Семейная книга

Эфраим Кишон: Путь репатрианта — от мытья туалетов к мировой славе

Государственная премия Израиля в области литературы за 2002 год присуждена Эфраиму Кишону.

Не так уж много на свете писателей, ставших классиками, создавая произведения не на своем родном языке. Набоков не в счет — его отец был англофилом и держал англичанку-гувернантку. По-английски пишет Аксенов и писал Бродский, но ни того ни другого классиками американской литературы назвать нельзя. Агнон учил иврит с детства. Я, пожалуй, могу назвать лишь троих — родившийся в Бердичеве Джозеф Конрад, чьим родным языком был польский, Гийом Аполлинер, говоривший в детстве на том же языке. И, разумеется, Эфраим Кишон.

— Если бы мне в молодости кто-то сказал, что я стану классиком в стране, о языке которой я сегодня не имею ни малейшего понятия, я бы просто рассмеялся, — вспоминает Кишон.

Без всякой натяжки Эфраима Кишона можно назвать самым популярным в мире израильским писателем. Его пьесы и рассказы переводятся практически на все языки мира, он один из самых популярных иностранных авторов в Германии, Австрии и Швейцарии (Кишон сам переводит свои тексты на немецкий).

Кишон получил даже премию Союза экспортеров Израиля, так как его книги оказались выгодным экспортным товаром. Вовсе не книги Амоса Оза, А.Б. Иегошуа, Меира Шалева имеют самые большие тиражи в стране. Все книгоиздательские рекорды в стране, а также рекорды по переводам израильской литературы на иностранные языки принадлежат Кишону — его книги выдерживают по 20 переизданий и выходят не только на европейских языках, но и на корейском и японском. Но из-за того, что самый известный сатирик Израиля придерживается идей национального лагеря и настойчиво выступает против политики национального самоубийства, его творчество упорно замалчивается академическим и политическим истеблишментом страны. Острие его политической сатиры всегда было направлено против продажных демагогов и большевистской политики правящей партии МАПАЙ — Маарах — Авода. Поэтому его имя не часто встретишь в книгах по истории израильской литературы, в различных популярных изданиях и буклетах. В учебниках по израильской литературе, написанных левыми профессорами, Кишона просто нет.

Рассказы Кишона достаточно просты по языку и коллизиям, занимают две-три страницы и вполне могут быть использованы на уроках иврита, начиная с уровня гимел. Множество рассказов Кишона посвящены простой бытовой тематике: быт, семья, покупки, еда, мода, дети — темы, близкие и понятные любому человеку независимо от национальности, религии и социального положения. Возможно, с этим и связана его феноменальная популярность во всем мире.

В рассказах Кишона, которому и самому пришлось выпить горькую чашу репатрианта, попавшего на Восток из европейской страны, отражены многие реалии, знакомые репатриантам и сегодня, — ненависть к новоприбывшим чужакам, агрессивность израильтян, всевластие и бездушие бюрократии, тотальное господство правящей Рабочей партии, продажность чиновников. Путь Кишона может быть прекрасным примером для тех, кто любит сетовать на то, что «нас здесь не любят», и оправдывать свои неудачи своим русским происхождением (так же как в прошлой жизни оправдывали еврейским).

Кишон сумел вырваться из нацистского концлагеря и советского плена, так что опыт выживания в экстремальных ситуациях у него был. Он ушел из концлагеря, смастерив себе фальшивые документы, с которыми ежесекундно рисковал жизнью. Прячась среди развалин разбомбленных зданий, 20-летний Кишон пишет в 1944 году свой первый роман, который он решил издать лишь в прошлом году. Это единственное произведение Кишона, опубликованное в Израиле в переводе (с его родного венгерского языка), — с 1950 года Кишон пишет на иврите. Это история о том, как два проходимца случайно основали политическую партию, единственной задачей которой было преследование лысых. К их глубокому удивлению, идея нашла понимание среди широких масс. В ивритском переводе роман назван «Саир, ле азазель». Роман этот я бы поставил в один ряд с антиутопиями Хаксли, Замятина и Оруэлла. Когда в 1945 году советская армия вошла в Будапешт, где тогда жила семья Кишона, было решено «выполнить план по венгерским военнопленным». Брали всех подряд… Кишона с отрядом пленных погнали на восток. Его бегство было до гениальности просто — он остался в сарае, где группу разместили на ночлег.

