Тролльхол

11. Тайная комната

Откуда-то тянет сквозняком. Поднявшись с кровати, Рин проверяет окно. Обе створки плотно закрыты. Глядя в темнеющее небо, она задергивает шторы — старательно, чтобы не осталось ни одной щелочки. Не потому, что верит в существование гримтурсенов, а, чтобы Ян снова не замазал стекла, заметив, что шторы закрыты не полностью. Чудаковатый парень, но добрый. Воспоминание о нем вызывает у Рин улыбку, а на душе теплеет.

Холодный ветерок скользит по голым лодыжкам. Пижамные брюки коротковаты, Рин опускает пояс пониже, и края штанин ложатся на мягкие тапочки. Откуда все-таки дует? Она оборачивается. Дверь в комнату приоткрыта. Странно. Даже если остались открытыми окна в гостиной, задувать сюда не должно. Да и воздух… он будто не с улицы, а из сырого подвала — затхлый и тяжелый. Вот, снова потянуло! Рин передергивает плечами. Воображение рисует ей, как длинные синеватые пальцы мертвеца прикасаются к ее коже.

Вместо того, чтобы закрыть дверь поплотнее (разумная мысль, но любопытство все же берет верх), Рин выходит из комнаты и направляется в холл. Свет загорается сам — срабатывает датчик движения. Взгляд Рин падает на то место, где была обнаружена третья дверь. Широкая щель чернеет за отогнутым краем обойного листа. Теперь она кажется гораздо шире, чем утром. Или это из-за освещения? В прошлый раз в холл проникал солнечный свет из гостиной.

Рин подходит ближе и касается щели рукой. Не остается сомнений в том, что дует и воняет именно оттуда. Запах одновременно отталкивающий и притягательный. Пахнет мокрым камнем, плесенью, древностью, и еще, как ни странно, цветами. Словно там, за дверью, скрывается горная долина, поросшая альпийскими розами.

Рин засовывает пальцы в щель. Ее рука тянется дальше, исследуя пространство. Там пусто и прохладно. Ее ноги, обутые в плюшевые тапочки, бесшумно ступают по чему-то мягкому вроде ковролина. Дверь медленно распахивается с тихим коротким скрипом. Рин испуганно замирает, но лишь на миг, а потом решительно шагает в темный проем. Свет из холла проникает внутрь вместе с ней, но через пару секунд гаснет: датчик движения не позволяет лампам долго гореть в опустевшей прихожей.

Тьма кажется кромешной, но любопытство толкает Рин вперед, и, застыв на мгновение, она все-таки идет дальше. С каждым шагом затхлость и сырость усиливаются. Откуда-то доносится звук капающей воды, гулкий, как в колодце, и частый, как удары сердца, колотящегося от страха. Мрак редеет, в нем проступают угловатые очертания предметов: потайная комната постепенно открывается перед Рин. В поле зрения появляется узкая грязно-фиолетовая полоска света, и по мере приближения становится ясно, что свет падает из окна, заколоченного досками. Сквозь щели виднеется вечернее небо. Несмотря на поздний час, еще не слишком стемнело, как и должно быть в это время года в северных краях. Свет, пробивающийся сквозь щели в досках, тусклый и скудный, но его достаточно, чтобы осмотреться.

На первый взгляд обстановка такая же, как и в спальне Рин: кровать, шкаф, круглый стол на резных ножках. Вместо вазы с цветами на нем стоит свечной фонарь из кованого железа. Боковая створка фонаря открыта, внутри белеет оплывший свечной огарок, еще довольно большой. Рядом с фонарем на столе лежит какой-то металлический предмет размером со спичечный коробок. Рин берет его в руки, скользит подушечками пальцев по прохладной поверхности, нащупывает нечто вроде кнопки. Зажигалка. Очень кстати! Щелчок, и пламя с шипением выскакивает наружу. Рин подносит огонек к фитилю свечи, и фонарь озаряется красноватым сиянием. Закрыв стеклянную створку в корпусе фонаря, Рин берется за железную ручку-кольцо и поднимает его повыше: теперь можно как следует оглядеть комнату. Она не ожидает увидеть ничего необычного. Наверное, именно поэтому шок оказывается особенно сильным.

Вокруг черным-черно от плесени. Стены и потолок сплошь затянуты рыхлой субстанцией, похожей на игольчатый мех диковинного зверя, и неоднородной по толщине: кое-где она вздымается буграми, местами образовывает толстые складки, а в углах свисает густой бахромой. Рин содрогается от омерзения и судорожно сжимает ручку фонаря онемевшими от ужаса пальцами. Запах плесени резко бьёт в нос, будто многократно усилившись. Что это? Откуда в доме такая запущенная комната?! Судя по всему, здесь давно не ступала нога человека. Почему Юхан ничего не предпринимает? И знает ли он об этом вообще? Разве можно быть равнодушным к тому, что твой дом гниёт изнутри?

