принцессе-актрисе дава…

Сграбастав Наруто, заткнул ему рот:

— Хватит мне дифирамбы петь, — потер я мелкому макушку кулаком под их с Анко хихиканье. — Я хочу увидеть будущую супругу в куротомэсоде, а не вот это вот всё!

Зардевшись ещё сильнее, Анко спрятала улыбку за воротником кимоно, но примерять его не спешила.

— Нет, — противилась Анко, — если его испорчу…

— О, боги! — простонал я. — Испортишь, новое нарисую! У меня еще иротомесоде в планах и юкаты на все сезоны для тебя! Твоя ночнушка, между прочим, это переделанное кимоно, которое не получилось. Нет-нет, — поднял я руки, — вот шить не умею, в ателье помогли.

Уболтали только на пару с Наруто! Лишь тогда Анко сбегала наверх и вскоре спустилась к нам, сияя как солнышко, разве что не прыгала от счастья, боясь за обновку.

По подолу черного, как глубокая ночь, кимоно, насколько это позволяли приличия, разместились фантастичные ярко-алые цветы, будто собранные из перьев жар-птицы. Золотом вышивки поблескивали не только ленты тумана, но и камоны клана Умино на груди, плечах и спине. Рисунок оби был довольно нейтральный: парча с золотыми веерами на градиенте черного и красного с мелкими цветочками, напоминающими звездочки-сакуры.

— Нужен еще веер, сумочка-мешок, обувь и… — забыл я, как это название произносится на местном, потому сказал по-русски — горжетка.

— Что нужно? — не понял Наруто.

— Ну, такая штука из меха, зимой носить с кимоно, — руками показал, будто я взбиваю пушистую шкурку на плечах, — как у Второго. Меховой шарф.

Посмеиваясь моему описанию, Анко покрутилась на месте:

— Тебе нравится?

— Анко, любовь моя, ты выглядишь в нем даже лучше, чем я мог себе представить!

Разумеется, она была прекрасна в кимоно. И ночью без него — тоже. К сожалению, самому снять с Анко свою поделку мне не довелось. А так хотелось!

Увы, все хорошее быстро кончается. Наступило утро, и я с сожалением отпустил свое сонно посапывающее Счастье, проведя напоследок, по белоснежной спинке пальцами.

— Уже уходишь? — Тихонько выдохнула Анко, не открывая глаз.

— Да, скоро восемь, — отозвался я, вздохнув. — Если бы не эта миссия, послезавтра ты была бы уже официально моей женой. Так не хочется тебя оставлять.

Анко фыркнула, как добродушная тигрица, нежась под моими поглаживаниями:

— Я подожду.

Шутливо пожаловался, что скажи она «останься», я бы опоздал на встречу с командой часика на два — на три.

Анко мягко рассмеялась:

— Оправдался бы тем, что потерялся на дороге жизни, когда спасал с ветки котенка?

— Да, — я фыркнул, развеселившись, — которого потеряла близорукая бабушка с тяжелыми сумками!

Провожать нас, в этот раз, Анко не пошла.

Восемь утра — время, которое я назначил для общего сбора у ворот. В идеале мы должны были уйти в шесть, но я сжалился над генинами и дал им больше времени на сборы. Чтоб спросонья «совы» не метались, а собрались нормально, ничего не забыв. Занятно, что в команде у нас не было ни одного «жаворонка», даже Хатаке и тот «сова».

Посидев на дорожку, и пояснив Наруто смысл приметы, мы отправились к воротам. Может в примете дело, или в том, что я никого не подгонял, но в этот раз никто ничего не забыл. Я лично все проверил, не поленился.

Наруто как всегда бодро и весело, скакал впереди всех, даже Саске заразив своим оптимизмом.

— Наруто, — окликнул я мелкого, — понимаю, что тебе не терпится начать, но ты далеко не отбегай, это миссия В-ранга, на нас могут напасть.

Наруто сбавил скорость, поравнявшись со мной:

— Ну сейчас-то мы же никому не нужны. Без заказчика.

— Опасное заблуждение, по личному опыту знаю. Находишь хорошего информатора, узнаешь все заранее, и выбиваешь группу сопровождения цели еще до встречи с ней.

Наруто насупился:

— Но это значит, что в Конохе есть предатель! Надо его найти и вывести на чистую воду!

Я заулыбался:

— Все сложнее, — увернулся я от ветки, — чем тебе кажется.

Во-первых, надо, но не вам самим. Если есть подозрения, то сообщите в отдел Морино Ибики, а лучше — передайте доказательства, если есть какие-то. Любую работу должны выполнять профессионалы или хотя бы те, кто в ней разбирается. А во-вторых… Вообще это довольно сложно… Шанс того, что информация просочится, есть всегда. И виновником утечки может стать что и кто угодно, и даже не по своей воле и отследить источник потом может быть очень тяжело.

