Тень

Глава 38 Измождение

Я с осоловелыми глазами и раздражением слушала Балидора, едва справляясь с тем, чтобы скрывать эмоции в своём свете, не говоря уж о голосе.

— Я это всё понимаю, — сказала я, когда он остановился, чтобы перевести дух. — Но я хочу, чтобы ты его отвязал. Я хочу, чтобы ты хотя бы снял с него цепи, — я показала на резервуар. — На нём всё равно будет ошейник. Он всё равно будет заперт внутри. Я просто хочу, чтобы ты позволил ему передвигаться внутри как нормальному человеку, а не как какому-то животному, привязанному к дереву.

Старший видящий посмотрел на меня, и его серые глаза выражали лёгкое неверие.

— Ты вообще знаешь своего супруга, Элли?

Я почувствовала, как напряглись мои челюсти. Посмотрев на него, затем на мужчину по другую сторону прозрачной органической панели, я скрестила руки на груди.

— Исключено, — прорычал лидер Адипана. — Мне даже не нравится содержать его там с нынешней конфигурацией цепей на протяжении такого долгого времени. А освободить ему руки и ноги, пусть даже в запертом помещении — это вообще не обсуждается, Элли. Вообще.

Он посмотрел на меня суровым взглядом.

— К этому времени ты уже должна это понимать. Ты должна исключить все сантименты и смотреть на то, кто он есть.

Я лишила свой голос всех эмоций.

— Теперь ему лучше. Ты сам это сказал.

— В последнее время он не совершал попыток изнасиловать тебя, это верно, — хмуро ответил он. — Но я не стал бы считать один лишь этот факт показателем его стабильности в целом. И в любом случае, он здесь пленник, а пленники по своей природе склонны к побегам.

— Он уже миновал худшее. Ему недолго ещё оставаться пленником.

— Миновал худшее? — Балидор опять наградил меня взглядом, полным неверия. — Элли. Почему ты вообще решила, что он справится со всем этим? — когда я почувствовала, как пальцы сжимаются в кулаки, он схватил мою ладонь и посмотрел мне в лицо. — Ты заставила его прочувствовать некоторые из этих вещей, верно. Он становится другим, мы все это видели. Но Элисон, ты всё ещё не имеешь ни малейшего понятия, что он сделает с этой информацией.

— Сделает с этой информацией? — переспросила я.

— Да, — настойчиво повторил он. — Ты думаешь, всё то, что он видит, сейчас стало более приемлемым? Ему придётся найти какой-то способ существовать дальше… или не существовать. Ты всё ещё понятия не имеешь, что он сделает.

Потянув меня за руку, он смягчил выражение своего лица. Почему-то его сочувствие выбивало меня из колеи сильнее, чем злость — может, потому что я достаточно устала, чтоб впустить это в себя. А может, потому что в эти дни я так привыкла к его злости, что даже не знала, как ему сопротивляться, когда злость испарилась.

— Элли, он может пустить себе пулю в голову, когда всё это закончится, — мягко произнёс он. — Он может вновь стать религиозным фанатиком, как раньше. Он может решить, что ему нужно провести ещё несколько десятков лет в заснеженных пещерах, — его глаза посуровели, делаясь стальными. — …или он может решить, что всё случившееся с ним, всё, что он сделал — это судьба. Что его дядя был прав с самого начала. Он может вновь зациклиться на отмщении расы видящих. Только теперь он будет делать это с большей логикой и целеустремлённостью…

— Или он может просто смириться с этим, 'Дори.

— В смысле? Уйти и жить где-нибудь в горах? Вернуться к ежедневному ритуалу искупления на следующие четыреста лет? Ты не знаешь, о чём говоришь, Элисон. Тебе никогда не приходилось сталкиваться с необходимостью выплатить такой пожизненный долг! Правда в том, что ты понятия не имеешь, что он сделает, чтобы принять эту информацию. При условии, что он сможет её принять.

Я покачала головой и закусила губу.

— Элисон… — начал он, вздохнув.

Я его перебила.

— Ты прав, — сказала я. — Я не знаю, что он сделает. Потому что он с таким же успехом может решить позволить нам помочь ему. Он может решить позволить Вэшу и Тарси помочь ему. Он может решить попытаться оставить всё это дерьмо позади и быть тем, кто он есть сейчас.

— И кем же это, Элисон? — спросил Балидор.

— Моим мужем, — я почувствовала, как напряглось выражение моего лица при виде жалости в его взгляде. — И что ещё более важно, Мечом, Балидор… Syrimne d'Gaos! Ты говоришь как человек, будто это имя — синоним зла, но это не так. Он бы пригодился нам, 'Дор. Более того… — я сглотнула, глядя обратно на резервуар. — Он нам нужен.

