Следуй по пути из лепестков персика

Глава 17

«Эх, похоже, я переборщила в подражании детской непосредственности… Наследный принц — этот не тот человек, с котором можно шутить. Он, скорее всего, станет будущим императором, и как бы, иметь его во врагах, это не очень полезно… Причём, не только для меня, но и для всей моей семьи… а они вообще тут не причём. Надо что-то придумать… как-то исправить свою ошибку… Другие люди не должны из-за меня пострадать.

А этот господин Лин Юн Бэй… Оказывается, он вхож во дворец… Но… если у него такая высокая должность, почему он самолично занимается допрашиванием преступников с улиц? Почему он этим занимается не в магистрате, а в каком-то тайном сарае? Столько всяких „почему“ по его поводу… Может, он просто занимается преступниками, которые крутятся вокруг имений дворян?», — Наташа сама нашла ему небольшое разумное объяснение. — «Он местный талантливый детектив? Это многое объясняет… Поэтому его могут знать многие торговцы. Но почему мне это всё кажется, в любом случае, каким-то подозрительным?

Ладно, подумаю об этом вечером, когда не будет других дел. Сейчас мне надо сходить к гончару, попросить изготовить другую глиняную посуду, более удобную для меня. Также, я должна заглянуть к лекарю Чжао, узнать насчёт возможности исцеления Дандан! Если он не может, то пусть посоветует какого-нибудь другого лекаря. Наверняка, на этом поприще есть какие-нибудь известные великие таланты… Родителей спрашивать по этому поводу бесполезно. Они явно не будут в восторге и меня не поддержат в таком деле», — размышляла Наташа, пока в повозке, вместе с родителями, возвращалась в имение.

Дома Мин Мэй отчитали мать и отец, девушка виновато сидела перед ними на коленях, прямо на полу.

— Мы тебя просили не высовываться! Зачем ты наделала столько глупостей и неприятностей?! — раздражённо проговорила госпожа Гу, опасливо посматривая на своего мужа.

— Мэй-эр, я говорил, что не нужно было брать с собой никакой готовки. Из-за неё и начались споры. Ещё скажи, зачем ты пошла в библиотеку наследного принца?! Что ты там забыла?! Почитать захотелось?! Принесите мне розги! — отец был тоже зол. — Ты хоть понимаешь, чем это всё могло бы быть чревато?

— Простите, отец, я была неосторожна и слишком легкомысленна, — ответила девушка. — Но император со вдовствующей императрицей сами сказали, что мы их родственники, поэтому они на меня не будут сильно сердиться.

— Супруг, прости А-Мэй на этот раз! Ты же знаешь, что она ещё молода. Её болезнь так подорвала разум нашей дочери… Всё же обошлось. Императорская семья понимает нашу проблему и сочувствует нам.

Генерал сурово отвернулся:

— Не позволяй этой девчонке чувствовать, что ей всё позволено, если у неё здоровье не в порядке! Это ты опять балуешь её! Заново! В армии бы за такое… за нарушение дисциплины, за невыполнение распоряжений!

— Дорогой, но мы же не в армии, а она ещё совсем юная девушка, — улыбнулась госпожа Гу, — а не солдат из твоего войска, — и умоляюще схватила обеими ладонями мужа за предплечье.

— Понимаю, что провинилась, — подала голос Мин Мэй. — Но это лишь из-за сложившихся недоразумений и отсутствия необходимых знаний в моей голове. Я восполню все эти недостатки и исправлю свои ошибки. Простите меня, отец! Я отныне всегда буду очень осторожна и не позволю себе лишнего.

— Посмотрите на неё, она ещё и со старшими пререкается, — проговорил князь.

Служанка поместья принесла розги. Наташа пугливо покосилась на них.

— Отец, простите Мэй, — в комнату зашёл старший сын семьи Гу, и вежливо сложив руки, поклонился. — Вы же знаете, что в детстве она всегда была немного легкомысленной, непоседливой и вздорной. Сестра больше не будет настолько бестолкова. Даже император со вдовствующей императрицей не наказали её и не отругали. Значит, сестра Мэй знает свои границы. Мы не можем считать себя мудрее императора.

— Дорогой, Му-эр прав. Императору и вдовствующей императрице всё понравилось. Они даже согласились со словами Мэй-эр, — женщина продолжала умоляюще держать предплечье своего мужа обеими ладонями. — Если они узнают, что мы наказали А-Мэй за то, в чем они не нашли вины, очень расстроятся.

— Конечно, — учтиво кивнул Юшенг Му, — Отец, ведь тогда получится, что мы считаем императора недостаточно великодушным, мудрым и неоправданно суровым, раз боимся его кары.

