Следуй по пути из лепестков персика

Глава 32

Дома, с заранее распахнутыми воротами, их ожидали встревоженная Чун Хуа, другие слуги и оставшиеся родичи семьи Гу, что были сильно обеспокоены рассказом юной служанки молодой госпожи. Яочуан нервно бродил у ворот поместья, так как второй принц повелел ему ожидать его там.

Молодой господин Сунь Хуи Чан порывался остаться и напроситься в поместье в гости:

— Может, требуется какая нибудь моя посильная помощь? — он вежливо сложил руки, в одной из которых был зажат сложенный веер, и произнёс это всё учтиво-приторным тоном.

Наташа опередила всех, ответив первой, при этом, не забыв подколоть:

— Господин Сунь, мы ведь уже находимся дома, чем вы здесь можете нам помочь? Но, если вы так сильно желаете помочь и настаиваете на этом, я не могу отказать вам в такой незначительной мелочи.

Сын министра юстиции довольно рассиял и бросил короткий гордый взгляд на принца Ли Ху, присутствующие удивились, а Наталья-Мэй продолжила говорить, всё так же вежливо улыбаясь:

— Тогда будьте добры, нагрейте воды, налейте мне лохань и можете идти готовить всем обед.

Сначала наступила тишина, словно разорвался снаряд. После, Ли Бэй Ху, Гу Джу, Гу Лан, Гу Му и генерал Гу подавились смешком, который должен был перерасти в дикий смех, но его погасили из вежливости. Госпожа Гу и Гу Мао выпучили от шока глаза, несколько извиняющееся посмотрев на сына министра юстиции. Также княгиня укорительно глянула на своего супруга. Тот, в свою очередь, сделал вид, что ничего страшного не произошло.

Сунь Хуи Чан оторопел, его глаза увеличились, юноша даже ошеломлённо приоткрыл рот и замер. Опомнившись, торопливо и натянуто улыбнувшись, сумбурно пролепетал:

— Аа, ну, — пару раз кивнув, мотнул отрицательно головой. — Совсем позабыл, что меня ждёт отец. Я зайду к вам в другой раз, — сложив учтиво руки перед собой, легонько поклонился, — Позвольте откланяться, — после, сразу проворно и ловко заскочил в повозку, умчавшуюся вперёд по улице.

— Матушкаа, почему ты даже меня не встретилааа? Совсем не волнуешься обо мне? Я чуть не погибла, мне было так страшно! — пытаясь вызвать жалость, расстроенным и обиженным голосом проговорила Мин Джу.

— Не разочаровывай меня, ты что, такая глупая?! Ты совсем дура? — ответила ей наложница Ся. — Боги, почему мне так не повезло с дочерью, она такая бесполезная и не дальновидная, — Юнру с досадой посмотрела в потолок и снова взглянула на Гу Джу. — С вами приехал его высочество второй принц. Неужели ты не понимаешь сама своей головой, что если ты хочешь выгодно выйти замуж и хорошо устроиться в жизни, то не стоит лишний раз напоминать подходящим для нас женихам, что ты дочь какой-то наложницы, это почти что любовницы! Вдовствующая госпожа до сих пор против того, чтобы меня внести в семейный реестр, и господин с ней согласен. Пусть они просто рассматривают тебя, как дочь князя Гу, не хочу маячить на виду.

— Мама, но все и так знают, что законная дочь семьи, это только сестра Мин Мэй, — скуксилась и поджала нижнюю губу Мин Джу, будто была обижена и готова заплакать, — Ты бы видела это — все мужчины из благородных семей смотрят только на неё!

— Джу-эр, если будет нужно, то в необходимый момент я устрою так, что у семьи Гу останется всего лишь одна дочь, — наложница Ся злорадно ухмыльнулась.

Гу Мин Джу испуганно посмотрела на мать:

«Она же… шутит? Моя мать ведь… не такой человек. Она хорошая женщина»:

— Матушка… ты же не серьёзно это всё говоришь?

— Почему не серьёзно, если будет всего лишь одна дочь, то есть ты, а кому-то обязательно она понадобится для выгодного брака, то им придётся выбрать тебя, потому что у них не будет других вариантов, — спокойно ответила Ся Юнру.

