Тортоделка

Безумный Фрогги

ГЕРА

С грацией кошки рыжее исчадие ада прошествовало по квартире к окну и повернулось ко мне.

— Я думала ты продашь эту квартиру, — голос звучал с тоской и ноткой издевки. — А клялся, что всё связанное со мной похоронишь в землю.

— Это моя квартира и твоего духа здесь даже близко нет, — от силы злости ныла грудная клетка и жгло уши.

— Даже эти гардины? — усмехнулась Лика. Сука!

— Чего тебе надо?! И какого хуя у тебя оказались ключи от моей квартиры?

— Ты не спрашивал о них, а я сохранила. Спасибо, что замки не сменил.

- Эту оплошность завтра же исправлю, — рявкнул я.

— Брось злиться, — сделала такое лицо будто мне всего лишь случайно на ногу наступила. — Я признаю, что ошиблась. И все эти два года жалею об этом… И дико тоскую по тебе.

— Я придушу тебя, если ты, сука, сейчас не заткнёшься, — прорычал со всей суровостью, но в груди пребольно ухнуло. Нет, Берм, не смей. Не поддавайся. Она нервно рассмеялась, пройдясь по гостиной.

— Брехливый пёс не кусается. Перестань. Нам нужен этот разговор, потому что мы взрослые люди.

— Ты реально, что-то путаешь, — теперь усмехнулся я, пылая возмущением. — О чём нам говорить? Сколько мужиков пристривалось у тебя между ног? Или в какой позе им нравилось тебя трахать?

— Тебя не было рядом, — повысила она голос.

— Ха, ещё и куколдом быть? — тут реально заржал, хотя понимал, что бывшая имела в виду другое.

Но силы воли этой рыжей мерзавке было не занимать, она выдохнула и проговорила более тихим и бархатным тоном, который раньше сводил меня с ума:

— Тебя не было рядом, а ты мне был так нужен. Ты всё время оставлял меня одну. Мне было одиноко.

Приехали. Теперь я во всём виноват.

— Ты всегда знала, что я много работаю и протирать штаны в офисах не моё. Я не блядствовал, а зарабатывал деньги на нас, на нашу будущую семью.

— Ты — сын выдающегося бизнесмена, — снова спор о старом. — Зачем тебе это кухарство?

— Да?! Но пожрать в ресторанах ты любила в день не по разу, — презрительно скривился, поражаясь её лицемерию. — Не нравился мужик в роли холопа?! Ну ты, думаю, смогла найти достойный кошелёк с деньгами.

Она отвернулась и горько сцепила губы. Помолчала, переводя дух.

— Я ошиблась, Гера. Оступилась, потому что не было твоей руки, чтобы остановить меня, вразумить, — вскинула на меня глаза, в уголках которых стояла вода. Цирк на гастролях. — Но я до сих пор люблю тебя и тоскую по тебе, — сделала осторожный шажок, — И ты, знаю, тоже, — хотел всколыхнуться от смеха, но её тело как-то резко прильнуло к моей груди. Знакомый цитрусовый аромат парфюма, который сводил раньше с ума, ударил по всем рецепторам. — Кричишь и пылаешь ненавистью, но лишь потому что до сих пор любишь меня и злишься из-за этого.

— Лика, свали от греха, — процедил сквозь зубы, чувствуя, что чары этой рыжей бестии сильны сейчас, как никогда. А парень в штанах одурел от её влияния на хозяина.

— Перестань, — руки бывшей ласково обвили мою шею, а желанный когда-то рот в сантиметровой доступности стал всем миром. — Я скучала по тебе. И не прошу тебя снова быть вместе, но подарить друг другу немного былой страсти мы же можем? — губы коснулись уголка моего рта, опалив, как желанием, так и отвращением к себе. — Просто секс…

— Ты в конец превратилась в шлюху, — процедил я, скорее, чтобы оскорбить её, чем оттолкнуть.

