Тортоделка

Однолюб

Вика

Как преодолела путь от квартиры Геры до работы не помню. Пелена тумана и ступор закрывали взор. Удивляюсь, как не попала в аварию. В груди клокотало и рвалось наружу, чего позволить себе не смела. Слёз из-за него и той суки больше не будет. Хватит!

Беременна! У них будет общий ребёнок. Он всё так же любит её, но оскорбленный предательством не способен простить. А я? Я та, что помогает ему не сдаться? А нужно ли вообще это всё?! Если мы ошибаемся?! Если всё идёт к тому, чтобы им быть вместе?!

На автомате приехала на работу, переоделась и прошла в свой родной цех не в состоянии ни с кем говорить. Таня с Саввой подозрительно оглядели меня.

Когда мужчина узнал о моих отношениях с Герой, поник и старался ограничиваться близкого нахождения со мной. Уходил, если мог назреть личный разговор, перестал интересоваться моими делами, как делал это раньше. Став девушкой шеф-повара, я потеряла друга в лице Саввы. Чисто мужская гордость, и я ни в чём его не винила.

— Сегодня только торт с космонавтом и второй с живыми цветами, — попыталась переключиться, но голос мерзко дрожал. — По меню есть стопы?

— В стопе грушевый штрудель, — проговорила Таня, подозрительно глядя на меня. — В ограничении три порции мильфея и две порции лаймового тарта.

— Когда будет готово? — безразлично подняла взгляд на своих кондитеров.

— Штрудель через два часа выведу из стопа. Мильфей и тарт, сама понимаешь, только к завтрашнему дню будет готов.

— Хорошо, оглашу су-шефам тогда. Есть ещё что-то?

— Крем из белого шоколада на тыквенный закончился, и сыра нет на него, — проронил Савва. — Решили заменить пока на крем из солёных желтков.

— Почему нет сыра? — раздраженно уставилась на него. В данный момент, мне кажется, я вообще и вцелом была зла на мужской пол. — Не сделали заявку? Ты ответственный за поставку продукции! Куда ты смотрел?! Повнимательней можно?! — раздраженно рявкнула, ошарашив как его, так и Таню. Голос задрожал ещё сильнее. Я, словно, сейчас обвиняла и кричала на Германа, за то, что сделал меня таким ничтожеством, но достается Савве.

— Вика, ты сама урезала заявку по сыру, считая, что десяти килограмм достаточно. Помнишь?! — вмешалась подруга, пока мужчина недоуменно буравил меня взглядом.

— Значит я во всём виновата? — И тут Остапа понесло. Гребанные слезы всё же выступили из глаз, но я, как истеричная идиотка, пыталась их удержать. Часто задышала, тщетно храбрясь. — Вы могли же мне просигналить, что сыр заканчивается? Я бы заехала по дороге в магазин. Знаете же…

— Вика, Вика, — Таня уже подлетела ко мне, обняв за шею. — Что с тобой?

— Я неудачница, — пискнула, сдаваясь, и, вконец, разревевшись, уткнулась девушке в плечо.

— Гера? Вы поссорились? — гладя меня по спине, пыталась въехать в суть Таня.

— Что он сделал тебе? — гневный голос Саввы слегка напугал. — Скажи… Я урою этого, козла, — глаза горели лютой ненавистью.

— Савва, не лезь, — подруга, усмиряюще повернулась к нему. — Обычная ссора влюблённых. Иди в заготовочный. Это девчачий разговор.

Парень болезненно сцепил челюсть, пуская клубы ярости через нос и, сдавшись, ушёл.

— Что произошло? — вопросила девушка, как можно тише.

— У Геры скоро будет ребёнок от той рыжей, — слёзы ручьями побежали по щекам.

— Твою ж мать! — шокированно выдохнула Таня. — И? Что Герман?

— Не знаю. Я убежала. Эта дрянь заявилась сегодня с утра в его квартиру и огорошила. Я не смогла находится там в её присутствии.