Гу Джу выпучила на мать глаза, видя её серьёзные намерения, попыталась иносказательно отговорить от такого страшного поступка:

— Матушка… может, есть другие варианты? Это ведь на крайний случай? — девушка-подросток уже сама её испугалась. К тому же, рассказывать про это кому-то она не стала бы, чтобы спасти сестёр: во-первых, она её любила, это ведь её родная матушка; во-вторых, это бы бросило огромную тень и на репутацию Мин Джу; а в-третьих, ябедничать на родителей — это было верхом непочтительности, неблагодарности и большим грехом.

— Конечно, есть, — хитро улыбнулась наложница Ся, её глаза лукаво сверкнули, — Нам сегодня необходимо заставить второго принца остаться отдохнуть в нашем поместье, хотя бы до ночи или завтрашнего утра.

Гу Мин Джу слушала, удивлённо открыв рот, а мать продолжала:

— Мы подсыпем ему в курильницу снотворное… либо афродизиак.

Мин Джу сглотнула, боясь представить, к чему ведёт мать.

— После, ты проберёшься к нему в комнату, — радостно и широко улыбнулась Ся Юнру, — Если он будет спать, то ты снимешь своё верхнее платье и ляжешь рядом. Сделаешь вид, что он тебя совратил и принудил, что будто у вас всё было. Если нет, то соблазни его. А будет выгонять тебя, вцепись и кричи, что есть мочи, будто он пытается тебя принудить и обесчестить. Я сразу появлюсь и не одна.

— Матушка, вы что, с ума сошли?! — возмутилась дочь, — Я же ещё слишком юна! А как же моя репутация?! Я ни за что не буду этого делать!

Девушка тут же получила пощёчину от матери:

— Тише! — надсадно прошипела она, — Джу-эр, как ты смеешь так разговаривать с матерью?! Как ты смеешь ослушаться меня?! Это вместо благодарности?! Я стараюсь устраиваю твою и свою хорошую жизнь! Идиотка, всё как раз для этого и делается. Он будет обязан взять ответственность и жениться на тебе, после такого позора, чтобы его замять. Ты же дочь князя Гу, и это произойдёт в его поместье. Ты же понимаешь, что просто так всё произошедшее господин ему не спустит? А я стану тёщей второго принца. Знаешь, как взлетит мой статус?! Все будут меня уважать, никто не посмеет больше смотреть на меня косо! А там, можно и дальше будет продолжать подгребать под себя связи и деньги…

— Я всё равно не пойду на такое, делайте со мной, что хотите! — заплакала Мин Джу, — Я так не умею и не хочу! Всё-таки я барышня из благородной семьи.

— Э-хэ, — покачала головой наложница Ся и продолжила зло шипеть, — до чего же ты неразумная и неловкая. За что мне такая непростительно глупая дочь?! Посмотрите на неё, она смеет перечить своей матери! Посмотрите, барышня нашлась. Ты думаешь, что всё так просто и легко достаётся?! Где бы мы сейчас были, если бы я в своё время не подсуетилась и не забеременела?! Если бы после прихода в имение не отравила наложницу Янь?!

— Мама, ты отравила мать Гу Мин Лан?! — Мин Джу просто не могла поверить в такое.

— А кто ещё? Включи, наконец, свою голову, пока не оказалась на улице или женой какого-нибудь грязного нищего оборванца, или вообще какого нибудь дряхлого старика! — продолжала ругаться на неё наложница Ся. — Когда я пришла в поместье князя, она сильно подпортила мне кровь. Эта доступная девка легко вертела господином, но я расправилась с этой стервой!

Гу Джу захлопала глазами и заплакала от страха и осознания всего того, что услышала.

Наташа нежилась в приятной ароматной горячей ванне, с радостью принимая плюсы своего попадания в совершенно другой мир. Сооружение представляло собой большую деревянную лохань с тремя ступеньками снаружи и двумя внутри. Длиной она была в человеческий рост, можно спокойно вытянуться целиком. И такой высокой, что, когда девушка сидела внутри ёмкости, вода закрывала её тело до подмышек. При том что бортики в ванной без воды возвышались ещё выше до конца её головы.

Из качественной деревянной дорогой лохани исходил небольшой пар, вперемешку с приятным ароматом, на поверхности плавали розовые и красные лепестки цветов.

Барышня Мин Мэй отправила Чун Хуа отдыхать и восстанавливаться от раны, но вопреки приказу, та упрямо осталась помогать своей молодой госпоже, выгнав других служанок, что налили лохань и собирались на время её заменить. Сейчас юная помощница аккуратно поливала плечи и волосы Наташи горячей водой из ковшика.

