Следуй по пути из лепестков персика

Глава 23

Чун Хуа, сердито сложив на груди руки в замок, буравила гневным взглядом Яочуана, личного слугу господина «Лина»… брови юной девочки-служанки были сурово нахмурены. Молодой человек облокотился на столб спиной, скрестив ноги, и выказывал своё полное безразличие и высокомерное презрение, хоть периодически настороженно и косясь на молодую особу.

Хотя да, какого господина ЛИНА!

— Лжецы несчастные! Обманщики! — выдавила она из себя, полная под завязку обиды за молодую госпожу.

— Да кто ты такая, чтобы посметь обзываться на моего господина?! — возмутился в ответ тот. — Теперь ты знаешь, кто он такой, так что прикрой свой грязный рот, мерзавка.

— Что?! — опешила девочка от такой наглости.

— Хгх, разговаривать с тобой ещё, — фыркнул молодой человек, — Теперь, наконец, твоя сумасбродная и… не очень адекватная, не очень…

— Чего?! — у Хуа увеличились в два раза глаза.

— Не очень умная, — закончил фразу Яочуан, чётко выговаривая каждое слово, смело глядя юной нахалке в лицо и легонько стуча подушечкой указательного пальца себе по виску.

— Что ты себе позволяешь?! — опешила от такой наглости молодая личная горничная.

— Мой господин может позволять себе всё, что хочет, а я его личный помощник, — язвительно ухмыльнувшись, произнёс юноша. — Правая рука.

— Да ты. Д-да ты! — Чун Хуа показала на него указательным, трясущимся от возмущения, пальцем, не зная, как задеть нахального молодого человека.

— Что, ты тоже двух слов связать не можешь? У тебя тоже шум ветра в голове? — ехидно рассмеялся тот.

Молодая горничная подбежала к юноше и толкнула его обеими ладонями. Она была слишком слаба из за малого возраста и роста, поэтому слуга второго принца лишь посмеялся над ней. Тогда Чун Хуа сорвала с его пояса нефритовую подвеску и отбежала, поддразнивающе тряся её в воздухе.

— Отдай немедленно, дрянная нахалка! — возмутился молодой человек и бросился к личной помощнице Гу Мин Мэй.

Теперь была очередь Чун Хуа властвовать и язвить, резво бегая между колоннами и по небольшой близлежащей территории, ловко уворачиваясь от слуги второго принца:

— Что, ножки короткие, догнать не можешь? Бедняжка, — язвительно смеясь, трясла она нефритовым кулоном. Что-что, а юная служанка Гу Мэй была очень способная в беге и скорости реакции. — Неповадно тебе больше будет обижать мою замечательную барышню. Вот как брошу сейчас его в колодец.

— Только посмей! Я тебе голову оторву! — злился молодой человек.

Неожиданно, Чун Хуа, не заметив внезапно подошедших прохожих, столкнулась с какой то важной матроной.

— Это просто возмутительно! Что вы здесь делаете?! Как вы посмели здесь себя так вести?! — возмущённо заругалась она.

Яочуан и Чун Хуа быстро упали на колени, и сложив руки, поклонились:

— Простите! Простите!

— Кто ты такая?! — обратилась она к юной девушке. — Вас сейчас же нужно наказать за ваш проступок! — продолжала возмущаться пожилая матрона. — Немедленно дайте им двадцать палок каждому!

— Уважаемая, Гань Чжун, простите, — начал торопливо говорить Яочуан. — Вы же знаете, что я личный слуга второго принца. Доложите о моём проступке хозяину и позвольте ему меня самолично наказать. Вдруг ему понадобится моя помощь, а вы случайно что-нибудь повредите мне, кто будет за это отвечать?

— Ты смеешь мне ставить условия и угрожать? — возмутилась женщина в возрасте.

— Уважаемая госпожа Гань, эта юная девушка — личная служанка главной дочери семьи Гу. Она не была ни разу во дворце, она не знает правил дворца, и это я виноват в этой ситуации. Зная эти правила, я исполнился высокомерия и не подумал о запрете, из-за унылого ожидания начал игру. Простите, пожалуйста, нас сегодня в этот праздник. Не стоит наказанием кликать на дворец неблагополучие из-за нас. Это будет плохой знак. Мы не сможем вынести такой вины. Сообщите нашим господам, они обязательно нас накажут, вам не обязательно это делать лично самой. Я знаю, что у вас очень много забот и без этого. Простите нас ещё раз, этого больше никогда не повторится. — Молодой человек, после этих слов, дал себе пощёчину.

Личная служанка Мин Мэй пообещала то же самое и поклонилась, также ударив себя по лицу, причём несколько раз.

