Тень

Глава 20 Нью-Йорк

У них ушло несколько часов, чтобы добраться до Нью-Йорка.

Мэйгар, видимо, знал, куда направляется — она это заметила; он управлял своей почти антикварной машиной, не программируя GPS, и похоже, не слишком раздумывая над тем, как добраться до места назначения.

Судя по всему, он вообще почти не сосредотачивался на дороге, пока направлял их к автомагистрали Нью-Джерси Тернпайк. Вместо этого его внимание было сосредоточено в основном на самой Чандрэ — и на сэндвиче, который он ел с пугающим энтузиазмом после того, как они остановились в одном из человеческих ресторанчиков у шоссе.

Она с некоторым отвращением наблюдала, как он глотает куски, почти не жуя, и не только потому, что он то и дело заляпывал соусом тёмно-синюю футболку. Она часто задавалась вопросом, как некоторым видящим удавалось развить такое пристрастие к человеческой еде, особенно к самым ядовитым её вариациям.

Когда они въехали в Манхэттен через Холланд Таннел и выскочили на Каннал Стрит, она нахмурилась, глядя в окно.

Она забыла это место и то, каким оно было.

— Что? — спросил он, пихнув в руку. — Разве тебе не нравится Большое Яблоко, Чан?

— Это не дружелюбный к видящим город, брат мой.

— Ещё какой дружелюбный, — возразил он, широко улыбаясь, и показал на афишу, мимо которой они проезжали.

— О, приношу свои глубочайшие извинения, — отрывисто сказала она, щёлкнув языком и закатив глаза. — Я и забыла, в каком восторге они будут, если я соглашусь запихать их в коробку и несколько часов хлестать кнутом, называя их плохими, гадкими мальчиками.

Он рассмеялся, откинувшись на потёртое кожаное сиденье седана.

Чандрэ заметила, что он расслабился и выглядел на удивление в своей стихии среди гудков и агрессивного трафика нижней части Манхэттена. Поражаясь тому, как он может чувствовать себя комфортно в здешнем свете и энергии, она отвернулась к окну и стала наблюдать. Люди толпились на улице бесконечным парадом самых разных особей, смешанных с виртуальными проекциями вездесущей рекламы, которые следовали за пешеходами как жидкие тени. Те же рекламные проекции иногда следовали за людьми несколько кварталов от места происхождения, болтали без умолку и тем самым добавляли на улицы города ещё один компонент буйной энергии.

Что касается уровня «комфорта» самой Чандрэ, она просто радовалась, что захватила свои бумаги о владении и пистолет.

Она поймала себя на том, что ей не хочется использовать экстрасенсорное зрение — по крайней мере, явно. Слишком много видящих могло наблюдать за близлежащим Барьерным пространством, и многие из них работали на людей.

К сожалению, это означало, что единственные представители её вида, которых она легко могла опознать, стояли и ходили по улицам как собаки-переростки в ошейниках. У многих имелись и поводки — настоящие поводки, а их человеческие хозяева широко улыбались и направляли их так, будто наткнулись на выигрышный билет в какой-то грандиозной генетической лотерее.

Она слышала об этом в новостях — очевидно, это новый модный тренд среди богатых и этично отсталых.

Наблюдая, как один из этих богатых идиотов дёргает за горло сестру, которая выглядела всего на несколько лет старше Моста, Чандрэ поймала себя на мысли, что ей надо было захватить пару пистолетов. Или хотя бы больше магазинов.

Они миновали ещё несколько фетишистских магазинов и бутик одежды, где человеческие «спонсоры» покупали одежду для видящих, находившихся в их собственности. Чандрэ осознала, что одной рукой стискивает мягкую приборную панель, всматриваясь в окна последнего магазина и дожидаясь, пока переключится светофор. Буквально надеясь, что это произойдёт до того, как она успеет что-то различить за мутными окнами.

И всё же она успела мельком заметить эти разноцветные полоски, которые только из вежливости можно назвать костюмами. Наряды варьировались от детальных исторических костюмов до розовой тафты, шипованной кожи и мини-платьев с ВР-панелями, в верхней части которых имелись лишь лямки.

