Снег, путь и приворот

Глава 13

Конечно, наутро после брачного пира никто и никуда ехать не мог, поэтому в Большом погосте задержались еще на сутки, но боярышни не скучали – играли с котятами, а Радомира даже пыталась нарисовать кошку на покрытой воском дощечке.

Дальше ехать стало и легче, и сложнее. Дни стали еще короче, так что часть пути проводили с факелами. Ночевать старались в деревнях и обязательно брали проводников из одной деревеньки в другую. На всякий случай.

В городке Жадицы к обозу присоединилась еще одна девица. Звали ее Несмеяна.

Красоты девица неописанной – черная коса спускалась до колен, собольи брови над карими, точно спелые вишни, глазами, тонкий нос, алые улыбчивые губы и ровная, чуть смуглая кожа, подчеркнутая алыми лентами и жемчугами.

Отец ее, боярин Крох, сопровождать дочь не мог – слишком большой удел находился под его управлением. Провожала Несмеяну мать – очень красивая моложавая боярыня, одетая с роскошью столичной жительницы. Даже Услада смотрела на нее во все глаза. Сопровождали еще одну княжью невесту, как и Радомиру, простые воины. И даже возки с данью следовали рядом.

Во время остановки девицы разговорились, и Услада спросила, почему Несмеяну сопровождают не родичи?

– Так нет никого, – развела руками Несмеяна. – Братья все младшие, им еще рано в столицу. Отец мой осиротел, когда еще отроком был, вырос при княжьем дворе, а как на маме женился, так сюда и поехал служилым боярином. Уже осьмнадцатый годок тут живет.

– А матушка твоя неужели тоже сирота? – удивилась Радомира. Она-то знала, что ее мать не была сиротой, просто родня далеко.

– Матушка была дальней родственницей прежней княгине, матушке князя нынешнего, – вздохнула Несмеяна, – а княгиня из дальних земель родом была. Матушку мою она с собой младенчиком привезла, совсем крохой. Вот и не помнит мама, есть у нее родня или нет. Выросла-то в Тулее, при дворе княжьем, там и учили всему, там и замуж выдали.

Услада и Радомира понимающе покачали головами – действительно, может, и есть родня, да где ее искать?

– Но я рада, что не одна поеду, – улыбнулась Несмеяна, и от ее улыбки растаяла даже суровая Лада Волеговна. Очень уж искренне и светло улыбалась боярышня.

Обоз стал еще длиннее и невольно замедлился.

Зорко Военежич, принявший под свою руку еще дюжину возков и саней, кряхтел, недовольно поглаживая усы. Оберегая санный поезд, он посылала новиков и вперед, и в стороны, и позади прикрывать велел, но чуял старый воин, какая легкая добыча столь длинный обоз, потому на ближайшем привале собрал старших воинов и постановил обоз разделить натрое. В каждую часть возок поставить, а девиц-невест пересаживать каждый день. И боярышням веселее, и татю непонятно, где их везут.

После разделения двигаться стали шустрее. К тому же Зорко каждый день выставлял вперед иную часть длинного обоза, чтобы каждый раз другие возницы первыми в тепло попадали. Замерзнув в пути, все спешили в тепло и коней погоняли споро.

Замелькали города и веси – в этой части княжества деревеньки плотнее стояли, да и города чаще встречались. И в каждом городке, встречая караван, местный боярин сообщал, что свою-то дочь, племянницу или внучку он уже в Тулею отправил. Припозднились вы что-то! А узнав, из какой дали везут девиц, удивлялся и не скупился на гостеприимство – то ли станет девица княгиней, то ли нет, а боярыней уж точно будет. Пусть запомнит, как хорошо ее принимали в каких-нибудь Малых Горках или Великих Луках.

Когда до Тулеи оставалось не более дня пути, Зорко Военежич отправил вперед юнца – уведомить княгиню и княжеских ключниц о новых гостях, а сам велел сделать остановку в большом селе, натопить баню и привести все в порядок – одежду, упряжь, коней, сани и возки, а пуще всего – девиц-невест.

Няньки все поняли правильно – баню истопили, трав запарили невиданное количество и повели Радомиру, Усладу и Несмеяну не просто смывать усталость и дорожный пот, а делать припарки для рук и ног, натирать тело душистыми маслами, полоскать волосы в отварах ромашки, крапивы и лопуха, отбеливать кожу всеми доступными средствами, чтобы девицы выглядели истинными сокровищами – белыми, румяными, красивыми и здоровыми.

Возчики, стражники и братья Услады тоже не дремали – чистили все металлическое мелом, квасной гущей и углем, доставали из дорожных мешков чистые не обтрепанные рубахи, свежие кафтаны и щегольские полушубки, крытые доброй крашениной, а то и чем получше.

Приведя в порядок лошадей, сбрую, оружие и одежду, все дружно пошли в баню и уж там кто во что горазд наводили красоту. За долгий путь все успели обрасти, так что один из возничих ловко щелкал овечьими ножницами, ровняя волосы «в кружок». А дальше уж кто во что горазд – кто маслом бороды умащивал, кто воском усы правил, а кто и свечкой кончики ровнял, делая бороду более окладистой.

На другой день рано поутру обоз был готов ко въезду в Тулею.

Впереди ехал Златан Удалович – со значком гонца на шапке, седле и коротком копье. Рядом с ним – Зорко Военежич в ярко-синем кафтане с куньей опушкой. За ними ехали братья Услады и немолодой воин из сопровождения Несмеяны, а уж дальше тянулись три возка с боярышнями. Их плотно окружала охрана, оттеснив купеческую часть обоза в самый конец. Впрочем, Горыня и не помышлял явиться ко двору княжескому вместе с невестами – купец просто спешил домой.