Рядовая темная лошадка

Глава 21

Алурианка - до боли в паху напоминавшая Алатею - чуть поводила головой, рисуя какие-то фигуры рогами. Кожа ее приобретала разные оттенки красного, словно волны возбуждения и стыда пробегали по телу. Клоака шевелилась, раскрывалась и пульсировала, разве что не причмокивала жадно.

— Отвратительно, - прорычал Бантрод, впрочем, даже не пытаясь скрыть своего возбуждения.

— Почему? - спросил Лошадкин.

Активированная далка - изображавшая алурианку - соединялась с имплантом Бантрода, достраивая свои параметры и одновременно с этим взаимодействовала с "умной казармой". Михаил, чистивший и разбиравший оружие, тот самый толстый "автомат", одно из универсальных оружий Закрасты, наряду с "Урзалом", пользовался этим информационным обменом, вклинивался в него и прощупывал обстановку.

Военный городок, где они тренировались уже который день, располагал стандартными мерами информационной безопасности. Михаил давно мог бы проломиться наружу и отправить очередной сигнал в галактические просторы, в надежде, что тот дойдет до Земли. Мог, но пока что аккуратно и осторожно прощупывал почву, стараясь запустить свои информационные щупальца в сети городка.

С чего-то надо было начинать действия по заговору, почему бы и не с этого?

— Она как настоящая! Мой организм реагирует на нее, хочет оплодотворить эту самку!

— Так оплодотвори, они же для этого и созданы, - пожал плечами Михаил.

Автомат "Гарзал", который он держал в руках, позволял выбрать любой из шести режимов стрельбы, для трех требовалась батарея, на энергонии, разумеется, для еще трех дополнительные магазины и баллоны. В теории им можно было драться и копать, использовать как мостик или подпорку, сцеплять с другими "Гарзалами", создавая подобие пулемета, но то в теории.

— Так его же не будет! Оплодотворения! А я начну считать ее своей самкой!

— И?

— Тех, кто не несет яйца, у нас, как правило... изгоняют, - пояснил Бантрод.

— Включая самцов? - насмешливо спросила подлетевшая Цака.

Лагерь располагался на нормальной планете, с атмосферой, гравитацией и прочим, не требовалось ходить в скафандрах круглые сутки и Цака летала, при любой возможности, привыкая к искусственным частям. Металлический клюв ее смотрелся грозно, можно было не сомневаться, что теперь она раскроит им череп любому рядовому ысынгуну.

Михаил представил, как она склевывает паразитов на лету и мысленно хмыкнул.

Руки его действовали словно сами по себе, именно такого эффекта и добивался Лошадкин. Разборка и замена нескольких "нежных" узлов, крепких, но все же подводящих чаще других. Переключение режима огня и регулятор мощности выхода энергии из батареи, например. Конечно, даже когда их "заклинивало", оставалась возможность стрелять в одном режиме, в одной мощности, но в бою, понятно, это было опасно и неприемлемо со всех сторон.

— Самок, конечно! - воскликнул Бантрод. - Кто бы изгонял самцов?!

— Ну, ты же как-то попал сюда, - указала Цака.

Михаил даже примерно догадывался, за что. Оказавшись за пределами родных систем, Бантрод попробовал указывать самкам вокруг их место и вляпался, возможно бежал и убил кого-то, в общем, эскалировал проблему до того, что пришлось продаться вербовщикам Закрасты.

— Меня не изгнали! - налились кровью глаза Бантрода. - Ты!

— Да, скажи, что я ничего не понимаю в откладывании яиц, - наклонила голову Цака.

— Точно, ты же птица, - вдруг переключился Бантрод. - Стало быть, умеешь нести яйца?

— Умею, но свою долю я уже снесла, поэтому и оказалась в космосе. А ты?

Бантрод проворчал что-то под о наглых самках и снова уставился на далку. Та покачивалась и возбуждала, в том числе и Лошадкина, который все вспоминал Алатею и тот момент в душе. Помимо удовлетворения половых нужд, закрастянские далки - трансформеры, как обнаружил Михаил, еще дополнительно наблюдали за личным составом, стучали наверх, как кто и кого, для какой-то статистики, и в теории могли еще превращаться во вспомогательных роботов поддержки.

— Изгоняют? - спросил Михаил, отрываясь от разглядывания чипа управления.

Кристаллик, в котором уже все было зашито внутри. Вскрыть и перепаять что-то внутри? Почти невозможная задача в полевых условиях, поэтому инструкция ремонта предполагала просто модульную замену и отправку поломанного в тыл.

— Или убивают?

Алатея ничего такого не рассказывала, но, по правде говоря, Михаил и не лез в личные глубины.

— Ты! - повернулся к нему Бантрод.

— Я, - согласился Михаил. - Разве самки у вас обладают хоть какими-то правами? Нет, их задача нести яйца и высиживать их, и если они не выполняют своей функции, то что? Их изгоняют и оставляют умирать?