— И это повод ничего не расследовать? — подозрительно спросил Саске.

— Нет, конечно, — легко возразил я. — Просто учитывайте тот факт, что каждый случай индивидуален. Виноватый может сам быть жертвой, а значит действовать не по своей воле, что затрудняет расследование и поиск утечки. Да и сильно легче вам будет потом, если крота найдут, а вы уже будете трупами или инвалидами?

Все угрюмо замолчали.

— Но ведь тогда предателя найдут и другие не пострадают — возразил Наруто, собравшись с мыслями.

— А вот не факт что найдут — возразил я. — А знаешь почему?

— Потому что может быть утечка и со стороны заказчика, — задумчиво продолжил мою мысль Саске.

Я кивнул, соглашаясь:

— Все верно, Саске. Если информация ушла от заказчика, или если он подставное лицо, то никакое расследование в Конохе ничего не даст. Кстати, во время войны шиноби Кумо практиковали подобное. Молниевики те еще мерзавцы, никаких подлостей не чураются.

Я не стал говорить, что вообще-то наш Корень им тут ни в чем не уступает, а местами так даже может дать фору. Зачем детям лишние знания? Мы — хорошие, а Кумо — плохие. И нечего плодить лишние сущности.

После чего я продолжил:

— Причины для нападения, на самом деле, могут быть какие угодно: серьезные, несерьезные, сиюсекундная прихоть и вынашиваемая годами месть, устранение случайных свидетелей… Не повезло, повстречался вам неадекват, которому на первом встречном захотелось проверить заточку куная или новую технику. Или кровник, которому кровь глаза застила от вида вашего камона. А может, вас приняли за цель, за которую было заплачено и убьют просто по ошибке. А еще могут напасть потому что увидят носителя ценного улучшенного генома, например, додзютсу вроде шаринган.

Тут все невольно оглянулись на Саске. Он же поморщился, как от зубной боли. А я, усмехнувшись, продолжил.

— Или кому-то просто нужны некие органы или конечности и тогда пропавшие без вести «всплывают» на черном рынке целиком или по частям. Кому-то нужна новая рука или нога, а кому-то подопытные, или рабы. Кстати, в пределах Конохи тоже не стоит вести себя беспечно. Вы ведь помните рассказ Хьюга Неджи с экзамена? — Саске недоуменно прищурился, но не переспросил. — Хинату пытались выкрасть прямо из Деревни, из-под носа ее клана. И у них ведь почти получилось!

Сакура слушала и лицо ее становилось все кислее и кислее.

— Вы нас специально пугаете! — Наконец, обвинила она меня.

Я отрицательно покачал головой:

— Предупрежден — значит вооружен. Я догадываюсь, почему Хатаке-сан не хотел говорить вам об этом. Он считал, что делает доброе дело, ограждая вас от жестоких и кровавых реалий нашего мира, но с его стороны это медвежья услуга.

Наруто быстро пояснил команде шепотом, что такое «медвежья услуга», а я продолжил:

— Я не Какаши-сан, у меня нет иллюзий, что я смогу вас защитить от любой угрозы, поэтому вы должны быть ко всему готовы и всегда сохранять бдительность. В нашем мире нигде нет абсолютной безопасности. Халатность и беспечность для вас недопустимы, а ваши жизни являются безусловным приоритетом как по отношению к миссии, так и по отношению к моей собственной жизни. Запомните, вбейте себе в голову: в мирное время ваша жизнь для Деревни важнее и дороже любой миссии С или В ранга. Вы — будущее Деревни!

Команда аж приосанилась от моих слов.

— А еще в вашу подготовку вложено слишком много денег и сил, и терять вас просто экономически невыгодно.

— Кто о чем, а ты все время про деньги, — буркнул Наруто, которого, похоже, я только что спустил с небес на землю.

— Разумеется, — согласно кивнул я и продолжил только когда генины снова поравнялись со мной. — Вся жизнь шиноби — это служба своему клану, своей деревне и наемничество ради денег. Миссия важна, и ее нужно выполнить, но ваши жизни стоят еще больше, поэтому приложите все старания, но не вздумайте погибнуть!

— К чему вы завели этот разговор, Ирука-сенсей? — спросил Саске.

— К тому, что я вас оставлю, — сняв плащ, под которым прятал снежную броню, я на ходу убрал его в свиток, — чтоб разведать дорогу. Надеюсь на ваше благоразумие.

Назначать кого-то главным я не стал, они уже достаточно друг друга знают, чтоб без меня разобраться. Со своей стороны я сделал все возможное, чтоб они стали ощущать себя командой: седьмые уже знали сильные и слабые стороны друг друга, научились компенсировать их и творчески использовать возможности товарищей. Даже Сакуре в боевых построениях всегда находилось место. Раньше можно было надеяться только на пацанов, а Сакуру они вовлекать даже не думали. Прогресс!