— Он нам нужен?

— Он нужен мне, — сказала я, бросив на него предостерегающий взгляд. — И тебе тоже, и неважно, признаёшься ли ты себе в этом. Мы не можем сделать это без него.

Видя, что на его лицо возвращается злость, я понизила голос и шагнула ближе.

— Знаю, ты думаешь, что для меня это целиком и полностью личное, 'Дори… и я это понимаю, правда, понимаю. Для меня это действительно личное. Но этим дело не ограничивается. Когда я говорю, что он нам нужен, я имею в виду не просто прежнего Ревика, парня, за которого я вышла замуж. Я имею в виду его настоящего, Syrimne d'Gaos. Он нужен нам в целостности.

Когда лидер Адипана лишь щёлкнул языком и наградил меня ровным взглядом, который явно давал понять, что он думает об этой идее, я раздражённо взмахнула ладонью.

— Балидор! Подумай об этом. У нас там тысячи видящих, недавно выпущенных из лагерей, и им некуда идти. Лао Ху удерживает Повстанцев в заложниках и наверняка хочет взять под контроль торговлю видящими в Азии. И сами Повстанцы, включая Врега… и Салинса. У нас ещё и вирус, который убивает людей, но никто его не может найти. Сиртаун всё ещё в руинах. Мы не нашли и половины детей видящих, которые предположительно спрятались в горах. В Памире царит хаотичный бардак, поскольку Адипан по большей части уехал оттуда. Ещё у нас «Чёрная Стрела» и торговцы, готовые нанести ответный удар, а Америка превратилась в квази-военную зону, где больше половины видящих находится в концентрационных лагерях. Чёрт подери. Да я, наверное, ещё о многом не знаю! Ты серьёзно будешь смотреть на меня и говорить, что он нам не нужен?

— Он ходячая бомба с часовым механизмом, Элли, — сказал Балидор. — И всегда ею будет.

— Не всегда! Чёрт бы тебя подрал, 'Дори. Поверь в него немножко! И имей немножко уважения. Он прошёл через столько, что большинство видящих попросту не выжило бы. И именно такой мужчина нам нужен, Балидор.

Балидор просто смотрел на меня.

Но впервые я сумела заглянуть за щит, за которым я обычно ничего не видела — за эту броню, которую он привычно носил вокруг своего света. Я видела видящего, которому почти пять сотен лет; который наблюдал, как за это время история разворачивается множеством разных путей; который в процессе выучил немало жестоких уроков. Я видела в нём военного, который выслеживал Ревика по всей Германии и Восточной Европе, который всё ещё видел в нём объект охоты, от которого нужно избавиться. Я видела защитника Совета, который считал своим долгом изгнать Дренгов из света своих собратьев-видящих, даже если это означало убить их — или умереть самому.

Я также видела мужчину, которого недолго знала в туннелях под Сиртауном — того, кто отдал меня обратно Ревику, чтобы получить шанс разделаться с Повстанцами, и ненавидел себя за это. Того, кто винил себя во всём, что случилось между нами с тех пор — того, кто всё ещё пытался защитить меня, даже теперь.

Я видела всё это в его свете, и когда он заговорил, я почти услышала это в его голосе.

— Ты серьёзно хочешь рискнуть и мыслить в этом направлении?

— Я не могу позволить себе обратного!

— Элисон… — начал он, устало щёлкнув языком.

— Балидор, — я стиснула его руку, и он поднял взгляд, посмотрев мне прямо в глаза. Сглотнув при виде его взгляда, я разжала хватку и сделала шаг назад. — Слушай, — сказала я. — Я знаю, почему ты так настроен — правда, знаю. Но говорю тебе, он нам нужен. И он сможет с этим справиться. Я знаю, что он сможет. Нам просто нужно дать ему больше времени.

Он продолжал удерживать мой взгляд, и теперь его серые глаза выражали многое — какое-то раздражённое сострадание наряду с более личной реакцией, которую я почти ощущала.

— Я знаю, что тебе хочется в это верить, Элли, — сказал он. — Я знаю, как сильно тебе хочется в это верить. К сожалению, именно это меня и беспокоит.

— 'Дори… — раздражённо начала я.

Вмешался другой голос.

— Эй, ребята?

Когда я повернулась, Джон смотрел на нас через плечо, и в ореховых глазах над сжатыми губами виднелось беспокойство. Он стоял возле Дорже у панели безопасности, одну руку держа скрещённой на груди, а другой показывая на что-то на одном из органических мониторов.