— Хитрецы! — раздражённо, но уже успокаиваясь, выпалил отец. — Что ты несёшь, Гу Юшенг Му?! Нельзя такое произносить в нашем доме!

— Отец, но я лишь говорю, что наш великий император очень мудр, великодушен и добр. Мы все это знаем и будем всегда ему верны, — учтиво сложил руки и поклонился старший брат. — Если он принял такое решение и посчитал Мэй достойной уважения, мы должны радостно и гордо также принять этот факт.

«Юшенг Му?… Решительный и вызывающий восхищение?… Воистину, крутое имя. Не то, что „белое облако“, как у господина Лина», — мысленно хмыкнула Наташа.

— Ладно, согласен. Мэй-эр, но ты должна постараться вести себя более подобающе благородной барышне из дворянской семьи, — проворчал генерал Гу.

— Спасибо, отец, я не подведу вас! — Мин Мэй радостно вскочила на ноги. — Отец, можно я сегодня опять выйду прогуляться в город?

— Ну вот, опять начинается, — проговорил пожилой мужчина. — Нечего делать юной барышне из благородной семьи на улице. Что тебе там нужно так часто? Ты понимаешь, что твоё поведение будет расценено, как не очень приличное?

— Отец, я бы хотела сходить к гончару, а также к лекарю Чжао, и после сразу вернусь, — пояснила Гу Мэй. — Мне ещё осталось немного до моего совершеннолетия. Вот тогда уже и буду пристально следить за своей репутацией. Обещаю!

Генерал Гу скептически закатил глаза.

— Отец, я иду в город по делам, поэтому сопровожу младшую сестру, куда ей нужно, — произнёс Юшенг Му. — Если она будет находиться в городе со своим старшим братом, то ничего плохого не подумают, и её репутация не падёт под подозрение.

— Му-эр, помогаешь этой взбалмошной девчонке отбиваться от рук! — вроде бы сурово произнёс генерал Гу и даже смешливо погрозил пальцем, но при этом чувствовалось, что он добр и рад, что ему не пришлось быть причиной печали своего ребёнка.

Только Мин Мэй со старшим братом и личными слугами вышли из поместья, и сделали лишь несколько шагов, как к Юшенгу Му подбежал неизвестный бедный мальчишка. Он быстро сунул в ладонь молодого человека какую-то маленькую бумажную записку:

— Вам просили передать, богатый господин, — произнёс он и побежал прочь, так же быстро, как и появился.

Гу Му удивлённо поднял брови и прочёл написанное:

«Брат Гу Му, меня временно зовут Лин Юн Бэй, а не Ли Бей Ху. Мы не очень хорошо ладили с Мин Мэй до её потери памяти, и я пока не хочу, чтобы она это вспоминала».

— Что там? — поинтересовалась Наташа.

— Ничего важного, — ответил старший брат. Порвав, он кинул небольшие кусочки бумаги по пути в огонь, разведённый одним из торговцев, что готовил прямо за прилавком. Тот в ответ лишь косо посмотрел на него, но ничего не возразил.

Через некоторое время, к брату и сестре подошёл господин Лин.

— Брат Гу Му, барышня Гу Мэй, — поздоровался он, улыбнувшись.

— Брат Лин Бэй, — вежливо кивнул и поздоровался Юшенг Му, благородно согнув в локте левую руку за спину.

— Братец Му, ты его знаешь? — заинтересованно спросила Наташа.

Юшенг Му кивнул.

— Если вы зовёте друг друга братьями, можно я тоже буду называть господина Лина братец Лин? — улыбнулась девушка. — Брат моего брата — мой брат.

— Мин Мэй, — строго проговорил старший брат.

— Пусть. Я не против, брат Гу Му. Тем более, что это всё верно, — ответил Юн Бэй и хитро улыбнулся.

«Ну да, ведь Ли Бэй Ху состоит с нами в дальнем родстве. Я не против, чтобы их отношения и правда улучшились», — поразмыслил старший сын семьи Гу.

Всё творящееся вокруг Наташе было очень любопытно и интересно. Девушка пыталась поймать эту грань, золотую середину градуса удивления окружающим миром. Ведь, если она слишком будет им поражена, то будет казаться, что она вообще ничего в жизни не видела… А это наведёт на подозрения. Если же она слишком будет сурово, снисходительно и серьёзно ко всему относиться, то это вызовет подозрений не меньше. С чего бы молодой весёлой девушке, которая частично потеряла память, не удивляться ничему и относиться ко всему снисходительно?

