Тортоделка

Достойный соперник

Гера

Не ощущал предела происходящему. Марат что-то пытался говорить, но я просто обрушил на него всю ярость на какую был способен. Ни звуки боли, ни кровь на его лице — не могли остановить меня. Эта тварь трогала мою жену. Лежала с ней в постели. Целовала её тело… Блять! Ты покойник, мразь!

Отодрали от скулящей сволочи и оттащили к шкафам.

— Всё, Герыч, всё! — взор Антона пытается поймать мой бешеный взгляд.

— Я убью тебя, падла! Ты не жилец, скотина…, - снова рывок, но руки друга так же сильны. — Пусти меня! — прорычал, сознавая, что ярость начинает спадать на что-то иное — низкое, ничтожное, отчаянное. То, что никогда себе не позволял раньше — слёзы.

— Пошёл вон отсюда! — рыкнул друг на Марата, который перепуганно смотрел на меня.

— Прости, Герыч! Мы не хотели…, - заблеял он, подливая масло в огонь. Из моей груди вырвался звук подобный вою.

— Пошёл нахуй отсюда! — не своим голосом рявкнул Антон, роняя меня на край постели, а следом подлетая к Марату, чтобы вышвырнуть за порог.

Уже не видел постыдного братского бега, потому что смотрел на жену и хотел лететь глубоко вниз, в пропасть. Остановить своё проклятое сердце, чтобы больше никогда не чувствовать такой чудовищной боли.

— Герыч! — шлепок по щекам. — Герыч?! Пошли отсюда. Она пьяна. Завтра…

— Отвали! — рявкнул, толкнув друга от себя. Встал, обернувшись на Вику. Девушка сладко завернулась в одеяло и спала, словно ничего не было и не случилось никого мерзкого акта. — Она не могла. Ни по-пьяни, ни трезвой. Она моя Вика. Ты не могла! — метнулся к её лицу, словно оно может дать мне сейчас ответы. Макияж всё ещё на ней. Она любит нюдовые и матовые оттенки. Огляделся в поисках бокалов — валяются на полу рядом с бутылкой. Поднял оба, выглядывая на краях пятна от помады. Хрена с два! Чисто, хоть и на дне бокалов следы напитка. — Она не пила! — совершенно уверенно сообщил другу, который теперь тоже включил дедукцию.

— Тогда куда делось вино? — вопрос скорее был риторическим, потому что я, а вслед за мной и Тоха, метнулся в ванную, где обнаружил пробку со штопором, а на ободке слива в раковине небольшой бордовый след. — Оно в канализации.

— Света сказала, что они были внизу. Книга брошена там же, — соединял картинки пазла воедино.

— Возможно, он ей что-то подсыпал, — озвучил друг мою догадку. — Но Света сказала, что Вика попросила вина в комнату и бокалы.

— И не пила? — метнул на него недоверчивый взгляд. — Мне отчего-то кажется, что Вика не просила никакого вина. И это мы сейчас проверим.

Последняя мысль пришла уже в довесок, только чтобы подтвердить виновность третьих лиц.

Мы вошли в операторскую комнатку, где обычно отдыхала охрана и хранились теперь записи видеонаблюдений с камер. После нападения на Вику счёл нужным обезопасить свой дом подобными вещами. Так же не поскупился и поставил ещё несколько внутри дома. О их наличии знал только я и Артур.

Попросил охрану выйти, а сам принялся отматывать запись назад. Сначала гостиная. Для меня именно там должно было всё развиваться. Нашёл. На кадре — жена сидит в кресле и читает ту самую книгу. Ускорил запись на пару шагов. В гостиной появляется Марат, недолго говорит с ней, а после уходит наверх. Ещё несколько кадров и видно, как Светлана принесла девушке стакан сока. Вика благодарно выпивает и отдаёт стакан обратно. Чтение продолжается, но после супруга откладывает книгу на подлокотник и опускает голову вниз между колен. Обхватывает её руками и сидит так пару минут, слегка раскачиваясь. После осторожно поднимает голову и решается встать с кресла. Я болезненно зажмурился пронаблюдав, как Вика дезориентированно упала без сознания на пол. Руки инертно сжались в кулаки.

