Серый кардинал

Глава XXVII

Как ни странно, эти моменты с Харитоном мне начинали нравиться, я не ощущала стеснения присутствием рядом герцога, да и он не корчил из себя сноба, заражался азартом и с разной периодичностью обгонял меня. Чаще он побеждал, но я не сдавалась, характер не тот. И да, расчет оказался верным, лес действительно пустовал. Аристократы оказались умнее и поняли, что наглая спутница герцога окрутила его и не позволит никому подкрасться. Значит, меня скоро начнут убивать. Сплошной примитив. Людские игры такие одинаковые.

— Отстаете, леди, — бросил Харитон, махнув рукой и ускорившись.

— Сейчас посмотрим, — хмыкнула, также набирая скорость.

Увы, в этот раз Харитона я не перегнала, но оправдание у меня имелось: спала меньше. Пока мужчина отдыхал, решала дела политические вместо него и успела устать.

— Тоже что ли загадывать желание? — глумились надо мной.

— М, может, ты хочешь поцелуй? — спросила томно.

— Черепаха, — легонько толкнул меня по плечу, проигнорировав шутку.

С этими разговорами мы подходили к моему любимому озеру — так, чтобы чисто убедиться, что девушки исчезли. В омуте леса, окутанного ранним утренним туманом, оно будто отражало первые лучи восходившего солнца. Вода плавно колыхалась под легким ветерком, а вокруг, будто, обвивая магический круг, тянулись деревья, шуршание листвы которых было намного приятнее человеческой речи. Зато пение птиц, сопровождавшее нас все эти дни, сегодня отсутствовало.

— Не знаю, как ты, Реневальд, а я собираюсь наконец-то здесь искупнуться, — потянулась плавно, стягивая с себя тунику.

— Тия!

— Что? — прикрылась одеждой, недоуменно глядя на него.

— Тебя могут увидеть!

Бросила тунику на траву и прыгнула в воду, отлично зная, что озеро даже на берегу было достаточно глубоким.

— Наложи полог невидимости, — махнула ему, как русалка и нырнула, активно задрыгав ногами. Скучала по этим ощущениям. По прохладе, я бы даже сказала, ледяной свежести, даримой водой.

— Ты сумасшедшая, Тия, — покачал головой, когда я вынырнула.

Золотистые искры распадались по темной глади воды, придавая и моим рассыпавшимся волосам легкий блеск.

— И не говори, что тебе не нравится, — улыбнулась хитро. Сейчас я ощущала себя удивительно живой.

— К сожалению, мне это начинает нравиться.

В искренность Реневальд я не верила настолько сильно, чтобы податься этим наивным фразам.

— Так присоединяйся, — поманила пальцем.

— Ни за что.

— Боишься? — подплыла ближе. — Тут никого нет, Харитон, а на мне белье. Все пристойнее, чем кажется.

Он воровато огляделся по сторонам и все-таки решился — озеро реально манило, особенно после жаркого забега. Когда тело пылало, мышцы ныли, а сердце билось чаще. Без энтузиазма стянул с себя рубашку и прыгнул в воду, буквально повторив мои недавние действия. Выныривая и убирая назад волосы, Харитон выглядел, как бог морских глубин, решивший появиться в мире людей. Мой взгляд то и дело бессознательно задерживался на его рельефном прессе и косых мышцах живота, которые открывали низко сидящие на бедрах штаны.

Мотнула головой в стороны, избавляясь от странного наваждения и от самого Реневальда, подплывавшего ко мне. Фантазия слишком бурно реагировала на полуголого герцога, поэтому, набирая скорость и ускользая от него, я лихорадочно придумывала объяснения собственным эмоциям. Желание. Да, это оно довлело над всем остальным. Найти мужчину, от мыслей которого не тянуло блевать, стоило многого, и поэтому фантазия разыгралась.

— Попалась, — рокочущим тоном произнес Харитон, прижимаясь грудью к моей спине.

Опустил свободную руку мне на живот и осторожно провел пальцами по ребрам. Мимолетная фантазия хлестнула с новой силой, отчего я прикусила губу. Сдерживаясь. Реневальд разворачивает меня, и мы оказываемся с ним лицом к лицу.

— Боишься? — осведомился вкрадчиво.

— С чего бы?

