Тень вечного монстра

Глава 29

Я поспешно ретировался, пока Лилит снова не налетела на меня с порывом страсти. За стенкой был обеденный зал, Рус сидел за столиком один, с бутылкой амброзии, на этикетке которой был нарисован осьминог, и лакал выпивку из блюдечка. Ну да, можем себе позволить. Я тоже приложился к бутылке — немного лишней магии моему телу сейчас не помешает, пусть она и не даёт настоящей силы. Остатки усталости исчезли, но чувство могущества не появилось.

— Ну, как амброзия? Настоящая, кракенская! — похвастался Рус.

— Чего? Иди дай в морду тому, кто тебе это сказал. Кракенская раз в десять крепче. Но осьминог похож, да. Кстати, а где Марина?

— Там — он указал на пустой столик в дальнем углу зала — то есть, сейчас придёт. Наверное.

— Ага. Ну а деньги где?

— Вот — он отдал мне мешочек, чуть толще того, какой мы получили на арене.

— Рус, надеюсь ты умеешь считать монеты, и делишь их как договаривались.

— Мы делили апельсин. Много наших полегло. Это Себастьян так говорил. Джеймс, а что такое апельсин?

— Не заморачивайся, Рус, волки такое не едят. Да и любые маги тоже.

— Тогда за что умирать? Но Себастьян говорил так, когда делил монеты, а потом нас иногда били.

— Ну видишь, ты уже всё правильно понимаешь. Ты ведь на самом деле очень умный, Рус. — я погладил его по загривку, а он внезапно укусил меня за руку.

— Не смей надо мной подшучивать!

Тем временем, Марина вернулась за столик. Я стряхнул кровь с регенерировавших пальцев, и пошёл к ней.

— Марина, привет! Как поживает твоя лавка?

— Осторожно, сзади! — ответила мне ведьма с ушками.

— Ты куда побежал, паршивец? Мы не закончили! — ведьма подняла меня магией над полом.

— Да ты минимум пять раз закончила, Лилит!

— По-твоему этого достаточно? И что тебе нужно от Ушастика?

— Я ведь говорил, мне нужны кристаллы чтобы спасти друга! Я даже готов заплатить.

— Марина, дай уже ему, и пойдём обратно.

— Дать? — опешила Ушастик.

— Не надо, просто продай кристалл, а лучше два. — пошутил я. Лилит разозлилась ещё сильнее, перевернув меня вниз головой. Набедренная повязка от этого задралась, так что ведьма быстро перевернула меня обратно.

— Ты уже на других баб заглядываешься, ну как так? Что мне с тобой делать?

— Прекрати меня злить, Лилит. — твёрдо сказал я.

— А что ты собираешься делать с кристаллом? Ты артефактор? — попыталась разрядить обстановку Марина.

Лилит тем временем подплыла к столику полулёжа на своей левитации, и усадила меня рядом с собой в таком же расслабленном положении. Это было гораздо удобнее любого шезлонга, так что я воспринял такой жест как примирительный.

— Да, я тоже своего рода артефактор, ты права. Сейчас я работаю над одним экспериментом, который может спасти моему другу жизнь. Его ранили несколько часов назад, так что стоит поторопиться.

— Ух ты! А посмотреть можно? — воодушевилась Ушастик.

Может, попытаться уговорить её поехать с нами? Уверен, они с Венди подружатся, у них абсолютно одинаково горят глаза, когда речь заходит о новых знаниях.

— Да не нужны тебе друзья кроме меня! — фыркнула Лилит.

— Яна, не начинай. С непривычки это может напугать. — обратилась Марина к Лилит.

— … А на самом деле она хорошая. Почему-то я слышу это о каждом, кто пытается мною воспользоваться. Ну так что, Ушастик? У тебя есть лишний кристалл, а то местные снобы не продают материал свободному художнику с Пустошей.

— Для тебя я Марина Алексеевна, аристо. Да, есть, пойдём скорее. — настроение у артефакторши вдруг начало меняться так же быстро, как у её подруги.

Цитадель не была настолько большим городом, чтобы нуждаться в транспорте, однако мне казалось, что мы передвигаемся слишком медленно. Дом Марины и Яны — именно так звали Лилит на самом деле — находился на том же этаже, что и лавка портного, только с противоположного края купола. И это чуть ниже середины строения, так что идти пришлось целый час.