Будучи видным членом партноменклатуры коммунистической Венгрии — заместителем главного редактора сатирического журнала «Лудаш мати» и пользуясь всеми привилегиями партийного чиновника, вплоть до закрытых магазинов, Кишон решает бросить все и уехать в Израиль. Коммунистический режим Венгрии был ему ненавистен до отвращения. В Израиле он так же будет ненавидеть социалистов-демагогов из МАПАЙ — Маарах — Авода. Приезжает он без агоры в кармане, не зная ни одного слова на иврите. Он предпочел чистить туалеты в кибуце, что давало ему достаточно времени для занятий ивритом. Через два года после прибытия Кишона в страну его пьеса, написанная им на иврите, с успехом идет в «Габиме». Тематика первой пьесы Кишона «Шем холех лефанав» актуальна, увы, и по сей день — протекционизм на государственной службе.

Однажды молодой и никому не известный юноша-репатриант явился к главному редактору газеты «Маарив», держа в руках несколько написанных им на иврите рассказов. Рассказы были напечатаны. Вскоре Кишон становится штатным фельетонистом газеты — в течение тридцати лет пишет по рассказу в день — производительность для писателя просто немыслимая (правда, я сейчас тоже пишу по нескольку рассказов в день, но прекрасно понимаю, что долго это продолжаться не может). Причем никакой халтуры — рассказы эти переиздаются по сей день и остаются актуальными.

— Если бы мне нужно было писать по два рассказа в день, я бы и на это согласился, — вспоминает писатель.

Перу Кишона принадлежит несколько тысяч рассказов, два романа, несколько пьес и киносценариев. Созданный Кишоном образ репатрианта из Марокко Салаха Шабати стал в Израиле нарицательным. По сценарию Кишона создан самый популярный в мире израильский мюзикл «Салах Шабати» и фильм с тем же названием. Салах Шабати — человек простой и необразованный, но совсем не глупый. Его природная смекалка вступает в противоречие с господствующими в стране социалистическими порядками. Он не понимает, почему в кибуце нужно работать бесплатно; почему ему приходится жить в бараке, а те, кто обещают ему вот-вот наступление хорошей жизни, живут в городе в шикарных квартирах.

По мнениям авторитетных критиков, фильмы, поставленные Кишоном по собственным сценариям (продюсер Менахем Голан), являются лучшими фильмами, созданными в стране. Это «Салах Шабати», «Лиса в винограднике», «Арбинка», «Полицейский Азулай». По моему мнению, в отличие от большинства израильских фильмов, которые можно стерпеть, только если относиться к ним как к пособию по ивриту, фильмы Кишона вполне интересны для репатриантской аудитории.

Главный герой выдержавшего множество изданий и переведенного на множество языков романа «Лиса в курятнике», прожженный политикан партаппаратчик-мапаевец Дольникер, всю свою жизнь не занимавшийся ничем, кроме политических интриг, попадает на отдых в отдаленную деревню, где занимается любимым делом — политическими интригами. Ему удается поссорить между собой все население деревни и расколоть его на два враждебных лагеря, в результате чего жители настолько увлекаются интриганством, что забывают ремонтировать плотину. Плотина прорывается, и все люди деревни гибнут…

Произведения Кишона регулярно переиздаются. Самое доступное и массовое издание сегодня — шеститомник издательства «Маарив»: три тома рассказов, роман, пьесы и скетчи для эстрады. Эти книги есть в любой библиотеке и продаются в магазинах.

Сейчас Кишон живет в Швейцарии, где продолжает писать на иврите и вести свои литературные дела по всему миру.

Издательство «Мосты культуры/Гешарим» готовит к выпуску на русском языке несколько книг Эфраима Кишона, в том числе сборник рассказов «Семейная книга» и роман «Лиса в курятнике» в моем переводе.

Марьян Беленький