Вампир без клыков

[Special Episode] Глава сороковая, в которой кровь, вино и эльфы

Эта история — воспоминания Джордана о том, как они путешествовали к земле эльфов, Аргардским Садам.

Да… Причина, по которой Некрос ненавидела этих лесных ублюдков, заключалась в том, что они постоянно расширяют свое поселение. Не в том плане, что они распространяются по миру, даря всем радость своих улыбок. Эти уродцы буквально расширяли территорию Садов, подминая под нее все, что только есть. Логово волков оплеталось лозами, а вскоре из него вырастало дерево, ветви которого сплетались в жилища. Дома людей превращались в развалины у корней эльфских хижин. Остроухие уничтожали все на своем пути. Может, не по своей воле. Говорят, сердце Садов само разрасталось, и эльфы никак не могли этому помешать. Но все же…

Мало кто любил этих уродов. Они выглядели как ошибка природы, но только для современников. Говорят, что жители Аргарда существуют с незапамятных времен. Появились тут раньше демонов, людей, вампиров и… богов. Но лично у меня не было знаний на этот счет. Да и на эльфов было чхать. Я просто сопровождал любимую женщину, надеясь, что когда решится вопрос с ее сыном, мы сможем мирно вернуться к Алисе и Яну. И Некрос будет жить вместе с нами.

Мечты, мечты… старина Джо. Когда-то в детстве мы с отцом любили посмотреть на звезды да поговорить о всяком разном. «О будущем» — так мы это называли. Планы, мечты. И все прочее.

— Ну что там, Джо? — поинтересовалась Некрос, когда я вернулся к костру.

— Голо. Эльфов не видно. Как и их домов.

— Значит, все верно. После поднятия Лесов Силы, Аргард ужался в размерах. Не хватило магии для поддержания Сада.

— Ты вообще уверена в том, что мы их найдем? Может, эльфы передохли все? Без магии многим туго пришлось. А уж они-то ею только и питаются.

— Не глупи, малыш, ничто магическое не умрет без магии. Может, увянет ненадолго, может, спрячется. Как медведь в студеную пору. Но не умрет.

— Значит, мы продолжаем искать иголку в стоге сена? — я усмехнулся, разломив веточку на две части. — Дьявол, обожаю таким заниматься. Можно сказать, я эксперт по иголкам и сену.

— Шут ты, а не эксперт, — с улыбкой сказала Некрос. — Повзрослеть давно пора, не знал?

— Повзрослеть? Я? Не для того Джордан, сын Джордана, явился в этот мир! — рассмеялся и потянул демоницу к себе, целуя. — Да и вообще, будет ли тебе интересно видеть мрачного и злого придурка?

— Я бы предпочла вообще возле себя придурков не видеть, — улыбнулась Некрос.

— Но ведь лучше веселого и жизнерадостного, верно? Неужели тебе нужен бурчащий дурачок?

— Может… только если им будешь ты, — промурчала демонесса.

— Ой-ой, какие мы нежные! Не зарази! Говорят, эта дрянь передается слишком легко! — я демонстративно отстранился, приподняв руки, будто защищаясь.

— О нет, ты и правда придурок! Стража, меня обманывали, здесь мошенник, стража! — поддержала шутку Некрос, выхватывая из костра горящую веточку и направляя ее в мою сторону. — Берегись, злодей, я верну свою честь!

— Боги, она принесла с собой огонь! Мне не жить… — я схватился за сердце и закатил глаза.

Позже шутку поддерживать было некому — мы оба согнулись от смеха.

— Ладно, ладно, довольно озорства, — пробормотала Некрос, закидывая веточку и утирая слезинку. — Я чувствую в этих землях эльфов. Если поблизости их нет, значит, они разведывали эту местность. Скорее всего, мы близко.

— Ты уверена в том, что мы сможем с ними что-то сделать? Заставить их вернуть Акулу?.. — я нахмурился. — Не знаю многого об эльфах, но ты издавна вроде как враждуешь с ними. По твоим словам.