— Да как вы посмели?! - возмутилась громко Карраха. - Творить такое со своими самками?! Мы обязаны их спасти!

— Раньше их казнили, - проворчал Бантрод, все еще пребывая в возбуждении, - теперь они... социально изолируются, чтобы не нарушать гармонию общества.

Прозвучало это так фальшиво, что никто не поверил.

— Ты поимей ее, а потом изгони, - посоветовал Лошадкин, - за то, что не снесла яйцо.

Бантрод посмотрел на него безумно, затем вдруг и правда накинулся на далку и начал ее насиловать яростно. Пусть скрывшись за раздвижной перегородкой, но все было слышно и секс сопровождался уханьем, стонами, писком, ударами, хрустом, будто он там ломал далке ноги или насаживал ее на рога.

— Алурианцы, - покачала головой Цака и чуть не свалилась. - Дарбанский клюв! Все забываю, что он стал тяжелее!

— Может тебе туда антиграв встроить? - предложил Лошадкин, пододвигая к себе ближе ремонтный набор.

Зафиксировать чип в гнезде, но не намертво, так, чтобы потом можно было извлечь, и это решило бы, в теории, проблему заедания и заклинивания. В теории. Михаил поднес часть автомата к глазам, производя замеры манопой - так как с закрастян сталось бы сэкономить.

— Тогда удар не такой мощный будет, - нахохлилась Цака, щелкнула клювом.

— Возбуждает? - спросила Карраха, заглядывая за ширму и отворачиваясь с гримасой.

— Вроде того, вспоминаю дни молодости и брачных игр, прямо в воздухе, ах. Но мы, конечно, вели себя цивилизованнее, мы же птицы, а не чешуйчатые ящерицы!

Далее Цака поведала, что у них тех, кто перестал нести яйца - а это прекращалось с определенным возрастом или количеством яиц - не изгоняли, а отправляли в большую галактику, набираться опыта и знаний. Не все возвращались, но те, кто прилетал обратно, обогащали пересказами, опытом, становились наставниками.

— То есть галактической сети для этого недостаточно? - спросил Лошадкин.

— Бесполезно объяснять яйцу, что такое полет, - клекотнула Цака.

Михаил поставил чип на место, закрепил, дополнительно подсунув тонкую пластинку внутрь автомата. Мельчайший зазор, оставлявший чипу место для выскакивания и, разумеется, именно так он и делал, иногда возвращаясь на место. Поэтому практические советы в методичке указывали, что нужно потрясти и возможно удастся переключиться.

Похоже, Закраста знала об этой проблеме (если уж упоминали и даже Михаил нашел так быстро причину), но та не стала настолько массовой, чтобы дополнительно усложнять оборудование по производству и добиваться большей точности. Затраты, чрезмерные затраты.

— А тому, у кого нет крыльев? - улыбнулся Михаил.

Приближался первый урок полетов - в симуляции, правда, чтобы не портили сразу дорогостоящую технику.

— Тоже бесполезно, пока не полетит в первый раз, - ответила Цака.

— Как же вы тогда учите свою молодежь?

— Они знают, что у нас есть опыт и верят нам, - хмуро отозвалась Цака.

Вспорхнула и улетела, а Михаил мысленно вздохнул. Задел больное место или она просто не задумывалась о таком? Лошадкин по себе знал, что если привык к чему-то с детства, то и воспринимаешь иначе.

— Вот мы и остались одни! - прорычала игриво Карраха.

Правда, ей пришлось повысить голос, так как Бантрод перешел к уханью и забиванию гвоздей в пол. Недоработка, все же, подумал Михаил, следовало бы выделить отдельное помещение. Сексальню? Но казарма, как и ее аналог в лагере, предполагала отдельное помещение только для инструктора Кордела, все остальное проходило на виду.

— Уверена? - хмыкнул Михаил, ставя "Гарзал" обратно к его собратьям.

Следовало проверить и потом обработать остальные автоматы, да и винтовки тоже. У "Урзала" имелись свои проблемы, иного рода. Считалось, что броня со встроенным оружием не имеет таких проблем и вообще лучше, но для ее полноценного использования требовалась частичная киборгизация.

— И с чего вдруг такой интерес к подавляющим тебя самцам?

— Может, они и не подавляют, - вильнула хвостом Карраха, - а может мне хочется подавления.

— Гаргх, - сказал ей за спину Михаил, - подави Карраху.

— Физически? - озадаченно проскрежетал силикоид.

Вузланка фыркнула и ушла, помахивая хвостом, а Михаил махнул рукой и повел остальных наружу. Им разрешалось выходить и тренироваться или даже заниматься чем-то в свободное время, которого выпадало не так уж много. Гаргх, Трорг, Харжащ, да Аласкопея, вот и весь "отряд невольников", так как новеньких им еще не прислали, чего-то тянули.

— Пять кругов, - сказал Лошадкин, - и отрабатываем взаимодействие!

