Рядовая темная лошадка

Глава 41

Мгновение радости тут же сменилось тревогой, так как Лошадкин осознал, что огневой вал, стена, испепеляющая всех и вся, движется прямо на его отряд. Ысынгуны исчезали во вспышках взрывов и одновременно с этим рвались толпой к центру, пытаясь сбежать от бомбардировки. Не термоядерной, и на том спасибо, но испепеляющей не хуже.

— В укрытие! В укрытие! Все вниз! Вниз!

Проклятье! Неужели Закраста пошла на принцип и начала убивать своих, лишь бы не выпустить ысынгунов?! Эти мысли бултыхались в голове Лошадкина в такт огромным прыжкам и бегу вниз, сквозь туннели и люки. Вспышки за спиной, слева и справа, выкрики живых, ысынгуны, так и прыгающие под ноги и не всегда для атаки. Ошалели и потеряли командиров, понял Михаил, пинком отбрасывая очередную мелочь. Кто-то додумался от великого ума или паники, ударил из огнемета в туннеле и к стрекоту ысынгунов добавились крики подожженных живых.

— Заваливай туннели! Заваливай! Взрывай!

Все вокруг и так рвалось и грохотало, ходило ходуном и сыпалось, и они сами сыпались горохом вниз, не слишком разбирая дороги. Система управления заводом и сам завод, все это исчезало, взрывалось, испарялось, как и надежды Лошадкина через них добраться до других городских систем.

— Командир!

— Вниз! Вниз! - закричал Лошадкин. - Как можно ниже!

Они бежали и взрывали за собой, собирали кого могли, и живые мешали друг другу. Освещение в подземных этажах моргало и восстанавливалось, бежали мелкие ысынгуны и разлетались под выстрелами. Выпрыгивали из темноты и вцеплялись в броню, шлемы, силовые поля и их сбивали оземь, жгли и стреляли. Огнеметчики выставили мощность на минимум и все равно пламя опаляло, выжигало кислород, и Михаил мысленно морщился, но только мысленно. Тело его бежало, командовало, рвалось все ниже, спеша уйти от бомбардировки с орбиты.

Почему, почему, почему, прыгала мысль, закрастяне не ударили раньше?

Потому, потому, потому, прыгал в голове ответ, что они надеялись на десант и хотели обойтись без уничтожения собственного же города. Где-то рядом прыгала еще одна маленькая мысль, что даже такая бомбежка могла не помочь. Ысынгуны, судя по всему, успели поработать и хрен знает чего успели добиться. Постройка своего корабля и драп в космос? Сейчас Михаил готов был поверить даже в такое!

— Командир! - крикнул Трорг.

Секундой позже Михаил осознал, что тряска земли и этажей вокруг прекратилась. То ли забрались достаточно далеко, то ли бомбежка завершилась.

— Собрались! - скомандовал он. - Посчитаемся и пометим друг друга, как дружественные цели, все остальные враги по умолчанию, пока не покажутся вживую.

— Эй, ты даже не закрастянин!

— Так покажи мне пример, - бросил в ответ Лошадкин, жестом останавливая своих. - Командуй! Спасай всех, а то я, не закрастянин, бегаю и сражаюсь за вас! Ваши традиционалистические убеждения не полыхают при этом? Не говорят, что это неправильно?

Закрастянин - средних лет, с двумя ранами - молчал, смотрел злобно. Тут не помешал бы Цегах, но он что-то отсутствовал. Михаил даже оглянулся, уже зная правду - имплант Цегаха не откликался. Возможно, он еще выживет, как тогда, при высадке на Холдаше, шептал Михаилу голосок, но Лошадкин решил не надеяться.

— Все, кто против - валите, - не стал сдерживаться Михаил. - Кто из моего отряда - сюда! Собрались и посчитались! Организовать медпункт, оказать первую помощь, найти синтезаторы и воду, нужно поесть и помыться, Трорг - бери штурмовиков и составьте карту, поставьте караульных к каждому слабому месту.

— Возможно, стоит уйти поглубже, командир, - не слишком уверенно заметила Карраха.

— Куда уж глубже, - прощелкала Цака, которую тащил на себе Бантрод.

— Там меньше ысынгунов, - возразила вузланка, но опять же, без уверенности.

— Не факт, так что обустраиваемся здесь. Пересчитать батареи и магазины, сразу сообщать, что требует ремонта!

Часть закрастян все же свалила куда-то, остальные, ворча, подчинились. А может просто не стали уходить, Михаил не знал, занятый организацией временного лагеря своего отряда. Они оказались где-то на минус десятом или одиннадцатом этажах, и вокруг было пусто.

Эвакуировали горожан или сожрали ысынгуны, оставалось непонятным.

Трорг и остальные завалили два туннеля, Харжащ с подручными укрепили потолок, также туда налепили датчики вибраций, сразу засечь, если ысынгуны решат прорваться. Основная часть отряда заняла какой-то производственный склад, широкий и удобный для перемещений и бегства в любую из сторон. Михаил не обольщался, что его живые смогут удержать натиск лавины ысынгунов и сразу сказал Харжащу рыть дальше вниз, готовясь к общему бегству.