— Когда мужчина проявляет инициативу, кошечка становится настоящим крольчонком, — коснулся моей щеки.

— Харитон, это глупый способ узнать меня получше, — усмехаюсь, толкнув его и поплыв вперед. — Ты водишь, — плеснула в него водой и сорвалась.

С улыбкой на лице он стремительно погнался за мной, пытаясь ухватить за щиколотку, но я ловко увернулась и нырнула, решив переместиться по дну и оказаться сзади.

— Сложнее, чем думал? — спрашиваю с любопытством.

— Лягушка, — не рассердился он и попробовал снова поймать. Неудачно, ведь плавала я не хуже, чем бегала. Во время третьего заплыва он все-таки смог дотянуться до меня и потащить на дно. Все из-за того, что, завороженная его быстрыми и точными движениями, я замедлилась. Наблюдать за тем, как перекатывались мышцы на его спине и широких плечах казалось более интересным.

— Твоя взяла, отпускай, — хихикнула легкомысленно, притом глядя на мужчину цинично. Просто хочет меня или влюбляется? Сложно определить, когда не читаешь их, как раскрытую книгу. Хотя я мало верила в искренние чувства герцога. Подобные ему не доверяли чужим настолько, чтобы отдавать собственное сердце. Можно быть спокойной и просто удовлетворить прихоти либидо.

— Все-таки боишься?

— К чему ты? — обернулась к нему с недоумением.

— Допустим, мы переспим, что будет, если я стану доминировать, Тия? Предлагаешь мне чувствовать себя насильником?

— Любой мужчина, использующий проститутку, насильник, — ответила спокойно. — Но в нашем случае я действительно тебя хочу, — подобралась к нему и обхватила красивое лицо. — Однако, женщин-охотниц ты тоже не любишь.

— Охотницы прекрасны, только я и не добыча.

Посмотрим.

По утрам Харитон предпочитал накладывать иллюзию, чтобы не позволять челяди лицезреть вид разнузданного герцога, и сегодня менять привычку он не стал, прикрыв нас качественными мороками.

— И что ж ты в свою комнату не пойдешь? — стянула промокшую одежду, нисколько не стесняясь Реневальда.

— В этой вид намного лучше, — прислонился к двери, нагло рассматривая меня. У герцога, определенно, намечался прогресс.

— Хочешь меня? — спросила прямо.

— Хочу, — согласился. Умница.

— Я в душ, — откинула волосы назад и плавно ушла в ванную.

После озера, вода в доме казалась необычайно горячей. Подставила лицо каплям, наслаждаясь ощущением чистоты, и сделала вид, что не заметила его, последовавшего следом. Он внимательно изучал меня, пока издевательски не поманила пальцем. Харитон сдался. На ходу снимает рубашку и заходит ко мне.

— Сними все, — приказала, трогая мощные бицепсы и совершенно искренне наслаждаясь красивым телом.

— Я еще не осознаю, какую глупость творю, — хрипло произносит Реневальд.

Прежде, чем я успеваю что-то ответить, он накрывает мои губы поцелуем. Пока мозг пытается что-то сообразить, тело действует само, и вот уже я обвиваю его шею руками и отвечаю взаимностью. Наши зыки переплетаются. Этот поцелуй напоминает лаву, льющуюся из спящего до этого вулкана. Герцог обжигает и осыпает раскаленными искрами.

Жадный. Грубый. Отчаянный. Харитон будто переступает через все свои принципы, чтобы совершить это.

Зарываюсь пальцами в его волосы и тяну их, не прерывая действия. Реневальд издает тихий стон и углубляет поцелуй, решая таким образом попробовать меня всю. На вкус он, как мятный чай. Приятный и освежающий. Сильнее прижимаюсь к нему, намереваясь получить больше. Судя по тому, что упирается в меня на уровне живота, не только я хочу продолжения. Наши тела раскаляются в жестокой потребности друг в друге. Стоит губам разъединиться, руки Реневальда скользят на мои ягодицы, подхватывают меня и прижимают к прохладному стеклу. Единый, это произойдет прямо здесь и сейчас. Мужчина, столько времени отказывавшийся от близости, так легко готов сдаться.

