Глава 14

На вечернем ужине, генерал Гу шокировал собравшихся, но больше всего Наташу.

— Сегодня вдовствующая императрица позвала меня к себе, — сказал он.

— Что хотела её величество? — спросила вдовствующая госпожа семьи Гу.

— Она пригласила завтра утром на аудиенцию меня с Баожей и Мин Мэй, — ответил мужчина и нахмурился. — В преддверии праздника, на неё напала сентиментальность. Она решила, что хочет увидеть свою двоюродную внучатую племянницу из семьи Гу, и самолично узнать, как её самочувствие, потому что очень переживает за неё, вследствие последних событий…

— Супруг, может, Мэй-эр сказаться больной? — испуганно спросила госпожа Гу.

— Вдовствующая императрица знает о болезни Мэй-эр, и всё равно попросила прийти её. Раньше А-Мэй частенько навещала вдовствующую императрицу. Отлынивание от визита вызовет её гнев, и нас обвинят в преступлении — пренебрежении императорской семьёй, — ответила ей пожилая вдовствующая госпожа.

— Она же не думает, что мы обманываем её насчёт болезни А-Мэй? — задумчиво проговорил князь Гу.

— Она думает, что мы преувеличиваем, дабы не соглашаться на её предложение, о котором она просила тебя подумать, — опять ответила вдовствующая госпожа Гу.

— А-Мэй опозорит себя и клан Гу, — проговорила наложница Ся. — Её нельзя туда пускать. Над нами будет потешаться вся знать столицы.

— Как потом остальным детям подыскать хороший брак? — заволновалась супруга министра Гу.

— Ся Юнру, не лезь не в своё дело, — сердито цыкнула на неё, бабушка Гу. — Вопреки обычаям, пригласили тебя за общий стол, так что веди себя прилично.

— А что я такого сказала? Это правда. И хорошо, если просто опозорит, а ведь может совершить ошибку, которая нам всем может стоить жизни, — возмущённо проговорила дама Ся. — Вот если бы вместо неё пошла Джу-эр, она бы принесла нам достоинство. К тому же, они немного похожи.

— Ты права, Юнру, но что будет дальше, когда всё откроется? Обман императора и вдовствующей императрицы карается смертной казнью, — сказал генерал Гу. — Ещё и по общему сговору… могут казнить весь клан Гу до седьмого колена. А моя семья никогда не была и не будет предателями и государственными преступниками!

— Ваша двоюродная тётушка из клана Гу, как они смогут казнить всех? — настаивала наложница Ся.

— Если семью казнят частично, а частично разжалуют в государственных рабов, будет лучше?! — рассержено произнёс князь и генерал Гу.

— К тому же, Ся Юнру ты настолько глупа, что забываешь два факта: вдовствующая императрица знает Мин Мэй; и А-Джу младше своей сестры, к тому же, ещё и меньше ростом, — сказала бабушка. — Мэй-эр пойдёт сама. Обучите её заново необходимым правилам приличия, насколько позволяет время, и пусть постарается просто лишний раз не высовываться.

Наташа слушала весь их диалог с открытым ртом и кивнула:

— Я бы не хотела там присутствовать, но, если уж необходимо… Да я, вообще, там с мебелью сольюсь, не переживайте, — пообещала им на невинном глазу девушка, сама не доверяя своим словам.

«И так казнят, и эдак казнят…» — девушка мысленно сглотнула. — «Хоть бы не влезть ни в какую передрягу».

— Зная тебя, что-то я в этом сильно сомневаюсь, — укоризненно посмотрела на неё госпожа Гу.

— Я очень на это надеюсь, — покачал головой генерал. — Главное, умерь своё любопытство и не впутывайся ни во что, ни с кем не разговаривай и никуда от нас не отходи.

— Легко сказать, трудно сделать, — ответила Наташа. — Особенно, когда не знаешь, как себя вести, и должен весь курс молодого бойца за один вечер выучить.

— Мы же будем рядом, и если что, подстрахуем тебя, — сказала мама.

«Эх, в этом мире у меня всегда есть кто-то рядом, я не одна… так здорово, что у меня есть папа, мама, бабушка и братья с сёстрами!» — радостно подумала Наташа. — "А может они мои настоящие родители в прошлом? В смысле, их души из прошлого воплощения…"

* * *

— Где Мэй-эр? — нетерпеливо спросила госпожа Гу. — Сходите за ней и поторопите.

Родители Гу Мин Мэй уже ждали дочь возле открытых ворот поместья и нервничали.

