Тихая гавань

Глава 30

На швейной фабрике он оказался впервые. Несколько больших цехов, проходы между которыми содержались в безукоризненном порядке. Территория огорожена кирпичным забором, кромка которого покрыта битым стеклом. Ворота добротные, металлические, покрашены недавно, отчего блестели на солнце. Возле ворот прохаживался поляк-полицейский, чуть поодаль в деревянной будке сидел сторож. Полицейского выделил Зайберт после первого расстрела подозрительных лиц, так как в зоне его ответственности была и фабрика. Кроме фабрики и госпиталя в этом городке больше ничего ценного и не было. Даже железнодорожная станция строилась ради двух этих объектов. Остальные мелкие предприятия и цеха обслуживали нужды только местных жителей.

Доброжельский поехал на обыск в дом Косматкина вместе с Шульцем, а Барт, прихватив, кроме Шмультке, еще двоих пехотинцев, направился на задержание. Он сразу поверил в историю русского. Версия с Хельгой выглядела правдоподобной, но все же имелись существенные нестыковки, а вот с помощницей Эльзы все сходилось идеально. Не местная, даже убийство пожарного случилось после ее приезда и до их прихода в город. Он вспомнил, что видел ее на месте преступления, когда мальчишки нашли тело в сарае. Она заменяла Доброжельского. Он показалась тогда напуганной, но он все равно успел отметить , что она красива. Не хватало , конечно, ухода, но даже без него она выглядела очень аппетитно. Барт с внутренней усмешкой погрозил себе пальцем. Он — верный семьянин, любит жену, а разлуку с супругой надо переносить стойко, потому что желание загулять с местной красоткой в этом городе может привести к летальному исходу. Любовь может убивать.

При мыслях о жене он почувствовал, что возбуждается и немного смутился. Все же долгое воздержание сказывалось специфически. И все же он не понимал выздоравливающих, которые отчаянно искали женское общество, а ведь большинство состояли в браках или дома их ждали невесты. Неужели так трудно ограничить зов плоти? Тут он вздохнул: да, трудно, даже ему это давалось не так просто.

Зайберт выслушал доклад Доброжельского с иронической усмешкой и посмотрел на Шульца. Сыщик не особо поверил рассказу, рушившему версию с Хельгой.

- Господа, я думаю, что это связано с предстоящей акцией возмездия, и русский просто придумал историю, чтобы спасти заложников. Это мое видение ситуации. Отчаянный ход, чтобы вызволить этих людей. Герр Зайберт, вы же сами знаете это.

- Лейтенант, вот видите, даже герр Шульц считает, что это очередная пустышка.

- Господа, Доброжельский один из немногих местных, кто явно дружит с головой. Он вряд ли стал бы скармливать нам эту историю без оснований. Он прекрасно понимает разницу между фантазиями и реальными фактами.

- А ведь соглашусь с вами, - неожиданно поддержал его Зайберт, - этот поляк весьма способный человек. И его растрогать дерьмом сложно. Да и русский старик не туп, как основная масса местных. И мы ничего не потеряем, если проверим его слова.

В итоге, решили все же провести обыск и задержание с допросом. Шульц поехал с русским и старшиной в дом Татьяны, а Барт отправился на фабрику для допроса женщины.

Лейтенант мысленно взывал Господа, чтобы на этом история с расследованием завершилась. Он устал, устал не физически, конечно, а морально. Хотя и физически после приезда Шульца тоже стал уставать. Мало сна, много работы. А еще он не хотел новых смертей. Барт был уверен, что даже казни заложников их не остановят, хотя пару дней назад идея гестаповца казалась ему рабочей, но, пообщавшись с десятком «информаторов», он пришел к выводу, что узнает все слухи и домыслы этого города, но вряд ли получит ответ на свой вопрос: кто же расправляется с воинами Рейха таким варварским способом.

Выйдя из машины, он подозвал полицая - караульного. Поляк отдал воинское приветствие и поинтересовался:

- Герр лейтенант желает осмотреть фабрику?

- Мне нужно попасть к владельцу.

- Я проведу вас, - вызвался полицай, а Барт хмыкнул: чтобы провести визитеров он готов оставить свой пост. Да, местные блюстители порядка такие услужливые, но абсолютно не приспособлены к нормальной службе. Однако возражать не стал. Чем плутать по корпусам самостоятельно, лучше воспользоваться услугами проводника.

