Терапия безумия

Глава 24

Выражение лица Эбигейл сказало ей все, что требовалось знать.

– Спасибо, что задержались допоздна…

Грейс скинула пальто и сумку прямо на стол и сразу начала изучать сканы, все же рассчитывая обнаружить в них нечто ускользнувшее от внимания лаборантки – хотя бы малейшую надежду на эффективность новой терапии.

– Вот дерьмо… – наконец пробормотала она.

– Мне очень жаль. Думала, будет о чем сообщить, – нахмурилась Эбигейл, – и все же нельзя сказать, что мы потерпели полное фиаско. – Она провела по экрану бледным пальцем. – Вот изображения с наносканеров – до и после.

Снимки мозга веером развернулись на мониторе, подобно карточной колоде, и Грейс принялась искать в них своего туза.

В ходе процедуры центры эмпатии в какой-то степени активизировались, хоть и недостаточно для долгосрочного изменения, которого пыталась добиться Грейс. Едва зародившиеся колебания быстро затухли. В какой-то момент появилось слабое свечение в надкраевой извилине, однако через некоторое время погасло, словно тлеющий уголек. Четкую картину конкретных перемен Грейс продемонстрировать не могла; как же доказать, что лечение дало результат?

– Конрад здесь? Вы ему ничего не говорили?

– Рассказать должны вы, – покачала головой Эбигейл.

Она похлопала Грейс по руке – то ли из жалости, то ли пытаясь утешить. Первый раз между ними произошел физический контакт, и кожа Грейс покрылась мурашками. Может, Эбигейл хочет извиниться за свои сомнения? Нет, скорее всего, намекает, что новая методика безнадежна.

– Знаете, в какой-то миг показалось, что процесс вот-вот пойдет, – проговорила она, и в ее мармеладных глазах отразились висящие на экране яркие снимки.

– Изменения действительно начали проявляться, однако их оказалось недостаточно, – вздохнула Грейс.

– Да, убедить министерство юстиции, что мы на верном пути, не удастся, – поддакнула Эбигейл.

Грейс не могла сообразить, что означает ее тон. Разочарование? Или лаборантка жалеет ее из-за неудавшегося эксперимента?

Плевать на министерство юстиции! Ее задача – выручить Реми.

– Если хотите взбодриться, могу сделать кофе, – предложила Эбигейл.

Хм, таких жестов доброй воли за ней раньше не замечалось.

– Э-э-э… да, если не сложно.

Грейс надеялась, что ей удалось скрыть удивление.

Они обменялись улыбками. Нет, жалостью тут не пахло. Скорее неудачи Грейс позволили Эбигейл расслабиться и опустить сторожок.

Догадка настроения не улучшила.

Она уселась на табурет, с которого только что поднялась лаборантка, и уставилась в экран.

Этого недостаточно, чтобы убедить министерство юстиции…

И вдруг ее осенило. Зачем убеждать министерство? Главное – Конрад. Сможет ли Грейс ему солгать, заявить, что проблема решена, даже если это не так? Если босс поверит в эффективность предложения, подпишет ли он документы на освобождение Реми?

Допустим, Грейс удастся заверить Реми, что Конрад позволит ему соскочить с крючка. Тогда она наверняка уговорит его явиться в «Янус», чтобы пройти необходимые процедуры. Почему нет?

Доказать боссу факт разработки нового метода несложно – он слишком занят собственной персоной, слишком заботится о своем эго. Такому человеку не до мелких подробностей. Конрад стремится побеждать, делать деньги, повышать свои акции. Какое ему дело до преступников? В глазах Грейс он выказал себя дельцом, готовым пренебречь установленными протоколами, пойти на риск, использовать нелицензированные препараты, закрыть глаза на то, что происходит на четвертом уровне. Наверняка человека, ослепленного амбициями, можно обвести вокруг пальца.

Однако что делать дальше, когда Реми окажется на свободе, а Конрад прикажет применить новый метод для исцеления других преступников? Каковы при таком раскладе ее перспективы в центре? Сказать, якобы успех в случае Реми – разовая удача, и вернуться на второй уровень?