Таня сожалеюще гладила мою ледяную ладонь.

— Тебе нужно с Герой поговорить. Не спеши делать выводы.

— За него я ей глотку могла перегрызть, но бороться с малышом низко, — жалобно покачала головой, поймав слезу на середине щеки.

— Может и не нужно будет. Викусь, вам придётся это обсудит. Гера иногда чудачит, но я уверена, он примет нужное решение. Он не настолько глуп.

— С каких пор ты стала его защитницей? — слегка улыбнулась.

— Я его не защищаю. Просто я — девушка его лучшего друга, а Антон его очень любит и ценит. И судя по его рассказам, есть за что, — напарница тоже улыбнулась и пожала плечами. — А теперь выдохни, езжай к нему и поговорите.

Приехать сейчас туда? Бррр. Делая ремонт и обновляя квартиру Германа, мы почти смогли вытравить дух его бывшей, но сегодня она снова осрамила стены и воздух в нашей обители.

— Я не хочу, — совершенно уверенно мотнула головой. — Я поеду к маме. Лучше пусть она свернёт мне кровь.

— Я отвезу тебя, — настойчивый и безапелляционный вызов Саввы. — И не смей брыкаться. В таком состоянии ты одна не поедешь.

— Я его поддерживаю, — энергично закивала подруга. — Езжай, успокойся и приведи мысли в порядок. То, что произошло — неприятно, но не конец света.

Посмотрела на неё и поняла, что и в этом она права. Может эта беременность поможет расставить все точки? Гера сделает выбор. Я переживу расставание с ним и снова начну жить, как раньше.

Но, согласившись ехать с Саввой, поступила опрометчиво. Вместо дома матери, парень молча вырулил на МКАД и устремил машину за город.

— Савва, это лишнее, — устало взглянула на него и после обернулась на солнечную зелёную траву лугов.

— Зато помогает, — буркнул он. — От мыслей о тебе так и избавляюсь.

— Савва, — с тоской произнесла я, снова и снова сожалея, что не могу ответить этому мужчине взаимностью.

— Лучше молчи, — оборвал резко. — Здесь надо молчать.

Сейчас он немного смахивал на дорожного маньяка, но сама себе усмехнулась от подобной мысли. Вскоре свернул на просёлочную и вырулил к водоёму. На ухабистом, поросшем травой берегу уже лежали двое отдыхающих и чуть поодаль от них на большом камне сидел рыбак. Место было тихим и пейзажным. По второй стороне берега простиралась лесополоса из буйных сосен. Водную гладь рассекали важные утки. Здесь было очень спокойно и тихо.

Савва не доехал до воды несколько метров и, выключив двигатель, вышел из машины.

— Пиво будешь? — обернулся в салон.

В десять утра?! Хотя сегодня не возбраняется. Согласно кивнула и тоже вышла на свежий августовский воздух. Обошла автомобиль и присела на капот. Утреннее солнце грело душу и тело, радостно сверкая в отблесках цветущей воды.

Мужчина протянул мне откупоренную бутылку.

— Тебе за руль, — напомнила я, немного улыбнувшись.

— Моё безалкогольное, — улыбнулся в ответ и тут же пошутил: — Моя задача споить тебя.

— Представляю лицо мамы, когда ты внесёшь за порог её пьяную дочурку.

— Да уж, — засмеялся парень, представляя картину. — Мне потом вовек не отмыться.

Мы посмеялись ещё с полминуты и задумчиво ушли в свои мысли. Савва смотрел на уток и, кажется, считал их, я же разглядывала жирного селезня, который манерой и грацией смахивал на моего Германа. Господи, я вижу этого мужчину даже в природе. Надо же было так повернуться на нём! Где твоя гордость, Вик?! Вылетела в трубу!

Савва опустошил свою бутылку и отставил.