Чун Хуа не ожидала, что молодой человек не расскажет о её поступке и возьмёт всю вину на себя. Он, конечно, отчасти и виноват, но мог сам выйти сухим из воды и подставить её. Девочка-служанка восхищённо и благодарно посмотрела на юношу.

— Ладно, — смилостивилась та. — В честь праздника Цинмин. Но я доложу всё вашим господам и потребую вас хорошо наказать.

— Благодарю! Благодарю за милость! — воскликнули двое слуг.

Пожилая Матрона зашла в церемониальную залу.

— Кто это? — испуганно спросила Чун Хуа.

— Главная придворная дама, — вздохнув ответил Яочуан. — Распорядительница внутреннего двора. Подчиняется вдовствующей императрице.

Пока все по очереди совершали церемониальный ритуал поклонения предкам, держа свечи благовония, в смежную небольшую комнатку слуги дворца принесли палочки, блюда с закусками, и то ли нефритовые, то ли керамические небольшие чашечки для питья, больше похожие на рюмки с ножкой.

Собравшихся попросили пройти в залу на небольшое поминальное угощение. Принц Ли Ху виновато поглядывал на Наташу, ему не терпелось оправдаться. Когда уже почти все были там внутри, неожиданно какая-то пожилая женщина попросила ненадолго остаться господина и госпожу Гу, а также второго принца. Она сообщила, что их личные слуги снаружи вели себя непочтительно, вульгарно и развязано, невоспитанно и дерзко.

Наташа покосилась на Ли Бэй Ху, тот в ответ на неё.

— Простите служанку барышни Гу, главная придворная дама Гань, — произнёс второй принц. — Во всём, наверняка, был виноват мой личный помощник Яочуан. Я обязательно хорошо накажу его.

«Мне не нужны его подачки», — мысленно фыркнула Наталья и обратилась к пожилой матроне:

— Уважаемая госпожа Гань, если вы посчитали, что моя служанка ведёт себя действительно так, значит, это правда. Но примите, пожалуйста, во внимание, что она первый раз во дворце, так же, как и я. В смысле, помню только этот раз, — добавила девушка. — Мы обязательно обучим мою служанку правильным манерам, — Мин Мэй вежливо кивнула служащей дворца, занимающей высокий пост.

Та в ответ удовлетворённо покивала, её губ слегка коснулась одобрительная улыбка:

— Приятно осознавать что вас, наконец, посетило благоразумие, юная барышня Гу. Прошу меня простить, — она слегка кивнула всем присутствующим и развернувшись, удалилась прочь, так же грациозно, как и пришла, будто восковая статуя.

«Главная придворная дама?… Да уж, у них ведь тут даже среди слуг есть различия в статусах и ранге», — поразмыслила Наташа. — «Многие высокопоставленные слуги дворца могут сравниться в статусе с влиятельными семьями… а некоторые служанки после службы покидают дворец в двадцать пять лет и могут выйти замуж за генерала или даже высокопоставленного чиновника… Даже с приданным от императрицы или благородных супруг. К тому же, многие служанки дворца и происходят из хороших семей, из бедных дворянских семей, семей чиновников, и генералов».

Помещение было небольшим, но уютным и светлым, как всегда, с высокими сводом, оклеенными бумагой стенами между резными рейками, многочисленными высокими напольными светильниками и подсвечниками. Низкие небольшие деревянные столики на одного-двух человек со сплошными, по всей ширине стола, немного выпуклыми резными ножками, стояли ровными рядами боком ко входу. Здесь всё выглядело очень минималистично, свободно и чисто. Перед столами лежали толстые квадратные сиденья с деревянным основанием, невысокой узорчатой деревянной спинкой и мягкой подушкой.

У императора с императрицей, вдовствующей императрицы и благородной супруги, мебель выглядела чуть крупнее и вычурнее.

Их столики были расположены на небольшом возвышении и так, что они находились напротив всех остальных людей в этом помещении и могли видеть каждого присутствующего здесь человека. Это напомнило Наташе учебные классы или какое-то заседание совета.

На столах в керамической, либо в нефритовой посуде лежали различные закуски. Здесь было немного сухофруктов, миндаля и жареных каштанов, разноцветных мягких пирожных-пряников с начинкой, ещё несколько небольших плошек с очищенными фруктами: кумкват, мангостан, манго, шелковица; и закусками, в виде нарезанных дольками кусочков мяса и печени, ростками фасоли. Сначала всем присутствующим подали зелёный чай. У него был очень насыщенный приятный аромат, так же присутствовали нотки мяты.