— Чун Хуа, ну вот зачем ты напрягаешь себя? Ты ведь пока не очень здорова, могла бы сначала восстановиться, — покачала головой Гу Мэй. — Не бойся, я ни за что и никогда тебя бы ни на кого не променяла.

— Юная госпожа, лучше меня о вас никто не сможет позаботиться, — ответила девчушка. — Кстати, барышня Мэй… — служанка замялась и опустила глаза.

— Что случилось, Чун Хуа? Говори смело, — Наталья-Мэй развернулась к юной помощнице.

— Барышня, — Хуа нервно теребила пальцами своё платье, — Молодая госпожа Гу Мэй, — юная служанка встала на колени. — Я очень благодарна вам за то, что вы дали мне такое красивое имя, но такая, как я, не заслуживает его. Пожалуйста, прошу, дайте мне другое! — Чун Хуа сложила впереди руки и поклонилась. — Если я обидела вас своей просьбой, то могу ходить вообще без имени.

— Ты чего это?! — изумилась Наталья. — Как можно давать человеку имя по сто раз на дню, а тем более, жить без имени? С чего ты взяла, что не заслуживаешь? Не надо принижать себя.

— Барышня Мин Мэй, как же вы не понимаете. Сейчас, когда вы стали дружны с третьей принцессой Цзинь Хуа, будет грубостью… неприлично звать при ней какую-то низкую служанку созвучным именем.

— Чун Хуа, это какая-то глупость, — фыркнула Ната в облике Мин Мэй.

— Барышня, накажите меня, но я настаиваю на этом. Не хочу быть причиной ваших неприятностей. Её высочество может посчитать себя оскорблённой, — снова поклонилась юная помощница. — Хочу уберечь вас от неприятных последствий. Я не достойна этого имени, прошу, дайте мне другое, — Чун Хуа склонилась до пола и так и замерла в этой позе, — Можете меня побить, я не встану, пока вы не передумаете.

— Да хватит уже, вставай скорее, ты что, Хуа, с ума сошла?! — на лице Натали появилось недовольство, но смирение с неизбежным, — Хорошо, я подумаю над тем, что можно сделать, чтобы и твою гордость не принизить.

— Спасибо, барышня Мин Мэй! — радостно воскликнула молодая служанка, поднимаясь с пола. — Кстати, вы уже решили, какое имя себе возьмёте или кого будете просить об этом?

— Что? — Ната сначала не сразу сообразила о чём говорит её личная помощница. — Ещё и мне имя менять? Меня оно вполне устраивает, я не собираюсь его менять, как наряды на каждый день.

— Как же… — Чун Хуа недоумевающе посмотрела на свою молодую госпожу, но потом вспомнила, что память последней сейчас не в самой лучшей форме. — Ваше вежливое… взрослое официальное имя. Барышня, ваше совершеннолетие через две с половиной недели. Главная госпожа уже разослала приглашения на вашу церемонию совершеннолетия… Платье, что вы хотели, уже сшито и заканчивается его вышивка. Сможете после, наконец, носить более яркие и красивые наряды, делать любые причёски. Молодая барышня, вы так мечтали! Вы… забыли? — с неловкостью в голосе уточнила юная помощница, вспомнив о проблеме своей госпожи. — Барышня Гу Мэй, вы сказали главной госпоже, что подумаете и сами выберете, кто будет вести вашу церемонию, сами придумайте себе взрослое имя.

— Ааа, ты про это… Нет, я ещё над этим не задумывалась… ну, или забыла, — Наталья-Мэй вздохнула и в раздумчивости погладила пальцами свой подбородок:

«Как же я позабыла про это. В Китае же постоянно меняют имена, чтобы обмануть злых духов, уберечь от них и от колдунов как ребёнка, так и уже взрослого человека… Надо хоть что-то выцарапать об этом из анналов своей памяти… чтобы не попасть впросак… Так… в детстве они получают сначала молочное тайное имя — прозвище, оно всегда ругательное, чтобы уверить злых духов и колдунов, что в этом ребёнке нет ничего стоящего, и тем самым защитить малыша. Так же, по происшествии трёх месяцев, дают официальное детское имя, которое знают многие… Такой же обычай существовал и у нас на Руси… На церемонии совершеннолетия человек либо сам себе, либо его старший родственник или учитель, наставник… дают новое взрослое имя, которое, в основном, и заносят в реестр семьи. Это имя человек может менять за жизнь несколько раз, по своему усмотрению.