— Он будет настоящим кретином, если оставит тебя, — понуро проронил он и видно больше с целью утешить меня, чем оскорбить его. — Но я бы был благодарен ему за это, уж прости.

— Даже если бы знал, как буду страдать? — попробовала грустно пошутить.

— Ты и сейчас страдаешь не меньше, — парировал он. — Но у тебя нет меня.

— Мы могли бы быть друзьями, — робко предложила.

— Нет, не могли бы, — категорично мотнул головой мужчина и глянул на меня, обжигая зеленью глаз. — Я не смогу строить из себя друга с человеком, которого люблю. Это издевательство.

С сожалением посмотрела на него:

— Ты не представляешь, как бы мне хотелось, чтобы это был ты.

Реакция поступила незамедлительно. Повернулся ко мне, пленил лицо, нежно заглянул в глаза, вторая ладонь легла на талию. Стало до невозможности неуютно в объятиях чужого мужчины. Потупила взор, но он принудительно заставил смотреть на себя.

— Тебе достаточно сказать лишь "да" и ради тебя я пойду на всё. Сделаю всё, что ты попросишь… Милая, — приблизился к губам, — любимая…

Чувствуя, что подошла к обрыву и погибну, вырвала лицо и оттолкнула от себя мужчину.

— Я ничего не чувствую к тебе, пойми! Не умею обманывать ни себя, ни тем более других, — проговорила чётко.

— Нет, себя ты как раз обманываешь, мечтая, что этот Герман рано или поздно ответит тебе взаимностью. Противоречишь, Вик, — горько посмотрел на меня. — Знаешь, а я всё же хочу, чтобы ты была счастлива. Если он — твоё счастье, пусть так. Желаю, чтобы у вас было всё хорошо. Но, если в этих глазах, он потушит тот, свет, что мне так дорог, клянусь, я уничтожу его.

Глядя на него, понимала, что голословности и пафоса в этой речи нет ни грамма. Готов отпустить, потому что любит? Боже! Такая настоящая любовь? Забыть о себе, но думать о любимом! Гере до этого так далеко!

А я? Нужно прекращать жить сердцем и начинать жить головой. Своей чёртовой кондитерской черепушкой.

Окинула коллегу тоскливым взглядом и только сейчас осознала, что мне полегчало. То ли от столь высоких слов, то ли от его боли. Господи, Вика, ты сейчас не лучше этой Лики. Заставляешь парня страдать и кайфуешь от этого.

— Спасибо, Савва, — уронила благодарно. — Твои слова были очень нужны мне. И обещаю тебе, что смогу найти в себе силы уйти от Геры, если наступит предел, но, пойми, я должна попытаться.

— Лишь бы не было потом поздно, — буркнул он разочарованно.

— Ты волен быть с другими девушками… Даже не вздумай ждать меня, — возмутилась я.

Савва прошёл к дверце машины, открыл, приостановился, глядя на меня:

— Я не об этом тебе говорю, а том во что может превратиться любящий человек, когда об него постоянно вытирают ноги. — Молвив, это сел в машину. — Садись, поехали.

В последний раз взглянула на водную гладь, выискивая важного селезня, но не обнаружив, направилась к пассажирскому.

ГЕРА

Оставив машину на парковке, стремился к служебному входу. Не переодеваясь, влетел в кондитерский цех.

Взгляд Тани слегка озадачил. Меня явно не ждали либо я чего-то не знаю.

— Привет, — запыхаясь, выпалил я.

— Привет. Выйди из цеха без спецодежды, — проворчала девушка.

— Да пофиг, — отмахнулся раздражённо. — Где Вика?! Вика! — позвал и, не дожидаясь ответа, направился в оформительный.

— Нет её! Она торт повезла, — дрогнула голосом её подруга.

— Машина здесь, на парковке. Я видел. Она не хочет видеть меня, но нам нужно поговорить! Где она?! Ты знаешь! — просверлил девушку требовательным взором, но, вглядевшись в её лицо, понял, что она боится, а не вредничает, как умеют женщины. — Где Вика?! Говори! — голос стал более грозным.