«Действительно аромат, а не то что продают у нас сейчас в чайных пакетиках или в коробках чая», — подумала Наташа. — «Помню, как я читала статью незадолго до рокового случая, китайской чайной традиции больше пяти тысяч лет. Увлечение китайцев чаем, сродни увлечению французов вином», — по-доброму мысленно посмеялась девушка. — «Кстати, сколько раз гостила в детстве и подростковом возрасте в наших деревнях, там всегда тоже сначала угощали чаем, а потом давали еду».

После этого принесли кувшинчик с вином, пиалу с рисом, пиалу с каким-то китайским блюдом, судя по виду, из курицы и овощей, а также небольшие плошки с солёными, пряными и острыми овощами.

Пока Наталья-Мэй рассматривала окружающую обстановку и пробовала диковинную пищу, старшие вели размеренный, неторопливый и какой-то не особо понятный диалог, потому что Наташа не прислушивалась к ним.

В переднем ряду перед властвующими особами находились: министр Гу с супругой, делившие один стол; министр Се с супругой, так же находившиеся за одним столом; вдовствующая госпожа Гу за своим столиком; наследный принц Ли Цзы Лун и второй принц Ли Бэй Ху за своими отдельными столами.

Во втором ряду расположились: отдельно третья принцесса Цзинь Хуа; Мин Мэй вместе с сестрой Мин Лан; младший сын семьи Се с супругой и отдельно старший сын семьи Се.

Оторвавшись от всего этого удивительного великолепия и изумительного ощущения чувства присутствия и даже растворения в другой эпохе и народе, Наташа осмотрела окружающих людей и прислушалась к их разговору. Девушка в полной мере с наслаждением ощутила себя в новом мире, в новой оболочке и также почувствовала удивительный другой мир, витающий вокруг неё. На лице Мин Мэй все, кто бы посмотрел сейчас на неё, могли увидеть дурацкую довольную и искреннюю улыбку. Как раз это выражение лица и заметил наследный принц, одновременно со вторым. Наташа поняла это, когда столкнулась с ними взглядами; именно в этот момент они аккуратно и незаметно повернулись с любопытством взглянуть на девушку. Мин Мэй сразу же привела своё лицо в подобающий вид и отвернулась.

«Нет, похоже, я переоценил её умственные способности. Просто в те моменты, скорее всего, ей помогли находчивость, хитрость и удача», — успокоившись, подумал Цзы Лун. — «Люди так резко и быстро не умнеют… Но быстрый расчёт высоты ворот?… Здесь одной находчивости и хитрости мало, нужны знания по математике и умение их применять… странно… очень странно… А знания о ртути… резкое появление умения красноречиво говорить?»

Взгляды принцев в свою очередь заметил Се Шан Сай и недовольно нахмурился.

— Отлично-отлично! Хорошо-хорошо! — рассмеялся и вдруг весело воскликнул император, похлопав себя ладонью по колену, чем привлёк внимание Наты. — Интересная идея. Давайте так и сделаем — отдадим дань нашим предкам, сочинив прямо сейчас какие-нибудь стихи в их честь, подходящие моменту?!

— Отец, я начну первый, — гордо и важно произнёс наследный принц, в знак уважения перед императором, сложив руки перед собой и кивнув. В его речах сквозила такая гордость и презрение к остальным, кроме императора, что просто тушите свет. Он будто говорил всем своим существом: «Смотрите и учитесь, как надо, плебеи, вам никогда не достигнуть моего уровня».

— Хорошо, Цзы Лун! Ты всегда был талантлив в стихах и поэтической импровизации, — ответил ему монарх. — Тебе и начинать, покажи своё мастерство.

Императрицу перекосило от его слов, и она, как можно незаметнее, укорительно посмотрела на своего сына.

Поразмыслив пару секунд и задумчиво погладив свой подбородок костяшкой указательного пальца, наследный принц начал говорить:

— У реки лежат стены руины.

Птиц и обезьян вокруг тоскливы крики.

И стоят развалины дворца,

Где бывал когда то муж великий…

Годы, веки чередой ушли.

Заросла стена и одичала.

Но всё так же плещется вода,

Так же как у ног его журчала.

Присутствующие похлопали в ладоши.

— Великолепно, Лун-эр! — похвалил император. — Отличная зарисовка получилась, как всегда, и очень хорошо подходит к сегодняшнему моменту.

— Наследный принц очень умён и талантлив, — довольно улыбнулась вдовствующая императрица. Было ощущение, что её так и подмывало добавить, что всё это заслуга крови семьи Гу, но она не была слишком опрометчива перед властителем поднебесной. Хоть в нём и течёт кровь рода Гу, но это бросило бы тень на авторитет императорской династии Ли.