Себастьян доживал последние минуты.

Я догадывался, что он будет совсем плох, когда мы появимся, поэтому кристалл нёс сам и из рук не выпускал. Я уже имел возможность убедиться, что ни один варвар в здравом уме не станет помогать мне в столь гиблом деле. Увидев Себастьяна, Марина бы просто развернулась и ушла, если бы кристалл был у неё.

Мне же предстояло самое сложное. Когда я поглотил оставшийся от паука кристалл, это произошло совершенно неосознанно. И причин может быть очень много: остаточный эффект от усиленных големов, или от повышения моего ранга, или от секса. Ещё очень может быть, что я получил от паука не только улучшенное магическое зрение, но и некую связь с его останками, как произошло с костяным вараном. Да и древний многофункциональный напульсник не стоит списывать со счетов, он часто подкидывает сюрпризы.

В текущем виде, задача такая: создать поглощающего голема внутри кристалла, имплантировать его в пациента и сделать так, чтобы он остался там навсегда. Но кристалл — это не ножницы, на которых я практиковался. Что, если я сожру его как только начну колдовать? Всё просто — я получу универсальное противоядие внутри себя, а Себастьян умрёт. В любом случае я в плюсе.

Я успокоился, вдохнул поглубже, и создал в кристалле голема. Марина вытаращила на меня глаза, и спросила зачем я испоганил кристалл. Ячейки в нём были восьмигранными, а стоил он две тысячи денариев. Да, у меня наконец-то появились деньги, чтобы их считать. Лилит обычно брала за бой от десяти тысяч, и это было очень много. Марина примерно столько зарабатывала за целый месяц, потому что наценка на артефакты жёстко регулировалась имперцами. Свободным ты можешь бегать по Пустошам, а в Цитадели для варваров никакой свободы быть не может. Я же за свой бой заработал целых пятьдесят тысяч, из которых десять забрал Рус. Мне достался кошель, в котором лежало сорок монет наивысшего номинала, по тысяче денариев в каждой.

Отвлечённые мысли помогали отгородиться от причитаний Ушастика. А сосредоточиться было просто необходимо. Нужно было разглядеть куда можно приладить кристалл к телу Себастьяна, ведь оно, во-первых, светилось как новогодняя ёлка, а во-вторых, совершенно не соответствовало моим представлениям о человеческой анатомии.

Где-то в животе должен был быть желудок, но его не было — вообще никаких полостей, только серые нити, свитые в верёвки, непрерывные до самых ног. А ноги — это такие же верёвки, просто начинающиеся там, где заканчиваются предыдущие. Гениталий не было, однако переключившись на обычное зрение я заглянул охотнику в штаны, и увидел там то, что положено каждому мужчине. Такое несоответствие запутало меня ещё больше.

Верхняя часть тела была покрыта ядом более густо, из-за чего смотреть туда не хотелось. Но вот в груди всё больше походило на человеческое — просматривались мешки лёгких, сердце, и ещё… Стоп, а что там должно быть ещё? Изменяя фокусировку и угол зрения, я насчитал ещё три органа, похожие на тот, что я принял за сердце. Они были разного размера и наполнения. Два были заполнены теми же серыми волокнами, из которых состояло тело, один, тот, что на месте сердца, жёлтой энергией, а четвёртый — тем самым ядом.

Времени на разглядывание и обдумывание оставалось всё меньше. Яд подобрался к наполненному энергией «сердцу», и у Себастьяна начались судороги. Я решил направить кристалл в тот орган, что уже наполнен ядом, ведь он должен впитать его из тела в себя, а там самая высокая концентрация.

Но основная сложность в изготовлении артефактов — это соединить живую плоть и кристалл. Я примерно обозначил что и куда нужно доставить, и браслет даже бросился выполнять приказание, но, когда нити зашли в тело пациента, его начало колотить ещё сильнее, а нити были уничтожены.

— Ты только добьёшь его! Хватит мучать умирающего! Он не переживёт внедрение! — Марина попыталась меня оттолкнуть, но Яна её не пустила, перехватив магией на пол пути.