— Мне главное, чтобы они что-то могли сделать с сыном. А уж я приложу все усилия для того, чтобы заставить этих ублюдков исправить содеянное.

— Ну, смотри сама. Я всегда готов прикрыть спину.

Мы сидели возле костра, греясь, глядя на огонь. Зевали. Не от сонливости, а от обычной усталости и скуки.

— Как там Акула? — спросил я.

— В порядке. Спит. Тласолтеотль оберегает его. А твоими стараниями — мальчик вряд ли проснется до нужного времени.

— Вот и отлично, — потянувшись, докинул еще парочку веток. — А то, знаешь, я раньше никого не погружал в ловушку времени. И даже не знаю, может ли это убить.

— Мой сын живучий. Не переживай. Сам-то… не голодный?

— Нет, человечинки пока еще не захотел. Да и припасенного хватает пока. Думаю, после эльфов проголодаюсь сильнее.

— Береги себя, Джо, и свои силы тоже. Не стоит идти в бой голодным.

— Дельный совет.

— Его мне дал капитан отряда. Когда я еще была… человеком, — Некрос задумчиво уставилась в костер. — Это было его главное правило. Каждый боец должен наесться до отвала за час до битвы.

— Прямо до отвала? А что если это замедлит бойцов?

— Мы все были покрыты толстыми слоями стали. Армия короля, отряд авангарда. Наши битвы могли затянуться надолго. А если нет — часто оказывалось, что нам нужно отступать дальше положенного. Или нас отрезали от своих. Если не наешься до отвала, рискуешь подохнуть от голода во вражеском окружении.

— Такое случалось?

— Иногда. Кажется, даже в том отряде, в котором я служила. Когда голодают вампиры — они стараются побыстрее убить кого-то. Когда голодает человек — он старается побыстрее нарваться на чужой меч. Чтобы не дойти до поедания своих друзей.

— Звучит паскудно… — я поморщился. — Но ты, если что, не переживай. Красивых демонесс не ем! Даже под страхом смерти.

— В тебе я не сомневаюсь… — усмехнулась Некрос. — Хотя не удивилась бы, сожри ты меня однажды.

Я рассмеялся. Нелепая мысль. Хотя такое и правда могло бы случиться. Поэтому от таких шуток невольно сводит желудок. Не голодом. А страхом. Обязательно проскальзывает мысль: «Я что, правда могу сожрать того, кого люблю?» И сердце грифона в груди радостно стучит, подсказывая: «Можешь, можешь».

Демон во мне давно был сожран. Поглощен. И пусть его Сила все еще нашептывала из глубин моей души, я мог не беспокоиться о черных мыслях. Но во мне был еще один паразит, существование которого могло принести проблемы. Сердце. Орган грифона, который я получил когда-то от Некрос, чтобы не умереть и не утащить в мир смерти Алису. С тех пор, как мне вживили это сердце вместо старого, я обречен на поедание… людей. Необходимость, на которую было плевать демону во мне, но на которую не плевать мне. Даже больше того. Уверен, если бы я не был во власти Тьмы в тот момент, когда сожрал первого человека, я сошел бы с ума.

Да, мои родители были вампирами. Для нас вполне типично пожинать плоды, взращенные низшими. Съесть молодого юношу или даже девушку, отловив ее среди мрака ночи. И каждый из клыкастых справляется с этим по-своему. Не знаю, справился бы я или нет. Отец рассказывал, что это та необходимость, которую вампиры часто делают под страхом смерти. Без крови в нас не будет силы. Желания жить. И если ты не хочешь стать безвольным, отрешенным существом, которое найдет свою смерть в ближайших днях… ты должен питаться. И пытаться не думать об убитых. Веселиться, забывая, что во рту вкус чужой крови.

Плата. Цена жизни. Отец говорил, что надо жить так, чтобы соответствовать ей. Оправдывать ценник, навешенный на тебя кем-то высшим.

И я правда стараюсь. Хотя иногда кажется, что у меня не удается.

— Опять грустишь, Джо? — Некрос ткнула меня в плечо кулачком. — Снова терзают сомнения?

