Серый кардинал

Глава XXXIII

— Проснулась, милая? — елейно спросили у меня. Тело ломило, видимо, защита Харитона не предусматривала внутренних воздействий, я через силу распахнула глаза.

Личные апартаменты Грегори в «Сладком плене». Их я узнаю из тысячи, не раз здесь оказывалась. В отличие от интерьеров всего борделя, эти отличались приглушенной палитрой цветов, негромоздкой мебелью и имперским стилем лепнины. Стены здесь были приятного фисташкового оттенка, а на полу был расстелен только один ковер.

— Думала, сможешь спрятать ее от меня? — продолжили спрашивать, не дожидаясь от меня ответа.

Грегори стоял у окна — темный силуэт на фоне кровавого зарева. Взгляд, полный насмешки, и нарочито расслабленная поза.

Дрожащими руками ухватилась за подлокотник дивана, на который меня уложили, и встала. Тело хоть и было слабым, однако медлительность вся ушла, видно, эффект от благовоний сходил на нет.

— Почему я тут? — спросила пересохшими губами.

В голове опять бесновались чужие голоса. За время пребывания в особняке Харитона, где штат прислуги был невелик, я отвыкла. Теперь снова.

— Выпей, — кивает на графин с алкоголем, но, видя мой настороженный взгляд, все понимает. — Ты собиралась помочь Сарике сбежать, Сильви?

— Интересно, как я сделала бы это? — усмехнулась криво. Нельзя отвечать на вопросы прямо, иначе ошейник меня выдаст.

— Действительно, как? — присел на диван рядом и нежно коснулся моего лица. Вырываться в такие моменты псевдоприставаний от Грегори было нельзя, сопротивление могло его подначить. Я всегда вела себя спокойно, что искореняло его азарт. — Тогда что ты делала в ее комнате?

Что же сказать?! Что ответить?

— А ты как думаешь? — усмехнулась, пряча страх травоядного перед хищником.

Момент, на моей талии оказывается рука Грегори, собственнически притягивая меня к нему. В следующий миг я уже лежу на спине, а Грегори опускается сверху. Зарывается лицом в мою шею и прикусывает. Отросшая щетина царапает кожу.

— Глупая-глупая Сильвия, — хрипло произносит Грегори, распуская расшитый эльфийским бисером пояс моего кафтана.

Будто орел, прицеливающийся к добыче, готовится впиться в жертву когтями и утащить в свое логово.

— Мне очень хочется наказать тебя за эту ложь.

— В моих словах нет ни капли лжи, — отворачиваюсь, с какой-то надеждой глядя на дверь и забывая о беззащитно открытой шее.

Грегори считался красивым: высокий рост, мускулистое тело, прямые брови, черные смоляные волосы и такие же глаза, в которых тонули многие женщины. Легкая белоснежная улыбка делала его невероятно притягательным для всех, но все знали, что маркиз Дисад принадлежал только одной женщине — своей жене. Но за годы Элия могла ему надоесть, и нередко я замечала ее ревность к охладевшему мужу, старавшемуся это скрывать. Однако и не замечать раздражение моим присутствием я тоже не могла, и потому близость с ним была делом времени.

— Ждешь кого-то, зайчонок? — горячий язык скользит по коже, оставляя влажный след, спускаясь ниже, к вырезу легкого белого платья, скрытого под кафтаном. — Знаешь, я скажу вместо тебя. Ты могла прийти сюда по одной причине — забрать особенно ценные для твоей подружки побрякушки.

Пальцами беспомощно комкаю ткань.

— Так.

— Ай, — невольно вскрикиваю, дергаясь в рефлекторном желании оттолкнуть хозяина, когда он тянет ткань, разрывая ее вплоть до пупка.

— Тихо-тихо, зайка, — останавливается, будто рассматривая что-то на коже. — Знаешь, Сильвия, я в восторге, — сцепил пальцы на подбородке и повернул мое лицо к себе. — Думал, ты не сможешь соблазнить своего герцога, кому нужны хладнокровные амебы? Но теперь нет вопросов относительно сомнительного уровня твоей нравственности. Неужели он сделал то, что за столько лет не смог я?