— Ушастик, у каждого свои недостатки. Страсть к бесчеловечным экспериментам на людях вполне можно понять, не все ведь такие классные от природы, как я или ты. Пусть учится. — сказала она.

Да что они обе понимают!

Себастьян сопротивлялся яду изо всех сил, ему хотелось жить. Не знаю, замедлило ли это процесс распространения, но мне помешало точно. А вот сам яд, хоть и был, по сути, антимагией, не мешал совершенно. И я принял тяжёлое решение. Атаковать. Так, чтобы без самообмана, взаправду ударить Себастьяна кристаллом, зажатым в руке с браслетом. Так нити должны стать более агрессивными, и преодолеть защиту сопротивляющегося из последних сил организма. А дальше нужно будет как-то переключить их в мирный режим, пока они не поглотили моего пациента.

У кристалла была острая верхушка, и я воткнул её в правую сторону груди охотника. Брызнула кровь, Марина вскрикнула, вырвалась из хватки подруги, и ударила меня по голове. Силы хрупкой на вид ведьме было не занимать, я отлетел в стену и чуть не проломил её. Но всё задуманное я осуществить успел! Кристалл медленно всасывался в тело Себастьяна. Марина села рядом с ним на колени и заплакала. Я на неё не обижался. Мои действия и правда выглядели жестоко. Но от маленькой мести всё же не удержался.

Я подошёл к ней и подхватил слезу, катящуюся по её щеке пальцем.

— И слеза девственницы, секретный ингредиент. Только не рассказывай никому. — сказал я Марине и капнул слезу на оставленную кристаллом рану.

В этот момент охотник перестал биться в агонии, а ранка стала затягиваться.

— А как ты узнал, что Ушастик… — начала говорить Яна, но неожиданно замолчала и смутилась.

— Потому что иначе она бы в лепёшку расшиблась, но сделала бы тебе в пару к ушкам волшебный член. — ответил я Лилит.

Яд потихоньку втягивался в обновлённый орган Себастьяна, а сам охотник, немного постаревший, громко захрапел. Марина посмотрела на меня как на чудо, на мессию, чьё появление грядёт согласно пророчеству… Или я говорил, что разрушу мир, а не спасу его? Какая разница, в любом случае я врал. Яна тоже впечатлилась. Рус с нами не поднимался, не хотел видеть друга в таком состоянии. Напоследок я отжал у портного ещё один комплект одежды, десяток трусов, пять рубашек разных цветов и новенькие джинсы, которые портной покупал для себя как запасные и ни разу не надевал. Пришлось, правда, ушить, так как хозяин лавки был потолще, но с этим он справился мастерски. Я запомнил его лавку, а уж он-то меня никогда не забудет. Если понадобится одежда — обязательно загляну ещё раз.

Лилит взяла Себастьяна магией и понесла вниз. Рус заплакал, увидев плывущее по воздуху тело. Когда тело изволило захрапеть, у оборотня случилась истерика. Он подбежал к другу, понюхал его, потом метнулся ко мне, взял меня на руки, попрыгал от радости, столь активно размахивая хвостом, что чуть ли не взлетал на нём как на пропеллере, потом поставил меня на землю и полез целоваться к Марине. Она вяло отбивалась, Рус был раз в десять проворнее неё. Наконец, возбуждение его достигло максимума, и он ускорил себя ещё и магией. Он не стал лезть девушке под юбку прямо здесь, но утащил её в неизвестном направлении.

Лилит предложила переночевать у неё, потому что желания гоняться за бешеной собакой у неё не было ни малейшего желания, а Марина как раз попросила больше свободы. Кроме того, было не очень понятно, что с нашей лодкой, и куда на ней плыть. Себастьяну нужно отдохнуть, прежде чем он сможет отвезти меня обратно в лагерь. Ну и провести ночь с Лилит тоже хотелось, чего таить.

В среде аристо любовь — очень призрачное понятие. Женщин-аристо очень мало, так как размножаются они не естественным путём, и почти все родившиеся в клане девочки остаются модификантками. И судя по существованию ведьм, у варваров размножение происходит более человеческими способами. А значит, чем больше ведьм я смогу к себе расположить, тем больше в моём будущем племени получится детей.

