Когда Даймонд заглянул в их с Джули импровизированный кабинет, его напарница набирала на клавиатуре компьютера протоколы допросов.
— Сколько осталось? — спросил Питер.
Джули вздохнула:
— Здесь две страницы. А потом еще все, что записала я.
— Ненавижу бумажную работу. А вы?
Питер задумчиво пролистал стопку листов, которую держал в руках. Это были предложения риелторов, там перечислялись дома, выставленные на продажу в Бате и его окрестностях. Даймонд решил, что просмотрит их по дороге в Лондон.
Джули, напечатав пару фраз из протокола, произнесла:
— Хорошо что она, по крайней мере, во всем призналась.
— Через четыре года! Не поздновато ли?
— Я понимаю, она убийца. Но мне было ее жаль!
Даймонда, однако, ее слова не тронули.
— Я не заметил, чтобы она жалела Маунтджоя, который последние четыре года просидел в тюрьме.
— Но его ведь скоро освободят?
— Не знаю. Колеса правосудия крутятся медленно. Начальник полиции пообещал мне, что отправит доклад непосредственно в министерство внутренних дел.
— Кстати, я спросила у нее, что она думает по поводу Маунтджоя, — сообщила Джули. — Не смущает ли ее, что его, по сути, посадили в тюрьму из‑за нее? Прю сказала, что читала о нем в газетах. По ее мнению, он это заслужил, поскольку избивал женщин.
— Мнение Прю Шортер — не закон, Джули.
— Я не говорила, что согласна с ней, — заметила она, и ее пальцы снова запорхали по клавиатуре.
— Пожалуй, нам с вами надо выпить.
— Не хочу показаться неблагодарной, но я бы предпочла поскорее покончить с этим, — ответила Джули, указав на листы протоколов. — И к тому же у меня нет желания вас задерживать.
— Могу я хотя бы угостить вас кофе перед отъездом?
— Спасибо, не нужно.
— Приободритесь. Далеко не все новости плохие — есть и хорошие.
— Вы про то, что скоро снова вернетесь в полицию, на свою прежнюю работу?
Даймонд помахал рукой и отправился на станцию. Решил, что будет лучше, если он успеет на ближайший поезд до Лондона.