И в отличие от Тамби, мне это нравится. Мне нравится близость Харитона, мне нравится контролировать процесс и мне нравится не слышать его мысли, а видеть лишь затуманенный взгляд и слышать участившее биение сердца. По венам будто пробегает молния, и несмотря на повышенную влажность в помещении, я облизываю пересушенные губы.

— Ты посчитаешь это изнасилованием? — уточняет, губами проводя по моей щеке и слизывая капли воды.

— Нет.

Ему удается вывести из под контроля мой пульс, интонация выдается дрожащей.

— Но я бы хотела, чтобы это произошло в спальне.

Ставит меня на ноги, укутывая полотенцем.

— Сними их, — проследила за действиями Реневальда и указала на одежду.

— Сниму, иди.

— Ты стесняешься? — усмехаюсь, подойдя.

Харитон стягивает шнурок с моих волос и зарывается в них пальцами.

— Хочешь помогу? — полотенце скользит по телу, а я тянусь к завязкам на его штанах, желая избавить мужчину от них.

— Тия, — он пробует убрать мою руку.

— Не смей, Реневальд, — однако, вопреки напускной смелости, нервно сглатываю и тяну брюки вниз. Его достоинство буквально оказывается перед лицом. Увиденное мне нравится. Даже очень.

Я еще никогда это не делала, хотя отлично знала, как подобное происходит. Сейчас Реневальд оттягивает мои волосы назад, будто одновременно хочет отстранить и продолжить. И его действия заводят. Его нежелание сдаться. Подчиниться.

Беру в руку его член и медленно поглаживаю, приближаясь пальцами к обнаженной головке. Не выдерживая, наклоняюсь, чтобы обвести языком гладкую кожу, сквозь которую просвечивают плотные венки, и обхватываю ее губами.

Сопротивление Харитона еще не тает, но пальцы, сомкнувшиеся на затылке, твердят об ином, они направляют мои движения. Ему это начинает нравиться, может, дальше он вовсе перестанет изображать капризную девственницу.

Приоткрываю рот, принимая твердый член глубже, позволяя скользить по моему языку. Старательно облизываю гладкую плоть, не без наслаждения отмечая, как дергаются пальцы в волосах.

— Тия, — хрипло произносит, со вздохом запрокидывая голову назад.

Харитон делает резкий выпад, толкаясь глубже. Вынуждает расслабить горло и взять орган смелее. И я подчиняюсь, нисколько не задумываясь. Хочется сделать ему приятно, хочется удовлетворить, хочется увидеть падшего Реневальда. Он начинает терять контроль.

Из-за меня.

Пески хаоса. Это очень сильно заводит.

Двигаю губами вверх-вниз. Облизываю, к своему удовольствию отмечая, что немного солоноватый вкус не кажется противным. А когда я поднимаю глаза и вижу Харитона, поджимающего губы, наслаждение сметает бурей.

Харитон двигает мою голову, не позволяя отстраниться. Толкается навстречу, имея меня в рот. Пожалуй, следя за его реакцией, я сама забываю, что тоже человек с самыми примитивными желаниями. Громко застонав, я впускаю его глубже. Головка упирается прямо в горло. Не унизительно, вопреки всем принципам.

— Тия, — только и выдыхает герцог. Челюсти мужчины сжимаются, из губ вырываются тихие проклятия.

Со странным упоением я посасываю возбужденный орган. Всю меня окутывает странный импульс удовольствия. Впиваюсь пальцами в его бедра, отдаваясь всем своим существом. И это действие срывает с тормозов нас обоих. Герцог теряет контроль. Срывается в быстрый ритм, вбиваясь грубее. Почти на всю длину. Его плоть заполняет меня полностью, я обхватываю член настолько глубоко, насколько способна.

— Сумасшедшая, — хрипит он.

Затуманенным взглядом изучаю его тело, удерживая в себе неистовое желание коснуться идеального пресса, сжимающегося и разжимающегося на каждом его вдохе.

Наверное, я действительно сумасшедшая, раз получаю натуральное удовольствие от происходящего. Утопаю в чужих чувствах, в мужском возбуждении, нахожусь в предвкушении секса. И подобные эмоции только подстрекаются толчками Харитона.

Он почти готов к разрядке. Это заметно по ускорившимся движениям. По тому, что мой рот трахают, причиняя дискомфорт и принося на данном этапе легкую боль. По низкому стону и по удивительно благородному рефлекторному желанию отпустить меня, если я начну сопротивляться.