Когда группа молодых людей подошла к аптеке лекаря Чжао, Гу Юшенг Му сказал:

— Брат Лин Бэй, раз ты пошёл с нами, не мог бы ты тогда сопроводить сестру Мэй по делам: в аптеку и к гончару? Просто меня, наверное, уже ждут. Я договорился о встрече в «Цветущей иве».

Господин Лин одобрительно кивнул:

— Конечно, брат Гу Му. Мне это совсем не трудно. Я после приведу сестру Гу Мэй в «Цветущую иву». Тем более, что я ей должен обед. Угощу вас обоих.

Старший брат Му одобрительно кивнул и направился дальше, вдоль по улице.

Ли Бэй Ху полагал, что девушка пришла в аптеку к лекарю по поводу своего лечения. Он совсем не подозревал и не ожидал, что последует такой странный вопрос.

— Уважаемый лекарь Чжао, — осторожно начала говорить Мин Мэй, — я слышала, что можно вылечить переломы, которые уже срослись. Слышала, что есть врачи, которые могут сломать неправильно сросшиеся кости, и потом срастить их правильно. Вы можете это сделать или хотя бы как-то определить, не поздно ли?

Лекарь, господин Лин и слуги все выглядели ошарашенными от услышанного.

— Нет, барышня Гу. Я не смогу заняться этим вопросом, — обескуражено произнёс врач-аптекарь. — А кому понадобилось такое?

— Я хочу попытаться исцелить служанку поместья Гу. Ей очень сложно ходить и делать работу с такими безобразными и неповоротливыми руками, — вздохнув ответила Наташа. — Может, вы знаете чудесного лекаря, который способен на это?

— Я ничего такого не знаю, поспрашивайте других врачей, — ответил лекарь, и немного подумав, ворчливо добавил. — … Вроде слышал, что есть такой чудесный врач, но я не знаю, где его искать.

Когда они ни с чем вышли наружу, Лин Юн Бэй продолжал шокировано смотреть на девушку:

— Сестра Гу Мэй, ты что, серьёзно?

— Естественно, — ответила Наташа и уже шёпотом добавила, — Стыдно в этом признаться, но, оказывается, я виновата в её травме.

— Молодая госпожа считает, что слишком сурово наказала служанку за провинность ещё до своей болезни. Она не помнит этого, но полагает, что исправить свои ошибки должна именно она, — проговорила Чун Хуа, пытаясь оправдать свою хорошую госпожу.

— Юная барышня Гу, но наказывать слуг нормальное дело, — ответил молодой человек. — Значит, служанка заслужила это.

— Судя по тому, как она была покалечена, наказание и само преступление не соответствуют друг другу, как мне кажется, — грустно и устала проговорила Наташа.

— Лекарь Чжао слышал о таком лекаре, но не знает, где его искать. И что вы будете делать дальше? — поинтересовался брат Лин.

— Барышня, вы же не собираетесь обходить все аптеки и врачей в городе? — испуганно уточнила личная помощница. — Боюсь, что ваша репутация после этого пострадает.

— А ещё, не стоит говорить каждому, что это вы виноваты в травме служанки, — серьёзно произнёс Лин Юн Бэй.

— Я адекватная, не бойся, брат Лин Бэй, — улыбнулась девушка. — Не собираюсь никому больше этого рассказывать. Поведала только тебе, лишь потому, что… доверяю тебе почему-то. Ты вызываешь доверие, хоть я о тебе почти ничего не знаю. Но мне кажется, что брат Лин — хороший человек. К тому же, к тебе хорошо относится мой старший брат.

— Сестра Гу Мэй, я попрошу своих людей разузнать об этом, — ответил молодой человек.

— Нуу, если братцу Лину не сложно, то буду очень благодарна, — улыбнувшись, ответила девушка.

После, молодая компания пришла к мастеру гончарного дела. К нему отвёл их брат Лин Бэй, посоветовав самого лучшего, что может сделать лёгкую, красивую керамическую посуду и фарфор из белой глины.

Присутствующие, включая мастера-ремесленника, несколько изумлённо наблюдали за рисунками, на которых были изображены новомодные предметы, которые просила сделать молодая барышня из семьи Гу.

— Вот, как на рисунке, — объясняла она. — Вот объёмный рисунок, а вот схема с размерами. Должна быть большая чашка. И ручка ещё должна быть сбоку.

Наташе не нравилось, что всё время приходилось пить из пиал, или больших, или маленьких, в виде стопок.

Подробно объяснив все свои изобретения, молодая барышня семьи Гу договорилась о сроках их изготовления, учтя праздник и занятость ремесленника.

— Пойдёмте, сестра Гу Мэй, я провожу вас к вашему брату. Заодно угощу едой. Наконец-таки, смогу отдать свой долг, — улыбнулся молодой господин Лин.