Пока я карабкался вверх по дереву, как белка-летяга, услышал часть диалога.

— Я буду главным! — заявил Наруто.

— Пф. Я, — веско сказал Саске.

Опустив крылья вдоль тела, я подпрыгнул, едва не поломав отдачей тонкий ствол. Свистнул ветер в ушах, и в верхней точке я с хлопком расправил перепонки, тут же почувствовав подъемную силу.

Наклоняясь и изредка взмахивая крыльями, чтобы попасть в восходящий поток, я взмыл вверх на такую высоту, откуда уже не мог уверенно различить яркие наряды седьмых среди густой зелени. Сакура осталась верна красному в гардеробе. Саске забросил подаренный Хатаке черный костюмчик, вернувшись к классике. А Наруто гонял в любимой серо-черной куртке с накладками на плечах рыжего цвета, которую я ему подарил вместо затасканного «рыжего ужаса».

Удерживая правильный угол атаки, и выровняв крен, я устремил свой взгляд вперед.

Я мог лететь и против ветра, но сейчас поток удачно дул в сторону моря, куда мы и направлялись, позволяя долго парить, почти не снижаясь.

Казалось бы солнце, на небе редкие облачка, а тут всегда прохладнее, чем внизу и дуют сильные непредсказуемые ветра. Хотя меня эта изменчивая природа воздуха ничуть не пугала, я будто был в своей стихии, это еще снеговичок-учитель отмечал, верно угадав мою предрасположенность, не то чтобы я ее скрывал.

Мысленно срисовав ориентиры, я представил карту и приуныл: далеко.

Страна Чая находилась на полуострове между заливом Хангури и океаном Канаши. Довольно крупная территория, вкусное расположение, но своей скрытой деревни у них не было, так что они пользовались услугами Конохи, как и их соседи по полуострову — Страна Лапши. Обе эти страны имели с нами общие границы, а Страна Огня контролировала перешеек и часть полуострова между, получив в свое распоряжение три порта: в залив Хангури, в океан Канаши и в море Канзоку, где находится Страна Волн и Страна Воды, нынешняя родина Виктора-Забузы. Собственно, все эти небольшие страны существовали только по одной причине — как буфер между великими странами.

На пятачке размером со Страну Рисовых полей находилась самая оживленная часть нашего пути — три портовых города. Там я и ожидал будущее нападение.

Лавируя в воздушном потоке, я окинул взглядом море зелени. До края конохского леса было еще далеко, а до побережья еще дальше.

— Мы еще не прибыли, а я уже хочу домой, — пожаловавшись ветру, прочистил горло и нажал на кнопку рации, проверить как там команда. — Все. Как слышно? Прием.

Примечания:

Фрагмент из песни:

Ария - Там высоко

Джонин Ханчо:

https://naruto.wiki/%D0%94%D0%B6%D0%BE%D0%BD%D0%B8%D0%BD_%D0%A5%D0%B0%D0%BD%D1%87%D0%BE

Фукуро Оби и Мару Оби. Оби - Пояс. Это нарядные большие пояса шириной 30 см, длиной до 4,5 метров для торжественных случаев. Оборачиваются вокруг талии и завязываются на спине хитрым бантом или узлом. Причем, для того, чтобы такой пояс повязать и придать желаемую форму, существует еще несколько приспособлений и аксессуаров.

Мару оби - тяжелый и жесткий, обычно сделан из шелка брокад (парча) или гобелена, двусторонний, рисунок покрывает всю поверхность. В 20-х годах ХХ-го века появился облегченный вариант мару оби - фукуро оби. Он часто так же богато укашен и выполнен из парчи с золотыми и серебряными нитями, но изнанка у него из гладкого шелка, и рисунок присутствует только на тех частях, которые будут видимыми после завязывания. С ним было значительно легче справиться, и он постепенно практически заменил тяжелые мару оби. Они надеваются теперь в исключительно торжественных случаях, например, на свадьбу.

Источник: https://www.livemaster.ru/topic/3062021-yaponskij-poyas-fukuro-obi-kak-spravitsya-samomu

_______

Спасибо Святославу Шипареву за идею с реинкарнацией, выдвинутую им в комментариях, она нам пригодилась, пусть и в несколько ином виде.

ТЕЛЕГРАМ

Канал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками

Книжный Вестник

Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)

Поиск книг

Свежие любовные романы в удобных форматах

Любовные романы

О психологии, саморазвитии и личностном росте

Саморазвитие

Детективы и триллеры, все новинки

Детективы

Фантастика и фэнтези, все новинки

Фантастика

Отборные классические книги

Классика
ВКОНТАКТЕ

Цитаты, афоризмы, стихи, книжные подборки, обсуждения и многое другое

Книжный Вестник
БИБЛИОТЕКИ

Библиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории

Любовные романы

Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров

Фантастика

Самые популярные книги в формате фб2

Топ фб2 книги