К тому времени, когда светофор переключился, Чандрэ уже прикусила язык так крепко, что ощутила вкус крови.

— Объясни мне ещё раз, почему ты здесь живёшь, Мэйгар?

Взглянув в зеркало заднего вида на тот же магазин, он нахмурился.

— Брось, Чан, — сказал он. — Это дерьмо повсюду. Здесь оно просто более явное.

— А значит, больше людей считают это нормальным, — прорычала она.

Он признал её слова неопределённым жестом.

— Может быть.

— Да никакого «может быть», Мэйгар. Посмотри на этих червяков, — она проводила взглядом человеческую женщину в дорогом костюме, которая дёргала за неоново-розовый поводок молодого парня-видящего, одного из немногих, которых заметила Чан. — Они вообще не придают никакого значения тому, что делают, — зло произнесла Чандрэ. — Наши братья и сестры для них всего лишь блестящие игрушки.

Мэйгар фыркнул в ответ, но спорить не стал.

Наблюдая, как другую девушку-видящую заводит в итальянский ресторан человек лет двадцати, одетый в дизайнерскую одежду и держащий поводок металлического голубого цвета, Чандрэ помрачнела ещё сильнее.

Она повернулась и наградила Мэйгара хмурым взглядом перед тем, как опять повернуться к окну.

— Ты когда-нибудь убиваешь их по ночам, Мэйгар? — спросила она. — Бродя по улицам? Или ты слишком занят, «коротая время» в местных ночных клубах, ходя по пятам за людьми, пытаясь ухитриться и трахнуть их прежде, чем они заметят, что твой член не совсем такой, как они представляли себе на танцполе?

Он улыбнулся, не размыкая губ.

— Только иногда, сестра Чандрэ.

— Что из двух? — фыркнула она.

— И то, и другое.

Она невесело улыбнулась, щёлкнув языком.

Откинувшись на спинку, она скрестила руки на груди и фыркнула.

— Я бы с удовольствием привела сюда Меча. Хотя бы на один день. Я бы купила попкорн и просто наблюдала с безопасного расстояния.

Он покосился на неё, и его свет источал открытое раздражение.

— Что? — спросила она. — Скажи мне, что ты не сделал бы того же. А потом ещё раз скажи мне, что он всегда ошибается. Что никогда нет причин идти суровым путём.

На это Мэйгар тоже ничего не ответил.

Чандрэ всё ещё сканировала лица и витрины магазинов, когда он завернул маленький зелёный седан в боковую улочку в нескольких кварталах восточнее Боуэри, к северу от Каннал стрит.

Внутри квартала количество граффити, похоже, удвоилось.

Она увидела несколько огромных картин из архивов Мифа в обрамлении рукописного текста видящих. Но большинство граффити всё же были сделаны людьми и на английском языке. Она предположила, что здесь просто недостаточно видящих с привилегиями свободного передвижения и сборищ, чтобы они представляли собой проблему уличной преступности в сообществе видящих — если его вообще можно так назвать. Разведчики и агенты СКАРБа обычно не расписывали стены, а у домашних питомцев имелись другие обязанности после захода солнца.

От этой мысли настроение Чандрэ скисло ещё сильнее.

Однако в этот раз она держала мысли при себе.

Они миновали общественный сад, граничивший со свалкой, и школу, которая выглядела так, будто двадцать лет не знала ремонта. Пока они ехали, Чандрэ рассматривала здания, большая часть из которых была жилыми. Наконец, Мэйгар сбросил скорость и припарковался перед обветшавшим жилым зданием, которое, похоже, состояло лишь из измождения и почерневшего от загрязнения кирпича.

Бегло просканировав эту зону глазами и светом, Чан тут же заметила, что здание располагалось прямо напротив чего-то вроде мотоциклетного магазина, полного перекачанных и злых людей-байкеров.

— Очаровательное соседство, брат, — сказала она. — Есть причина, по которой ты решил жить в подмышке у людей?