— Да. Пуще прежнего.

— Это из-за того, что мы ушли от Алисы. И Яна.

— Он сказал что-то напоследок? Что-то такое, что обеспокоило тебя?

— «Сказал»? Смешно. Он же немой, ты помнишь?

— Я-то помню. А ты должен понимать, что я имею в виду.

— Нет, ничего такого. Кажется, он вполне…

Губы прижимаются в поцелуе, я чувствую, как язык робко касается меня, и по какой-то причине не в силах оттолкнуть. Наверное, и не хочу. Ян не привлекал меня в любви. Никогда. Но я чувствовал, что это, возможно, последний шанс подарить ему хоть что-то кроме боли и страданий.

— Он вполне тепло попрощался. И согласился прикрыть Алису в случае чего. Так что я более-менее спокоен на этот счет. Скорее, я… — так тяжело признаваться в собственной слабости, но Некрос я мог доверять. — Скорее я просто боюсь. За сестру. И за южанина. Сколько вместе путешествуем, мир то и дело подкидывает дрянь. Пинает нас всех. И я не хочу, чтобы с ними обоими что-то случилось. Не сейчас. У Алисы ребенок и…

— Я понимаю, — выдохнула Некрос, положив руку мне на плечо. — Все хорошо, малыш. Они сейчас в безопасности. И единственное, о чем нам стоит переживать сейчас, — мы сами. Не хочу уничтожать твою уверенность. Подрывать мораль или еще что в этом духе… Просто знай, что завтра мы, скорее всего, найдем эльфов. И предстоит, возможно, тяжелый бой. Стоит сосредоточиться на подготовке. Пусть хотя бы и внутренней.

— Спасибо, — я улыбнулся, касаясь ее руки и легонько сжимая. — Я буду готов. Клянусь. Но только завтра. Сегодня хотел бы позволить себе немного слабости. Если ты не против.

— Рядом с тобой надежный товарищ, не переживай. Так, как ты доказал собственную преданность, я могу доказать свою. И если уж ты решился тащиться с Акулой в такую даль… не беспокойся, я отплачу тем же.

— Не надо ничем платить. Мне хватит обычного понимания, — усмехнулся я, опуская руки. — Завтра я буду в полной готовности. Клянусь.

— Как скажешь, малыш. Я тебе верю.

— Надерем эльфам задницы?

— Обязательно. С первыми лучами вернемся к поискам, а как найдем — будет превосходнейшая заруба.

Некрос подмигнула, а мне оставалось лишь улыбнуться ее бодрости. Хоть и догадывался, что это может быть игрой лица…

***

Утро было окрашено в серые тона. Банально. Примитивно. Никогда не любил такую погоду: из всех виденных мною, она была самой скучной. Впрочем, не приходится жаловаться. Сегодня важный день, который довольно быстро раскрасит не только наши с Некрос мечи. Траву, кусты, деревья, землю и, быть может, небеса. Все станет красным. От крови.

Я жадно прильнул к горлышку фляги. По пути к Аргардским Садам мы закупились выпивкой. Как еще коротать время ночи?

— Забавный факт. Вампиры не переносят воду, но алкоголь пить могут, — сказала Некрос, отбирая у меня вино.

— Да. А то я не знал. К чему ты это?

— Ты не задумывался, что непереносимость воды больше похожа на чье-то проклятие, нежели на природную особенность?

— Эльфы? — я криво усмехнулся.

— Именно. Причина, по которой я ненавижу этих ублюдков, заключается в том, что они прокляли слишком много деталей этого мира. Когда-то давно, когда вампиры только появились…

— Ушастым это не понравилось, да? — я покачал головой. — Почему они столь могущественны? Почему боги не отняли их силу?

— Потому что этого не допустил тот, кто создал эту планету, — демонесса пожала плечами и вернула флягу. — В общем-то, логично. Ты бы тоже не захотел, если бы у твоего ребенка отняли власть и силу.

— Ты знаешь создателя?

— Его никто не знает. Во всяком случае, я пока не встречала тех, кто хотя бы видел Всеотца.