— Но это сейчас тебя и заводит, — опустила взгляд ниже и её ладонь властно легла на мою уже порядком оформившуюся приливом ширинку. Да, ты подгадала, вторая неделя воздержания поднимет его при любом намёке на женский организм. Руки бывшей гуляли по моему члену, сквозь ткань, а рот требовал поцеловать её. Хрен тебе! Хочешь стать моей подстилкой в кровати, да ради бога, но не обессудь. Больно сжал плечо девушки и силой опустил вниз на колени, приглашая к оральной ласке. О питомце в штанах, клянусь, забыл в данную минуту. Она благодарно улыбнулась и устремилась к младшему Гере.

— Бог мой! — ошеломлённый голос, наконец, напомнил мне о художестве госпожи Виктории, но перед этим мешком навоза мне стыдно не было. — Кексик?!

— Да, с начинкой, не болтай! — сердито рявкнул я, изо всех сил сохраняя непоколебимое превосходство над этой провинившейся и просящей дрянью.

Горячий и плотный обхват женского рта на головке члена, едва не выбил дух из плоти. О да, наконец-то…

Секс был другим и я сам этого хотел. Если раньше вкладывал чувство любви и благоговения над этим телом, то сейчас просто безжалостно терзал и наказывал его за всю боль, что причинило мне. Кончив, отбросил от себя еле живую, но довольную девушку на пол.

— Ты просто зверь, — пропела Лика. — Быть порознь пошло нам на пользу.

Что ты несёшь, идиотка?! С отвращением смерил бывшую взглядом и, поднявшись с дивана, направился в ванну смывать её флюиды.

— Когда выйду, чтоб тебя здесь не было, — рявкнул, не оборачиваясь.

— Да, мой господин, — нисколько не обижаясь промурлыкала рыжая, растянувшись на полу.

В душевой наподдавал себе по щекам и совестливо отчитал мелкого, который вновь смотрел на меня грустными и провинившимися глазками мультяшного жирафа.

ВИКА

Торт везти пришлось в машине Саввы, так как свою отдала в ремонт, после её поцелуя с задницей мажорчика. Пока напарник, рассказывал мне какую-то смешную историю про своего друга, я витала в мыслях о сегодняшнем утре. Каждый дюйм кожи до сих пор хранил на себе ласки и дыхание мужчины, который слишком много позволил себе и который разбередил все мои женские желания. Губы до сих пор горели от поцелуев, а внизу вновь всё жаждало его прикосновений. Но на правом плече опять восседала маленькая Вика с нимбом и крылышками и совестливо меня отчитывала: "Ты раздвинула ноги и чуть не переспала с ним. Позволила ему так близко подойти к себе. Предоставила возможность попользоваться…" Стоп! Кто из нас попользовался — тут ещё можно поспорить. В те минуты именно мне было очень хорошо и, кажется, я хочу снова и чтоб на всю катушку. Но мысль о том, что такому самцу, как Герман, мышь, навроде меня, нужна лишь на один, а может и пару раз, била кувалдой.

Но отныне, злить его и портить с ним отношения мне больше не хотелось. Конфликт вроде бы исчерпан, пока я снова не попаду впросак, как умею.

— Вик, ты тут? — мысли рассеялись, материализовав лицо напарника.

— Конечно, — виновато растянула губы. — Прости, я плохо спала сегодня, поэтому рассеяна немного.

— Почему не сказала, что не успеваешь с заказом? Я бы приехал и помог.

— Было уже поздно звонить, — невинно выкрутилась. — Подсчёты с заказом от Германа, выбили все мысли.

Он зарулил в мой двор.

— Как твоя мама поживает? — робко спросил мужчина, на что сразу шутливо осеклась.

— Неплохо. Странно, она тоже справляется частенько о тебе. Между вами что-то есть? Признавайся.

— Скорее, с её дочерью, — широкая улыбка вдруг стала грустной. Снова. Я знала, что парень неравнодушен ко мне и даже признался в этом, однажды, правда по-пьяне, на корпоративе, а на следующий день ничего не помнил либо сделал вид, так как ответа моего не получил. Посчитала данное решение мудрым, так как представить рядом с собой этого мужчину не могла. Меня всегда передёргивало от мысли, что я с ним в одной постели. Это как переспать с младшим братиком. Инцест да и только. Нет-нет, только не Савва!

Парень не настаивал, только изредка бросался намёками и грустными взглядами. В этот очередной томный взор решила немного уважить.

— Хочешь, зайти и сам спросить её о здоровье. Думаю, она будет рада с тобой пообщаться.

