Снег, путь и приворот

Глава 7

В Граничке обоз остановился дня на три. Тут и кузня добрая была, и общинная изба нашлась, и трактир с добрым хмельным медом и горячими пирогами. Горыня успел и с Зорко Военежичем переговорить, и со Златаном Удаловичем, и даже к Зареславу подойти – чтобы воеводские воины и его обоз берегли, а он уж не откажет в помощи на привалах, да и припасов в дорогу успел закупить изрядно.

Воины не сильно возражали. У купца всего четыре телеги да возок с дочерью и ее нянькой. А бойцов добрых дюжина – хватит и свои возы прикрыть, и чужим помочь. Радостный Горыня в последний вечер созвал всех в общинную избу и накрыл роскошный стол, заставив старосту потрясти запасы. Тут была и рыба, томленая в сливках с кедровыми орешками, и печеная вепрятина, и хрустящие побеги папоротника, соленая черемша, оленина пареная с грибами – в общем, все, чем могли похвалиться местные добытчики. А ко всему этому выставил Горыня преизрядно меду да пива, а сам примечал, кто как пьет.

В общем-то, воины понимали, что завтра в путь, и лишнего себе не позволяли. Да и караулы даже в деревне выставляли надежные – не только девиц везут, но и дань! Не дай боги печать поломает кто!

Между тем девицы, коих в обозе собралось уже три, тоже решили немножко отдохнуть и повеселиться перед дальнейшим путешествием.

Старостина велела сыновьям натопить малую «женскую» баню, в которой обычно купали младенцев да стирали всякое женское. Няньки принесли в предбанник пирогов, оленины, малины в меду и даже пряников, напеченных женой старосты к грядущему перелому зимы. Конечно, сладости стоили дорого, но Горыня не поскупился – все оплатил! Хотелось ему, чтобы Заряна подружилась с Усладой и Радомирой – невесты княжеские будут женами боярскими, станут покупать товары разные да с вотчины своей продавать что-то, а тут и знакомство с купеческой дочерью кстати.

Так что девы сперва намылись хорошенько, напарились, а после, закутавшись в шали, в одних сорочках сели в предбаннике да сначала поели доброй еды – мяса, каши да пирогов рыбных. Услада на Радомиру да Заряну с изумлением смотрела – обе ели так, что за ушами трещало.

– Ты на меня не смотри так, – хмыкнула Бусовна, отламывая добрый кусок икры, жаренной в молоке и яйцах, – я за день в седле так намаюсь, что к вечеру и ложку до рта не донесу. Ладушка моя юшкой напоит, и все. Так что сегодня сытно поем, а завтра в пути растрясу.

– Мне матушка с батюшкой велят досыта есть, – пожала плечами Заряна, – коли голодная из-за стола встаешь, силы не будет в лавке стоять. С рассвету до закату торговля идет. Зимой-то ладно, недолог день, а летом измаешься!

– Так ты в лавке сама стоишь? – ахнула Услада. – А как же приказчики?

– Приказчики тоже стоят, а я для догляду нужна. А еще коли в лавку девица или почтенная госпожа зайдет, да пожелает купить что-то женское, деликатное, то приказчиков к ней и близко пускать нельзя – распугают. Вот тут уж я выхожу или маменька.

Тут к девицам нянька заглянула и, подмигнув, налила им по рюмочке сладкой наливочки – на глоток всего, малиновой, сладкой, да много ли девицам после бани надо? Чуть губы смочили, и болтовня сразу интереснее пошла.

– А что такое женское и деликатное купить надо бывает? – вытаращились на купеческую дочь боярышни.

– Ой, то ли сами не знаете? – всплеснула руками Заряна.

Девицы помотали головами, а на лицах их появилось выражение изумленного нетерпения.

Заряна замялась, но решила, что вреда от ее болтовни не будет:

– Косы накладные у нас в лавке купить можно, – призналась она, – из конского волоса плетенные, крашеные, на любой вкус. Есть такие, что лентой подвязываются к затылку, а есть такие, что как шапка надеваются!

Боярышни хором ахнули. Выросшей без матери Радомире о таких ухищрениях никто не рассказывал, а Усладу боярыня от женских забот берегла. Да и зачем бы Бусовне и Светомировне накладные косы? Боги их волосами щедро одарили!