Реестр семьи — это такой учёт родословной, куда глава семейного клана всегда записывает всех новых появившихся членов этой семьи, включая официальных жён. Наложниц в него почти никогда не вносят. Либо просто пишут „наложница, наложница, наложница“, если у неё появятся дети, но не указывают её имя. Дочерей наложниц тоже часто не вносят в семейный реестр. Чаще пишут „дочь от наложницы, дочь наложницы“, так же без имени матери и девочки. Даже у императоров часто не были записаны имена низкоранговых наложниц и их дочерей… хотя, это, как бы, принцессы, только низкого статуса. Это можно объяснить тем, что девочки здесь, покидая родной дом, входят в семью мужа и принадлежат уже только его семье… после этого совсем не имеют отношения к своей изначальной семейной фамилии. Если дочери будут часто посещать своих родителей, это будет непристойно, неприлично и грубо по отношению к мужу и его семье. Девочки после замужества должны заботиться теперь только о муже и его семье. Об их собственных родителях должны заботиться только сыновья и невестки… Мда… Чаще бывало даже так, что за всю свою жизнь девушка видела своих родителей и семью после замужества всего один-два раза… Если рождался сын, то имя сына записывалось, а имя матери нет… Просто „такой-то сын от наложницы“. Так что наложниц можно понять, потому что большинство из них не изъявляло желание быть наложницей, никто девушек зачастую не спрашивает. Их старшие устраивают брак… И вот ты живёшь такая и существуешь, словно никто… пустое место, её нет… никак, и нигде»

— Да уж, — Наташа в облике Мин Мэй тяжко вздохнула, — Несправедливо и обидно.

— Молодая барышня, вы про что? — обеспокоено спросила личная служанка. — Кто вас посмел обидеть, скажите мне?! Уж, я этому человеку спуску не дам!

— Да ничего страшного, Чун Хуа, просто мысли вслух вырвались. Кстати, я придумала, что делать с твоим именем, — довольно улыбнулась Наташа-Мэй. — Не так уж много лет прошло с того момента, как тебя продали нам в услужение. Значит в той деревне должны остаться ещё те, кто помнит как тебя звали. Мы вернём тебе твоё настоящее имя.

Юная служанка бухнулась на колени:

— Барышня Гу Мэй, если вы и правда вернёте данное мне родителями имя, их дар мне, и позволите быть почтительной благовоспитанной дочерью, я никогда в жизни такого не забуду! Никогда! — юная помощница поклонилась в пол. — Благодарю вас от их имени! Я смогу теперь с ними встретиться на небесах без чувства стыда и вины!

— Да погоди ты ещё благодарить, да и говорить о встрече с родителями на небесах тоже рановато, — улыбнувшись, остановила юную помощницу Мин Мэй, — рано меня благодарить. Я же пока ещё ничего не сделала. Мне ещё надо обдумать, как это вообще осуществить… чтобы достоверно узнать… Чтобы люди не испугались и не сбежали, они ведь не знают, что нам ничего от них не надо, кроме твоего имени.

Личная помощница встала на ноги:

— Всё равно, большое вам спасибо за искренность и желание мне помочь в таком деле, — было ощущение, что Чун Хуа растроганна до слёз.

Сколько Ли Бэй Ху не ждал прихода молодой барышни в гостиную, Мин Мэй после принятия ванны осталась в своём дворе, чтобы снова отрабатывать физические упражнения и приёмы самозащиты.

— Чун Хуа, похоже, мой план о получении прощения и налаживании худого мира с наследным принцем не работает, — произнесла Гу Мэй, вернувшись в комнату и тяжко вздохнула. — Он не уведомляет меня, как говорила третья принцесса, об этом.

— Молодая барышня Мин Мэй, у вас всё получится, я уверена. Вы такая хорошая, что не может быть иначе, — ответила ей личная помощница, что сейчас расчёсывала её длинные волосы красивым нефритовым гребнем.

— Так может быть, он уже извинил меня, просто не считает нужным мне об этом говорить?… Эх, ладно, завтра я всё равно иду во дворец на аудиенцию вдоствующей императрицы, поэтому попробую ещё разок.

— Барышня, у вас всё получится, я уверяю. Давайте попробуем ещё раз, я вас всегда поддержу, — улыбнулась Чун Хуа.