Он кивнул. Мама и правда встретила его очень дружелюбно, не чета другим моим кавалерам и бьюсь об заклад, что эта парочка в сговоре, а угодить моей маман, ох, как нелегко. Они спелись ещё, когда я просила Савву повесить мне шкафчик на кухне и сделать розетку в ванной и парень сумел найти к ней подход. Собственно, о том ты, Викуся, и мечтала, найти того, кто примет тебя с больной матерью. Бери! Но нет, быть с кем приходится — не моя тема. Надо втрескаться в какого-нибудь козла, навроде Германа. Ну, почему я не чувствую к Савве хоть что-то смахивающее на то, что испытываю к мажорчику? Почему глухо, как в бункере?!

Мы выпили чаю, поболтали и, согласно кодексу джентельмена, молодой человек обязан уйти.

— Иди проводи его, — подначивала мама, кутаясь в свой махровый халат. Не подчиниться — себе дороже. Вышла с ним на лестничную площадку.

— В понедельник свободна днём? — вдруг спросил мужчина. О нет! Только не свидание. Судорожно перебирала в голове варианты.

— Эм, хочу съездить в автомастерскую. Машина должна быть готова к этому дню.

— Хочешь составлю тебе компанию? — мягко улыбнулся.

— Давай, чуть ближе скажу. Сам понимаешь, с этой работой себе не принадлежишь, — не лучший вариант увильнуть, но за четыре дня что-нибудь да придумаю.

Лифт прибыл на этаж, открывая свою пасть.

— Тогда буду ждать. — В последнюю секунду чмокнул в уголок губ, слегка приобняв за талию. Шокированно замерла. — Пока! — Юркнул в кабину, и стальная коробка скрыла его за дверями.

Кажется, сейчас та граница между нами чуть не стёрлась. Об исходе думать совсем не хотелось. Чёрт! Надо бы уже разрулить эту ситуацию, поговорить на чистоту. Ладно, подумаю об этом чуть позже. Естественно, на весь остаток вечера погрузилась в мысли о новом шеф-поваре нашего ресторана. Впервые захотелось, чтобы поскорей наступил завтрашний день и я снова увижу своего добермана. Но придя на смену, обнаружила Германа совсем в недобром расположении духа. На моё приветствие сухо кивнул, позже, подобно дикому зверю, гонял поваров по кухне, заставляя вылизывать все холодильники, оборудование и стены. Разнёс все стеллажи в складах и камерах, грозясь обесчестить су-шефов гнилыми огурцами и морковью, если они не достанут глазные яблоки из задницы и не вернут их на место. Прямо так, дословно.

— Наш жеребчик сегодня точно не с той ноги встал, — проинформировала Таня, принеся в цех поднос со стаффовым* салатом и пастой с грибами. — Вы, что опять поссорились?

— Чёрт поймёт этого сумасброда, — буркнула, запуская вилку в спагетти. — Вчера любезничал, а сегодня даже не поздоровался толком. Перепады настроения, как у беременного.

— Ему главного витамина не хватает, — подруга заговорщески глянула на меня. — Уж пожалела бы самца, а то у него скоро из ушей всё попрёт.

— Я что благотворительный фонд? — возмущенно сдвинула брови, но тень желания всё же скользнула по лицу.

— Да он никак тебе нравится, Кексик? — Таня расширила глаза.

— Кексик? Тоже баллончиком хочешь? — шутя насупилась я.

— Я права, да? — подруга озорно улыбалась. — Ну-ка сознавайся, а то не перестану звать Кексиком.

— Да мне всё равно, — изобразила безразличие, но улыбка не покидала лицо.

— Что, было? Вы целовались?! — Таня тут же перевоплотилась в четырнадцатилетнюю девочку-подростока. Не хватает только пижамной вечеринки.

— Прекращай допрос, — набила рот спагетти.

— Значит, да, — эта дама знала меня вдоль и поперёк. Я медленно кивнула, продолжая заполнять себя макаронными изделиями, чтобы не ляпнуть лишнего.

— И как?