Голова начинает кружиться, и Рин опускается на корточки. Возможно, воздух здесь отравлен из-за плесени, догадывается она и понимает, что надо уходить. Однако встать не получается. Она упирается ладонями в пол и чувствует, как слегка продавливается рыхлая от влаги древесина. Снова откуда-то тянет сквозняком, на этот раз более ощутимо, даже прядь волос всколыхнулась у лица. Рин убирает ее за ухо и прислушивается к ощущениям, пытаясь понять, откуда дует. Ее взгляд упирается в дверцу шкафа у противоположной стены, и та приоткрывается прямо у нее на глазах, словно приглашая заглянуть внутрь. Завороженная, Рин подползает ближе и протягивает вперед руку с фонарем.

Задней стенки у шкафа нет. Вместо нее — темное пустое пространство, из которого доносится звук капающей воды. Свет фонаря озаряет каменные своды, блестящие от влаги. Крупные капли воды сверкают на них.

Забравшись в шкаф, Рин просовывает голову в проем в стене. Оттуда веет холодом. Кожа вмиг покрывается мурашками. Левое плечо касается влажного камня. Узкий ход тянется куда-то далеко, в пугающую неизвестность. Рин хочется немедленно убраться отсюда, закрыть за собой дверь потайной комнаты, приклеить отодранные обои и забыть обо всем, что она здесь видела, но мысль о близости к разгадке какой-то страшной тайны удерживает ее на месте.

Позади нее раздается скрежещущий звук, словно сдвинули стул, не отрывая ножки от пола. Похолодев от ужаса, Рин поспешно пятится и оглядывается, выбираясь из шкафа. Обжигающая волна проходит по телу при виде Юхана, сидящего за столом.

— Привет! — произносит он с улыбкой — с настоящей улыбкой, теплой и дружелюбной, а не с саркастическим изгибом губ, как обычно. Его пальцы играют с зажигалкой, огонек часто вспыхивает, освещая лицо.

Рин ошарашенно смотрит на него, не в силах вымолвить ни слова. Она ждет, что хозяин дома вот-вот разразится гневной тирадой и устроит ей выволочку за излишнее самовольство. Наверняка этой улыбкой он лишь прикрывает негодование, бурлящее внутри: хорошее воспитание, только и всего.

— Нашла мой тайник? — невозмутимо спрашивает Юхан, в его голосе нет ни намека на злобу или раздражение.

— Извините. Случайно вышло. — На негнущихся ногах Рин подходит к нему и ставит фонарь на стол. Свет падает на лицо Юхана. Странно, оно совершенно спокойное и миролюбивое.

— Не страшно. Я его больше не скрываю, теперь в этом нет смысла.

Рин не нравятся его слова, хотя они и сказаны приветливым тоном. Что значит «теперь в этом нет смысла»? Вдруг тайник — это место, где Юхан держит похищенных девушек, и теперь настала ее, Рин, очередь отправиться в заключение?! Память выдает ей массу информации об изощренных зверствах маньяков, собранную за всю жизнь из фильмов, книг и сводок криминальной хроники. Как же глупо с ее стороны было поселиться в доме незнакомого мужчины, да к тому же иностранца! Никто никогда ее здесь не найдет! Она полностью во власти человека, устроившего в своем доме тайную комнату с подземным ходом, ведущим, возможно, прямо в склеп, забитый останками жертв!

— Хочешь, покажу тебе, что у меня в тайнике? Уверен, что ты еще не все видела! — Юхан, по-прежнему сидящий на стуле, подается к стоящей перед ним Рин и проникновенно смотрит на нее снизу вверх.

— Я ничего там не видела, — едва слышно бормочет она, отступая на шаг. — Правда! Совсем ничего!

Он протягивает руку, его крепкие пальцы смыкаются на ее запястье.

— Так пойдем же! Ты должна это увидеть.

Рин протестующе мотает головой и пытается вырваться, но Юхан не выпускает ее.

— Почему нет? — Он явно удивлен ее отказом.

«Странно. Можно подумать, все его жертвы по первому зову сами лезут в его нору», — мелькает в голове Рин.

— Я… устала. Уже поздно. Мне пора. — Она пытается сделать вид, что не догадывается о его намерениях, хотя и понимает, что он ее не отпустит. Но, может быть, ее спокойствие усыпит его бдительность, и ей удастся вырваться в подходящий момент? Лишь бы такой момент представился! Ведь оказывать сопротивление прямо сейчас, когда он крепко держит ее за руку, не имеет смысла, можно сделать только хуже — например, получить нокаутирующий удар кулаком.

— Наша прогулка не займет много времени. Обещаю, что ты сможешь вернуться уже через полчаса. Если захочешь, конечно. — Юхан поднимается на ноги и горой нависает над ней. — Я только поделюсь с тобой одним секретом, и все, — шепчет он, склоняясь к ее уху. Его волосы щекочут ей лицо, от них пахнет хвоей, цветами и немного — эликсиром Фрои. — Мне трудно обладать таким секретом в одиночку, — добавляет он вкрадчиво.

Неожиданно для самой себя Рин вдруг соглашается. Каким-то непостижимым образом Юхан смог вызвать у нее доверие. Сейчас она почти не сомневается, что у него нет коварного умысла. Что происходит? Всего минуту назад она тряслась в панике и ждала, когда можно будет дать деру, а теперь готова отправиться с ним неизвестно куда. Юхан словно околдовал ее. И заинтриговал. Ей действительно интересно узнать его секрет, и тот больше не кажется ей чем-то зловещим.