Рядовая темная лошадка

Глава 12

— Да хоть два Роя! - раздался голос Трорга. - Уходим!

Михаил хотел спросить про туннели, но у него вырвалось иное:

— Как вы еще живы?!

— Мины! - горделиво гавкнула Карраха, словно сама их ставила.

Михаил ничего не понял, как голос вузланки изменился, упал.

— Но против Роя это не спасет.

Лошадкин бросил последний взгляд в небо, словно собирался там увидеть нечто кроме тьмы, теней и вспышек, и у него получилось. Вспышка, даже ослабленная фильтрами и манопой, ударила по глазам и физически швырнула его оземь, впечатала лицом в коричневую, холодную поверхность.

Батарея села, понял Лошадкин.

В следующее мгновение он понял, что задыхается и теряет сознание.

Вспышки, столбы света перед глазами и Михаил вдруг понял, что не может осознать, на самом ли деле это происходит или у него просто отказывает мозг. Сигнал манопе и воздух вдруг снова хлынул в легкие, и он попытался вскочить, но тело подвело. Ноги подкосились и Михаил, будто пьяный танцор, переступил из стороны в сторону и наткнулся на Карраху, вцепился в нее, словно в шерстяной спасительный столб.

Словно насмехаясь над ним, манопа выдала сигнал, что все происходит на самом деле.

— Фшё прафишфофит, - пробормотал Михаил, лишь усилием воли не теряя сознание.

— Проклятье, он наглотался сынского газа! - заорала Карраха. - Антидот сюда! Антидот!

Какой еще антидот, подумал Михаил, пытаясь взять себя в руки и собраться. Увы, усилие воли помогало лишь отчасти, и в голове вспыхнула мысль, что тут кибернетические части были бы просто незаменимы!

Столбы света били с небес, сталкивались со светом из шахты и все это расцветало гигантскими комками коричневой почвы, взмывающей к небесам и затем медленно оседающей обратно. Настоящий плавающий щит и ысынгуны ударили еще, заслоняя небо собой и даруя вместо света звезд сияние своих выстрелов или светящихся летающих тварей, Михаил не знал, но ощущал себя так, словно его сейчас вывернет наизнанку.

БАМ! БАМ! БАМ! БАМ!

Невидимый великан наигрался с муравьями и теперь топтал их, давил, истреблял и кидался камнями, такое создавалось ощущение. Ысынгуны били сверху и с каждым ударом все больше коричневато-серой, слежавшейся за тысячелетия, пыли и земли, взлетало к небесам и начинало парить там, медленно, очень медленно спадая вниз.

Закрастяне били в ответ и им самим мешал этот купол земли и вспышки сталкивались с силовыми полями, а лучи с телами гигантских ысынгунов. Что-то кольнуло Лошадкина в шею и сознание его прояснилось, заработало быстрее и он понял, что этот "купол" из почвы помешает и закрастянам устроить новый артобстрел.

— Что, - он тронул шею, - что это?

— Это было в тех шарах, что нам сбросили! Антидот от сынского газа!

Карраха прямо прыгала от энтузиазма, но понятнее не стало.

— Ысынгуны не просто атаковали, но и сбросили газовые бомбы, - подсказал трехглазый гуманоид.

— Да! - обрадовалась Карраха. – С сынским газом!

Михаила уже втащили внутрь, он потерял вид на битву, в которой невольники могли быть лишь наблюдателями. Такие силы столкнулись, что непонятно, зачем Закрасте вообще требовалось "мясо", возня с ним, подготовка, отправка, поддержка, все то же самое легко сделала бы сотня роботов, да и бунтовала бы меньше!

— Могли бы и сообщить про антидоты и газ заранее, - пробормотал Лошадкин, ощущая, что язык уже почти не заплетается.

Следовало провериться и подлечиться, но кто бы дал ему такую возможность? Михаил бросил взгляды по сторонам и вдруг сообразил, что происходит. Купол завалило, взорвало, сожгло, но Харжащ снизу прорыл еще туннель комбайном и туда отступил девятый отряд.

Как и планировал Лошадкин!

— Они, наверное, и сами не знали, что прилетит полный Рой, - виновато, словно оправдывалась, сказала Карраха.

— Да все они знали! – возразили ей зло. – Иначе не запаслись бы!

Только мясу забыли сказать, и Михаил сделал еще попытку связаться с шахтой. Тщетно.

Взгляд его вдруг остановился на Шуме, над которым хлопотал кто-то… тоже древесный, точно, кажется из второго отделения. Шума будто схватили и скрутили, пытаясь сломать стебель, переломали и бросили, два глаза из четырех у гразада лопнули и растекались зеленоватой слизью.

Следовало уходить, бежать, плюнув на грузы снаружи, которые не успели утащить.

— Андот? – коротко спросил Лошадкин.

— На него упал десяток муравьев, и он взорвал себя, крича предупреждения, и чтобы мы бежали.

— Правильно кричал, - помрачнел Михаил.