— Ммм, — помотала головой и, прихватив с собой тарелку поспешила от неё прочь в другой цех. Зря! Чертёнок скакал следом, а я наткнулась на знакомую фигуру альфа-самца. Торчащие из переполненного рта спагетти вызвали явный интерес мажорчика. Всасывать их в себя или выплёвывать при нём обратно на тарелку было бы неэтично, потому просто отвернулась от мажорчикп к урне и выплюнула всё туда. Содержимое блюда тоже отправилось в утиль.

— Что, настолько гадко? — он не шевельнулся, а на лице приподнялась только одна бровь.

Помня его утреннее невежество решила, что будет неплохо отплатить подобным.

— Пробовала и повкуснее, — буркнула гордо, вытирая губы бумажной салфеткой.

— Да? А мне, вроде, пошло, — без задней мысли ввернула Татьяна, ковыряя вилкой, в своей порции, и тут же получила от меня испепеляющий взор. — Хотя, я вечно жру всякую гадость, — тут же попыталась исправиться девушка и, сгорая под нашими взглядами, решила быстренько самоустраниться.

Доберман с полминуты смерял меня колким глазом.

— Виктория мне сегодня с Вас нужны отработки по всем десертам ресторана, которые актуальны и, кроме заказных тортов, разумеется.

Уставилась на него, приоткрыв рот. Он, видимо, шутит?!

— Это за один день не сделать, Герман. Нужно всё отработать. У меня заказы. Я не успею.

Мажорчик не дрогнул ни единой мышцей.

— В базе числится на сегодня три торта с самовывозом, а на завтра пять. Я уверен, что следующая тотальная подготовка идёт на послезавтра. Предлагаю вам, завтра вывести в смену побольше людей. Лиду, Савву. Он уж точно, не бросит цех на произвол и Вас особенно.

Откуда этот стальной говор? И с какого мы вдруг перешли на "вы"? Он даже во время стычки после аварии со мной так не говорил. Я что-то сделала? Зол, что не переспала с ним? Ах ты, хрен моржовый! Ладно, будет тебе ТТК, козёл! Кровь носом пойдёт, но твоя распрекрасная физиономия их получит. В папке на твёрдой корочке и чётко в лоб.

— Учту ваш совет, Герман Юрьевич, — бросилась той же монетой, отчего он немного сморщился, словно от звука вилки по стеклу. — До скольки у меня есть время?

— Я сегодня до одиннадцати вечера. Успевайте, — окинул более смягчённым и даже удовлетворённым взглядом и ушёл.

— Мурло, — сердито прошипела вдогонку, встретив сочувствующий и растроенный взгляд Тани.

Закатав повыше рукава и смахнув со лба мешающие пряди, принялась за отработки. По меню десять десертов. Взвесить полуфабрикаты, записать, потом вес выхода готовой продукции и так далее. Муторно, но выполнимо.

— Вик, мы не успеем с заказами, — жалобно посмотрела на меня напарница.

— Делай, в порядке важности. А я останусь, если что. Бери сначала лепку фигурок, потом сборку тортов. Я между делом, сделаю бисквиты и начинки.

— В смысле останешься? — сдвинула брови подруга. — На ночь что ли? Я тебя одну не оставлю.

— У твоего папы день рождения сегодня. Семейный стол, — напомнила я.

— Я была уже на двадцати семи его днях рождениях, — улыбнулась девушка. — Один раз можно и пропустить.

— Не пропустишь. Успеем, — заверила я.

Работа закипела с небывалой силой. Не помню, когда в последний раз так носилась по цеху — попа в мыле, сопли по щекам, волосы назад, но к девяти вечера все заказы были собраны и десерты отработаны. Мне оставалось только всё корректно изложить на бумаге в печатном виде.

— Порядок. Иди домой, — велела Тане. — Я распечатаю всё и отдам эту мудаку.

Подруга обняла меня, чмокнув в щёку на прощание, и убежала.

Выдохнула, поняв лишь сейчас, что во рту до сих пор ничего не было. Ладно, потерплю. Идти просить сейчас еду у поваров совсем не было желания. Затолкала в рот горсть шоколадных каллет и продолжила работу.

В половине одиннадцатого стояла на пороге шефской конуры. Стучать не стала из принципа, заставив Германа подпрыгнуть от неожиданности. Шлёпнула папку на стол, попав ему прямо по рукам, лежащими на поверхности столешницы.