Когда они вышли на торговую улицу и пошли вдоль редких торговых лотков и больших магазинов, Наташа иногда останавливалась у какого-нибудь из них, что-то рассматривая.

Лин Бэй, пользуясь этим, незаметно купил по дороге нефритовую подвеску, и быстро завернув её в красивый шёлковый платок, спрятал за пазуху.

Наконец, они добрались до нужного им заведения. Здесь был какой-то ажиотаж и столпотворение всех слоев населения.

— Сейчас я скажу вам вторую, последнюю, самую сложную загадку! — громко проговорил какой-то мужчина, стоя под красивыми фонариками.

— Что здесь происходит? — спросила Наташа у ближайшей к ней женщины.

— Это хозяин заведения, — начала объяснять та и указала на вывеску. — Сегодня он хочет загадать две загадки. Первую уже отгадали. За ответ люди получили большой кувшин их лучшего фирменного вина.

— И зачем ему это? — уточнила Наташа.

— Как зачем, барышня Гу Мэй, для привлечения клиентов, — ответила уже Чун Хуа.

«Понятно, маркетинговый ход», — мысленно усмехнулась юная госпожа.

— Интересно, что это будет за загадка? — улыбнулась Мин Мэй.

— Подходите и внимательно слушайте! Потом не говорите, что вы не услышали! Вторая загадка! — опять начал громко и зазывно говорить тот же мужчина — владелец предприятия общепита. — Видите эти каменные ворота?

Послышался гул голосов с соглашающимися звуками и словами.

— Так вот, — продолжил мужчина, — Я хочу узнать точную высоту этих ворот. Причём измерить их нужно вот этой палкой. Она равна два чи.

«Чи… чи — они в разные эпохи были разные, но эта, скорее всего, на глаз где-то сорок сантиметров. Значит, здесь чи около двадцати сантиметров».

— Кто предложит самый удобный вариант измерения и измерит ворота, получит второй большой кувшин вина «Росы небожителей»! — продолжил торговец.

Все подходившие сюда, включая господина Лина, с любопытством и весельем ждали интересного решения.

— Цинь Шу-Хуэй снова первый решит эту загадку! — кто-то выкрикнул из толпы.

Люди, соглашаясь, зашептались и засмеялись.

— Чун Хуа, пойдём со мной, — Наташа, не дожидаясь вопросов служанки, решительно зашагала к воротам. Хорошо, что солнце ещё высоко. Она ещё со школы была сильна в математике, и как составлять пропорции, помнила прекрасно.

— Я хочу, чтобы ты прошагала отсюда, — девушка провела носком линию в песке по краю падающей от верхушки ворот тени, — и сосчитала, сколько шагов до ворот. Постарайся делать одинаковые шаги.

— Надо просто взять палку, и приложив к стене, измерить её высоту! — предложил некто в толпе.

— Надо взять длинную верёвку, скинуть с ворот до земли, и затем померять её палкой, — кто-то поговорил с балкона мужским спокойным вальяжным голосом.

— Я знаю, как посчитать удобнее, — произнесла Гу Мэй.

Лин Бэй с любопытством следил за Мин Мэй, не понимая, что они с личной служанкой делают

— Зачем эта девушка меряет землю, когда нужно измерять ворота? — поступил смешливый вопрос из толпы. — Чудачка!

Собравшийся люд рассмеялся, предлагая свои варианты происходящего с девушкой.

— Они продолжают это делать, — кто-то снова указал на Наташу с Чун Хуа и опять рассмеялся.

— Просто дурачатся, — ответили ему.

— Я сейчас, через мгновение, скажу вам ответ загадки, — улыбнулась Мэй.

Лин Бэй удивлённо поднял брови, но не стал мешать.

— Дайте мне палку, и я за минуту выбью из вас правильный ответ, — пошутил вышедший вперёд здоровяк. В толпе засмеялись, даже сам владелец улыбнулся.

— Давайте лучше спросим того, кто дал правильный ответ на первую загадку, — послышалось в толпе. — Он самый умный человек в нашей стране.

На балконе, с которого прозвучал вариант, появился красивый и статный молодой человек в белых лёгких одеждах, развевающихся от лёгкого ветерка. Он держал в руке маленькую чашечку и с интересом в умных глазах наблюдал за Мин Мэй.

— Госпожа, я сделала пятнадцать шагов, — ответила Чун Хуа, вернувшись.

— Господин владелец, дайте мне вашу палку на пару минут, и я скажу высоту ворот, — улыбнулась Гу Мин Мэй.

В толпе удивлённо зашептались, задаваясь вопросом, откуда ей может быть известен ответ и способ измерения, когда даже учёный Цинь молчит.