Сирена

Где-то в час ночи я проснулся от рыка раненого льва. Воющий звук доносился снаружи, и казалось, он никогда не прекратится. Я слегка дотронулся до спины спящей жены.

— Эй, — прокричал я ей прямо в ухо, — ты слышишь?

— Сирена, — пробормотала жена сквозь сон, — грабят прачечную…

Объяснение звучало убедительно. Я заткнул уши подушкой и попытался снова заснуть, но мое сердце было переполнено тревогой: ведь в прачечной есть наше белье и с ним может случиться что-то ужасное.

Я снова коснулся жены:

— Что делать?

— Найди в ванной вату и принеси мне тоже.

Я выглянул в окно. У прачечной стояла белая машина с зажженными фарами. Сирена выла как сумасшедшая, и с каждой минутой вой становился все сильнее. Я закрыл окно и увидел, что и другие делают то же самое. Шум был действительно очень неприятным. Мы с женой заткнули уши ватой, и я снова попытался заснуть, но через короткое время у постели зазвонил телефон:

— Извините, я вас увидел в окне. Это прачечная?

— Да. Ограбление.

— Опять?

Третий или четвертый раз за последние пол-года. В ноябре просто разбили большим молотком железную дверь. Прошло больше часа, и все жильцы в округе уже оглохли от ужасного рева сирены. Эти из преступного мира забрали все вплоть до последней рубашки. После ограбления старик Вертхаймер заказал железные ставни на фасад своей прачечной, и поэтому грабителям пришлось распиливать каждое кольцо в отдельности. Распиливание продолжалось до утра. В жизни не слышал более раздражающего звука — от этих жутких взвизгиваний мы порой подпрыгивали до потолка. Как их сами грабители выносят, просто не знаю. Две недели тому назад старик Вертхаймер установил усовершенствованную систему сигнализации, сделанную в Голландии. Совершенные фотоячейки реагируют на каждую попытку проникновения в прачечную и автоматически включают мощную сирену.

— Но почему, ради всех святых, они не перерезают провода, если они уже внутри? — сокрушался тот, кто мне звонил. — Я напишу мэру, ведь у простого гражданина есть право на сон.

— В аптеке, — сказал я, — продают маленькие вакуумные затычки для ушей. Многие берут их от сирены.

— У меня есть. Не помогают.

— Ну тогда я не знаю. А кто это говорит?

Трубку тут же положили. Может, он не хотел оказаться замешанным или что-то в этом роде. Я выглянул наружу. Несколько низеньких мужчин вертелись у входа в прачечную, один из них забрался на плечи другого и измерял что-то метром. Они еще не влезли внутрь, а сирена выла оглушительно и беспрерывно.

Никогда я не слышал такого мощного воя. «Филипс», одним словом.

— Пошли съедим сандвич, — предложила женушка, продолжая дремать.

У нее был тяжелый день с ребенком. Кто-то постучал в дверь. Наш новый сосед Феликс Зелиг, одетый в тяжелую пижаму, ворвался к нам с глазами, опухшими от бессонницы.

— Когда это кончится? — спросил я его. — Так будет продолжаться всю ночь?

Феликс разбирается в разных электрических штуках, он даже сам заменяет пробки при замыкании. Он объяснил мне положение: если сирена работает на батарейках — это очень хорошо, потому что через пять-шесть часов в них кончится заряд. Но если питание прямо от сети…

— В праздники в северном Тель-Авиве взломали большой мебельный магазин, — рассказал мой сосед, — сорок восемь часов гудели три японские сирены. Жившие поблизости просто с ума сходили, у них пропал весь праздник. В конце концов сгорели провода. Всю мебель увезли на ворованном грузовике…

Теперь есть такой материал из пластика, которым обкладывают окна, и это изолирует их герметически от сквозняков. Феликс обещал принести мне несколько штук, взяв их у своего младшего брата, который женился в январе на дочери этого, из супермаркета. Они месяц тому назад вернулись с Дальнего Востока, и говорят, у них была замечательная поездка. Снаружи включилась дополнительная сирена, и свет мигалок проникал через окна. Грабители врубили электросварочную машину. Вокруг стояли зеваки и смотрели, заткнув уши пальцами. Интересно, сколько платят страховки в таких случаях?

— Шестьдесят процентов можно из них вытащить, — объяснил Феликс, — но это как минимум чистыми.

Говорят, что старик Вертхаймер хочет продать прачечную, у него уже сил нет на нее, и в последнее время дело ведет его зять, а он хочет вернуться к торговле земельными участками. Я сделал сандвич с халвой для нас обоих. Открыли коробку оливок.

— Господи, — проворчал Феликс, — ничего в этой стране нельзя сделать без шума, без этих чертовых сирен…

Со стороны мы заметили, что госпожа Кланиет открыла окно и кричит что-то вниз, но ее трудно было расслышать из-за воя сирен. Водитель белой машины что-то ей кричал в ответ. По версии Феликса, он кричал:

— Как вас зовут, госпожа?

— Грубиян.

Госпожа Кланиет быстренько закрыла окно. Надоело ей.

Вдруг послышался мощный взрыв, и все небо над Тель-Авивом озарилось дрожащим белым заревом. Через несколько минут вой сирен прекратился.

Наконец-то перерезали провода. Пришло время.

— Ну, идите спать, — сказала моя женушка, — скоро утро. Осталось два с половиной часа, чтобы поспать.

Я натянул одеяло на голову. Надо будет сменить прачечную.

Загрузка...