Он пожал плечами, вытаскивая ключ из замка зажигания.

— Нужно учиться сливаться с толпой, Чан.

— Я прекрасно сливаюсь, — сказала она, всё ещё настороженно наблюдая за людьми, которые стояли возле гаражной двери и пили пиво. — Просто я предпочитаю не жить в районах, где видящих считают бешеными псами, которых нужно ежедневно насиловать и избивать, чтобы были послушными.

— Держи, — нетерпеливо сказал он, швырнув ей пару солнцезащитных очков. — Прекрати пялиться и надень. Иначе с твоим характером у нас будут проблемы.

Не дожидаясь её, он подвинулся к краю сиденья, дёрнул защёлку на двери и вышел из машины.

Нацепив зеркальные очки на нос, чтобы скрыть глаза, Чандрэ уделила несколько секунд, чтобы завязать свои косички в свободный узел на затылке, затем тоже выбралась из салона. Выпрямившись в полный рост, она тут же ощутила на себе взгляды, но беглое сканирование их света заставило её расслабиться.

Они не знали, кто она такая. Им просто нравились мускулистые женщины.

— Эй! — завопил один из них. — Ты, с косичками!

Его друг присвистнул, заставив всю компанию захохотать.

— Красотка! — пропел другой. — Очаровательная леди! Мы к тебе обращаемся.

— Ты с мальчиком-позёром, милая? Эй! Смугленькая и роскошная! Мы тут!

— Почему бы тебе не прокатиться с нами?

Поколебавшись долю секунды, Чандрэ не подняла взгляд, а просто повернулась и последовала за Мэйгаром к лестнице, которая отчаянно нуждалась в покраске.

— Очаровательные ножки, леди… ну же! Бросай пацана! Попей пивка с нами!

Слушая, как они соперничают за её внимание, она поймала себя на том, что вспоминает Элли в Берлине.

Чандрэ в первый раз сопровождала её до Сиртауна и Вэша; Мост была сокрушена горем, едва могла стоять, но всё равно умудрялась выходить из своей комы настолько, чтобы посмеиваться над тактикой Чандрэ в отношении местных мужчин-людей. Элли называла эту тактику «бить гранатой по комарам».

Она советовала Чан делать ровно то же, что и человеческие женщины — просто игнорировать.

«Если они не подходят к тебе, притворяйся, что ты этого не слышишь», — говорила она.

Чандрэ осознала, что теперь вспоминает тот совет с улыбкой.

Она заулыбалась ещё шире, поднявшись на крыльцо, которое смутно отдавало запахом мочи алкаша. Совет Моста, похоже, сработал. Мужчины забыли о ней практически сразу же, как только она ясно дала понять, что будет их игнорировать.

Повернувшись, Мэйгар озадаченно нахмурился.

— Ты чего улыбаешься? Опять решила меня уложить?

— Нет, — отозвалась она, тихо щёлкнув языком. — Не обращай внимания, — её тон сделался деловитым. — Где этот большой сюрприз, Мэйгар? Ты привёз меня так далеко, ничего не говоря, и я всё ещё не понимаю, почему мы не могли проделать это всё через виртуалку. Или в Барьере.

Он встал возле входной двери в своё здание и положил руки на бедра.

Игнорируя его нахмуренный взгляд, Чандрэ посмотрела за него, на саму дверь. Потрескавшаяся ржаво-коричневая краска украшала дерево спереди, из-под неё проступал слой более старой жёлтой краски. Этот эффект пятнами покрывал весь фасад здания, напоминая какую-то кожную болезнь.

Ощутив его пристальный взгляд, она повернулась и посмотрела ему в глаза.

— Что? — спросила Чандрэ. — Какую историю ты скормишь мне теперь?

— Слушай, — сказал он, залезая в карман куртки, чтобы достать другую связку ключей. — Знаю, это может показаться тебе безумием…

Она раздражённо щёлкнула языком.

— Не стоит начинать разговор с этого предложения, Мэйгар.

— …Но я думаю, что за мной следят.

— Следят?

