Трудная невеста, или Как довести суженого до ручки

Глава 40

Вздрогнув, я оторвала взгляд от изувеченного парня и потянулась за тем, ради чего проделала весь этот путь. Пузырек с багряным золотом все это время хранился в кармане дорожного платья. Достав его, я откупорила пробку и подошла к Ольфу.

— Что это? Что ты делаешь, Аннабель?! — встрепенулась Кая.

— Спасаю его, — глухо отозвалась я и аккуратно влила живительное зелье в рот бывшего жениха. Вблизи на него буквально страшно смотреть. Он больше похож на труп, чем на самого себя.

Багряное золото застыло на его губах. Я замерла в тревожном ожидании. Неужели все мои попытки спасти Ольфа разобьются о его неспособность проглотить свое спасение?! Всего один глоток, один-единственный, Ольф!

Он меня услышал. Усилием воли парень сглотнул то, что находится у него во рту, и сразу же что-то в нем незримо изменилось. Цвет лица стал не таким мертвенно-бледным, черты смягчились и перестали напоминать посмертную восковую маску.

— Аннабель, объясни, что ты ему дала? — негромко спросила Кая.

— Что, что… Багряное золото! Что еще ему может помочь? — не сводя глаз с Ольфа ответила я.

— Но где ты его достала? — изумилась Кая, до конца все еще не веря мне. Я и сама не верю в происходящее.

— В императорском дворце, — ответила я откровенно.

— Что?! И тебе так просто его дали?! — подруга открыла рот от изумления.

— Ага, за красивые глаза, — мрачно пошутила я. — Смотри, раны заживают! — ахнула я. Царапины на лице начали затягиваться буквально на наших глазах. Сам Ольф уже совсем не похож на покойника, хоя прошла всего-то минута! Но щеки порозовели, глаза не западают в череп, да и его болезненная худоба куда-то исчезла.

— О, боги! — взмолилась Кая и заплакала. — Ольф, ты слышишь меня? — он подалась к нему и взяла за руку. Этот жест сразу бросился мне в глаза и показался странным. Такой нежный, трепетный, совсем не дружеский.

— М-м-м… — застонал парень. Я присела на кровать рядом с ним, с тревогой наблюдая за тем, как к нему возвращается жизнь. Ольф приоткрыл глаза, но в его взгляде нет ни капли сознания. — Кая… — простонал он, глядя в потолок. — Кая… — прошептал он и вновь провалился в забытье.

Внутри меня как будто лопнула невидимая струна. По сердцу ударил вопрос — почему Кая? Почему не Аннабель? Моя подруга находится с ним лишь неделю. Неужели за это время он так сильно привязался к ней? Не понимаю… Мы трое знакомы с детства, мы выросли вместе. Но я никогда не замечала между Каей и Ольфом никакой близости. Обычная дружба, какая есть между всеми, выросшими в соседних домах.

— Ольф, ты только живи, — шептала Кая и, кажется, вовсе позабыла о моем присутствии. Она трепетно гладила руку Ольфа, на лице появилась робкая улыбка. — Только выживи, пожалуйста.

— Кая, что произошло? — сглотнув вставший в горле ком, выдавила из себя я. — Как такое могло произойти?

— Ольф был в лесу, — после паузы ответила мне Кая. Ей тяжело об этом говорить, каждую фразу приходится выталкивать из горла. Только сейчас я заметила, что она сама выглядит не лучше Ольфа. Такая же бледная, осунувшаяся, с темными кругами под глазами. Похоже, все это время Кая спала лишь урывками. — Те, кто был там, говорят, что на него напал огромный волк. В наших местах таких зверей никогда не водилось, тем более, так близко к людям. Откуда он мог взяться?! — посмотрела она на меня, как будто уже знает ответ. Я лишь отвела взгляд.

— Кто-то еще пострадал? — шепотом спросила я.

— Нет, — покачала головой Кая. — Волка интересовал только Ольф. Говорят, магия не действовала на зверя. Его смогли отогнать только метнув топоры в это чудовище. Он хотел загрызть Ольфа насмерть, но не успел, — слезы покатились по щекам Каи. Она сжала руку Ольфа еще сильнее, и в этот момент тот открыл глаза. На этот раз взгляд осмысленный.

— Где я? — прохрипел он.

— Ты дома, Ольф, — с нежностью прошептала Кая. — Теперь ты поправишься.

— Что со мной? — думаю, тот факт, что он вообще открывает рот и произносит слова, само по себе чудо. Еще пять минут назад Ольфу оставалось жить несколько часов, не больше. — Почему так болит грудь? — он смог поднять руку и коснулся ткани, которой перевязан его торс от груди до бедер.

Кая открыла было рот, чтобы ответить, но я ее опередила.

— Ты был ранен, Ольф, — произнесла я, напоминая этим двоим о своем присутствии.

— Бель? — слабо шепнул он, скосив на меня глаза. — Ты здесь?

— Да, Ольф, — выдохнула я и улыбнулась, увидев живой румянец на его щеках. — За сутки пересекла всю империю ради тебя, — рассмеялась я.