Изнутри фабрика оказалась не очень-то и большой — несколько корпусов, одноэтажные, из деревянного бруса , частично обложены красным кирпичом. Все содержалось в безукоризненном порядке. Чистота, отсутствие хлама на территории. Административная постройка находилась в левом углу фабричного участка — двухэтажное каменное строение. Туда и вел их полицай.

- Почему никого на улице нет? - спросил он у поляка.

- Так работают бабы, чего им на улице делать? Сырье сегодня не приходило, продукцию отгружать только на следующей неделе будут — все в цехах. Фрау Эльза так все перестроила, что нет никакого резона по улице шляться: пришел на рабочее место и работай. У нее тут порядок идеальный.

- Разумно, - Барт в силу своего характера ценил порядок.

На первом этаже администрации находилась приемная, но за столом никого не было: на нем лежали образцы продукции, словно кто-то мог приехать и сделать заказ. Но так было до войны: сейчас здесь шили только постельное белье для госпиталей и санаториев. А на столе лежали женские платья, сарафаны и сорочки. Напоминание о мирной жизни. Барт опять вспомнил жену: вот она стоит на пороге в коротком сарафане, солнце падает сзади на ее волосы, такие мягкие и блестящие...Он отбросил воспоминания и вспомнил, зачем они здесь.

- Густав, Карл, как поднимемся, держите руки на оружие — возможно сопротивление.

- Есть, герр лейтенант.

- А ты, - он обратился к водителю, - погуляй под окнами. Чем черт не шутит.

- Думаете, сбежать попытается?

- Все может быть, - ответил Барт и ощутил легкое волнение. Это было знакомое и тревожное чувство: обычно оно посещало его, когда ситуация начинала развиваться непредсказуемо. Какое-то внутреннее предвидение предупреждало об опасности. Хотя, если разобраться, чем может угрожать одна женщина трем вооруженным мужчинам? Но, если русский не ошибся, то именно эта женщина заколола семь человек. Расчетливо и не оставляя следов.

- Ты останешься здесь, - Барт сказал это полицаю, который сопровождал их. - Здесь кто-то кроме Эльзы и помощницы может быть?

- Ну, если только на втором этаже кто-то из цехов пришел с отчетом или вопросом, а так они вдвоем тут обычно с Татьяной, - полицай понимал по-немецки и после приказов Барта напрягся: он не мог понять, за кем именно пришел лейтенант, но узнать это ему хотелось очень сильно.

- Не выпускать и не впускать никого без моего приказа. Ясно?

- Слушаюсь, герр Барт.

Шмультке вышел наружу, полицай встал у входа и взял в руки винтовку. Барт откинул крышку кобуры, а пехотинцы скинули карабины с плеч. На второй этаж вела винтовая лестница, ширины которой было достаточно для одного человека, и он пошел первым.

Так как здание было небольшим, то второй этаж представлял собой две комнаты — приемную и собственно кабинет владельца. Приемная была достаточно просторной: здесь стояли три стола и с десяток стульев, которые использовались на совещаниях, возле двери в кабинет располагался еще один стол, на котором стояли телефонный аппарат, лампа и пишущая машинка. За этим столом никого не было, но Барт отметил, что на нем лежат открытые документы, что говорило о недавно отлучившемся работнике, в машинку был заправлен чистый лист. Рядом со столом стояла тумба, на ней чайник и кофейные чашки. Барт уловил аромат свежесваренного напитка: тут его обоняние сработало идеально — запах кофе он мог учуять даже сквозь трупную вонь. Скорее всего Эльза попросила кофе, и Татьяна понесла хозяйке напиток. Тем лучше, вряд ли она ожидает их появления.

Он постучал в дверь, женский голос ответил:

- Войдите.

Барт напрягся: дверь можно было и открыть. Рука лейтенанта легла на рукоять пистолета, пехотинцы заметили это движение и тоже среагировали. Их тела перестали быть расслабленными, руки обхватили оружие более крепко. Они встали по разные стороны приемной. Барт левой рукой толкнул дверь от себя и дождался, пока она распахнется пошире, чтобы видеть кабинет целиком.