Я замедляюсь. Кладу ладонь на его локоть, дабы отпустил, потому что позволить ему получить полноценное удовольствие я просто не могу. Точнее, не хочу.

Харитон понял. Думал, что сможет окончить на мое лицо, однако…

— Ты увлекся, — бросаю с усмешкой, демонстративно протирая уголок губ и вставая.

Аристократов, а в частности магов учат сдержанности. Харитон этот урок усвоил весьма недурно. Игнорируя возбужденный орган, я посмотрела ему прямо в лицо.

— Один: Один, — совершенно искренне улыбнулся герцог. — Ты меня уделала.

— Я злопамятна.

Плавно движется ко мне и, дернув на себя, сминает мои губы жестким поцелуем. Отрывает от пола резким движением и прижимает к собственному телу. Громко выдыхая, я зарываюсь пальцами во влажные волосы. Так дико и первобытно. Обхватываю ногами мужской торс, отдаваясь ему полностью. Чужие мысли, часто сопровождающие меня, сметаются волной огненного желания. Теперь мы вдвоем. Только он и я. Сумасшедше нуждающиеся друг в друге. Напоминает голод. Мой голод по тому, кто неподвластен мне. Его голод по той, кто нуждается лишь в сексе.

Спина неестественно выгибается, особенно остро ощущается трение тел, а предвкушение того, как скоро в меня войдут заставляет забыться. Харитон держит крепко и распахивает дверь в спальню. Я не замечаю, когда оказываюсь на кровати. Поглощенная Реневальдом, его объятиями и потрясающим телом. Сейчас никто из нас не посмеет прервать начатое. Издеваться или юлить. Все игры кончились. Общее желание на двоих распаляет сильнее.

Я хнычу ему в рот, двигаюсь в такт его движениям, прошу о большем. Возможно, в любой другой момент подобное показалось бы мне унизительным, но сейчас я не хочу думать об этом. Хочу Харитона. Грязно? Может быть. Но и я не ангел.

Головка скользит внизу, трется о промежность, задевает клитор, но он все еще не спешит войти. Играется. Отрывается от моих губ и обводит пальцами ноющие соски. Перекатывает их и сжимает до боли. Даже это кажется приемлемым. Необходимым, так правильнее. Прикрываю глаза от наслаждения и жду дальнейших действий, не отпуская его плеч.

— Я хочу войти в тебя, Тия, — хрипло молвит Харитон, накидываясь снова на губы. Не прекращает играть с грудью. Грубо сминает, надавливает на тугие вершинки и трется собственным телом. Очередной громкий стон звучит вместо ответа.

Выгибаюсь ему навстречу, жажду его плоти. Тело невольно подается навстречу его движениям, и, наконец, герцог понимает, что ответ уже дан. Оторвавшись от меня на секунду, он тянется к моей тумбе, доставая защиту. Откуда только узнал? Разрывает зубами пакетик и натягивает презерватив на всю длину. В следующий миг в меня проникают.

Сначала я застываю, потрясенная неведомыми ощущениями. Где-то на краю сознания раздается мысль о побеге. Мышцы рефлекторно сжимаются, тело сопротивляется. И в этот момент Харитон выходит из меня. Нет! Не успеваю возмутиться и даже запротестовать, как вскрикиваю от того, что герцог входит разом на всю длину.

— Тише-тише, кошка. Ты просто боишься, я не обижу тебя, — приказывает ласково, пока что не двигаясь. Давая время привыкнуть.

Гладит по волосам и легонько надавливает на сосок. Поигрывает с ним, но не стремится насильно раздвинуть мне ноги.

— Хочешь, прекращу?

— Все в порядке, — выдыхаю, разводя ноги сильнее и полностью обхватывая его спину. — Продолжи.

Вопреки приступу смелости, я закрываю глаза. Немного страшно. Харитон интерпретирует это по-своему и начинает двигаться. Непривычная наполненность сметает все страхи и барьеры. Тело удивительно быстро приспосабливается к мужчине, боль и жжение отходят на второй план, оставляя место острому удовольствию. Я позволяю себе подчинение. Каждое движение члена внутри провоцирует безумие в теле. Сердце учащает пульс. Разум просто затапливает силой мужчины. Ладони Харитона на коже обжигают. Разжигают пламя и вынуждают дрожать. Я просто таю в чужих объятиях. С губ срывается очередной стон.