Связь на ходу, целеуказания и передача другим, чтобы любой мог сообщить всем живым, мол, вижу врага. Оценка состояния, считывание сигналов с брони и имплантов, самому Михаилу все это не составляло труда, благодаря манопе, но... в чем-то Цака была права. Никакая теория и помощь протезов и расширителей сознания не заменяли личного опыта.

К тому же это было отличное прикрытие разговоров между собой.

— Ты еще не передумал становиться тяжелым штурмовиком? - спросил он Трорга.

— Нет, - коротко ответил вендарец.

Уперся, не хуже, чем Бантрод рогами и Михаил даже как-то попробовал поговорить с ним по душам. Добился лишь того, что Трорг верил в Лошадкина и считал, мол, когда они освободятся, эта киборгизация и улучшения дадут ему возможность лучше помогать другим.

— Гаргх, у тебя проблемы с комплексами поддержки, Карраха тебе поможет.

— Она постоянно дразнится и грызет меня, - пожаловался силикоид.

— Ей хочется подавления, подави ее, - рассмеялся Лошадкин.

— Ладно.

— Когда мы уже выйдем на свободу? - спросил Харжащ. - Я могу прорыть нам ход!

— Помните, о чем мы говорили? - спросил в ответ Михаил.

Протезы и улучшения от закрастян тоже стучали своим, но меньше, все это было завернуто в обертку статистики и улучшений, проверок на случай, если что-то пойдет не так.

— Помочь другим! - воскликнул Харжащ. - Но как? Мы даже не контактируем с другими отделениями!

— Потому что нам не дают, - пояснил Лошадкин. - Уверен, все это изменится, когда нам пришлют новичков и решат, что мы слаженная единица.

Наладить работу и дать базовые навыки на самом низком уровне - отделения. Затем, когда каждая часть достигнет приемлемого уровня, свести их в отряд и отточить там работу. Уже не индивидуальную и не чтение лекций об устройстве систем залповых обстрелов и танков - утят (как выяснилось, Закраста создала их лишь недавно и специально против ысынгунов), а взаимодействие отделений внутри отряда. Отработка стрельбы теми комплексами, что придавались отряду, и работа с техникой, опять же положенной именно отряду.

Потом на ступень выше, еще выше и хрен знает, работали ли закрастяне толпами больше батальонов, но Лошадкин подозревал, что еще как работали. Толпа на толпу, так сказать, может и не слишком верно, но не всегда была возможность заранее обустроить позиции, завезти туда мяса, обустроить ловушку.

— А когда их нам пришлют? - спросил Гаргх.

Они бежали вокруг лагеря - по специальной дороге, предназначенной именно для таких вот вещей, и в общем-то неплохо бежали. Все предыдущие опасения Лошадкина о равнении на самого слабого оказались напрасными, Харжащ отлично бегал, а где не бегал, там катился. Аласкопея так вообще, бывало, становилась на четвереньки и припускала вперед, не хуже гончих.

— Не знаю, - ответил Михаил.

Вообще, у него зрел дерзкий замысел, проломиться чуть дальше и самому заказать себе новичков, выбрать самых... угнетенных, скажем так. Чтобы точно влились в замысел заговора, цели которого пока что оставались неясны и расплывчаты. Врезать Закрасте под дых так, чтобы больше не покупала рабов, наоборот, стремилась всех освободить, и самим стать свободными, что-то такое.

— Но я спрошу у инструктора Кордела, конечно.

Они бежали, равномерно и не слишком спеша, и обсудили еще несколько вещей. Михаил, как мог, постарался донести мысль, что им нужны связи, знакомства, социальная сеть среди других, но при этом не выдавая себя. Огромная сеть знакомств и в ней спрятана паутина заговора, что-то такое. Он говорил об этом и раньше, но не уставал повторять, заходя с новых углов, так как, ну не могла же безопасность Закрасты совсем ничего не делать! Михаил аккуратно нарезал круги вокруг пятого отдела, но пока ничего не добился - осторожничал.

— Медика бы еще одного, - вдруг пискнула Аласкопея, - а урон в мощи компенсировать вторым новичком, если он или она пойдет в тяжелые штурмовики.

Михаил прикинул мысленно и кивнул. Несколько боевых киборгизированных "кабанов", так он называл их про себя, так как каждый раз вспоминал Дронго, два медика, сам Михаил и остальные на подхвате и прикрытии флангов, работе с техникой и ремонте.

— Верная мысль, - все же одобрил он вслух, - но возможно, начальство будет думать с точки зрения всего отряда.

Специализированный отряд штурмовиков, например. Или ремонтный. Или, наоборот, сбалансированный, вот кабаны, вот медики, вот легкая пехота поддержки и воздушная группа, из живых вроде Цаки.

— О, скоро мы узнаем, - сказал он.

Казарма приближалась, и Михаил получил сигнал, что там появились новые живые.