Какая-то часть его радовалась – конец спорам! – и в то же время, потеряли одного из своих. Пусть «вольника», но все равно, своего.

— Оружие – зарядить, батареи и баллоны сменить, броню обновить, если есть возможность! – начал командовать он, через силу, так как не дело было другим страдать от его слабостей. – Кто может идти – идти, остальных на носилки, антигравы, все, что у нас есть. Харжащ!

— Они идут! Они бурят! – прокричал в ответ тот. – Они уже близко!

Земля затряслась, в очередном буйном припадке, и с громким треском осела часть туннеля, словно намекая, что их всех ждет. Связи нет, сил нет, только бежать и спасать своих, кого еще можно, опять подумал Лошадкин.

— Вы слышали! – повысил голос Михаил. – Собрались, долечивайте на ходу, кого можно!

Переносной комплекс, бункеры, оборона, ха! Всеми их планами подтерлись!

— Помоги Бантроду, - бросил он Троргу и вендарец кивнул.

Алурианцу тоже досталось, пусть ожог и не был так заметен на ярко-красной коже. Вдали от вспышек, здесь, во тьме туннелей, манопа и шлемы брони обеспечивали сносную видимость, но все же следовало зажечь пару ламп. Живые шагали, втягивались в туннель, прорытый Харжащем и уходящий вниз.

— Оружие, броня, еда, вода? - спрашивал на ходу Михаил, обращаясь ко всем разом и выслушивая ответы.

Туннель уходил под углом и Харжащ убежал вперед, где-то там стоял строительный комбайн, манопа улавливала его сигналы. Трорг, помогавший Бантроду, тоже был ранен, и тоже легко, как сам Михаил. Остальные? Гаргх словно и не заметил ничего, и спаслось много живых, но все равно, боевая мощь отряда оставляла желать лучшего.

— Нам повезло, - вдруг оскалилась Карраха, - сидели дальше всех от шахты, меньше получили сверху.

Вузланка тоже была ранена, как и сам Лошадкин, и тоже вела себя так, словно ничего и не случилось. Туннель уходил все ниже, к счастью под не слишком большим углом, свернул раз и два, и затем они вывалились в старую шахту, и там их уже поджидал Харжащ.

— Возможно, - признал Лошадкин.

Не то, чтобы это имело значение в длительной перспективе, и Михаил ощущал, что живые вокруг будто читают его мысли, разделяют то же самое наплевательское настроение. Мол, все равно сдохнем, не ысынгуны, так космос вокруг или нехватка еды, или воды, синтезаторы прихватить не удалось.

Этим настроением тоже можно воспользоваться, подумал Лошадкин на ходу.

— Короткая передышка, и нам нужен будет новый план, - выдохнул он, останавливаться.

Старый план, в общем-то тоже был неплохо - прокрасться в шахту и засесть там, но раз ысынгуны ее взорвали! Все это не укладывалось в голове, и тело Михаила снова начало ныть, жаловать, изображать головокружение и напоминать, что надо бы сдаться и лечь поспать.

— Хотя у нас и выбора-то особого нет, - дернул он щекой.

Только к шахте! Может, там осталось что-то, уцелело, затаиться и выжить, нет, следовало прорываться прочь, пока ысынгуны откапывают керманиум - приманку. Поэтому Харжащ на взводе, ысынгуны готовятся и роют и можно не сомневаться, что у них выйдет.

Он коснулся бока строительного комбайна и вдруг ощутил покалывание в пальцах, словно тот поприветствовал в ответ. Усталая часть мозга Лошадкина насмехалась над ним - планы! Стратегии! Тактики! - но другая возражала ей, что остальные отряды и этого не добились. Если бы не отвлечение, не та идиотская стрельба друг по другу, а настоящая совместная работа, то может выжили бы все!

Михаил закрыл глаза, снова вызывая мысленно карту туннелей, шахт, ходов.

На голову ему приземлилось что-то влажное и холодное, боль быстро отступила, и он открыл глаза. Перед ним стояла... дриада? Древесного вида, это точно, не слишком высокая, зеленоватая и сердитая. Да, именно она ранее лечила Шума.

— Не убирать! – сердито заявила та. – Подпитать корни!

— Ладно, - устало выдохнул Михаил.

Они отбились, выжили в этом безумии, хотя с таким же успехом могли бы просто сразу сбежать под землю!

— Нужно идти, - поднялся он, ощущая, что боль в голове спадает.

Нашлепка - словно свежий лист - вытягивала боль, нет, подавляла ее, грубо и насильно, и сознание быстро прояснялось. Последствия? Несомненно! Но кто сказал, что Лошадкин доживет до них? Михаил едва не захохотал, словно пьяный - последствия! Завтра! - когда они все тут будут мертвы через час!

Комбайн сигнализировал, засекал дрожь, и ясно было, что ысынгуны уже роют и копают, стремятся сюда и дальше к шахте, за керманиумом. К шахте, которая могла бы спасти их всех, но которая тут же стала бы и источником гибели, столкнись они там снова с ысынгунами. Да, бились храбро, но толку-то? Ысынгуны словно и не заметили их усилий, да что там, замени все мясо десятком танков - утят и вышло бы лучше в десять раз!