Стол Эльзы находился напротив двери, за ним стоял ряд деревянных шкафов с стеклянными дверцами, на полках которых лежали документы и были расставлены фарфоровые фигурки слонов. Хозяйка сидела в своем кресле, держала в руках трубку телефона, а левее нее стояла Татьяна, одной рукой сжимавшая волосы фабрикантши,а второй державшая у горла Эльзы тонкий нож для бумаг:

- Бросьте оружие, лейтенант.

Голос помощницы был ровным, без эмоций. Барт поднял руки вверх:

- Пистолет в кобуре. Отпусти ее.

- Нет. Я сейчас выйду с ней , сяду в вашу машину и уеду из города.

Барт улыбнулся, хотя улыбаться ему не хотелось, но и показывать тревогу тоже:

- А кто будет за рулем?

- Я неплохо умею водить, так что с этим все нормально. Можете за меня не переживать. Переживать надо за эту суку, - она дернула Эльзу за волосы, но так только чуть скривила губы.

Он подумал, видит ли она солдат за его спиной, но потом понял, что о них она прекрасно знает, скорее всего заметила их в окно, когда они подходили к зданию.

- Я предлагаю иной вариант: отпусти фрау Эльзу , сдайся, и тебе будет дарована жизнь.

- Барт, ты — никто, ты просто парень на побегушках и ничего не решаешь. Твои обещания — пшик. Или я иду в машину, или эта сука, - вот на этом ругательстве в ее голосе эмоции проявились более отчетливо, но также внезапно заглохли, - сдохнет.

- Татьяна, что я тебе...- попыталась обратиться к ней Эльза, но помощница резко дернула ее за волосы:

- Заткнись. Ненавижу вас всех, а тебя особенно подстилка немецкая.

Барт растерялся: он совершенно не знал , как вести себя в такой ситуации. Что делать? Спасать Эльзу, выполняя требования, или попробовать пристрелить помощницу, полагаясь на удачу? Его не готовили к таким поворотам. Конвоирование, обыски, допросы, но не работа с заложниками. Он посмотрел на нож для бумаг и вспомнил, какие они острые. Острые и хрупкие, но прежде всего острые.

А еще его удивило лицо Эльзы: лицо владелицы было абсолютно спокойным, ему показалось, что она даже не побледнела. Их взгляды встретились. И это был не взгляд с мольбой о помощи , а укоризна, что он не контролирует ситуацию.

- Герр лейтенант, - позвал его Карл, но договорить не успел:

- Барт, скажи своим ублюдкам уйти вниз.

Он подчинился и скомандовал:

- Исчезните.

Лейтенант не стал поворачивать голову, чтобы увидеть, выполняют они его приказ или нет. Он не хотел терять из виду Эльзу и Татьяну. В голове у него пронеслась мысль: «А что такого ценного в Эльзе? Ну, отпишусь потом, что при задержании эта психованная успела полоснуть свою хозяйку по горлу. Я-то при чем?» И он тут же устыдился этому: ради собственного благополучия и спокойствия он был готов пожертвовать эльзой, гражданкой Рейха, своей соотечественницей. Это была мысль слабака и труса, подлая, мерзкая, мысль.

- Отпусти фрау Эльзу , а я займу ее место.

- Не пойдет. Ты — мужик, хоть и хромой, но сильнее меня. Я с тобой могу и не справиться, а с ней понадежнее будет.

Он подумал, что Татьяна, может и сумасшедшая, но соображает вполне здраво и обстановку оценивает адекватно. Кроме обмена он ничего больше предложить не мог, поэтому просто замолчал.

- Ты в ступоре что ли? - спросила его полька.

- Нет, - солгал он, хотя, да, впал в оцепенение. Он просто не знал, что делать или даже говорить дальше. Жаль, что сюда поехал он, а не Шульц, тот наверняка сталкивался с подобными ситуациями. А еще лучше Зайберт, тот сразу бы решил, что важнее — жизнь Эльзы или задержание Татьяны. Но сейчас в кабинете находился он, с поднятыми вверх руками и растерянным лицом.

- Пусть машину подгонят ко входу, сюда. Потом мы все вместе выйдем на улицу, ты дашь мне пистолет, и я уеду. А ты заберешь эту суку.

Барт крикнул что есть сил:

- Шмультке, подгони авто ко входу.

Он подумал, что Татьяна точно сумасшедшая. Куда она собиралась уезжать на его «Опеле» совершенно непонятно. Она что не понимает, что будет организовано преследование, дороги перекроют после звонков в соседние комендатуры. Но пока он решил не спорить, так как осознал, что все равно ей никуда не деться, а жизнь Эльзы можно еще спасти.