— Проверьте, где есть недочёты, — железным тоном отчеканила я.

— Хорошо, — отложил ТТК в сторону. — Спасибо за оперативность. Думаю, исправлять сегодня вы уже не будете.

— Тогда я могу идти?

— Да. Заказ на ещё один торт на завтра вы видели?

— В смысле ещё один? — в груди всё начало падать куда-то вниз. Он что снова принял заказ без моего ведома?

— Заказ пришёл на сайт ресторана. Пралине, полтора килограмма. Декор: ягоды с вафельной распечаткой Винкс и надпись из шоколада.

— Ты издеваешься, да? — а вот сейчас не знала то ли заплакать, то ли хорошенько ему врезать. — Ты же сам видел сколько у меня работы, ещё эта отработка. Мы еле успели. Ты же мог отказать!

— Это деньги, Вика, — его лицо немного вытянулось, словно почувствовало вину.

— Это деньги, — эхом повторила я, тяжело вдыхая и выдыхая. Ещё разреветься при нём не хватало. Ни слова больше не говоря, повернула в цех. — Вика! — слышала моя спина.

Пошёл ты!

Лишь в кондитерском дала волю слезам. Пофиг! Некому глазеть. Кухня закрыта и никто сюда уже не придёт. Порыдала минут пять, жалея себя и ненавидя этого гада в кителе, и принялась за готовку торта. Поставила выпекаться обычный классический бисквит с какао. Мусс, благо, был. Нужно сделать только вафельную прослойку из пралине и молочного шоколада.

Пока загружала блендерный стакан составляющими, на пороге возник мажорчик. Смотрит угрюмо.

— Что решил попрощаться или ещё один заказ всплыл? — рявкнула я сердито, всыпая вафельную крошку в стакан.

— Я могу помочь. Скажи, что сделать, — с рыцарством, ты, позновато.

— Да, пожалуйста. Сунь голову в тестомес и включи. Заранее благодарю, — рыкнула в ответ, влив в стакан предварительно растопленный шоколад и фундучное пралине.

— Вика, я думал, ты видела этот хренов торт, — кажется, начал раздражаться, того и добивалась. Давай и посильней, чтобы потом с чистой совестью расцарапала тебе моську. — Он появился ещё в два часа дня. Ты прекрасно знаешь, что заказы с сайта редко подлежат отказу. При завале, ты обязана ставить флажок об ограничении. — Смотрит, как нервно водружаю стакан на агрегат, подходит ближе. — Перестань психовать, я правда могу помочь.

— Уже помог, — рыкнула обиженно и в сердцах нажала клавишу блендера.

Что произошло дальше не въехала. Взрыв на шоколадной фабрике. Содержимое стакана бомбануло по стенам и потолку. Инерцией прикрылась руками, запищав.

— Вика! КРЫШКА! — крик добермана, отталкивает в сторону, и звук работающего блендера прекращается.

Осмотрелась — всё вокруг в ореховом беспределе, равно, как и я с Германом. Мужчина сердито пытается вытереть лицо, облизывая губы.

— Ё-ё-йогуртовый торт, — разочарованно процедила, глядя на уделанный стол и спецодежду. — Теперь всё заново.

— Вика, что в нём было? — тон голоса мажорчика немного напугал, что не смогла ответить внятно.

— Шоколад, вафля… эээ, какао-масло…

— Орехи! Орехи есть?! — Герман метнулся к мойке и, перевалившись половиной тела в неё, начал быстро умывать лицо и руки.

— Нееет, пралине, — тупо уставилась на него.

— Пралине ореховое?! — перешёл на крик, не поднимая головы.

— Фундук, — котелок мой, похоже, под вечер соображал туго.

— ика, ать! У иа аэгиа а оэхи!

— Чего?! — не поняла я его "французский", пока он не повернулся ко мне лицом. Едва не заорала в панике, сдержав позыв читать молитву для изгнания дьявола. Губы Германа надулись от жуткого отёка, и он стал похож на безумного Фрогги. — Вот дерьмо! — выпалила в шоке, поняв, что у мажорчика началась жуткая аллергическая реакция на орехи.

___________

Стафф* — цеховое питание, продукты для рабочего персонала.