Развод. Вспомни, как мы любили

Глава 16. Мир тесен

Два дня назад

— Да, я буду на месте где-то через час, — выхожу из цветочного.

Под подмышкой у меня — горшок с фикусом.

— Принято, — воркует девичий голосок. — Я тогда собираюсь и выезжаю.

— Может, Настюш, тогда мы с тобой и в другие помещения заглянем, а? — шагаю по тротуару. — В этих двух я уверена, а с остальными не особо.

— А сколько у вас в планах студий?

— Пока пять, — уворачиваюсь от толпы подростков. — Сейчас точно одну открываем, срочно ремонт, людей ищу, а остальные… местечки ищу хорошие. Ты их замеришь, накидаешь дизайн… и понятное дело, что все в одном стиле.

— Конечно, Мария. А бригаду ту же оставляем? Вы ими довольны? — Настя чем-то шуршит.

— Пока довольна, — сворачиваю за угол и кидаю взгляд на вывеску кондитерской. — Пока работают без нареканий. Я бурчу для порядка, ясное дело.

Хочу я или не хочу заварного пирожного?

Прислушиваюсь к себе. Нет, не хочу. И в поисках желания полакомиться сладеньким опять натыкаюсь на нозящую тоску.

Встряхиваю волосами:

— Все, Настюш, до встречи. Мне еще одной девочке по рекламе надо позвонить.

Прячу телефон в карман легкого пальто, и шагаю к парковке.

Цепляюсь мыслями о том, что надо развернуть такую рекламную кампанию, чтобы все обалдели от креативности, агрессивности и крутости моего детища.

Я должна быть первой среди остальных.

И да, я особо не раздумывала, куда податься. Посмотрела в один из вечеров на свои отросшие и кое-где обломанные ногти и решила, что можно деньги пустить на маникюр. Только в более серьезном масштабе.

Это же вечная проблема найти хорошего мастера, и теперь у меня их будет просто куча и по всему городу.

Может, идея так себе.

Может, я потерплю в итоге фиаско.

Ну и ладно. Главное, что сейчас я вся в заботах. Сижу на звонках, бегаю по городу, ищу мастериц и думаю не о Викторе, а о риелторах, которые пытаются мне втюхать нерентабельные помещения.

Шагаю мимо машин и останавливаюсь, когда слышу знакомый женский голос:

— Мария?

И этот голос проходит по моему сердцу острым лезвием.

Я оглядываюсь.

У белого хэтчбека с грязными брызгами на боках стоит удивленная Лариса.

Первая мысль — трусливо сбежать, спрятаться в машине и с визгом шин ретироваться.

Но я же взрослая женщина. И понятное дело, что я ее узнала, и будет глупо уходить.

— Здравствуйте, Мария.

Она хорошо выглядит. К моему большому женскому сожалению. Светлый тренч, узкое молочное платье и легкие локоны до плеч.

Подстриглась.

— Неожиданно, — говорю я, когда она торопливо шагает ко мне.

Перехватываю горшок с фикусом поудобнее, и Лариса бросает на него беглый подозрительный взгляд.

Да, дорогуша, я бы с удовольствием разбила этот горшок о твою голову, но тебе повезло. Я понимаю, что это ничего в моей распрекрасной свободной жизни не изменит.

Конечно, мне бы было приятно лицезреть на лице Ларисы ошметки грязи, однако я разумная женщина, пусть мне и очень больно.

— Здравствуй, Ларис, — мягко улыбаюсь я. — Вот уж мир тесен, да?

— Да, — она запахивает тренч и тоже неловко улыбается, — я тут по делам. Надо кое-какие бумаги закинуть.

— Я тоже по делам, — медленно киваю я.

Смотрим друг на друга.

Бывшая любовь Виктора и настоящая. И нам бы сейчас вежливо разойтись, но мы что-то не торопимся прощаться и разбегаться в разные стороны.

— Слушай, — Лариса суетливо заправляет локон за ухо. — Я не знаю, что сказать.

— Ничего не говори, — пожимаю плечами. — Я не жду от тебя каких-либо оправданий, Лариса.

Кусает губы и выдыхает:

— Но поговорить-то надо.

— О чем? — вскидываю бровь, и в мои внутренности медленно входят острые льдинки обреченности. — Или о ком?