- Старый хрыч меня сдал? - внезапно спросила помощница.

- Да, - честно ответил лейтенант.

- Я так и подумала, когда вас увидела. Он умный, а ночью я , видимо, наговорила лишнего. А вы с Зайбертом дураки. Если бы не сосед, то вы меня бы так и не поймали. Одни неприятности от этих большевиков.

- Возможно, - в чем-то он был с ней даже согласен, только все равно они бы на нее в итоге вышли. Да и она останавливаться не собиралась, а чем дольше длится безнаказанность, тем больше шанс , что преступник расслабится и начнет совершать ошибки. А еще лейтенант подумал, что обыск в ее доме уже совершенно ненужное мероприятие — Татьяна призналась. Дело осталось за малым — схватить ее. Спасти хозяйку фабрики, арестовать убийцу и уехать в отпуск.

По взгляду Эльзы он понял, что она очень разочарована его поведением. Он и , правда, стыдился своей беспомощности, но вряд ли он успеет достать пистолет и выстрелить так быстро, чтобы нож не перерезал ей горло.

- Зачем ты их убивала?

- Потому что они под своей красивой формой грязные и порочные скоты, настоящие чудовища! Я делала мир лучше.

- Борец за чистоту нравов? - Барт вдруг ощутил желание позлить убийцу, вывести ее из себя, хотя это было непрофессионально и даже глупо, но так он пытался хоть как-то компенсировать свое унижение. И почему он на входе не взял пистолет в руки. Был бы шанс произвести выстрел, но время было упущено. Все же он недооценил опасность этой женщины.

Окно кабинета выходило внутрь фабрики, и Татьяна стояла к нему вполоборота, поэтому не могла видеть, что там происходит — внимательно следила за Бартом и контролировала Эльзу. А вот ему было все видно, так что он ждал появления автомобиля со стороны фабричных ворот, но дождался вовсе не машину. За стеклом появилось лицо Шмультке, который осмотрел кабинет с улицы и знаком показал, что готов ворваться внутрь. Карабин водителя висел у него за спиной на ремне. Лейтенант с досадой подумал, что он мог бы взять у кого-нибудь пистолет, но потом вспомнил, что пистолет был только у него в их группе. Как Шмультке подобрался к окну на втором этаже он в тот момент мало задумывался.

Полька отследила направление его взгляда и улыбнулась:

- Не пройдет эта детская уловка.

- Нет никакой уловки, - ответил, а Шмультке в этот момент попытался открыть окно снаружи. Оконная рама заскрипела, и Татьяна все же на мгновение переключила свое внимание на окно. Эльза среагировала моментально: лезвие ножа отодвинулось от ее горла на пару сантиметров, и она начала действовать. Ногами оттолкнулась от внутренней стенки стола, спиной и затылком ударила Татьяну. Кресло смягчило удар, но помощницу практически припечатало к дверцам шкафчика. Барт в два прыжка оказался рядом со столом, потянулся за пистолетом, и в этот момент его подвела нога. Он ощутил острую боль в колене, затем по ноге пробежала дрожь, и он перестал ее чувствовать. Это вызвало падение, которое он пытался остановить, вцепившись левой рукой за край стола, но тщетно. Он начал заваливаться на бок, успел вытащить пистолет.

Раздался звон бьющегося стекла — Шмультке не справившись с рамой решил попасть в комнату другим способом.

Так как он упал рядом со столом, то не мог видеть, что происходило с Татьяной и Эльзой, но слышал тяжелое дыхание обеих и какую-то возню. Барт , проклиная свою увечную ногу, сделал усилие и начал подниматься, прокричав, что будет стрелять.

Но стрелять уже не требовалось: Эльза каким-то образом сумела выскользнуть из кресла и со всей силы ударила помощницу телефонной трубкой по лицу. Татьяна выпустила нож и схватилась за разбитый нос. Барт навел на нее пистолет и сказал:

- Ну вот и все. Фрау Эльза, вы в порядке?

- В полном, - немка отошла на безопасное расстояние и наступила на кусок разбитого стекла, с досадой посмотрела на пол и добавила, - я-то в порядке, а вот вы как?

- Терпимо, - соврал он.

Шмультке наполовину влез в окно и рукавом пытался расчистить подоконник от стекла. Он уже не торопился, так как ситуация разрешилась.