— Профессионал, имею в виду, — он поколебался. — Может, их больше одного. И ещё раньше.

— Раньше? — нетерпеливо переспросила она.

— Это началось раньше, до того, как эта болезнь подвернулась мне под руку, — он пожал одним плечом, бросив на неё нервный взгляд. — Я не хотел тебя пугать, поэтому ничего не сказал.

Она вскинула бровь, просканировав улицу за ними.

— И ты привёл меня в своё жилище? Чтобы я тоже обзавелась этим хвостом?

Он щёлкнул языком, отпирая основной засов наружной двери.

— Я не имею в виду буквальную слежку, Чан. Я имею в виду слежку в Барьере.

— Всё равно, я оценила услугу, брат, — фыркнув, она качнула косичками и прошла мимо него, когда он открыл дверь. — И кто же за тобой следит?

— Я думал, это твои люди. Раньше так думал, имею в виду.

— Мои люди?

— Ну, ты поняла. Люди Меча. Я подумал, что окажусь в одной из его комнат для допроса с горячей кочергой в заднице, — слабо улыбнувшись, он пожал плечами. — Это всё ещё может случиться. Зная этого засранца, он никогда не забудет свою маленькую обиду.

Она в неверии уставилась на него.

— Маленькую обиду? Ты пытался изнасиловать его супругу. Когда они ещё не консуммировали брак… и ты прекрасно знал, что он в тот самый день планировал попросить её завершить связь с ним. Затем ты объявился в Вашингтоне, каким-то образом причастный к её похищению, где ещё один видящий насиловал её…

— Да, да, — он отмахнулся от неё, но она видела, как его щеки покраснели. — Я всё это знаю. Я просто имел в виду, что это всё сводится к личным причинам.

— А личные причины — это всё, что у нас есть, — парировала она. — Ты видящий. Ты должен это понимать.

Проведя пальцами по своим прямым тёмным волосам, он вздохнул, показывая ей подниматься по лестницам перед ним.

Она впервые заметила, что он стригся короче, чем она помнила — на несколько дюймов короче, чем его стрижка в Сиртауне. А ещё он подрос, и черты лица утратили былую округлость. Она и забыла, насколько он молод — всего на несколько десятилетий старше Моста. Сама Мост быстро повзрослела за последние несколько лет, но большинство Семёрки предполагало, что это потому, что она связалась со старшим супругом.

Чандрэ всё ещё рассматривала его, замечая другие перемены, когда Мэйгар опять вздохнул.

— Я знаю, Чан. Просто… — поколебавшись, он отмахнулся от того, что собирался сказать, и начал подниматься следом за ней по деревянным ступеням. — В любом случае, я перестал думать, что дело только в этом, — он бросил на неё виноватый взгляд. — Я некоторое время наблюдал за тобой, пытаясь понять, что ты делаешь в Вашингтоне. Я также присматривал за некоторыми другими, которые, как я знал, тоже работают на него.

— Почему? — спросила она, скорее озадаченно, нежели раздражённо. — Из-за этой слежки за тобой?

Он вновь неопределённо пожал плечами, отводя взгляд.

— В основном, — сказал он. — Но эта новая штука ощущается иначе. Не так, как Дигойз и его хмыри, имею в виду. И это не сходится с тем, на чём ты и остальные Повстанцы, похоже, сосредоточились. Поэтому теперь я думаю, что это кто-то другой.

— Кто? — спросила она, оборачиваясь к нему.

— Я сказал, что они профессионалы, Чан. Я не знаю.

Она услышала в его словах проблеск чего-то другого и просканировала его своим светом.

— Ты не знаешь? — спросила она. — Или ты не хочешь говорить?

— Ну, — он вновь вздохнул. — Это может быть не одна группа. Если кто-то преследует меня после работы, которую я только что выполнил, это может быть Варлан. Но, как и я сказал, думаю, за мной следили и до этого, так что, наверное, это не только он.

— Варлан? — Чандрэ пролистала воспоминания в своём свете. — Кто это? Он Шулер?