– Краски папенька с юга привез – белилы, румяны, сурьму для бровей, – продолжила удивлять новых знакомиц купеческая дочь. – Столичные боярыни замужние любят лица красить!

– Зачем? – не удержала любопытства Радомира.

– Так замуж выйдут, понесут, дитя матерью питается, тут-то и волосы, бывает, лезут, и краски все с лица сползают. Ни румянца, ни бровей тонких не остается, – со знанием дела поведала Заряна. – Тогда и рисуют себе и белизну, и румянец. Главное – лишка не положить, чтобы не сыпались белила, как штукатурка со стены!

Девицы от таких разговоров пришли в изумление, но интереса не потеряли.

– Еще тонкого шелку на сорочки исподние. У нас ткани разные есть – и тоненькие такие, что руку напросвет видать! Коли сорочку из такой ткани шьют, значит, девица замуж собралась!

Тут Услада и Радомира зарделись, и Светомировна призналась:

– Мне такую сорочку матушка велела в сундук положить да в баню в Тулее только в ней ходить!

– Это, видать, на смотрины, – покивала Заряна.

– Как на смотрины? – ахнули боярышни.

– А так! Мне маменька сказывала, ее на смотрины часто зовут, потому что она добрая хозяйка, жена и мать. Как задумает какой купец молодой жениться, просит он родственниц своих – теток или сестер двухродных – к невесте присмотреться. Те и напросятся в баню в гости. А невеста в баню с чужими не голая идет, а в такой вот прозрачной сорочке – и видно все, и скромность на месте.

Услада и Радомира покраснели. Они-то в бане тут плескались, как были, а сорочки уж на чистое тело надели.

– А еще, – тут Заряна понизила голос, – бывает, и жениха в бане прячут, чтобы он на невесту посмотрел да решил, будет ли в жены ее брать!

– Ох, стыдоба! – вспыхнула Услада.

– А при княжьем дворе точно смотреть будут, – напугала ее Заряна, – там уж все боярыни и сама княгиня будут в баню с невестами ходить, чтобы не утаили болезнь или немощь телесную!

Радомира только хмыкнула – она в княжьи невесты не рвалась, потому и осмотров не боялась, а Услада покраснела, для нее такой осмотр представлялся испытанием. Очень уж привыкла она к теремным обычаям все обсмотреть и обсудить, и от себя прибавить.

Заметив, что спутница сникла, Радомира перевела разговор на другие товары – стала спрашивать, чем торгует Горыня и далеко ли ездить приходится.

– Далеко и долго, – призналась Заряна, – зато и диковинки папенька привозит разные, и ткани, каких у нас не ткут, и сладости такие, каких не попробуешь.

Девушки повздыхали, но болтать больше не хотелось, поэтому взялись они друг другу волосы чесать да плести, а чтобы не скучать, разбирая длинные пряди частыми гребнями, завели песню про Струг-реку и добра молодца, ищущего судьбу свою.

Пели долго – уж и косы доплели, и пряники отведали с горячим взваром, а расходиться не хотелось. Вот только понадобилось девицам до ветру сбегать – видать, брусники во взвар не пожалели, так что разом они из предбанника вышли, оставив свои чашки на столе. Няньки вслед за ними понеслись – в шубки кутать да проследить, чтобы не свернули куда оберегаемые невесты. Вернувшись, девушки решили сорочки сменить – пропотевшие, да окатиться еще раз настоем травным для красоты и здоровья. Нырнули в баньку, побрызгались, посмеялись, обтерлись, сорочки сменили, а как к столу сели, Радомира и Заряна чашки попутали. Вроде и невелика беда, переглянулись, хмыкнули, да Лада Волеговна на страже стояла, увидела и головой покачала:

– Судьбой обменялись девоньки! Чтобы вреда не было, посестритесь!

Радомира и Заряна заулыбались – они друг другу нравились, да и делить им было нечего. Потому Рада с готовностью сняла с руки серебряный браслет из скачущих лошадок, а Заря, поразмыслив, подвески – тоже с лошадками и с лучиками солнца.

Обменявшись дарами, девушки выпили по чарочке меду, чтобы спалось лучше, и, трижды обнявшись и расцеловавшись, пошли наконец спать.