— В соке что-то было. Это Света, — Антон уже сорвался с места, чтобы пригвоздить прислугу, но я остановил его. — Стой! Потом. Досмотрим этот чёртов спектакль до конца.

На кадре видно, как Светлана убегает наверх, а через кадр спускается вместе с Маратом. Брат не пытается привести мою жену в чувство, а просто поднимает на руки и уносит обратно вверх по лестнице. Тут же переключаю камеру на коридор в спальни. Вижу, как Вику заносят в супружескую. Через пару минут раздетый до трусов Марат забирает у горничной бокалы и вино.

— Он явно не первую помощь Вике оказывал, — проронил друг.

Я гораздо более спокойно соображал. Мне нужны неопровержимые доказательства невиновности Вики. Я не знаю, что произошло дальше в спальне.

Встал и прямиком пошёл в покои медсестры. На мой стук женщина испуганно выскочила в коридор.

— Герман Юрьевич?! — запахнула туже халат, заспанно щурясь от света. — Что случилось? Ваш отец?

— Нет, простите, с ним порядок. У меня к вам личная просьба. Извините, что так поздно.

— Просьба?! — ещё больше расстерялась медсестра.

— Вы не могли бы взять кровь на анализ? Для меня это очень важно. — Неуверенный кивок. — И прошу вас о конфиденциальности.

Когда всё было готово и врач ушла, я молча смотрел на спящую жену. В груди всё равно ныло. Хоть ты и не виновата, но эта мразь притронулась к тебе, была с тобой в нашей постели. Влезла в наш суверенный мирок. Смогу ли теперь касаться тебя, не думая о том, что брат был так же близок? А ты?! Что будет с тобой, если узнаешь о случившемся?! Это же подобно изнасилованию!

— О том, что произошло, Вика не должна знать, — не отводя от спящей жены взгляд, предупредил друга. — Она не должна узнать о таком позоре и унижении.

— Понимаю. Но у этой истории твои враги — главные свидетели, — могильно напомнил Тоха. — И Вика не дура. Она может помнить падание в гостиной и след от укола тоже достаточно красноречив.

— Это уже моя забота. Твоя — молчать и ты сможешь. Это проделки Лики, я уверен. Марат лишь исполнитель. Пусть думает, что она выиграла, пока готовятся анализы, а потом… Потом воспользуюсь услугами курьера. Светлану в шею, но уйдет пока под видом внеурочного выходного.

Со стороны Антона услышал смешок. Бросил на него непонимающий взор, но разглядел уважение:

— Ты достойный противник, Герыч. И у такого воителя врагов с каждым разом всё больше.

Опустил голову, понимая его правоту. По сути, я первый встал на этот вражеский фронт и теперь обязан сам отражать удары, защищая супругу. Так и будет.

Выпроводив друга и поблагодарив за поддержку, решил замести все следы разыгравшейся драмы. Убрал стёкла, капли крови на полу, одел жену в ночнушку.

Чтобы не переваривать всё случившееся, залпом выпил две стопки виски. Лёг рядом с супругой. Долго смотрел на сладкодремлющее лицо. Если не переступлю этот барьер сейчас, не сделаю этого никогда. Она просто снова попала в беду, Гер, а ты должен быть рядом. Будь рядом — единственное, что она от тебя всегда просит. Притянул к себе, обвив руками, и поцеловал.

Всё нормально! Всё так, как всегда!

Проснулся от шевеления Вики. Девушка попробовала сесть, но, схватившись за голову, простонала. Мгновенно сел на кровати.

— Как ты? — погладил по щеке и посмотрел в лицо.

— Голова болит жутко, — Вика, не понимая, оглядывалась. Посмотрела на след от иглы на локте, слегка испугалась, накрыв его ладонью. — Что вчера произошло?

— Ты не помнишь? — слегка напрягся, ожидая ответ.

— Я была в гостиной… Книгу читала. Потом… Потом начало тошнить и сильно закружилась голова.

— Да, ты напугала меня вчера. Я нашёл тебя в гостиной. Ты была без сознания. Анна Леонидовна взяла у тебя кровь на анализ, по моей просьбе. Она думает, что мог резко понизиться уровень гемоглобина. Такое бывает.

Вика выдохнула и снова легла, положив голову мне на колени, руки крепко обвили.