Он толкается внутрь все настойчивее, будто желает овладеть полностью. Растягивает, не жалея, и насаживает глубже. Расслабляясь полностью, я отдаюсь ему всецело. Утопая в шквале эмоций. Похоти. Страсти. Абсолютной животности. Мы движемся все быстрее. Мышцы внутри сводятся в болезненном спазме. Ноги трясутся. Я не сопротивляюсь, хоть и чувство дискомфорта не проходит. И, выгибаясь от очередного жесткого толчка, взрываюсь от острого наслаждения.

Царапаю его плечи, рефлекторно продолжаю двигаться, зная, что он еще не закончил. Пылаю от жара чужого тела и тянусь к губам Харитона. Запечатлеваю на них поцелуй. Он сдается. Заметно ускоряется. Вколачивается с такой силой, что я едва не вскрикиваю. Пальцы Реневальда спускаются на бедра и стискивают их. Лев дает понять, что сейчас точно не отпустит. Не позволит пошутить. Шумно выдыхает и наконец, достигает пика. По его телу проносится заметная дрожь.

Обхватываю его лицо, глядя исключительно в глаза. Хочется просто уловить его эмоции. Понять, понравилось ли ему или для него это проходной секс. Он все еще не покидает мое тело. Толкается пару раз. Физиология отвечает даже на это, содрогаясь от легких спазмов очередного оргазма. Я еще не осознаю случившееся. Только понимаю, что, черт возьми, это потрясающе не слышать чужие мысли и наслаждаться исключительно мужчиной. Быть распластанной под ним, практически беззащитной, но точно знать, что он не причинит тебе боли. Доставит удовольствие. Прекратит, если поймет, что неприятно, да бездна, этого монаха самой пришлось обрабатывать. Вот он выходит из меня, оставляя с ощущением тягучей пустоты. Поджала губы, рассматривая его. Если на красивом лице появится хоть одна эмоция, связанная с отвращением, прибью.

— Продолжим, кошка, — усмехается самодовольно и выходит из меня.

Нервы словно искрят. Все нутро продолжает раздирать нужда. Бедра сами поднимаются навстречу герцогу.

Замечая это, Харитон перекидывает мою ногу, переворачивая и ставя на четвереньки. Языком тела прошу его продолжить, тянусь попой к нему, даже несмотря на позу. Как я до такого докатилась?

Ладони Реневальда скользят по талии, поднимаются вверх и оказываются на шее. Стискивают ее, отлично давая понять, кто здесь главный, и медленными поглаживаниями подбираются к груди, накрывая полушария. Приподнимают их, будто взвешивая, и по-хозяйски сжимают.

Герцог слегка толкается. Словно демонстрирует, что нас ожидает чуть позже, но не входит полностью. Просто игра. Водит головкой по распаленной плоти, размазывает влагу, немного проникает и также резко выскальзывает.

— Надо же какая ты чувствительная, — замечает реакции моего тела на безумные ласки. — Настолько хладнокровна в жизни и настолько же горяча в постели.

— Я убью тебя, — шиплю, стягивая простыню. Это невыносимо. Нервные окончания пылают, тело прошибает разряд молнии, и я знаю, что мне хочется кончить еще раз.

Немного шершавая ладонь приятно царапает соски. Дополнительно стимулирует. Харитон прижимается ко мне, покрывая спину короткими поцелуями. Сдавливает талию и тянет к себе.

— М-м-м, может, тоже оставить тебя неудовлетворенной? — насмешливо интересуется герцог, словно примеряясь, вынуждая ощущать его член, но не позволяя насладиться полностью теснотой и наполненностью.

Его губы жарко целуют мочку уха и прикусывают ее. Он держится. Я чувствую, что просто играет, хоть и хочет большего. Отпускает, наконец мою грудь. Кладет ладонь на плечо и нагибает сильнее.

— Поцелуй, — требовательно выдыхаю, не сопротивляясь никак.

— Нет, — кажется, он ухмыляется.

Сжимаю бедра, каждая мышца тела напряжена. Решив хоть как-то возмутиться отказу, я пытаюсь шлепнуть его по руке, однако Реневальд ловит мое запястье, подхватывает второе, и буквально на весу заводит руки за спину.

