Трудная невеста, или Как довести суженого до ручки

Глава 39

Мне приснился странный сон. Я видела все происходящее очень четко, но меня саму никто не замечает. Моим глазам предстал Вольф, стоящий у окна возле своего рабочего стола. Того самого, с помощью которого я связалась со своей подругой. Теперь на нем стоит тот самый золотой браслет, обугленный по краям. Император сунул руки в карманы, осунулся и смотрит в окно таким взглядом, от которого мне стало не по себе даже сквозь морок сна. Особую пикантность ситуации добавляет то, что за окном царит непроглядная ночь.

Неожиданно дверь открылась, и в покои без стука вошел Чак. Надо же, живой, и даже в саду его не прикопали.

— Если ты вновь скажешь мне, что новостей нет, я выброшу тебя в окно, — ровным и спокойным голосом произнес Вольф. Это ледяное спокойствие пугает ничуть не хуже гневного окрика.

— Новости есть, — цокнул языком Чак, но как-то совсем безрадостно. — Но вряд ли они тебе понравятся.

— Нашли ее? — Вольф стремительно обернулся и пронзил кузена взглядом ярко-желтых глаз.

— Ищем, — обтекаемо ответил оборотень. Это явно не тот ответ, который хотел услышать Вольф. — Ее заметили на одном из пунктов перемещения.

— На каком?! — глаза императора загорелись живым огнем. Казалось, он прямо сейчас готов переместиться в этот пункт и разобрать его по кирпичику, лишь бы найти меня.

— В провинции Каррам, — отрезал Чак. Да, я прошла этот пункт еще в середине пути. Небогатый, скромный, он переместил меня в крупный город. Странно, что в таком неприметном и нелюдимом месте меня заметили.

— Это же у дракона на хвосте! — остолбенел Вольф. Он явно не ожидал, что я могу оказаться столь далеко от столицы. Это мне на руку. Значит, он понятия не имеет, куда именно я направляюсь. Хм… Я ожидала от императора большей сообразительности.

— Да, далеко улетела птичка, — цокнул языком Чак. — Неужели ты ничего не заметил? Вы не ссорились?

— Нет! — отрезал Вольф с таким лицом, словно готов загрызть брата безо всякой трансформации в волка. — Мы расстались в прекрасных отношениях!

Ну и зачем он врет? Неужели стесняется поведать, как запер меня в покоях?

— Знаешь, мне показалось, что ее побег был спонтанным, — протянул Чак, всем своим видом показывая, что не очень-то верит брату. — Анна усыпила эту девчонку, подсунула ее в твою постель, украла форму. В прошлый раз она действовала куда более продуманно.

— Она знала, что меня и моих людей нет во дворце, вот и решила сбежать, — выдохнул Вольф. Мне хотелось покачать головой и выкрикнуть этому остолопу, что мир не крутится вокруг его императорской задницы. Неужели он даже мысли не допускает, что нападение на того, кто мне дорог, играет роль в моем побеге?! Должны же в его голове работать хотя бы пара извилин! Все-таки правитель огромной империи, а не заурядный маг.

— И ни один стражник ее не остановил, — цокнул Чак. — А вот послушал бы меня, представил ее, как подобает, и ничего этого бы не случилось, — поддел Вольфа он. На мой взгляд, зря. Император находится в таком состоянии, что его лучше лишний раз не злить. Даже я не решилась бы сейчас подтрунивать над Вольфом.

— Я хотел дать ей и двору время, чтобы привыкнуть к новому положению дел, — хрипло выдавил из себя император.

— А она решила, что ты дал ей возможность сбежать, — пожал плечами Чак. А вот сейчас захотелось накрутить хвост этому самоуверенному быку. Зачем он настраивает Вольфа против меня? Да, я сбежала, но о причинах, похоже, никто и не догадывается.

А это означает, что они оба даже не подозревают, что я направляюсь домой. Странно. Если Вольф отдал приказ убрать Ольфа, неужели подобная мысль даже не промелькнула в его голове?