— Да, герцог был очень хорош, — улыбаюсь через силу, стараясь забыть о том, что сейчас наступит близость с Грегори. Видно, его так взбудоражили воспаленные кровоподтеки, оставленные Харитоном в порыве страсти.

— Сучка, — ухмыляется злорадно и властно целует в губы. Сразу глубоко и грязно, проталкивая язык, одновременно с этим сжимая шею и лишая меня воздуха.

Не знаю, что на меня находит, но, скорее всего, недостаток воздуха — я резко отталкиваю Грегори. Он не злится. Впрочем, практически как всегда.

— Ты знала, что у Фламеля есть своеобразная защита от телепатов?

— Знала, — киваю сухо, глядя прямо и параллельно закрываясь от него уцелевшим кафтаном. — Но это не защита, а особенности строения мозга. Он гений, поэтому хаос.

— Верно, но эта защита работает исключительно с возможностью погружения в его сознание. А вот влияние наш гений не может перекрывать, и более сильный телепат способен повлиять на Фламеля. Коим и является Даниэль.

Оскал окрашивает его смуглое лицо.

— Что вы сделали? — мой голос прозвучал неестественно взволнованным.

— М, не знаю, — встает полностью и подает руку, в которую я нехотя вложила свою, чтобы встать. — Пойдем, посмотрим?

Он сплел наши пальцы и впился ногтями в верхние фаланги. Я не понимала, куда меня ведут, и как назло, он ходил нарочито медленно, будто проверяя мое терпение. Будто ожидая, что я потороплю его. Внутреннее волнение нарастало, приходилось бороться с ним и гасить, чтобы не выдать своих привязанностей. Его слова смогли меня напугать, вывести из равновесия. Если Даниэль повлиял на Николаса, он мог и забрать Сарику, а вот дальше…Нет, Грегори пока не причинит ей вреда, пока она, по его мнению, является возможностью влиять на меня.

— Ты очень плохо усвоила мои слова, которые я сказал тебе еще при первом побеге, Сильвия, — косит на меня взглядом. Я игнорирую, раздумывая о дальнейшей судьбе Сарики. Вероятнее всего, хозяин первое время продаст ее в бордель и сделает это демонстративно, назло Эрику и, возможно, мне. Но хозяин, вероятно, еще не знает, что она свободна и сразу же схватится за возможность сбежать, а я попрошу Харитона освободить ее порталом, и никакие договоры не подействуют. Конечно, долго в другом борделе она, по плану Грегори, не проживет, он ей этого просто не позволит из-за схожести с женой. Есть и другой вариант. Волосы встают дыбом. А что если он не убьет ее, а сделает куклой?

Сердце грохотало неумолимее раскатов трибунала. Весь мир замедлился до двери, находившейся рядом с моей, где на дайидских и имперских языках золотом было высечено имя девушки. Холодок пробежался по телу, когда услышала до боли знакомый голос, доносившийся из комнаты. С противоположной стороны, будто отражая наши шаги, также шел Эрик. Наплевав на конспирацию, я вырвалась из захвата Грегори и побежала в комнату, заметив, что парня эти звуки тоже заметно ускорили. Первым успел Эрик и, открыв дверь, застыл в проеме.

«Не верю. Не верю. Не верю!», — крутилось в сознании, не успевшем впитать мысли Эрика.

— А-а-а-а, — заорал молодой лорд и приблизился к кровати.

Теперь наступила моя очередь застыть в дверях. Позади Эрика виднелись длинные, разметавшиеся по полу светлые волосы. Беззащитное горло под запрокинутым подбородком и перечеркнутая темно-красной полосой нежная шея. Не сразу заметила закланного кинжалом молодого человека в углу и…Даниса, изображавшего крайнюю степень волнения. Не знаю, как я подошла ближе и заглянула в распахнутые голубые глаза, не помню, как изучала окостеневшее мертвое лицо. Единственное, что я слышала, это вой и крики обезумевшего Эрика. Его мольбы о возвращении Сарики, срывающийся голос и плач.