— Ай, — выпаливаю от неожиданности.

Меня удерживает только его физическая сила, и…мне не особо нравится ощущение беззащитности.

— Тия, я не обижу тебя, — удивительно ласково произносит Харитон. — Не бойся.

Сдаюсь. Со мной так не разговаривали. Ни один из мужчин. Конечно, бывали те, кто в фантазиях, навеянных телепатом, пытались доставить удовольствие, но это все делалось для того, чтобы потешить самолюбие. Довести до оргазма лучшую шлюху Катара. Эта мысль им льстила, заставляла чувствовать себя настоящими мужчинами.

А что испытывает Харитон? Нужно ли ему тешить эго, или он действительно такой, способный сделать приятно без подтекста?

Прогибаясь в пояснице, я таким образом выражаю согласие. Можно попробовать. Если не понравится, дам знать. В конце концов, Харитон до этого не показывал себя как насильника.

На этот раз он проникает медленнее. Желает продлить миг. Несмотря на то, что мы уже занялись сексом, чужое вторжение ощущается по-новому. Возможно, из-за смененной позы мышцы сжимаются, не принимая его.

— Ти-я-я, — протягивает все тем же немного игривым тоном. — Мы только что это делали, тебе все нравилось. Я не принуждаю тебя.

— А ты сам попробовал бы так, — шикнула, при этом подаваясь назад и насаживаясь сама на него. Он удивленно застывает. Внутреннее сопротивление уйдет, я знаю, это просто страх, взращенный во мне и подпитанный бордельными буднями. Зато сейчас есть шанс, возможно, в первый и последний раз в жизни получить от мужчины желаемое.

— Послушная девочка, — довольно изрекает он, перехватывая мои руки одной и обхватывая живот.

— Тварь, — только и могу произнести, откровенно наслаждаясь. Чувства переполняют и затапливают сознание. Напористость, с которой меня начинают брать, только заводит.

Я громко стону, признавая безоговорочное и тотальное поражение. Отдаюсь ему, не сжимаясь и только и делаю, что раскрываюсь, когда он плавно входит. Кровь бурлит, отдаваясь шумом в ушах. Предвкушение накатывает огненной волной. Чувствуя это, Харитон начинает толкаться требовательней, ускоряя темп и выбивая даже дыхание из меня. Темные круги пляшут под глазами, в области живота все скручивается в узел, тело требует большего.

Пусть подарит мне уже то, что я испытала, когда он вошел полностью. Растягивая внизу, подстраивая под свои размеры и вбиваясь так, будто это наш последний раз. Немного стоит потерпеть, и я получу вожделенный оргазм снова. Стоит только подождать, пока что наслаждаясь процессом. Но Харитон замедляется. Застывает, придерживая меня в такой позе и издевательски медленно водит членом, вызывая дискомфорт. Все-таки для непривычной меня он слишком велик, и если бы не выделившаяся смазка, принять его без боли я была бы не в состоянии.

— Поиграем, — он отпускает мои руки, но теперь обеими ладонями обхватывает живот полностью, садясь на краю кровати. Онемевшие руки закололо, я не придаю этому значения. — Откинь голову мне на плечо, — нагло приказывают, пригвождая меня на член.

Одноразовое подчинение ни к чему плохому не приведет, и поэтому я откидываюсь на герцога, позволяя ему полностью вести.

— Двигайся, кошка, — продолжает он, впиваясь в мою грудь ногтями. Возможно, во мне присутствует мазохизм, потому что откровенно ловить кайф с происходящего не каждому подвластно.

Зубами впивается в мою шею и тянет кожу. Так по животному. Так грязно. Так свойственно мне.

— Кошка, двигайся, — замечает мое замешательство.

Тянет многострадальную грудь. Кажется, эта часть моего тела ему нравится больше всего. Подстраиваюсь, приподнимаясь. Немного медля снова спускаюсь, и так несколько раз. Принимаю его в себя, боюсь делать это до конца, и не знаю, как скоро подобное ему надоест.