— Ее необходимо найти, — негромко заявил он, переведя взгляд на лопнувший браслет — Она ранена, — его голос необычно «провалился», словно у Вольфа вдруг закончился воздух. Полминуты он не отрывал взгляд от браслета и вдруг спросил: — Неужели она так сильно ненавидит меня, что готова была терпеть невыносимую боль? Чак, там внутри куски обожженной кожи. Что с ней будет после такого? — он посмотрел на кузена.

— Будет у тебя однорукая суженая, — хмыкнул тот, мол, подумаешь, пустяки какие. — Приделаем ей крюк, как у моряков, будет пугать всех еще сильнее прежнего.

— Прекрати паясничать! — жестко осадил его Вольф. — Ситуация серьезная! Она может погибнуть от заражения крови! Ты хоть понимаешь, что такое ожог?! Я даже представить не могу, какая это боль!

Будто подтверждая его слова, сквозь сон у меня начала болеть рука. Пока несильно, но противно, назойливо, мерзко.

— Мы допросили стражника, у которого она спрашивала дорогу, — Чак ничуть не впечатлился отповедью императора. Говорит так спокойно, будто свой завтрак обсуждает. — С его слов, Анна совсем не выглядела как тяжело раненая. Улыбалась ему, была приветлива.

— Она могла принять что-то от боли, — догадался Вольф.

— Вот именно! — воскликнул Чак. — Эта бестия меня усыпила при помощи подручных средств. Уж как-нибудь позаботится о своей руке, я не сомневаюсь.

А боль тем временем только нарастает. Ее все сложнее игнорировать. Сон начинает расплываться, слова мужчин разобрать все сложнее.

— Ее нужно найти! — зарычал на кузена Вольф. Черты его лица я больше не вижу, только расплывающийся силуэт. — Переверни все эти проклятые пункты перемещения! В каждый пришли людей и обыщи!

— А если ее там нет? — устало развел руками Чак.

— Не понимаю, — опасно прошипел Вольф. — Ты пытаешься сказать, что мою суженую не нужно искать?!

— Я считаю, что все нужно сделать как можно тише и аккуратнее! — Чак тоже повысил голос. — Ни к чему, чтобы все вокруг узнали, что от тебя сбежала суженая! Во второй раз, Вольф! Тебе самому не стыдно?! Удерживаешь женщину возле себя силой! В своей личной спальне! Может, у тебя от обретения суженой совсем мозги расплавились, но я пока еще соображаю! — расплывающийся силуэт Чака агрессивно постучал себе по виску. — Она не хочет быть с тобой! Прими это уже! Она готова руку себе отрубить, лишь бы от тебя сбежать! Знаешь, я на многих охотился в своей жизни, но вылавливать женщину, которая бежит от своего похитителя — это слишком!

Вольф что-то ответил ему, но слов я не разобрала. Сон окончательно исчез, а я вернулась в реальность. Рука болит так, что я действительно готова ее отрубить. Проснувшись, я застонала и принялась судорожно искать пузырек с настойкой кауса. Без нее я сойду с ума от боли.

Я выпила всю настойку до последней капли. Этой дозы должно хватить еще на полдня, но может и меньше. Постепенно организм привыкает к обезболивающему средству, и от боли уже ничего не спасает. Только спустя несколько минут, когда настойка начала действовать, я смогла собрать мозги в кучу и подумать о том, что только что увидела.

Пора, наконец, признать очевидное: между мной и Вольфом существует ментальная связь. Никак иначе нельзя объяснить то, что во сне я вижу происходящее с императором. Притом, сам он ничего не видит.

Чак… Поверить не могу, что этот язвительный наглый волк вступается за меня и ведет себя столь благородно. Сказать в лицо императору, что он отказывается искать его суженую, словно она какая-то преступница… Даже я не смогла бы так. На это нужны силы и огромная отвага.

За ночь моя рана почернела. Очевидно, что рука умирает. Как только спасу Ольфа, попрошу целителей отрезать мою многострадальную конечность. Видимо, и вправду придется приделать крюк.

Я поспешила замотать страшную рану чистой тканью. Боль ушла, и я вновь могу сосредоточиться на своем деле. Едва первые лучи рассвета забрезжили над горизонтом, я поспешила спуститься и потребовала переместить меня как можно скорее.