— Герман?! — на пороге возник дядя Паша. — А ты чего тут? У тебя ж выходной вроде по графику?

— Да, Вика просто срочно нужна, а её телефон недоступен, — постарался ответить более спокойно.

— Я видел, как она и Савва уехали на его машине. Видно, в закуп для декора что-то нужно. Позвони ему.

В груди начала закипать буря, но не гнева, а паники. Вдруг стало невыносимо страшно, что этот рыжий красавчик, вздыхающий по моей Вике, может всадить между нами ещё один клин.

— О, спасибо за наводку, — выдавил улыбку. — Ты мне его номер сможешь скинуть?

— Да, без проблем…

Получив желаемое, вылетел из цеха в коридор. Набрал. Долгие гудки, а после "Абонет не отвечает…". Блять! Сука! Рванул обратно в кондитерский, заставив Таню подпрыгнуть.

— Куда она уехала с ним? — вопрос не терпящий препирательств.

— Он повёз её домой, к матери. Уймись… Дай ей время, чтобы успокоиться.

— Не лезь, — бросил сурово и помчал к машине.

Опасно! Очень опасно её напарник подошёл к ней, но и я, одновременно, не имею права винить их, потому что в этой непонятной геометрической фигуре являюсь главной собакой на сене. Вику не способен полюбить, но отпустить тем более не могу. Тело и мозг играет странный и гадкий вальс в присутствии Лики, но простить её и довериться вновь не имею права, а Савва, тем временем, вздыхает по Вике, которая мучается больше всех. Бардак! Эгоизм и никакой логики. Я — настоящая мразь и ничем не лучше Лики. Но как объяснить всем, что просто хочу уйти с чёрной половины, стать независимым от бывшей и посвятить всего себя той, что смотрит на меня преданней собаки и незаслуженно боготворит? Очень хочу до боли в мышцах, до потери рассудка, чтобы были только я и моя Вика без теней в лице ненавистной Лики и вездесущего Саввы.

Квартиру долго не открывали, но позже напуганный и агрессивный голос за дверью соизволил рявкнуть на меня:

— Пошли вон! Я вызываю полицию!

— Антонина Григорьевна, это Герман! — крикнул в полотно сейфовой двери, напряженно вслушиваясь. — Вика, к вам сегодня поехала…

Замок щелкнул и подозрительное лицо матери Вики выглянуло в щель, ограниченную цепью.

— Не приходила она, — смотрит обеспокоенно и недоверчиво. — Она же с тобой таскается! Или уже с другим решила покувыркаться?!

Подставлять девушку под удар грозной матери со своими фобиями не стал. Расплылся в улыбке:

— Видимо, я немного неправильно её понял. Простите, Антонина Григорьевна. Поищу на работе….

— Деньги нажил, а мозги — нет, — прорычала она, зацепив больным взором, и захлопнула входную.

Фух. Несладко Вике с такой матерью и сейчас убедился в этом ещё больше. Шестым чувством знал, что мать не лгала, она бы не стала прикрывать дочь и меня бы не поскупилась выставить с помощью тапка или клюки.

Вика где-то с ним, но где именно боялся и предположить. Вновь набрал номер телефона соперника и в этот раз абонент уже недоступен. Сердце внутри пребольно сжималось, пока в голове рисовались картинки. Она не сделает этого! Это же Вика! Моя Вика!

Знакомый автомобиль зарулил во двор. Внутренне собрался, отслеживая траекторию его движения. Водитель и пассажирка увидели меня сразу.

Девушка вылезла из салона и не решалась двинуться в направлении своего подъезда через меня. Обида, испуг, беспокойство отражалось в милых чертах лица.

— Давай поговорим, — как можно мягче попросил я.

Из машины теперь вылез и Савва, смерил меня презрительным взором, оценил её.