В двух домах рядом быстро поставили камеры и растяжки, налепили еще датчиков. Автоматизированный комплекс охраны выставили на перекрестке, включив параноидальный режим. Прикрыли тылы и подходы, и живые переводили дыхание, тряслись, ели, отмывались, занимались ремонтом и тащили все, что удалось найти. Увы, но горожане тут внизу не держали при себе так уж много оружия и батарей (а может просто забрали при эвакуации), но все же кое-что нашлось.

Михаил сбросил схемы, посадил тех, кто хоть чуть-чуть разбирался, делать самодельные генераторы помех.

— Командир, - появилась Карраха, помахивая хвостом.

— Ну вот, а говорила, что у тебя лапки, - хохотнул коротко Лошадкин, принимая поднос.

Грязь, усталость, тяжесть в голове, но руки уже схватили ложку и черпали что-то, словно горячую окрошку, полную мяса. Михаил не помнил, давал ли он свой кулинарный чип Каррахе, и решил, что все это неважно. Несколько минут он просто жрал, отключившись от забот и командования, благо те и не требовались.

В кои-то веки наступило затишье, передышка, но какой ценой?

— Кто еще из наших, - заговорил Михаил и тут же заткнулся.

Аласкопея отсутствовала, Цегах тоже пропал. Остальные уцелели, пробились, получив еще ран, и Букарина с другими медиками сбивались с ног. Та же Цака выглядела так, словно ее опять пожевало камнедробилкой и впору было только качать головой - сколько частей ее тела уцелеет, не сменится на протезы?

— Ты и сам все видишь, командир, - отозвался Трорг, присаживаясь рядом.

Треть отряда, не больше, хотя и оставалась все та же надежда. Что их не убило, а завалило где-то, где удастся пересидеть, дождаться помощи с небес. У живых вокруг хватало батарей и имелись синтезаторы, можно было сделать самодельные вентиляторы и разгонять затхлый воздух или пожить сутки в скафандрах, неважно.

Все равно, Михаилу словно врезали под дых, хотя, казалось бы, уже должен был привыкнуть к потерям!

— Тебе надо подлечиться и отдохнуть, - продолжил Трорг. - Иначе ты просто сгоришь.

— А вы?

Вендарец лишь пожал плечами, мол, отобьемся. Из завалов и коридоров за это время выползло с пяток одиночек-ысынгунов, но всех их просто расстреляли на месте, даже не вспотев.

— Ладно, - сыто проворчал Лошадкин.

Не то, чтобы ничего нельзя было сделать, о нет. Дел было много, все важные и нужные, хоть спасение отряда, хоть подготовка побега потом. Судя по бомбардировке с орбиты этого города... как его... Нецапунги! - закрастяне удерживали господство в воздухе и следовало только тянуть время.

Дождаться основных сил, подумал Михаил, поднимаясь, так как его резко начало клонить в сон. Следовало оставаться на ногах и действовать, может не метаться, как таракан на раскаленной сковородке, но действовать. Основные силы Закрасты, продолжал размышлять он, ну ловушка на луне Кренцаша, там они специально держались в стороне и то, Ысынгун чуть всех не сожрал. Здесь же вообще выходило затыкание дыр собственными задницами, и все это намекало, что Закраста не справляется.

Что вело к метаниям, новым программам, вроде "мяса" и усугубляло раскол в обществе.

Закрастяне явно были знакомы с шаблонными тактиками ысынгунов, думал Михаил, раздеваясь и становясь под струю душа. Струи, закрастяне предпочитали не воду сверху, а несколько с разных сторон, и в чем-то это было даже удобно, но не совсем. Михаил потянулся за мылом-шампунем и тот вложили ему в руку. Он повернул голову и встретился взглядом с Мидоной.

Словно два перекрестья прицела, глядящие ему в душу или на обнаженное тело.

— Давай, командир, я потру тебе спинку, - сказала она.

Ее подлатали, налепили пластырей, обкололи чем-то. Михаил ощущал боль в местах ранений, сытость и усталость, и некоторое время Мидона просто натирала ему спину, а затем скребла местным подобием мочалки. Словно вспушенным мягким камнем.

Мысли Михаила все еще текли в направлении основных военных сил Закрасты и почему те опаздывают, и не действуют по принципу мелких ячеек. Задержать и отбить, пока стягиваются остальные? Или они так и делали, а ысынгуны просто массировали силы и отвлекали, затем били, где хотели? Малозаметность живых кораблей в гипере, тут мог помочь биотех Аупо, ведь они использовали его, те "мозги в бутылке".

Но мысли его сбивались, отклонялись в сторону Мидоны. Та прижалась сзади и начала натирать ему грудь, живот, продолжая вжиматься в спину чем-то теплым, мыльным, мягким. Руки Мидоны спускались все ниже, и она, в общем-то и не скрывала своих намерений.

— Сейчас? - вяло удивился Лошадкин.