Наташа еле слышно презрительно фыркнула, что не могло укрыться от слуха тех людей, кто к ней присматривался и прислушивался. Наследный принц легонько повернулся и краем глаза посмотрел на девушку. Мин Мэй гордо отвернулась, показывая ему всем своим видом: «ну неплохо, но не идеально, я и получше слыхала, подумаешь. И вообще, мне плевать на твой статус, и кто ты там такой есть».

Ли Лун недоумевающе поднял бровь.

Императрица вспомнила, как только совсем недавно благородная супруга сделала маленькую гадость её сыну, а сейчас сидит и довольно улыбается, поэтому обратилась к ней, чтобы отомстить:

— Сестра Фань, Цзинь Хуа так много занимается, и наверняка она, как принцесса нашей династии, обладает талантом. А ты так много уделяешь внимания её воспитанию.

Благородная супруга сразу спала с лица и обеспокоенно сжала губы, зная, как избалована, взбалмошна и не любит учиться её дочь, а императрица тем временем продолжила:

— Хотелось бы увидеть результаты твоих трудов, а так же оценить, насколько стала способна наша принцесса Цзинь Хуа.

Благородная супруга Фань с надеждой посмотрела на вдовствующую императрицу, попытавшись найти поддержку, спорить самолично с императрицей в присутствии императора она бы не посмела. Но пожилая женщина поддержала идею:

— Давайте оценим результаты её самосовершенствования. Я уверена, что Хуа-эр настолько же талантлива, насколько и прекрасна.

— Замечательно, — улыбнулся император. — Дочь моя, дадим тебе немного времени подумать, и начинай.

Императрица Тен-Жун удовлетворённо и ехидно улыбнулась, готовая получить сатисфакцию, благородная супруга Фань была готова провалиться сквозь землю. Женщина ещё больше спала с лица и побелела. Второй принц обеспокоенно посмотрел на сестру, наследный же принц, считавший что она должна получить по заслугам за свою необразованность, язвительно ухмыльнулся.

Третья принцесса приоткрыла от испуга рот и вытаращила глаза, в её голову сейчас совершенно ничего не лезло. Перед гостями и императором это был бы совершенно катастрофический провал. Она была уже готова изобразить обморок, чтобы не позорить честь отца, как Наташа, что решила ей помочь поставить на место этих злобных хитрых людей, тихо зашептала ей, еле слышно проговаривая каждое слово:

— Вьётся в тёплом кострище огонь.

Принцесса изумлённо взглянула на Мин Мэй, она выглядела сейчас очень глупо.

Гу Мэй снова повторила ей фразу и добавила:

— Не смотрите на меня!

Принцесса недоумевающе повторила это вслух.

— На поленьях смола, как слеза, — опять подсказала ей новая подруга.

Цзинь Хуа повторила и это, продолжая оставаться напуганной и растерянной, и с мольбой снова посмотрела на Наталью. Ли Ху, заметив это всё, довольно улыбнулся, а Ли Лун рассердился.

— Я говорю, не смотрите сейчас на меня! — прошипела ей та. — Всё хорошо, успокойтесь. И поёт мне тихонько гуцинь…

Принцесса уже увереннее повторила следующую фразу.

Но далее ей не дали продолжить, их прервал голос императора:

— Гу Мин Мэй, что ты там шепчешь?

Принцесса перепуганно вздрогнула и виновато склонила голову.

Наташа вежливо сложила руки и легонько поклонилась.

— Ты подсказываешь принцессе Хуа? — снова сурово спросил он.

После её слов родители обеспокоенно посмотрели на девушку.

— Что вы, как бы я посмела? — ответила Мин Мэй, благородно склонив голову. — Третья принцесса очень талантлива. Просто сегодня она плохо себя чувствовала с утра, поэтому сейчас немного растерялась, замешкалась и посмотрела на меня. Я неправильно расценила её взгляд, подумала, что он с просьбой о помощи, и решила немного подсказать, всего лишь одно словечко. Я была не права.

Благородная супруга посмотрела на Мин Мэй с благодарностью за её попытку спасти честь её дочери.

«Ты посмотри, какая хитроумная и разговорчивая эта малявка стала», — наследный принц легонько рассмеялся:

— Отец, если барышня Гу настолько способна, чтобы подсказывать третьей принцессе, пусть тоже попробует поучаствовать в сочинении стихов. Мне бы хотелось услышать, насколько она талантлива.

«Вредная с-собака сутулая…» — Наташа гневно зыркнула на первого принца. — «До чего же этот тип злобный и неприятный… Социопат. Интроверт».

— Я могу попробовать, ваше величество, — Мин Мэй легонько поклонилась императору и вежливо улыбнулась.

Министр и госпожа Гу мысленно схватились за голову. Куча взглядов вперилась с любопытством на молодую девушку.