— Не надо ни за кем ходить, я уже здесь, — Наташа в облике Мин Мэй спешила на всех парах, слегка подобрав рукой длинную юбку свободного розового платья из лёгкой тонкой ткани. — Святые небеса, почему так рано?! Ещё только с небольшим шесть утра. Почему старушке не спится, у неё что, бессонница?

Главная госпожа сердито хлопнула её по предплечью и тихо отругала:

— А-Мэй, следи за своими словами, если кто-нибудь услышит, то нам несдобровать. Запрещено обсуждать императорскую семью, это преступление.

Наташа сконфуженно сжала губы.

Чун Хуа поспешала за своей молодой госпожой, в руках юная служанка держала многоуровневый деревянный чемоданчик для переноски еды.

— Это что? — спросил отец, указывая на чемоданчик.

— Если бы вы вчера меня не предупредили, то сегодня утром я не успела бы приготовить что-нибудь вкусное для их вдовствующего величества, — хитро улыбнулась Наташа.

— Что ты ещё навыдумывала? Эта идея замечательная, но ты только недавно начала неплохо готовить. Если получилось с нами, не стоит испытывать ещё раз судьбу, пока точно не будешь уверена, что ты в совершенстве владеешь этим искусством, — возмутилась мать.

— Дочь, ты обещала не обращать на себя лишнего внимания, — обеспокоенно проговорил отец. — Тем более, нехорошего.

— Я в себе уверена, вот и вы поверьте в меня. Я лишь только угощу её блюдами собственного приготовления и изобретения — это принято, это понятно, это нормально, — ответила Гу Мэй. — Таким образом, я выкажу ей свою почтительность, как младшая к старшей.

— Радует, что ты хоть не всё забыла из правил приличия, — улыбнувшись, проговорила госпожа Гу. — Или это память к тебе возвращается, потому что ты выздоравливаешь?

— Садитесь в повозку, пора отправляться, — тяжело вздохнул генерал Гу. — Во дворце страшнее, чем на поле боя. Там видишь врага и бьёшь его. А за каждой дворцовой стеной прячется кто-нибудь подлый или чьи-нибудь уши.

* * *

Родители продолжали напутствовать девушку уже в карете. Чун Хуа следовала пешком, рядом с повозкой.

— Мин Мэй, будь осторожной и держи ухо востро, — сказала госпожа Гу.

— Никому там не доверяй и никуда от нас далеко не уходи, — проговорил отец. — Ты можешь заблудиться. Сейчас ты слаба разумом, поэтому люди могут воспользоваться твоей болезнью и навредить тебе или нашей семье.

— Если что-то не знаешь, как сказать или выразить свои мысли, спроси у нас, либо лучше просто молчи, кивай вежливо головой, как мы научили тебя, — добавила мать. — Никому ничего не говори, тем более лишнего. Всё, что ты скажешь, будет использовано против тебя.

— Старайся себя вести и говорить, как можно более вежливо и учтиво, и как можно меньше, — продолжил отец.

— Ты запомнила всё, чему мы тебя научили? Как нужно поприветствовать вдовствующую императрицу? — задала вопросы госпожа Гу.

— Нууу, можно сказать, что всё, — Мин Мэй повертела кистью руки, выражая неоднозначность сущего.

Мать обеспокоенно и нервно закатила глаза. Отец втянул шею в плечи.

— Да я понимаю, что это очень опасное место… Сложить горизонтально руки на уровне лица, вот так — только одни кисти. Правая кисть сверху, встать в таком положении на колени, и поклониться, — пробубнила уставшая от нравоучений Наташа, показав, как нужно складывать руки. — Сначала говорю должность отца, потом его фамилию, а после, как меня полностью зовут.

— Только кланяйся не в пол, в пол кланяются только провинившиеся… либо жених с невестой на свадьбе… либо младшие старшим на долгое прощание, — обречённо и скептически вздохнул отец. — Поэтому ты сама понимаешь, что это будет выглядеть не очень хорошо.

Наташа в облике Гу Мин Мэй краем уха прислушивалась к словам родителей хозяйки её тела. Она была занята тем, что выглядывала, отгибая край квадратной занавески, на улицу, с любопытством осматривая округу.

Девушка была в большом предвкушении, но также и сильно нервничала, боясь сделать что-нибудь не так. Это ведь была такая ответственность.

— Я хорошо выгляжу? — спросила заинтересованно девушка. — Чун Хуа помогла мне правильно одеться и причесаться.

— Все в порядке, — ответила госпожа Гу.

— Хуа не разрешила мне воткнуть в волосы длинную заколку. Только вот эти ленты и украшения в виде цветов, — опять проговорила Мэй.