— Прости, что напугала.

— Ничего, — гладил шёлк волос, невольно понимая, насколько близок был вчера к тому, чтобы всё это потерять.

Сейчас лишь снова дико хотелось отомстить. Скоро и очень скоро. Жди, Герыч.

Лика

Требование Марата срочно приехать к нему в офис, приняла с энтузиазмом. Об удачно или неудачно выполненном задании мужчина нарочно не говорил. Но моё нутро чуяло, что всё получилось. Войдя в кабинет, ахнула, увидев вместо обычного лица мужчины сплошной фингал.

— Бог мой! Герман просто зверь, — закрыла кабинет. На столе миска с водой и льдом. Мокнула в неё ветошь и отжала. Аккуратно приложила компресс на подбитый глаз Марата.

— Я думал, что он уйдет, — Марат был зол, но терпеливо позволял мне оказывать ему помощь. — Еле ноги унёс. И друг его тоже добавил. Учти, красотка, ты по гроб жизни теперь со мной не расплатишься.

— С удовольствием, — улыбнулась я и полезла мужчине в брюки.

На утро связалась со Светланой, но девушка сообщила, что ей дали два дня выходных.

— И ты свалила отдыхать, предварительно не узнав, что твориться у семейки Бермуд? — гневно закричала на неё в трубку. — Дура неотёсанная! Я тебе такие бабки плачу!

Сбросила вызов и швырнула мобильный на стол.

На работе эти двое не появились, отчего я ещё больше занервничала неизвестностью. Доработала с трудом и сославшись на боль в пояснице поехала домой. Но и там ждал неприятный сюрприз.

— Через месяц кондитерская открывается?! — взвизгнула, не веря словам отца. — Но ведь ты же говорил, не раньше шести месяцев!

— Так и было. Но Бермуд наш как-то выкрутился. СанПиНы сданы, пожарная тоже. Разрешение на открытие им выданы. До кучи инспектор Роспотреба отныне инструктирует их, поэтому любая резкая проверка будет вовремя зафиксирована.

Слушать это больше не хотелось и, махнув руками, убежала в свою комнату.

Всё, успокойся! Ещё ничего неясно. Возможно, сегодня Герман подал заявление на развод, а эта дрянь постыдно собирает свои монатки и валяется в ногах мужчины, моля выслушать её и заверяя, что ни в чём не виновата. Но доказательства на лицо. Голый мужик в твоей постели — доказательство просто неопровержимое. Крутя эти картинки в голове, невольно смягчилась. Всё хорошо. Потерпи, Лика. Скоро будет ответ.

Спала правда плохо. Часам к одиннадцати утра следующего дня разлепила глаза, услышав робкий стук в дверь.

— Да. Сейчас, — встала с постели и прошлёпала к дверям. На пороге стояла служанка и протягивала мне бумажный пакет.

— Это вам. Курьер доставил.

Приняла посылку и прошаркала с ней к постели. Вскрыла, вытряхнув содержимое на простынь: флэшка, файл с какими-то бумагами. Просмотрела. Медицинское заключение? Ничего не понятно, но в животе неприятно закрутило. Тут же схватила в руку носитель, на котором красовалась надпись маркером "Приятного просмотра, Ликуся".

Метнулась к ноуту, с трудом дождалась включения, вставила флэшку в разъём. Запустила. Это видеокартинка.

Обомлела, от начала и до конца просмотрев запись. Последняя вставка-послание ввели в небывалую тихую ярость: "Не пытайся втоптать мою жену в свою клоаку. Это бесполезно. Теперь я ещё больше уверен в своём выборе".

Дико вскричала, вскочив с кровати, и сбросила ноут на пол. Ярость ушла в болезненное хихиканье. Камеры! Твою мать! Почему я о них не подумала? Гребанные камеры, блять! И эта кретинка ничего не сказала! Сука! Падла! Ну что ж. Ещё посмотрим, Герочка. Я умею переубеждать.

Хватаю телефон и набираю нужный номер.

— Я скучал по тебе, моя беременяшка, — пропел сладко мужской голос мне в ухо.

— Пора, Иль, — голос странно осип. — Мне нужно, чтобы ты где-нибудь достал немного крови.