— Антонина Григорьевна мне книгу обещала, — сказал как можно громче он. — Пошли вместе. Возьму за одно.

Вот падлюга! Если я почернел, то Вика побелела. Мужчина взял её под локоть и повёл к подъезду. Ну уж нет! Едва поравнявшись м ним, сталью руки упёрся оппоненту в плечо, сжав в ладони ткань футболки, которая опасно натянулась.

— Даже не вздумай, — прорычал, в упор глядя сопернику в глаза.

Парень был не хиляк и тут же махом руки скинул мою, а второй толкнул в грудь.

— Грабли убери! — рявкнул в ответ.

Вика мгновенно втесалась между нами. Уперлась в меня спиной, а Савве ладонями в торс.

— Успокойтесь! — приказала девушка. — Савва, иди на работу! — рыжий продолжал сканировать меня и мысленно крыть отборным матом. — Ты слышишь?! У тебя смена! Иди!

Взор его зеленых глаз опустился на девушку, сбавляя обороты. Не подчиниться своему начальнику он не смел.

— Подумай о чём я говорил тебе, — проронил он Вике и, нехотя, направился к машине. Хлопнул дверцей и рванул с места, распугав голубей.

Маленькая, но всё же победа.

— Чего скалишься?! — теперь девушка смотрела презрительно.

— Вик, выслушай, пожалуйста, — попробовал пленить руку, но она её вырвала и понуро продолжила путь к подъезду.

— Может хватит?! — обернулась. — За всю свою жизнь не испытывала столько позора и обид, как за месяц с тобой. К чему мы идём?! Я готова ждать твоей милости, но будет ли она? Способен ли ты? Есть ли смысл?

— Вика, я всегда был честен с тобой. Блять! Да, видимо, я — однолюб… И та сука, взяла самый важный и крупный кусок торта. Но она его не потребила, а размазала по столу самым мерзким и извращенным способом. Создай новый! Свой шедевр! Я готов! Скажи мне, что делать!

— Это бессмысленно, когда в твоём сердце другая. Ты хотел связать с той женщиной остаток своей жизни и даже после её предательства продолжил бежать за утехой к ней. Какая гарантия, что ты не пойдёшь через несколько дней снова в её постель, если мы сейчас расстанемся?!

— Мне нужна только ты, — голос панически дрогнул.

— Вот и проверим, — сердито вскинула девушкп головой. — Завтра я заберу свои вещи.

— Нет, погоди, — душа полетела глубоко в ад. — Ты бросаешь меня?!

— Нет, потому что люблю, несмотря ни на что, но и делать из себя посмешище или тряпку больше не позволю. Я хочу, чтобы ты подумал и принял верное решение, потому что на второй подобный раз, я уйду навсегда.

— Это ультиматум? — скривился слегка.

— Думай, как нравится. Это перерыв, в котором мы должны принять окончательное решение. Порознь это будет виднее.

— Не надо, Вик, — жалобно и устало склонил голову. — Это лишнее. Я рядом, хочу тебя, нам хорошо, когда мы вместе.

— Да. И потеряв, как раз убедимся не иллюзия ли это. До свидания, Герман, — отчеканила дрожащим голосом и поспешила в подъезд.

Иллюзия?! Я покажу тебе иллюзию! Настиг в два шага. Впечатал в дверь всем телом. Впился в рот, поглощая в себя без остатка. Оттаяла, обмякла, растеклась, снова сдаваясь в моё рабство. Смелая и решительная Вика тут же ушла в небытие. Целовала в ответ, жадно сливаясь со мной. Если бы не улица, овладел бы ею прямо сейчас. Титаническим усилием оторвался от тела девушки.

— Только лишь потому что ты просишь, — тяжело дыша произнёс. — Я отойду. Но, учти, время и срок будет за мной.

С этими словами развернулся и пошёл к машине, затылком ощущая всю тоску в её взгляде.

Пусть! Мне тоже интересно к чему это приведёт.