— Видишь ли, этот человек убил нашу Сарику, а лорд Данис не успел ее спасти, к сожалению, — с фальшивой печалью выдохнул Грегори, встав сзади и прихватив меня за плечи.

— Да, именно так было, — подтвердил ретирующийся Данис, но я уже знала все. Убитый — человек Харитона, которого сегодня схватили люди Грегори и привели сюда для показательной казни. Данис изнасиловал Сарику перед ним, а далее задушив ее, прикончил и парня.

— Я же говорил, моя дорогая, что раз за разом я буду убивать все, что дорого тебе, — полушепотом произнес Грегори.

Вой Эрика. Белые руки, державшие безжизненное тело Сарики, его голос, разрывавшийся от боли и страха, его душа, порубленная на куски. Я все это слышала и чувствовала, но смотрела только на Сарику.

Усмешка появилась на губах.

— Какая скука, — улыбнулась, повернувшись к Грегори.

— Сарика! — орал Эрик, поднимая ее и плача. — Сарика! Умоляю, вернись ко мне! Прошу, милая.

— Приносим свои соболезнования, — произнес Грегори неискренне, глядя на меня как-то по особенному тепло.

— Могу идти? — осведомилась скучающе.

— Ты свободна, радость моя.

Сзади уже стоял Даниэль, которого я намеренно толкнула его, покидая комнату. Если бы не подчинение Грегори, подумала бы, что Даниэль очень желал быть моим псом, ведь, по уже сложившейся традиции, последовал за мной.

— Исчезни, — приказала холодно, желая покинуть плен. Желая…

— Я предупреждал тебя, — донеслось сзади.

— Ты меня услышал, пес? — не останавливаюсь.

— Что ты сейчас будешь делать, Мелит? — догнал, схватил за локоть и повернул к себе.

— Разве мне есть дело до очередной шлюхи борделя? Или ты думал, что я действительно к ней прикипела? Это так глупо, — даже зеваю.

— Молись богу, Сильвия, — кивает с чем-то вроде сарказма и отпускает.

— А ты убирайся к дьяволу, — указала в сторону комнаты Сарики.

Увидев Харитона в наряде караванщика, я быстрее решила спуститься вниз, выйти из этого проклятого здания.

«Тьма — единственный способ достичь света».

— Тия! — все-таки меня заметили.

— Харитон, — бросила похолодевшими губами. Я не хотела смотреть на него, предполагать, о чем он думал.

— Я сочувствую, — так же, как и Грегори некоторое время назад, он взял меня за руку в поддерживающем жесте.

Мое рождение было первым из моих несчастий. И большую часть мне не везло.

— Я телепат, — бросила тихо, не глядя на него и спускаясь по лестнице.

— Что?

— Я помогу тебе, — улыбнулась совершенно искренне.

— Ты решила это сейчас, потому что…

— Если в этом мире погибают даже такие, как она, то… — дала Харитону возможность самому завершить мысль.

— Нужно его спасти, — ответили мне.

«Он недостоин спасения».

— Хочу помочь прекратить тебе это безумие, люди не должны погибать просто так.

«Лишь кровавый суд искупит годы великой горечи».

— Я рад, что не ошибся в тебе. Ты телепат, которому не окончательно плевать на людей, — замедлился на втором этаже.

«Хочу спалить этот мир дотла. Хочу лишь одного. Крови».

Здесь стояло большое зеркало с изящной рамой из резного дерева, украшенной орнаментом и гравировкой. Мимоходом уловила свой взгляд.

Мертвый взгляд.

Бездушный.

Взгляд Даниэля.

Пусть канавы переполнятся кровью. Пусть город песков захлебнется от смертей. Пусть поднимется буря революции, сметая все на своем пути. Хочу видеть, как все, что строили прежние императоры, покроется пеплом.

— Я верю, мы предотвратим кровавое побоище, — выдохнул Харитон, будто утешая.

— Безусловно, — вымолвила, натягивая грустную улыбку, но не переставая видеть лишь своё безжизненное отражение.

Да свершится правосудие, даже если погибнет весь…

МИР.

Больше книг на сайте — Knigoed.net