Держусь, как за спасательную лиану, за руки, удерживающие меня. На них выступают вены, длинные пальцы поигрывают с тугими горошинками. Горячий язык проходит по распаленной коже, оставляя влажный след. Харитон зарывается в мой затылок, будто пытается сдержаться. Я уже на грани. Адреналин бежит по венам, вспарывая всю мою чувственность.

— Все-таки плохая ты распутница, — отрывается от моих волос и приподнимает, вынуждая в очередной раз сесть на него. Я приняла его уже на половину, однако идти дальше в такой позе более…опасно?

Мужчина взрывается и сводящим с ума движением резко вскидывает на себя. Не успеваю опомниться, как он начинает двигаться. Толкается до упора сам, руководя моим телом. Ослабляет хватку.

Намекает, чтобы проявила инициативу, и я решаю насаживаться на него. Добивая окончательно, он накрывает пальцами мое лоно и проникает сразу двумя. Тесно. Неестественно растянуто. Больно. И…мне нравится.

Я еще не привыкаю к новым ощущениям, как он вталкивается глубоко. Вплоть до основания. Его слишком много. Громкие стоны меняются на такие же крики. Одновременно больно и приятно. Каждый толчок воспринимается как вспышка. Ослепляющая, провоцирующая дрожь во всем теле. Наполненность сводит с ума. Я трогаю саму себя, чтобы подступиться к заветному окончанию, но получаю шлепок по рукам от герцога. Он желает сам это сделать. Теребит соски пальцами, пока его другая рука во мне проделывает то же самое с влагалищем.

— А-а-а-х, — выдыхаю с сомкнутыми глазами. Сдавшаяся, покорная, откинувшая голову на его плечо, я сейчас не та Тия, к которой все привыкли. Я слышу только биение в ушах. Поглощенная своими чувствами, не могу смотреть на Харитона Реневальда. С каждым его толчком умираю в экстазе, расплавляясь будто чистое золото, и воскресаю, как только он использует пальцы. Неимоверно растягивает. Суставы выкручивает так, что я изгибаюсь подобно змее, пальцы на ногах сводит от онемения. Феникс, возродившийся только что, уверена, именно так себя и чувствует. Не умеет владеть телом, дезориентирован, доверяется только…в моем случае Льву.

Одна за другой по телу проносятся волны оргазма. С громким стоном я выгибаюсь и отдаю полный контроль ему. Медленное его движение, и я снова в коленно-локтевой. Мужчина вытаскивает пальцы и заводит член полностью. Не сопротивляюсь, открываюсь для него сильнее. Хочу, чтобы он тоже насладился. Готовясь к очередному потоку удовольствия, цепляюсь за простыню и выдыхаю. Сильные толчки, болезненно глубокие, понимаю, что ему это нужно. Что он давно не получал разрядки, что пользует просто шлюху под ним. Только почему он не побрезговал меня поцеловать?

Надеюсь, к утру я смогу свести ноги, Харитон вколачивается неимоверно жестко, не щадит, хочет также, как я, достичь собственного освобождения. Вскрикиваю, ликуя от очередного оргазма. Проклятые гули, как мне хорошо. Ладони Харитона ложатся поверх моих, он нависает всем огромным телом надо мной и впивается в шею зубами. Не завершая процесса, оттягивает кожу. Будто метит.

Поворачиваясь, сталкиваюсь с губами мужчины и получаю новую дозу поцелуя. Ему не нужно что-то делать, чтобы я приоткрыла рот и впустила его. Реневальд словно хочет овладеть полностью и также неистово языком ласкает мой, толкаясь глубоко, клеймя горячими губами. Завоевывая.

Вены на мужских руках просвечиваются сильнее. Очевидно, герцог напряжен и до побеления в костяшках сжимая мои пальцы, вбивается в последний раз. Я еще не в состоянии здраво оценить ситуацию: дрожу всем телом, продолжая чувствовать мужчину в себе. Только по громкому стону осознаю, что он извергся, дойдя до заветного освобождения.

— Хор-р-ошая девочка, — довольно отзывается Харитон, откидывая часть моих волос на плечо и будто любуясь, вероятно, появившимися следами от укусов на шее.

— Отпусти, — выдыхаю, скорее, лениво.

— Ты уже в моих лапах, зайка, так просто не отвертишься, — даже в такой позе, не видя его лица, я ощутила улыбку.

— Все, прекращай.

— Нет-нет, я только вошел в раж.