Мы добрались до дома Яны, и она уложила Себастьяна на диване в прихожей, а меня потащила в душ. Одежда на мне долго не жила, но на теле грязь всё же скапливалась, так что я был очень рад помыться. Яна села в углу душевой комнаты и принялась натирать меня магическими сферами, на которые намотала мочалки.

Когда в последовавшем за омовением секс марафоне выдался перерывчик, я потратил его на пристальное изучение тела любовницы магическим зрением, и понял, что у неё вообще нет внутренних органов в человеческом смысле. Её тело именно что состоит из энергетических шариков, гораздо более мелких и плотных, чем те которыми она сражается. Лилит была практически неутомима. Во второй части марафона, возобновившегося, как только я полез проверять её груди пальцами на предмет тех самых миниатюрных сфер внутри, она меня так заездила, что я отрубился.

На следующий день Себастьян проснулся раньше нас, и разбудил меня. Он предложил навести на ведьму морок и сбежать, пока она спит и ничего не понимает, но я отказался. Вместо этого, я обнял Яну покрепче, и рассказал охотнику что произошло пока он лежал без сознания. Лилит с интересом слушала, даже когда её в моём рассказе не было. Себастьян мрачнел по мере того, как история приближалась к его спасению. Когда я закончил, он горько заплакал. Странно, обычно счастливый финал вызывает другие эмоции.

— Джеймс… Я навечно в долгу перед тобой, но… Я пойму, если ты захочешь меня убить, я заслужил это.

— После всех усилий, которые я приложил чтобы тебя спасти? Да ну, брось, что такого ты натворил?

— Я…

— ГОВОРИ, ЧЕРВЬ! — крикнула на охотника Лилит, приподнимая его магией за горло.

— Твоя девка… Не знаю её имени… — прохрипел Себастьян.

— Называй меня госпожа Лилит, ничтожество! — продолжала беситься ведьма.

— Другая… Отпусти, нам нужно быстрее…

— Отпусти его, Яна. — сказал я, и погладил любовницу по бедру.

Себастьяна с силой приложило об пол, и он продолжил говорить прямо оттуда.

— У меня был козырь в рукаве, Джеймс. Страховка, на случай если ты захочешь соскочить в последний момент. Если испугаешься Тёмной Ведьмы, или вздумаешь драться не в полную силу.

— Себастьян, у меня тоже терпение на исходе. — поторопил я охотника.

— Ты ведь тоже пленник, Джеймс. За тобой должна была присматривать ведьма с рысью, но она отпустила тебя в лагерь одного.

— И что? У Венди будут проблемы, из-за того, что ты увёз меня из лагеря?

— Конечно. Но она не первый раз навлекает на себя гнев Кая. Я неплохо её знаю, она очень умна и расчётлива, ей ничего не будет.

— Тогда к чему весь этот цирк? — не понимал я.

— А чем Венди надеялась удержать тебя в лагере? Это должно быть что-то очень важное для тебя, и Кай должен знать, насколько ты это ценишь. Я подумал, что это та девка, которую притащили вместе с кораблём.

— Эрика? — я ужаснулся.

— Я рассчитывал, что это она. Ты сделаешь ради неё всё, так ведь? Но суть шантажа в том, что я откажусь везти тебя обратно в лагерь в течении суток, и Кай её казнит, ведь я никого не предупредил, что забираю тебя с собой, и это не побег. А теперь ты сам остался в Цитадели на сутки. Чтобы меня спасти.

Кажется, Себастьяну стало по-настоящему стыдно. Наверное, с ним такое произошло первый раз в жизни. Я попытался встать, но Яна меня не пустила.

— Больше тебя там ничто не держит. Оставайся со мной навсегда! — она набросилась на меня с поцелуями, но я отшвырнул её в соседнюю комнату, пробив её телом стену.

— Себастьян… Есть ли у нас какие-то шансы, что мы успеем в лагерь до того, как Кай казнит Эрику?

— Есть. Если ты заставишь лодку ехать быстрее, как в прошлый раз, и если мы отправимся прямо сейчас.

Меньше, чем через минуту я был готов бежать со смертью наперегонки.