— Нужно уходить, - повторил Лошадкин. – Немедленно! Активировать защиты и фильтры! Кому не хватает, взять у соседа!

Сынский газ! Тяжелый, тяжелее почти отсутствующего здесь воздуха, как раз ради таких вот моментов, чтобы сам стекал сверху вниз, в туннели и укрытия, заполнял собой шахту и заставлял тратить силы, время, энергию, на противодействие.

А если повезет – так вообще, убьет еще живых!

Газ! Конечно, у них была броня, шлемы, фильтры, но что, ысынгуны не срисовали все существующие туннели? Конечно же, уже обнаружили все и вскрыли, своими биологическими сканерами или что там у них применялось? Отдали приказы и рвались в атаку, прогрызались и зачем было тратить силы, когда имелись готовые старые шахтерские вырубки?

Вдруг ставшие потенциальной ловушкой, как только сейчас осознал Лошадкин.

— Раненых - к комбайну! - скомандовал он быстро и ему повиновались.

После гибели Андота никто уже не оспаривал его приказы, даже этот трехглазый гуманоид, имени которого он так и не узнал. Пока. Возможно, что и не узнает, но если они погибнут, то и плевать, как кого звали, не так ли?

— Есть еще компрессы? - спросил он у дриады. – Поставь всем!

Та лишь метнула сердитый взгляд, снова занялась Шумом, похоже, уделяя ему времени больше других, как древесному родичу.

Харжащ успел составить карту близлежащих туннелей и что-то Михаил стащил у самих закрастян и в теории все было просто. Следуй этим штреком, перескочи в следующий, затем еще в один, уходящий под углом в центральную шахту, и окажешься на месте.

В теории. Но на практике - ловушка, наверняка все туннели рядом с шахтой заминировали!

— Мины, гранаты, огнесмесь, феромоновые заряды, излишек батарей, все, что есть - все сюда!

Как в Башне - ломать не строить, и Михаил вдруг сообразил, что тут надо именно ломать. Даже Закраста потом ничего не смогла бы возразить - они держались и тянули время, как могли!

— Лишнюю ткань, броню, все, что есть прочного, панцирь ысынгуна, все, что способно выдерживать трение, все сюда!

План сложился сам собой, и Михаил улыбнулся – не зря выдал Харжащу строительный комбайн и тот уцелел здесь, внизу! Далеко не победа, даже не намек на нее, но уже что-то, еще мелочь, которая позволит остальным протянуть чуть дольше и да, наплевательское настроение, его следовало приберечь для центральной шахты.

— Связываем, связываем и крепим к комбайну, - командовал Лошадкин. - Самых тяжелораненых внутрь комбайна, остальным на волокуше за ним и роем новый туннель – прямо к шахте! Здесь ставим растяжки и ловушки, оставляем феромоновые заряды, чтобы ысынгуны ими нажрались насмерть!

Это вызвало смешки и улыбки, на пару процентов снизило общее напряжение и боль, витавшие... ну не в воздухе, ладно, в зачатках атмосферы вокруг? Горло снова перехватило тем ощущением, когда фильтры и поле скафандра отключилось лишь на пару секунд и такого Михаил не пожелал бы никому. Аласкопея и дриада бегали, перепроверяли, остальные помогали, работа спорилась, а он сам прокладывал курс для комбайна.

Хотя, много ли нужно сил, чтобы начертить прямую?

— Харжащ, ты на управлении, - скомандовал он.

— Имплант, - проскрипел тот.

— Никакой имплант не заменит твоего чутья почвы, даже такой дохлой, как эта. Мы можем сражаться, но раненые нет, и поэтому твое чутье важнее! - искренне заявил Лошадкин.

Сколько всего можно было сделать иначе, но закрастяне с их экономией и прагматичностью! Кулаки сжимались, но Михаил отогнал гнев. Усилием воли взял самого себя в кулак и сдавил, как мысленно давил закрастян.

Собраться! Сражаться! Спасаться!

— Как только закончат погрузку - вперед и не медли, курс я вложил в комбайн!

— Хорошо, - дернул носом Харжащ.

Волокушу уже приделывали к комбайну и Лошадкин указал на нее.

— Грузитесь! Кто готов и может сражаться, останутся здесь и задержат ысынгунов!

— Командир, - насупился Трорг, указывая на его ногу.

— Сюда! - повторил Лошадкин. - Остальным - ставить ловушки и прикрывать отступление! Только вместе мы сможем выжить и спастись, чтобы потом отомстить! Торопитесь, ысынгуны уже близко!

Земля дрожала и вибрировала, и Михаил вдруг подумал, что будет очень иронично и в то же время "правильно", если он погибнет здесь. Не сгинул там, в бункере на Земле, хотя и должен был и все эти темные туннели на чужой луне чужого мира - чем не подземное убежище?