- Да, герр Барт, все приходится делать самой, - вот теперь голос Эльзы дрожал, словно выплескивая накопившийся страх. - Все самой.

- Я восхищен вашей выдержкой и смелостью, вы только что задержали опасную преступницу!

- Я поняла. Вы будете звонить Зайберту?

Шмультке кое-как все же протиснулся в кабинет, а в приемную поднялись остальные сопровождающие. Лейтенант отдал команду связать Татьяну и отвести в машину. Эльза протянула ей платок:

- Зажми нос, не хочу после тебя здесь все отмывать. Дрянь.

Она размахнулась и ударила помощницу еще раз ладонью.

- Дрянь! Змея! Чтоб ты сдохла! - Эльза начала в полной мере осознавать грозившую ей опасность.

- Об этом они позаботятся, - тихо прошептала Татьяна, а Барт вспомнил про звонок Зайберту.

- Да. Я хотел бы позвонить оберштурмбанфюреру.

- Из приемной звоните. Этот аппарат надо чинить, - Эльза имела в виду телефон, трубкой которого ударила Татьяну.

- Хорошо. Фрау Эльза, вы просто герой, просто невероятно...

- Лейтенант, достаточно комплиментов. От вас это несколько неожиданно. Приятно, но слишком много тоже не нужно.

- Но я и правда под впечатлением.

Он говорил искренне: эта женщина повела себя в сложной ситуации как настоящий боец. Не растерялась, не запаниковала, а сделала все самым правильным образом. Не то что он. Барту было стыдно за свои действия, за свою увечную ногу, которая отказала в самый ответственный момент.

Солдаты вывели Татьяну, лейтенант вышел в приемную, а Шмультке начал подбирать осколки. Эльза остановила его:

- Не надо, солдат. Сейчас попрошу кого-нибудь убраться и распоряжусь, чтобы вставили стекло.

Барт набрал номер гестаповца. Тот поднял трубку мгновенно:

- Эльза?

- Нет, это Барт. Подозреваемая задержана. Все целы.

- Отлично, везите эту суку ко мне.

- Скоро будем.И попросите Эльзу поехать с вами, хотя, нет, я пришлю свою машину за ней. Оставьте кого-нибудь для сопровождения.

- Хорошо.

Эльза вышла в приемную, в руке она держала чашку с кофе и улыбалась:

- Эта чашка могла стать последней в моей жизни. И Зайберт мне должен.

- Мы все вам обязаны.

- Нет. Зайберт особенно. Когда эта дрянь принесла мне кофе, он позвонил и начал предупреждать о том, что за ней сейчас приедете вы. Она это услышала, и схватила нож. Я не успела среагировать.

- Он попросил привезти вас. Сможете высказать ему все лично, - Барт тоже улыбнулся и скривился от боли: нога опять начала неметь. - Вот обычно в боевых ситуациях нога меня никогда не подводила, а сегодня ….

- Все обошлось, лейтенант, все обошлось. Вам приготовить кофе?

- Умираю от желания выпить чашку, но надо везти эту дамочку в комендатуру. Я оставлю с вами Густава. Зайберт пришлет отдельную машину.

Его стала забавлять ситуация, что это она его успокаивает, хотя все должно быть наоборот.

- Надеюсь, что до моего отъезда мы все же выпьем кофе, - Эльза поставила чашку на стол помощницы. - Надо было уезжать из этого проклятого места уже давно, но я все отговаривала себя. И дождалась: чуть не зарезали.

- Теперь все будет хорошо. Убийцу нашли, так что город успокоится, и можете спокойно оставаться.

- Не будет здесь, как прежде, - сказала Эльза, - все изменилось. И я не могу сказать, что в лучшую сторону. Впрочем, это уже не важно. Решение принято.

Когда она произнесла "решение принято" , у него не было ни капли сомнения, что она передумает.

В приемную поднялся Густав, и Барт дал ему указания. После он попрощался с Эльзой и спустился вниз. Шмультке вышел вместе с ним. Татьяне связали руки и посадили на землю. Барт посмотрел на нее и отвернулся. Тварь. Безумная польская тварь. Водитель подогнал машину и вдруг попросил у лейтенанта:

- Герр Барт, а если я перед поездкой перекурю? Можно.

- Валяй. Сейчас торопиться уже некуда.