— Мне жаль прерывать еженедельный ритуал «ссоры из-за Ревика», — сказал он. — Но, может, вы двое подойдёте сюда и взглянете на это?

После небольшой паузы я закусила губу, ещё раз покосилась на Балидора, затем подошла к Джону.

— Что? — спросила я.

— Вот что, — просто ответил он, показывая. По экрану чёрным текстом на бледно-сером фоне показывалась транскрипция.

Наклонившись поверх него, мы с Балидором стали читать слова, а Балидор их озвучивал.

— «…вдобавок к приглашению остаться в качестве гостей, в знак моей неизменной доброй воли к Высокочтимому Мосту, а также моей верности ей и её мужу, Syrimne d'Gaos, я разрешила им остановиться в Императорских Покоях до тех пор, пока я не услышу суть запроса Высокочтимого Моста по перевозке Повстанцев-изменников, и не выполню свой долг лично извиниться перед моими господами и посредниками…»

Балидор озадаченно посмотрел на Джона.

— Это от китайцев?

Джон кивнул, поджав губы в мрачную линию.

— Эмиссар Вой Пай. Читайте дальше.

Балидор продолжил с того места, где остановился.

— «…Я также безмерно желаю знать больше о работе, происходящей на Западе, особенно касаемо в высшей степени проблематичного и нелегального оружия, о котором мне ранее говорили, что оно только в разработке у американских военных и их подчинённых. С тех пор меня информировали, что оперативники, работающие под вашим именем, взяли на себя миссию уничтожить главное хранилище этого оружия, добыв образцы, угрожающие нашим человеческим хозяевам.

Поскольку все наши люди были в курсе демонстрации силы этого отвратительного вещества в Гонконге, я желаю знать, каковы ваши намерения в отношении образца этого вируса, и каким будет ваш предполагаемый ответ американским военным. Мы бы хотели услышать заверения, что прошлые перемирия всё ещё остаются в силе в части наших общих интересов, как расы, и поддержания строгой политики невмешательства в массовое население людей мира…»

Я озадаченно посмотрела на них обоих.

Когда Балидор продолжил читать, я перевела взгляд обратно на экран.

— «Мне сообщили, что во время этой операции в Америках вы потеряли брата из-за предательства человеческого мерзавца с Запада. Примите мои искренние соболезнования по этому поводу. Возможно, я сумею помочь вашим людям организовать месть за это жестокое преступление, особенно если я получу соответствующие заверения, что семьи моих хозяев не являются мишенями для оружия, которым вы теперь единолично обладаете.

Более того, я бы хотела услышать заверения, что вы взяли эти образцы исключительно как меру подстраховки против угрозы личного вреда, а также для поддержания мира среди всех наших людей, а не как потенциальное оружие агрессии, чтобы получить какое-то преимущество в сделках с другими расами и людьми, включая древний народ Китая.

Хотя я понимаю, что Мост, естественно, не придерживается регионального или фракционного разделения среди нашей братии и тем более среди наших кузенов, я ожидаю некоторых уступок в этом отношении, поскольку это явно выходит за рамки простого диспута из-за границ или экономических прав отдельных государств. Воистину, Высокочтимый Мост должна понимать, что такое оружие по умыслу или по воле случая может привести к началу войны, которую все мы намереваемся довести до максимального эволюционного потенциала, поскольку Её прибытие среди нас…»

— Какого ж чёрта, ради всего святого… — пробормотала я.

Я подняла взгляд, хмуро глядя на Балидора и Джона.

— Кто-то из вас понимает, о чём она говорит?

Балидор покачал головой, показывая отрицательный жест.

И всё же я увидела в его глазах нечто, что заставило меня помедлить.

— 'Дори? — позвала я. — Тебе что-нибудь известно об операции, про которую она говорит?

— Нет, — посмотрев в глаза мне, потом Джону, он нахмурился и поджал губы. — Ну. Не совсем. У меня действительно имелся оперативник в Штатах, который искал вирус. Возможно, она его нашла. Я не давал разрешения на уничтожение вируса… но я бы определённо дал такое разрешение. Возможно, она увидела возможность и по какой-то причине не смогла со мной связаться.

— Эта оперативница могла бы по какой-то причине взять образцы вируса? — резко спросила я.

Он поколебался, затем пожал одним плечом.

— Возможно. Опять-таки, я не давал на это разрешение, но вижу в этом смысл, — он посмотрел мне в глаза. — Например, можно разработать антидот.

Я почувствовала, как мои плечи расслабляются.

— То есть, Вой Пай может быть права. Возможно, у нас имеется единственный образец этого вируса.