— Я думал, что уже не увижу тебя, — Ольф тоже улыбнулся, но сил у него еще мало. Он вновь обессиленно закрыл глаза.

— Ему нужно поспать, — шепнула Кая, отпуская руку моего жениха.

— Как он? — в спальню заглянула мать Ольфа и, увидев вместо живого трупа своего порозовевшего сына, ахнула. — Ольф… — она несмело вошла в комнату, будто не веря своим глазам. — Бог мой всемилостивый! Что вы с ним сделали? — она не знала, ей радоваться или ужаснуться? Даже эта женщина без магических способностей поняла, что произошло нечто невообразимое. Так просто из предсмертного состояния не возвращаются.

— Анна, объясни, что сейчас произошло? — присоединилась к ней Кая.

— Я же сказала — багряное золото, — чувствуя себя неуютно, ответила ей. — Ты сама сказала, что только оно может его спасти! — мне полагается гордиться собой, но я как будто оправдываюсь. Кая смотрит на меня, как на источник беды, а не как на спасительницу. Не на такой прием я рассчитывала.

— О, богиня! Ты услышала меня! — моя несостоявшаяся свекровь закрыла глаза и вскинула руки к потолку. — Благодарю!

Однако, Кая не спешила предаваться религиозному экстазу. Она смотрит на меня с откровенным недоверием и тревогой.

— Выйдем, — шепнула она. Матушка бросилась к сыну и принялась целовать его руки, а я почувствовала себя…чужой. Мне здесь как будто не место.

Стоило нам выйти за пределы спальни, как Кая зашипела на меня:

— Где ты его достала?!

Я опешила от той агрессии, с которой она набросилась на меня. Никогда прежде я не видела веселую и добрую Каю такой, похожей на злую кошку, которую двое суток не кормили, а потом еще и на хвост наступили.

— Почему ты злишься? — протянула я, с опаской глядя на подругу детства.

— Ты еще спрашиваешь?! — ахнула она и нервно мотнула головой. — Аннабель, я не знаю, в каком подвале держали тебя все это время, но с момента, как появился тот стихийник, наша жизнь превратилась в ад! — выплюнула Кая, обвиняя меня. — Здесь постоянно рыщут странные люди, выспрашивают, пытаются разнюхать все о тебе, об Ольфе, о твоем дяде… — она закрыла глаза и устало покачала головой. — Еще и делают вид при этом, что они в селении проездом. Клоуны, а не шпионы. Кто тот мужчина, который забрал тебя?! — хлестнула меня вопросом подруга, словно обвиняя в предательстве.

— Э-э-э… — опешила я от ее напора. — А что?

— Раз у него его багряное золото, значит, он очень серьезный человек, — зашипела Кая. Ну, я бы поспорила. Серьезный человек не стал бы устраивать скандал из-за остатков запаха на женщине. Вольф — это смесь огромной императорской власти и хищного зверя, который живет инстинктами. — Ты опять навлечь на нас проблемы! — обреченно выдохнула она.

— Я только что спасла жизнь Ольфу, а вместо слов благодарности выслушиваю пустые упреки! — возмутилась я.

— Его чуть не убили из-за тебя! — Кая обожгла меня ненавидящим взглядом. — Этот волк приходил за ним! Ты думаешь, я не узнаю оборотней?! — спросила она, и в этот момент я вспомнила, что Кая прекрасно видит сущности всех живых созданий. — Если ты украла столь ценное зелье, если разозлила оборотней, то Ольфа убьют! На этот раз наверняка! Из-за тебя!

— Ты обвиняешь меня в том, что меня похитили? — не могла поверить я.

— Я обвиняю тебя в том, что из-за тебя все селение теперь боится выходить из своих домов! — припечатала Кая. — Люди не идиоты, Анна! Зачем ты явилась сюда?! — потребовала ответа она.

— Чтобы спасти Ольфа! — я тоже перешла на неприлично высокий тон. — Ты думаешь, я не понимаю, что он ранен из-за меня?! Я сбежала из-под носа у огненного стихийника, чтобы оказаться здесь! Я обокрала его!

— А знаешь, что это значит? — мрачно усмехнулась Кая. — Что волки вот-вот явятся сюда. По твою душу. Он ведь украл тебя не просто так, да, Анна? — прищурилась подруга. Впрочем, теперь уже и не знаю, подруга ли? — Что он сделает, когда узнает, что ты обокрала его и прибежала к бывшему жениху? — Кая опасно подалась вперед. Мне всерьез показалось, что она вот-вот ударит меня. — Он открыто угрожал ему! Ты хоть понимаешь, какую беду навлекла на всех нас?! Он теперь спалит все селение!

— Что за бред ты несешь?! — взорвалась я. — По-твоему, нужно было бросить Ольфа умирать?! Посмотри, он же оживает буквально на глазах!

— Ты могла бы отправить багряное золото каким угодно способом, но не приходить сюда лично! — выкрикнула Кая, шокировав меня до глубины души.