А ведь еще предстоит уломать Эбигейл принять участие в рискованном плане… Но как? Подделать результаты? Разве не говорила она, что не слишком умеет читать сканы? Тогда ее тоже получится одурачить.

Возможно, Грейс не удастся спасти Пенни или Майки, да и других обитателей «Сибири». С потерями придется смириться, осознать, что ей подвластно не все. Значит, она выручит Реми, а приговоренные к четвертому уровню останутся в белоснежной палате. Ее охватило разочарование.

Раздался тихий щелчок рабочего коммуникатора и одновременно с ним бульканье телефона – поступило какое-то сообщение. Грейс отвлеклась от раздумий и вытащила из кармана сотовый, ни на минуту не забывая о присутствии Эбигейл – та как раз возвращалась с двумя чашками кофе. Ах, пароль так и не установила… Хорошо, Эбигейл не знает.

Кто пишет – уж не Реми ли? Хочет точнее обозначить загадочное место, где предложил встретиться? Собственно, почему не расшифровать эту шараду? Наверное, приемный брат маниакально опасается слежки…

Увидев заголовок электронного письма, она пережила короткий всплеск адреналина. Эбигейл поставила чашки на столешницу, и Грейс встала, пытаясь скрыть от нее появившийся на экране текст.

В шапке значилось:

Имя отправителя состояло из сложного набора букв и символов. Грейс пролистала текст вниз.

– С вами все в порядке? – встревожилась Эбигейл.

– Смотрите сюда! – Грейс поднесла к ее лицу коммуникатор. – Протестующие полны решимости сделать наши методы достоянием общественности…

Лаборантка поднесла ладошку ко рту.

– Позвоните на личный номер Конрада, – предложила Грейс.

Быстро просмотрела последние письма – нет ли еще чего-нибудь в этом духе? – однако больше ничего не обнаружила.

Эбигейл схватилась за телефон.

– Конрад, вам срочно нужно кое на что взглянуть, – выпалила она, когда тот взял трубку. – У нас тут взлом системы! Посмотрите электронную почту!

Грейс не слышала, что тот ответил.

– Уже отправила… Да… хорошо, сделаем.

Эбигейл нажала кнопку отбоя и тут же набрала другой номер.

– Он уже возвращается в центр, а мне нужно переговорить с ответственным за информационную безопасность. Конрад требует немедленно отключить главный компьютер, пока мы не удостоверимся в актуальности угрозы.

Экран погас, и Грейс захотелось завыть. Еще одно препятствие на пути к спасению Реми…

На голову Мэла словно рухнуло небо.

На это он не подписывался! Неужели он такой же, как его напарники, неужели занимается тем же самым?

В течение нескольких последних, проведенных словно в тумане часов все страшно переменилось.

Биззи случившиеся во «дворце» события, похоже, едва не привели в экстаз. Младший капрал Джексон Бизант, призванный в свое время защищать страну, награжденный за героизм в конфликте вокруг кобальтовых месторождений в Демократической Республике Конго, на деле оказался банальным насильником со склонностью к садизму. Интересно, проявлялась ли у него эта черта уже в Конго или она стала следствием войны?

Однако больше всего Мэла беспокоил босс.

Кэп подобрал бедолагу Малачи Петерсона на улице, дал ему крышу над головой, стабильность, цель в жизни. Кэп, о ком Биззи говорил благоговейным шепотом и рассказывал истории о его храбрости и заботе, которой тот окружал своих подчиненных…

В армии Кэп дослужился лишь до капрала, однако звучная кличка льстила его самолюбию. Неужели под внешними добродетелями всегда крылось нечто темное? Зачем он взял под свое крыло Мэла? Не для того ли, чтобы дать ему ложное ощущение защищенности, а затем вырастить из него убийцу?

Увы, Мэл попался на крючок. Всегда считал, что занимается благородной миссией – несет правосудие тем, кто сумел его избежать. И тут эта женщина во «дворце»… Ведь она была невиновна, а Мэл вломился с остальными в ее дом, участвовал в грязном деле…

– Ну, как прошла сегодняшняя смена? – осведомился Биззи, вырвав Мэла из тяжелых раздумий.