— Всё правильно, Мэй-эр, поэтому что длинную заколку ты оденешь только на своё пятнадцатилетие, на ритуале совершеннолетия. Вот тогда уже сможешь закалывать в волосы любые заколки и делать любые причёски, — улыбнулась госпожа Гу.

* * *

Весь оставшийся дальнейший путь семья Гу проделала молча. Родители скептически и опасливо поглядывали на свою дочь, радостно рассматривающую улицу, девушка явно была ещё не готова для встречи с дворцом. Когда они минули первые главные ворота, родители напряглись.

Карета преодолела двое ворот, два круга дворца, в которые пропустили повозку. Дальше же нужно было вылезать из неё и заканчивать путь пешком.

Красные туфельки с вышитыми нежными розовыми цветками персика, бодро стучали своей плоской белой подошвой по мощёной дороге. Наташа восхищенно оглядывала окружающее пространство, красивые традиционные величественные китайские здания и статуи дворца, безумно красивые клумбы с цветами и маленькие фонтанчики, резные заборчики фонарями, и пруды с красивыми растениями. В груди все клокотало от величия, радости и счастья, от увиденного воочию захватывало дух. Периодически они встречали дворцовых служанок, стражников и евнухов в нарядной форме.

— Мин Мэй, веди себя прилично, — шикнула на неё мать. — Поменьше энтузиазма. Ты будто не была здесь никогда. Будто дикая совсем.

* * *

— Проходите, вдовствующая императрица ожидает вас, — служанка улыбнулась и поклонилась, пригласив гостей внутрь.

Мин Мэй продолжала вести себя странно, зайдя внутрь, она споткнулась, оглядываясь вокруг, любуясь убранством, забыв поздороваться.

«Божечки, как мне сейчас просто необходим фотик!», — Наташа уже мысленно перефотографировала всё здесь вдоль и поперёк, прямо как на экскурсии. Раньше она всегда увлекалась этой тематикой, культурой, языком, книгами и дорамами.

Она пришла в себя, только когда мать не ущипнула её за локоть. Впереди, в красивом наряде, на небольшом возвышении в кресле, украшенном золотом, восседала пожилая женщина, но очень красивая и молодящаяся. В её причёске было множество драгоценных золотых украшений и заколок, а на лице добрая улыбка. Прекрасные одеяния женщины были вышиты золотом.

Наташа сложила руки, как первоклассник за партой первого сентября, только перед своим лицом, но соединила лишь кисти рук, встала на колени и напряжённо неглубоко поклонилась. Ловко и грациозно встать обратно ей не позволил недостаток опыта:

— Мин Мэй… ээ. Дочь второго государственного советника, генерала и князя Гу, Гу Мин Мэй радостно приветствует вас, — вовремя вспомнила Наташа правильное приветствие.

— Приветствую вас, присаживайтесь, — произнесла пожилая женщина.

Наверное, она и была той самой вдовствующей императрицей. Пожилая женщина уже заметила изменения в поведении и взгляде молодой барышни Гу. Гости присели за два вытянутых коротких узких стола, рассчитанных на одного-двух человек. Такие стояли тут по бокам с двух сторон, оставляя в середине широкую длинную полосу гладкого пустующего пола.

— Мин Мэй, как твоё самочувствие? — обратилась она к девушке. Родители снова напряглись.

— Да ничего вроде, нормально так, — Мэй махнула рукой. — Холод только в голове, говорят, какой-то, а так всё замечательно, гы, — произнесла Наташа с неловкостью в голосе и нервно улыбнулась, случайно издав нервный звук.

Родители Гу Мин Мэй мысленно закрыли лицо руками, но снаружи лишь вежливо улыбнулись.

— Простите, мы плохо воспитали её, — произнесла госпожа Гу. — К тому же, её болезнь… пока не прошла.

— Она у нас ещё совсем юна, — добавил отец.

— Ничего, я понимаю, — ответила вдовствующая императрица, легонько рассмеявшись. — Вижу, что Мэй-эр стала немножко другая. Вы подавали объявление о поиске лекаря, вам удалось найти достойного врача?

Служанки принесли каждому чай и закуски, поставив на столы. Все сидели за отдельными столиками.

«Похоже, я что-то сказала не то… или сделала. Мне надо свалить отсюда, хотя бы ненадолго, чтобы ещё что-нибудь не вытворить», — подумала Наташа:

— П-простите, что влезаю тут в разговор… — начала она, старательно подбирая слова. — Великодушно прошу меня извинить. Я бы хотела отойти… ненадолго… в… по…

«Господи, как у них тут про это спрашивают?! Наверное, неприлично говорить про туалет или нужду. Вот будет весело, если бы я тут обоссалась, пока подбирала слова… ага, если что, сказала бы, что от страха».