— Ты совсем совесть потеряла?! — зашипела я. На фоне громкого крика подруги мое шипение звучит особенно зловеще.

— Это ты ее потеряла! — упрекнула меня Кая. — Скоро сюда явятся волки по твою душу, а пострадаем все мы! Что, не терпелось явиться сюда, показать, какая ты теперь богатая?! Нацепила платье из бархата в дорогу! Позорище! — выплюнула она и презрительно отвернулась.

Что? Платье?! Каждое ее слово вгоняет меня в такое изумление, что все слова улетучиваются из головы. Я спешила сюда со всех ног, а получила отповедь в духе «зачем ты здесь нарисовалась?».

— Девочки, — раздался робкий мужской голос этажом ниже. Я не сразу узнала отца Ольфа. — Не кричите.

— Тоже считаете, что я зря спешила сюда спасать вашего сына?! — не удержалась от вопроса я, спускаясь вниз.

— Аннабель… — с болью выдохнул мужчина и покачал головой. — Последние дни я проклинал тебя каждый день, ты уж прости, — признался он, не глядя на меня.

Внезапно дверь спальни распахнулась, оттуда выбежала мать Ольфа.

— Он заговорил! — возвестила она сквозь слезы. — Наш мальчик заговорил, Генри! Он приходит в себя!

— О, великие боги природы! — выдохнул отец моего жениха и несмело улыбнулся. — Как вас благодарить?

— Благодарить нужно не богов, а меня, — заявила я с каменным лицом.

— Да, ты права, — закивал Генри. — Аннабель, но что я могу сделать для тебя?

— Ничего! — вмешалась Кая. — У нее теперь такая жизнь, о которой все мы можем только мечтать! Лучше расскажи, как скоро сюда прибудет стихийник, у которого ты украла эликсир! Расскажи, что он сделает с единственным сыном этих людей.

— Ничего не сделает! — осадила я эту нахалку.

— Да что ты! — рассмеялась Кая. — Это с тобой он ласковый и нежный, а с твоими женихами…

— Кая, закрой рот! — взорвалась я, стоило ей заговорить о Вольфе в столь насмешливом тоне. — Ольфа никто не тронет, слышишь ты?! Никто! — я обвела всех присутствующих горящим взглядом. Пусть только попробуют возразить!

— Анна, уходи, — прозвучала тихая просьба. Я в изумлении обернулась и поняла, что слова принадлежат матери Ольфа, моей несостоявшейся свекрови. У нас с ней всегда были хорошие отношения, она благосклонно относилась к выбору сына. Я не чувствовала от нее ни ревности, ни неприязни, только доброжелательное отношение. И вот, теперь она прогоняет меня. — Ты навлекла опасность на моего сына, — произнесла женщина. — Да, ненамеренно, но от этого не легче. Оборотни и стихийники никогда не отличались жалостью к простому люду. Я чуть не потеряла моего мальчика и не хочу вновь проходить через этот кошмар. Если сюда явится тот стихийник, то…

— Не думаете же вы, что он убьет его прямо здесь?! — с болью зашипела я. Ответом мне был дружный взгляд трех пар глаз, каждый из которых как бы говорил: «Да, именно так мы и думает. Дверь вон там».

— Где мой дядя? — требовательно спросила я у них. Кроме него идти мне некуда. Хозяева дома с недоумением переглянулись.

— Мы думали, что и его забрали стихийники, — протянул Генри, с недоумением глядя на меня.

— Нет, не забрали, — покачала головой я, чувствуя, словно земля уходит у меня из-под ног. — Мне сказали, что он пропал, — сглотнула я. Обстановка стала невыносимо тяжелой. На меня будто уронили каменную плиту, под которой не вздохнуть.

— Ха! — со злостью воскликнула Кая. — Они даже дядю твоего не пощадили! Неужели ты думаешь, что пощадят того, кто собирался на тебе жениться? Аннабель, уходи отсюда, — припечатал она. — Уходи и никогда не возвращайся.

Я беспомощно посмотрела на родителей Ольфа. По их лицам я сразу поняла: они полностью согласны с Каей, но сказать об этом прямо не позволяет совесть.

— Мне даже переночевать негде, — прошептала я, умоляюще глядя на тех людей, к которым спешила со всех ног. Будто всего этого мало, больная рука начала отдавать неприятным покалыванием.

— Лес — твоя стихия, там и ночуй, — ничуть не смутилась Кая. — На улице тепло, а тебя ни одна мошка в лесу не кусает. Как будто в первый раз!

— Анна, прости, но… — мать Ольфа сокрушенно покачала головой. — Иного выхода у нас нет.

Я не нашлась, что на это возразить. В глубине души я понимаю, что все они правы, но… Что-то не отпускает меня. Обернувшись, я взглянула вверх и начала подниматься по лестнице. Кая хотела преградить мне путь, но не решилась. Наверное, нутром почувствовала, что уж тогда бы я точно спустила ее с лестницы.

Я вошла в комнату Ольфа молча. Как я и думала, он лежит с открытыми глазами.