– Тебе-то какая разница?

Биз оторвался от экрана, на котором что-то внимательно разглядывал, и нахмурился.

– Тебе кто-то испортил настроение?

– Прости, сегодня действительно выдалась нелегкая работенка. Прибирал на месте преступления.

Черт, зачем он извиняется? С другой стороны, после случившегося во «дворце» лучше не лезть на рожон.

– Да? – воззрился на него напарник. – Было что-то интересненькое?

– Да нет. Хотя, если тебя интересует залитая кровью гостиная и труп молодой матери, убитой партнером…

На ум снова пришла женщина из «дворца», и Мэл ощутил приступ отчаяния.

Биззи пожал плечами и вновь занялся коммуникатором.

Мэла обстановка на месте преступления потрясла. Один из уборщиков даже спросил, хорошо ли он себя чувствует, и Мэл сам на себя обозлился. Слабость привлекает к тебе внимание, заставляет в тебе сомневаться.

И все равно он ничего не смог с собой поделать. Не потому, что никогда раньше не видел трупов и крови – а крови было много, – не потому, что первый раз созерцал жуткую сцену преступления. Просто сразу всплыло воспоминание о женщине из «дворца». Это из-за Мэла несчастная увидела их лица, получила возможность прислушаться к разговорам «Дирос», узнала имя Биззи…

Получается, и умерла она из-за Мэла…

Кэп с тех пор с ним особо не разговаривал и смотрел на него равнодушно. Не найди Мэл связь между Грейс и Реми, ставшую своеобразным страховым полисом, – где его захоронили бы? Под фундаментом строящегося здания, как Джоша? Или рядом с женщиной из «дворца»? Он сам ее и закопал. Это тебе наказание, сказал Кэп. Мэл плакал, пока не бросил в могилу последнюю лопату. Почему он не позволил Биззи изнасиловать несчастную? Глядишь, осталась бы в живых…

О ее детях думать было невыносимо, однако воспоминания лежали у него на душе тяжелым камнем: пижамка с персонажами мультиков старшего белокурого мальчика, соска и ползунки младшенького… Невинные дети покорно лежали в кроватках, подчиняясь приказам незнакомца. Он ведь пообещал, что с родителями ничего не случится – они, мол, просто пьют в гостиной чай.

Они с Лейлой подумывали завести детей – мальчика и девочку. Выбирали имена, мечтали, куда будут водить ребятишек…

Как может Мэл стать отцом после того, что сделал?

Кэп сказал – один из них должен уйти. Мэла в итоге оставил, но и Биззи не тронул. Вероятно, понимал: для завершения миссии нужны оба. Однако что с ними будет потом?

– Братьев Лофтхаусов арестовали, – сообщил Биззи, поглядывая на экран коммуникатора.

Теперь их обвинят в убийстве. На сердце у Мэла залег еще один камень.

– Слушай, Кэп не хочет, чтобы мы ссорились, – неохотно пробормотал Биззи. – Нам следует забыть о случившемся и двигаться дальше. Сделать все, что в наших силах.

Он подчеркнул свои слова выразительным жестом.

Хорошо бы на время завязать, решил Мэл. Попытаться пожить без «Дирос», как сделал Реми. Но увы, пока придется играть по правилам и не привлекать к себе внимания. В ушах который уже раз зазвучал голос отца:

Ты ни на что не годен! Ты неудачник, Малачи!

– Что будем делать с Грейс? – спросил он. – Она ведь не умрет, правда?

Биззи поднял глаза от коммуникатора.

– Ты ее, никак, жалеешь? Нельзя ни к кому привязываться, понял? Ты идиот, Мэл.

– Просто спросил, вот и все, – пожал плечами он.

– Лучше исполни обещание, которое дал насчет Реми, иначе сам знаешь…

Мэл знал. Выбор невелик: либо он играет в молчанку по поводу Грейс и Кэп с Биззи его в итоге прикончат, либо рассказывает, где она и что она, – тогда умрет еще одна невинная женщина.