Все началось с того, что на меня нашло ощущение праздника и я решил обзавестить новой парой замшевой обуви с подошвой типа «креп» с маленькими дырочками сбоку для сквозняка, как в Америке. Я зашел в один из магазинов на улице Алленби, в самом пупке Тель-Авива, и попросил у владельца фирмы, некоего г-на Трайвица, предоставить мне вышеуказанную обувь.
Сними обувь свою, велел мне г-н Трайвиц, и сделал я по словам его.
Однако вскоре выяснилось, что в магазине-складе нет замши, крепа и американских дырочек вместе, а есть все это по отдельности. Нас охватило отчаяние, но в последнюю минуту в голове г-на Трайвица зажглась субботняя свеча, и он проинформировал меня, что пошлет курьера в их филиал возле почты и тот принесет нужный образец через несколько минут. Тут же г-н Трайвиц легким движением спины вызвал курьера и сказал ему:
— Слушай, Ахимаец, подойди к филиалу, что возле почты, попроси там американский замш-креп номер сорок один, понял?
— Господин Трайвиц, — курьер дрожал всем телом, — я не знаю, куда надо идти, господин Трайвиц!
— Ты не знаешь, где почта?
— Это я как раз знаю.
— Ну так иди уже! Это очень срочно!
Короче, я просидел в магазине два часа и двадцать минут в носках, поддерживая оживленную беседу, а курьер все еще не возвращался. Господин Трайвиц и ваш покорный слуга немного нервничали, хотя старались этого не показывать. Мы уже обсосали все темы, начиная с Формозы и кончая правильным употреблением ложечек для надевания обуви. Беседа остановилась на точке замерзания, когда дверь распахнулась и в магазин, тяжело дыша, ввалился Ахимаец, чьи руки были пусты.
— Ну, — строго спросил господин Трайвиц, — где туфли?
— Ушли, — прошептал парень, — авиапочтой.
Внутреннее расследование показало следующее: многопутаник Ахимаец побежал на почту и стал в очередь к окошку № 4, как положено. Очередь двигалась медленно, ибо это было окошко для заказной корреспонденции, а один толстяк как раз принес 1200 писем из госучреждения, но нашему курьеру повезло, и через час он уже дошел до служащего почты. Ахимаец сунул коробку с моими туфлями в окошко:
— Замш-креп, Америка, номер сорок один.
— Восьмое окно. Следующий!
Ахимаец потащился к восьмому окну — взвешивание писем — и отдал пакет служащему:
— Замш-креп, Америка, номер сорок один.
Служащий взвесил пакет:
— Это в письме послать нельзя. Тут уже целая посылка.
Курьер замигал стеклянными глазами:
— Не важно. Господин Трайвиц так хочет.
— Ну, как знаешь, парень, — пожал плечами служащий, — куда это идет?
— Замш-креп, Америка, номер сорок один.
Служащий бросил взгляд в таблицу тарифов:
— По авиапочте это будет стоить тебе, парень, шесть двадцать восемь. Это срочно?
— Очень.
— Тогда еще четыре лиры. Деньги есть?..
— Есть, наверное.
И тут случилось несчастье. Служащий начал рассматривать коробку со всех сторон и нигде не нашел упоминания об адресе.
— Что это? — строго спросил он. — Вы писать не умеете?
— Не очень, — ответил Ахимаец, покраснев, — у меня восемь братьев, и только один из них учился читать в кибуце.
— Хорошенькое дело! — гневно бросил чиновник на идише, но потом все же человеческое в нем возобладало, и он взял ручку. — Какой адрес?
— Замш-креп, Америка, сорок один.
«Мистер Замш Крепп, США» — написал длинноносый служащий на коробке и нервно спросил:
— Ладно, но какой штат, какая улица?
— Господин Трайвиц сказал, там, где почта.
— Этого недостаточно.
— Замш-креп, сорок один, — Ахимаец тряхнул головой, — он больше ничего не сказал.
— Тоже мне идиот, — констатировал служащий на идише и написал, исходя из своего опыта: «Штат Нью-Йорк, Бруклин, п/я 41». — Кто отправитель?
— Господин Трайвиц.
— Где он живет?
— Этого я не знаю. Но у него обувной магазин на Алленби…
На этой неделе я снова посетил магазин, чтобы узнать, как дела. Господин Трайвиц показал мне письмо от мистера Замша Креппа из Северной Каролины. Господин Крепп благодарил за хороший подарок, хотя и замечал, что предпочел бы новую кожаную обувь, так как она дольше держится. Он много читает в газетах об Израиле, но, несмотря на это, полученный подарок был для него сюрпризом.