Остаток пути при помощи арок занял еще три часа драгоценного времени. Когда я вышла из последней арки и оказалась в своей родной провинции, то оказалось, что до родного селения никто не собирается меня подвозить. Это не входит в список тех услуг, которые я оплатила. Нужно нанимать новый экипаж, который согласится доставить меня в селение. Дорога не близкая, а потому везти меня туда не все согласны. Как итог, пришлось сменить привычный удобный экипаж на деревянную телегу.

«Транспорт, достойный суженой императора» — мысленно посмеялась я и с удовольствием села на подстилку из сена. Эх, видела бы меня сейчас леди Катарина! Она бы позабыла про свою выправку и высказала мне все, что думает о моих привычках. Лесная нимфа, но как же приятно вновь почувствовать себя простой свободной девушкой! Без реверансов, этикета и постоянного давления, которое я испытываю с тех пор, как меня насильно увезли из дома.

Родная природа, знакомые дороги, привычные небогатые домики. Как же приятно вернуться домой! Я пыталась подремать, но тревожные мысли никак не позволяют уснуть. Похоже, Вольф даже не заметил исчезновение из своих запасов багряного золота. Никто даже не заметил, что я проникла в целительский корпус. Можно подумать, что это не императорский дворец, а проходной двор, но я-то знаю, что всему виной магия Вольф в моей крови.

Невольно в голову закрадывается странная мысль: а может быть так, что император вовсе непричастен к нападению на Ольфа? Он ведь мог и не отдавать такого приказа. С другой стороны, вообразить, что кто-то мог пуститься в такую самодеятельность, для меня немыслимо. Оборотни очень хорошо чувствуют иерархию своих стай. Такому сильному альфе, как Вольф, они подчиняются безоговорочно.

«Только Чак осмеливается огрызаться» — с улыбкой подумала я. Ирония судьбы: тот, кого я раздела догола, теперь вступился за мою честь. Уверена, только благодаря его промедлению я до сих пор не скручена и не доставлена в императорский дворец под конвоем. При случае нужно будет отблагодарить чака.

Когда впереди забрезжило мое селение, с души будто камень упал. Я здесь, я приехала! Сбежала от императора, пересекла всю империю и прибыла сюда. Поверить не могу, что все это провернула сама. Оказывается, я гораздо лучше, чем думала о себе раньше.

Расплатившись с извозчиком, я бегом бросилась к дому Ольфа. По пути мне то и дело встречались знакомые, при виде бегущей Аннабель в аристократических одеждах вскрикивали, замирали и пытались о чем-то спросить. Я игнорировала все их попытки и бежала так быстро, как только позволяют возможности моего хрупкого тела. В дом бывшего жениха я влетела, словно ураган. В гостиной сидели его встревоженные родители, которые всегда относились ко мне с душой. У окна стоит целитель в голубых одеждах. Я сразу догадалась, что его вызвали из города за немаленькие деньги.

— Где Ольф? — задыхаясь, спросила я. На меня смотрели с таким ужасом и изумлением, словно привидение увидели. — Он жив?! — я обвела всех присутствующих испуганным взглядом. Только когда его мама медленно кивнула, от сердца отлегло.

— Пока еще жив, — целитель первый обрел дар речь. — Но время его на исходе.

Этих слов мне хватило, чтобы сорваться с места и стрелой устремиться в его спальню. Никто не осмелился меня остановить. Я взбежала по узкой лестнице на второй этаж и ворвалась в комнату Ольфа. Раздался женский вскрик, и я с трудом затормозила. Оказалось, я едва не сшибла с ног…Каю.

— Аннабель?! — изумилась она, увидев меня. — Как ты здесь оказалась?!

— Я же сказала тебе, что прибуду в течение суток! — полыхнула раздражением я, подходя к кровати умирающего.

На Ольфа страшно смотреть. Если бы его грудь едва заметно не вздымалась от дыхания, я бы решила, что передо мной лежит труп. Тот, кто должен был стать моим мужем, теперь лежит бледный, словно сама смерть. На его красивом лице — широкие царапины от когтей, которые никогда не заживут. Грудь перевязана широкой белой тканью, но даже из-под нее видно сломанные ребра. Я боюсь даже представить, что чувствовал Ольф, когда зверь рвал его на куски.