— Возможно.

Я кивнула, сжимая пальцами свои голые руки и стараясь продумать возможные последствия всего этого.

— Ты доверяешь ей? Этой оперативнице?

Он посмотрел мне в глазах, и там стояло немного виноватое выражение.

— Это Чандрэ.

Понадобилось ещё несколько секунд, чтобы эта информация отложилась в мозгу.

— Что?

Балидор пожал плечом.

— Она работает на меня. На нас. Я не мог сказать тебе раньше.

Джон расхохотался.

Уставившись на Балидора, я покачала головой, не зная, то ли мне рассмеяться, как Джону, то ли врезать Балидору по лицу.

— Она была с тобой? Всё это время?

— Ну… — Балидор взглянул на Джона, затем на Дорже, затем снова на меня. Его лицо продолжало выражать неловкость. — … Да.

— И у неё может иметься образец этого вируса?

— Я попытаюсь с ней связаться, — Балидор вновь просматривал текст, пробегаясь по нему глазами. — Однако у меня нет там больше никаких оперативников, — добавил он. — А она прямым текстом говорит, что убит «брат» из наших.

— Как думаешь, кто это?

Он выдохнул, нахмурившись.

— Возможно, кто-то, с кем объединилась Чандрэ. Кто-то, с кем она вместе работала над поисками вируса?

— Эм, ребят? — перебил Джон, показывая на верхнюю часть сообщения. — Вы эту часть пропустили? Она не только отказала тебе в запросе переговоров по Повстанцам без личной аудиенции. Всё звучит так, будто она удерживает в плену Касс и Багуэна.

— Я это понял, — сказал Балидор, мрачно поджимая губы.

Я нахмурилась, перечитывая транскрипцию.

— Она держит Касс в заложниках? Вы уверены?

Балидор тоже показал на соответствующие строки текста.

— Она осторожно говорит, что их «пригласили», им «разрешили» остаться… но ты же не представляешь, чтобы Касс умоляла её об этом? Я что-то не верю, что она намеренно осталась бы там.

Я нахмурилась ещё сильнее.

— Господи, — пробормотала я. — Должно быть, я реально устала. Сколько они там пробыли?

— Ты должна вытащить Касс оттуда, Эл, — сказал Джон, глядя на меня.

Прежде чем я успела ответить, Балидор покачал головой, показывая жест решительного отрицания.

— Исключается, — сказал он. — По множеству причин. Во-первых, тебя сейчас ищет примерно сто охотников за головами.

Джон в неверии уставился на него.

— Это же Касс, Балидор.

— Мне всё равно, кто это, — отвернувшись от Джона, Балидор посмотрел на меня, и серые глаза выражали бескомпромиссность. — Ты никуда не поедешь, Элисон. Пока мы не стабилизируем твоего супруга.

Я вздохнула, посмотрев на него.

— Рано или поздно мне придётся туда отправиться.

— Возможно, — признал он. — Но мы это обсуждали, Элли. В данный момент награды за твою голову просто астрономические. И есть ещё проблема Врега и остальных Повстанцев. Как только мы стабилизируем Дигойза, ладно, можно отправляться. Более того, мы все можем уехать. Но Элли…

Он поднял взгляд, мрачно посмотрев мне в глаза.

— …Ты не можешь уехать отсюда и ожидать, что вернёшься. Ты не можешь. Как только ты где-то засветишься, за тобой определённо станут следить. Это значит никакого резервуара. Значит, мы уже не сумеем закрывать Дигойза от Дренгов. Это приведёт сюда Повстанцев — через считанные дни, полагаю, если не часы — а также всех, кто хочет заполучить награды за твою голову. Послание пришло по нашим основным каналам. А значит, высока вероятность, что любой, кто наблюдает за Адипаном и ищет тебя, тоже мог это уловить.

— Она не может просто бросить Касс там, Балидор, — раздражённо возразил Джон. — Мы понятия не имеем, как долго затянется эта ситуация с Ревиком.

— Нет, — сказала я, бросив на них обоих предостерегающие взгляды. — Я не могу оставить её там так надолго, — я перевела взгляд на Джона. — Но Балидор тоже прав. Я не могу просто объявиться там в футболке «Я Мост». Нам нужно обсудить безопасный способ организации всего этого. Если Вой Пай по какой-то причине на это не пойдёт…

Балидор закончил мысль за меня.

— …Тогда мы можем предположить, что Вой Пай сговорилась с одним или несколькими охотниками за головами, — сказал он. — Или хуже того, что она не намеревается выдавать Повстанцев и собирается объявить нам войну, как только они станут обученными членами Лао Ху.