Все внимательно следили за девушкой, глядев в её расширенные от испуга глаза.

— В общем, отойти мне надо… Ну, вы понимаете. Простите, — закончила Наташа свою речь.

Вдовствующая императрица по-доброму улыбнулась:

— Лули, сопроводи молодую барышню Гу в нужное ей место, — обратилась она к одной из своих служанок.

«Влажный жасмин», — сразу мысленно перевела Наташа имя и торопливо встала из-за стола, легонько поклонилась и вышла наружу, вслед за служанкой.

Чун Хуа была на кухне вместе с едой Гу Мэй.

— Вы просто покажите мне, в какой стороне уборная, — попросила Мин Мэй. — Я сама схожу. Не нужно меня смущать. Я уже и так…

Лули приветливо улыбнулась и согласилась:

— Пойдёмте, а потом я покажу вам направление, — она вежливо простёрла руку, указывая дорогу, а после снова вернула кисти рук в сложенное состояние на уровне живота.

«Одна кисть поверх другой и так ровно, и так неподвижно, словно она куколка или манекен», — подумала Наташа.

Наталья глубоко вздохнула и кивнула:

«Фууух, оё-ёй… какое напряжение. Мне надо как можно дольше побродить где-нибудь там, постараться потянуть время почти до того момента, когда нам уже нужно будет идти домой… Чтобы не впутаться в какие-нибудь неприятности».

* * *

Наташа прогуливалась по красивым дорожкам, среди цветущих клумб и различных красивых инсталляций из камней, вдыхая приятные ароматы, доносящиеся отовсюду, смотря на воду, в которой плескались рыбки.

Затем она увидела красивый мостик через продолговатое озеро, и побежала на него.

— Красиво тут, отдохновено и ароматно, — проговорила Мэй. — Но наверняка, это лишь внешняя оболочка дворца. Внутри он гнилой и душит каждого попавшего сюда… как хищник. Вон люди какие вышколенные, аж страшно.

Девушка прогулялась ещё немного, и когда собралась возвращаться обратно, поняла, что заблудилась. Как назло, в этом месте никого не было.

— И куда мне идти? — растерянно проговорила Наташа.

— Пойдём туда, — указала сама себе Мин Мэй. — Я очень талантлива в ориентировании на местности. Да, я точно пришла оттуда! — когда она говорила вслух, ей становилось не так страшно.

Но после оказалось, что в этом парке она заблудились ещё сильнее.

— И никого нет даже. Куда все подевались?! — возмутилась Наташа-Мэй.

— Даже если я залезу куда-нибудь повыше, всё равно не пойму, в какую сторону мне идти, — вздохнула девушка.

Наконец, немного побродив и устав, она вышла из парка к зданиям. Встретив служанок, спросила у них дорогу. Они указали ей необходимый путь и учтиво вызвались проводить. Служанку, что провожала Гу Мин Мэй, неожиданно окликнули.

— Молодая госпожа, к сожалению, мне нужно возвращаться назад, — она ещё раз показала девушке дорогу. — Здесь уже осталось совсем недалеко. Вы быстро доберётесь. Пройдите этим путём. Главное, ни в коем случае, ни за что не подходите вон к тому заданию.

— А что там такое, что-нибудь страшное? Или загадочное? — заинтересовалась Наташа. — Просто я во дворце была всего лишь несколько раз на аудиенции у вдовствующей императрицы. По дворцу не ходила, поэтому не знаю… А сейчас у меня и с памятью проблемы.

— Молодая барышня, там редкая личная библиотека наследного принца. Никому не разрешено, не то что заходить внутрь, но и приближаться к ней. Все это знают. Он слишком суров, и ослушаться его указов смертельно опасно. Даже его сестре, принцессе Цзинь Хуа, не позволено туда заходить, он запретил ей.

«Золотой цветок. Ну конечно, какое же ещё должно быть имя у принцессы?» — усмехнулась про себя Наташа.

Когда служанка попрощалась, поклонилась и ушла, девушка подумала:

«А почему бы мне хоть одним глазком не взглянуть? Когда ещё я такое смогу увидеть?… Тем более, если комната редкая, то, наверное, там безумно интересно. Не убьют же меня, в конце концов. Буду потом жалеть, когда вернусь домой, что не решилась и посмотрела, что там», — осторожно оглядевшись, Наташа направилась к зданию, в которое её предупредили не заходить.

Загрузка...