Соблазн Мечтаний

LVII

— Первое отделение, которое достигнет мостика корабля с Имперскими Кулаками и нашими ауксилариями, получит право на своё название и геральдику, — объявил магистр, оценив на отображаемой на ретинальном дисплее карте то, как широко рассеялись почти полторы сотни Ангелов Ночи в поисках лучшего пути к цели. — То же касается отделения, которое уничтожит больше всех врагов.

Учитывая то, что в подчинении у него сейчас находились и условные штурмовики второй роты, которой командовал брат Ноа, и многоплановые отделения первой роты Савелия, подобная мотивация могла вызвать соперничество между отделениями, а так же повысить их эффективность за счет морали. Гавин снял шлем, чтобы оглядеться и привыкнуть к обстановке мёртвого металла вокруг, который стенал и скрежетал под действием идущего обстрела и гравитационными силами, заставляющими скиталец двигаться. После высадки в относительно удобном ангаре искорёженного корабля, ранее принадлежавшего оркам, и перехода во внутреннюю часть, где был всё еще смердящий зеленокожими воздух и нацарапанные кругом на стенах их кривые рисунки, Ангелы Ночи поделились на отделения и начали стремительное продвижение вглубь, но время играло против них, потому что орудия эскортных судов магоса Вульфа были неспособны нанести ощутимый урон такой громадине, а "Непрощенный Слепец" всё еще готовили к возможности вести стрельбу, но не двигаться навстречу скитальцу на полном ходу.

— Магистр, чего мы ждём? — поинтересовался стоящий позади него брат Фэдерик на правах заместителя и, в случае необходимости, командира полуотделения.

— Назови мне первую аксиому скрытности, брат, — улыбнулся Гавин, повернувшись к молодому бойцу, которому стоило после завершения этой операции дать звание сержанта и собственное отделение.

— Будь не там, где враг рассчитывает тебя увидеть, — четко ответил кучерявый красавчик, так же снимая остроносый шлем шестой модели. В отличие от большинства Ангелов Ночи, которые оставляли волосы длинными, и меньшинства, которые брились налысо, Фэдерик Дюа носил причёску, больше подходящую какому-нибудь аристократу сердцееду из верхов улья, и только массивная силовая броня с закреплённым на спине прыжковым ранцем лишала его полного образа утончённого франта.

— И первую аксиому победы, — кивнул магистр Сорнери, слегка наклонив голову вперёд.

— Будь там, где враг не хочет тебя видеть, — отчеканил будущий сержант, кажется, начиная понимать к чему клонит глава ордена, а потому добавил догадку, начав понимающе улыбаться. — Мы будем использовать прыжковые ранцы не для того, чтобы быстрее передвигаться внутри.

— Почти верно, — кивнул Гавин, снова водружая шлем на голову и герметизируя соединение. На ретинальный дисплей по его команде вывелась схема окружающих конструкций, где были выделены темными цветами безжизненные секции, лишенные воздуха, гравитации и других необходимых для жизни вещей вроде тепла и освещения, по которым можно было добраться практически до самого источника сигнала. — Я изучил поведение обороняющих скиталец существ и уверен, что здесь не только люди порабощены, просто на нас еще не бросили остальных. Встречаться с ними мы до удобной поры и не будем. Пройдём по мёртвым зонам, где нас не ждут.

— А как же ушедшие вперёд братья? — с опаской поинтересовался Фэдерик.

— Они отвлечение, приманка, молот, который крушит дверь, пока кинжал взламывает окно. Выбирай сам что приятнее, — хмыкнул Гавин и кивнул в нужную сторону. — Пора.

На мгновение, судя по задумчивому молчанию, у брата Дюа возникли сомнения, но, учитывая то, что руководил взломом скитальца первый капитан Савелий, сомнения эти быстро развеялись.

— Да, магистр, — бодро ответил он, и десять Ангелов Ночи стремительными черными молниями понеслись к цели.