— Так что насчёт Касс? — повторил Джон, переводя взгляд между нами.

Я вздохнула, скрестив руки на груди.

Выдохнув, я взглянула в сторону резервуара, на Ревика. Он спал на спине, лежа на постели, которую я устроила там для него за прошлую неделю. Его босые ноги смотрели в сторону окна. Одна рука лежала на животе, а вторую он подложил под голову. Я смотрела, как поднимается и опадает его грудь, как напрягается лицо во сне.

— Она не стала бы шутить с ним, — размышляла я, едва осознавая, что говорю вслух. — Она никогда не признается, но она его боится. Я видела это, когда он в тот раз приехал забрать меня.

— Нет, Элли, — сказал Балидор.

Когда я повернулась к нему, его глаза смотрели бесстрастно.

— Элли, — повторил он. — Даже ты должна это признать — для этого слишком рано. Он не готов. Только не к такому. Ты говоришь о военном мероприятии.

Джон, сидевший рядом с ним, заговорил.

— Он прав, Эл. Это не лучший план. Не сейчас.

Вздохнув, я посмотрела обратно на резервуар и опять скрестила руки на груди.

— Ага, — я снова вздохнула, внезапно ощущая такую усталость, какой не чувствовала неделями. — Ага. Я знаю. Просто выдаю желаемое за действительное.

Выдернув себя из этих мыслей, я заставила себя включиться в реальность, успокоить свой свет. Сделав это, я посмотрела на Балидора.

— Поручи это Адипану, — сказала я. — Я хочу услышать сценарии. Минимум два, и желательно в следующие двадцать четыре часа. И свяжись с Чан. Выясни, действительно ли она получила образец вируса, и если так, то где она. Если Вой Пай говорит правду, я хочу, чтобы она как можно быстрее оказалась в безопасном месте. Пошли туда людей. Вытащи её из страны, если сможешь. Возможно, мы сумеем использовать этот вирус как козырь в переговорах с Повстанцами, при условии, что Вой Пай вообще собирается их отпускать.

Я поколебалась, затем добавила.

— И попробуй узнать, кого убили. Вой Пай, похоже, считает, что я его знала, кем бы он ни был. Мы вновь соберёмся после моей следующей сессии и придумаем ответ.

— Элли, — позвал Джон. — Разве ты не собираешься сначала поспать? — он взглянул на Ревика, затем обратно на меня. — Ты только что оттуда вышла.

— Я посплю через несколько часов, — сказала я ему. — Легче погружаться, когда он спит. Он борется со мной, если бодрствует. Он уже не делает этого намеренно, но он ничего не может с собой поделать. Я не хочу упускать возможность.

— Ты измождена, — сказал Балидор.

Услышав его серьёзный тон, я повернулась посмотреть на него. Я обнаружила, что он оценивает меня прищуренным взглядом, сканируя мой свет. В то же мгновение от него выплеснулся импульс беспокойства, и я ощутила, как он корит себя за то, что не заметил этого ранее.

— Элли, — сказал он. — Ты не можешь продолжать в таком темпе. Ты сломаешь себя прежде, чем сломаешь его.

— Я в порядке, — сказала я, пренебрежительно отмахнувшись.

Когда Балидор и Джон переглянулись, я легонько щёлкнула языком.

— Я в порядке, — резче повторила я. — Серьёзно. Сегодня ночью посплю.

— Сейчас три часа ночи, — сказал Балидор.

— Значит, утром посплю.

Они всё ещё смотрели друг на друга, когда я повернулась к двери, пошла к ней и набрала комбинацию, запрограммированную в охрану конструкции и менявшуюся через случайные интервалы от каждых пяти секунд до каждых тридцати минут.

Ни один из них ничего не сказал, когда я отпёрла засов, шагнула за дверь и закрыла её за собой. Но я услышала запечатывание двери, когда один из них, должно быть, провернул вентиль на той стороне и снова запер механизм, который блокировал Барьер в этом месте.

Я изо всех сил старалась не издать ни звука, пересекая комнату с органическими панелями. Укладываясь на постель рядом с ним, я не прикасалась к нему. Он не пошевелился, но я почувствовала, как его свет окутывает меня бледным облаком, источая тот же слабый импульс облегчения, что и всегда, когда я вновь присоединялась к нему в конструкции резервуара.

И всё же я ощутила укол… чего-то… когда устроилась на спине.

Я не стала задумываться над этим.

Я просто закрыла глаза, повелевая Барьеру вернуть меня в то другое место.

Чем бы ни было это дурное предчувствие, оно не замедлило моего падения.