Организм воспрял и заявил, что готов перед смертью размножаться, надо так надо! Мидона натирала руками, прохаживалась по животу и ногам, вжималась все сильнее, будто боялась, что Лошадкин сбежит. В душе было пусто, скорее всего помощники разогнали остальных, чтобы "командир помылся". Совершенно некстати вспомнилась Карана, и Михаил подумал, что у этого вжимания сзади могут быть и другие причины.

Но отстраняться не стал, просто стоял, давая Мидоне действовать.

— Потом можем и не успеть, - прошептала Мидона ему... не в ухо, ладно, куда-то в подмышку.

Он развернулся и хотел схватить эту хрупкую принцессу, вжать в стенку душа и поиметь на весу, но понял, что не справится. Толкнул и нагнул, вошел и взял, и Мидона застонала громко, перекрывая шум льющейся воды. Лошадкину пришлось чуть присесть, так как не было скамейки приподнять закрастянку выше, и сразу заныли ноги и спина, намекая, что возбуждение возбуждением, а усталость никуда не делась.

Мидона, словно ощутив что-то, начала активно подмахивать и не прошло и минуты, как оба разрядились. Михаил при этом не ощутил психологического удовлетворения, так, словно передернул на скорую руку. Мидона же, развернувшись, вдруг прильнула к нему, словно к самому любимому человеку.

— Теперь все будет хорошо, - прошептала она. - Ты защитишь меня, всех нас, да, Михаил?

— Да, - заверил ее Лошадкин.

Чтобы он третий раз наступил на те же грабли? Но организм словно забыл прошлое и призывал защищать Мидону, ведь она своя, столько всего прошли вместе! Вон какие сиськи и смотри, на колени встала и облизывает, ах, ну как такую не ценить?

— Что у нас с техникой? - спросил он, отстраняясь.

— Я теперь в пехоте, - пожала плечами Мидона, выпрямляясь и снова вжимаясь в него.

Грудь ее словно нарочно щекотала пах и живот, намекая на продолжение. Михаил снова отстранился.

— Тогда помоги Каррахе и остальным, с электроникой.

— А ты, командир?

— А я займусь своими командирскими делами, - ответил Михаил и вышел.

Что это было сейчас? Влечение, вызванное смертью, глядящей в глаза или что-то иное? Следовало разобраться, конечно, но в голове стало пусто и легко, свободно. Мысли о бедственном положении, сборном отряде, который справлялся бы в любых ситуациях, все это вымело прочь. Видения сочных и податливых женских тол тоже отступили.

Михаил попробовал вызвать из памяти лицо Тани и не смог, являлась только Хлоя с Дионарой.

— Командир? - рядом появился Трорг.

— Все спокойно? - спросил у него Лошадкин, одновременно с этим сбрасывая шифрованный инфопакет.

Зрачки Трорга расширились, он невольно метнул взгляд в сторону душевой, затем просто кивнул.

— Спокойно, - сказал вендарец вслух. - И это хорошо, боеприпасов и батарей маловато.

— Но хватает?

— Едва начнется бой, как сразу все закончится.

— Тогда надо будет поторопить тех, кто роется внизу, - решил Лошадкин.

Он, в общем-то и без того направлялся к Харжащу. Пусть подземная часть города опустела и была полна следов боев, но куда-то же все делись? Каналы связи остались? Кто-то же управлял этой всей эвакуацией и прочими узлами обороны?

С этими мыслями Лошадкин прыгнул в туннель и начал падать вниз, проскочил два этажа, видя пометки Харжаща о завалах и пустоте. Приземлился мягко и едва не уперся в ствол "Гарзала".

— Молодец, - одобрил Михаил, хлопнул по плечу одного из своих.

В следующее мгновение даже узнал его - Аргондис! Четырехрукий и все такой же шерстяной, пусть и не из прежнего отделения Лошадкина, но все равно свой. Их осталось мало, но каждый был на вес золота, хотя бы потому, что не закрастянин. Традиционалисты, ха! Давно бы уже собрались толпой да вооружили всех и каждого, хотя бачкуки их знают, сработало бы это против ысынгунов или нет.

— Командир! - выкатился Харжащ. - Я уж собирался сам слать весточку наверх, но Трорг меня отговорил!

— Все нормально, просто смыл с себя кровь тварей, - заверил его Михаил. - Будет что срочное, сразу шли сигнал напрямую, не слушай Трорга! Он, конечно, молодец, но иногда перегибает, дай ему волю, и он бы меня в вату завернул и в коробку положил.

— Во что завернул?

— В мягкое, чтобы я пальчик не поранил.

Он и Харжащ посмеялись и броненосец продолжал его вести по очередному подземному этажу. Сражение здесь шло сильнее, оставило больше следов и почему ысынгуны не подрылись отсюда? Михаил спросил сам себя и тут же дал ответ - они пошли верхними подземными этажами, до минус пяти и их разбомбило всех в пыль.

Почему этажи ниже устояли?

Так хорошо строили? Затем Михаил увидел то, что хотел показать ему Харжащ и все прокрастинирующие вопросы сразу вылетели из головы. Терминал связи! Работающий и мало того, не утративший связи с городским ИИ, судя по сигналам манопы!

— Харжащ, - искренне и с чувством произнес Михаил, - ты только что, возможно, спас нас всех!