— Да. Раньше он работал на Галейта. Он не остался с Терианом, когда Пирамида пала. Таких есть несколько — они все ушли, но время от времени работают вместе.

Чандрэ настороженно посмотрела на него, ещё раз быстро пробежавшись по его свету. Она тихо фыркнула, но не от веселья.

— Ты его обокрал.

— Нет, — сказал он. — Не совсем, — в ответ на её выразительный взгляд он пожал плечами. — Ну, я не крал у него, но возможно, я кое-что украл от его людей. Возможно, они упомянули, что он был главным разведчиком на том задании. Тем самым, кто работал напрямую с клиентом.

— Сколько разведчиков было на этом задании?

— Четыре. Может, пять.

— Кто клиент? Та старая женщина, о которой ты мне рассказывал? Учёная?

— Может быть. Но она может работать на кого-то другого. Они не знали, — в ответ на её скептический взгляд Мэйгар закатил глаза. — Я не могу быть уверен на сто процентов, но они, похоже, говорили правду. Вся работа организована так, чтобы никто не знал, в чём на самом деле суть.

— И что это за работа? Это связано с той лабораторией?

— Сейчас и до этого дойду, — Мэйгара, похоже, немного раздражали её вопросы. — Именно поэтому я привёз тебя сюда. Легче показать тебе, Чан.

Её озадаченность вернулась.

— И этот Варлан. Он был одним из людей Галейта, но не из людей Териана? — когда Мэйгар показал «да», она поджала губы. — Он разведчик высокого ранга?

— Да, высокого. Действительный — десять. Может, даже одиннадцать.

Она качнула косичками и выдохнула.

— Это рискованный бизнес, брат, — сказала она, щёлкнув языком. — Зачем тебе провоцировать такого видящего?

— Ну, что ж, — Мэйгар пожал плечами. — Возможно, я был пьян. И тогда я не знал, кто он на самом деле. В любом случае… ты поймёшь, когда увидишь. Это был просчитанный риск.

— Глупый, ты хотел сказать? — она фыркнула ещё громче.

Мэйгар не ответил, но она видела, как он поджал губы.

Прокрутив его слова в голове, Чандрэ продолжила подниматься по лестницам, следуя за указывающей рукой Мэйгара на площадку второго этажа. Он подвёл её к двери с медным номерком 17, криво прибитым к дереву. Она посмотрела по коридору в обе стороны, заметив ущерб от воды и ещё больше слезающей краски — в этот раз небесно-голубого цвета, который в основном посерел.

— И я спрошу ещё раз. С чего бы тебе приходить с этим ко мне? — спросила она, наблюдая за его руками, пока он возился с ключом и открывал дверь. — Ты знаешь, что я верна Мечу.

Мэйгар покосился на неё. После небольшой паузы он опять пожал плечами, но она заметила, как ожесточился его взгляд.

— Я знал, что ты можешь передать это Элли ради меня, — просто ответил он.

Чандрэ вскинула брови.

Он распахнул дверь и вошёл внутрь.

— И почему ты этого хочешь? — спросила она наконец.

— Ну, — сказал Мэйгар, бросив ключи на столик у двери и наградив её раздражённым взглядом. — А кто ещё остался из тех, кто по-настоящему борется с Дренгами, а не «мирится» с ними в той или иной мере?

В конце его голос зазвучал горько. Обернувшись к ней, колебавшейся на пороге, он прищурился.

— Ты заходишь? Я не буду нападать на тебя, как ты на меня.

После небольшой паузы Чандрэ последовала за ним, всё ещё озадаченно обдумывая его слова.

— В любом случае, — сказал он, со вздохом проводя по волосам. — Я всё ещё верен ей, даже если я не в щенячьем восторге от её супруга. Хотя бы в этом ты можешь быть уверена на мой счёт.

Чандрэ едва успела осмотреть заваленное пространство, когда с дальнего края комнаты донёсся другой голос.

Он звучал низким и определённо мужским.

— Я бы поостерегся признаваться в таком вслух, брат, — плавно произнёс он. — Я бы очень, очень поостерегся с этим…