Пожав плечами, я допил последние остатки вина. Мне лично — плевать. Кем бы ни был этот Всеотец, я знал, что ему на меня плевать. И он никак не влияет на мою судьбу. Повороты истории и чужих конфликтов меня не должны касаться.

Некрос поднялась, отряхнула плащ. Вытащила Тласолтеотль из земли. Свой двуручный меч, в котором жила древняя богиня. Когда-то этим клинком пользовался я. До того, как мы уплыли из Холиврита. До того, как законная обладательница меча вернулась к жизни.

— Я хочу знать, намерен ли ты пользоваться силой демона. Ты ведь ее поглотил вместе с ним, верно?

— Не ради того, чтобы убивать. Не ради того, чтобы обрести могущество. Я убил Плачущего лишь для спокойной жизни. Он мешал мне. И я точно не собираюсь возвращаться к его силе.

— Смотри сам. Я бы не отказалась от твоей настоящей мощи.

— Если дойдет до крайнего, я сделаю то, что должен. Не беспокойся. Пообещал же.

Разминая спину, я внезапно почувствовал странный укол в сердце. Грифон негодовал. Его что-то беспокоило. И я внимательнее прислушался к ощущениям.

— Ты ведь тоже заметила?

— Да. Видимо, сегодня мы встретим не только эльфов.

— Плевать. Мы знаем цель, и никто не должен помешать.

— Ты уверен? Далековато заходишь ради моего сына.

— Он мой друг. А чей он сын — вопрос другой.

Некрос улыбнулась. Не знаю, действительно ли ее радовало то, что я считаю Акулу своим товарищем. Но, наверное, если в этом моя мотивация — это выгодно для демоницы.

— Идем, Джордан. Давно я не виделась с этими уродами, но уверена, что ничего нового они не покажут. Бояться нечего. Просто остерегайся проклятий. Если увидишь, что кто-то начинает говорить лишнее — просто убей его.

— Знаешь ли, никогда не любил тех, кто болтает под острием меча. Так что разберусь.

Капля дождя опустилась на мой затылок. И я, недовольно поморщившись, накинул капюшон. Если начнется ливень — тем лучше. Смоет кровь раньше, чем она мне надоест.

***

Аргардские Сады легко различимы издалека. И пусть эльфы живут в хижинах, свитых из ветвей деревьев и лоз, целое поселение не могло спрятаться от внимательных глаз. Особенно, когда ты вываливаешься из кустарника и едва не сбиваешь с ног какую-то собирательницу. В ее руках — простая корзинка с ягодами. Глаза перепуганные. Хотя…

Я увидел эльфа впервые в жизни. Слышал о них когда-то, но почти нигде не описывается их настоящая внешность. Это народ, живущий в изоляции от всего мира. Они не прячутся, но они достаточно опасны для того, чтобы отпугнуть любую разумную тварь. Видимо, мы с Некрос были безумны, раз действительно решили сунуться в Аргард.

— Извините? — спросила эльфийка.

Вопрос я понял лишь из-за наркотика горгоны, который мне когда-то вкололи по нелепой случайности. Видимо, эти твари знакомы с эльфами, раз я разобрал сказанное девушкой.

Ее лицо было отталкивающим. И в то же время миловидным. Эльфы мало чем были похожи на людей. Разве что, фигурой. Какими-то очертаниями. Две ноги, две руки, голова. Пальцы, такое же количество. Но тела их состояли не совсем из плоти. Тело покрывали наросты, и эта эльфийка была гола. Им не нужна одежда, если прятать нечего. По рукам вились странные ростки, пальцы были похожи на обломанные ветви.

— Извиняю, — холодно ответила Некрос, но не на языке эльфов.

Тласолтеотль пронзила тело девушки… или эльфа. Можно ли их называть словами, типичными для людей?

И в глазах, едва виднеющихся из-под коры, я не видел страха. Боли. Переживания. Эльфийка умерла спокойно. Так обычно расстаются с жизнью те, кто ничего не успел понять. Лишь судорожный вздох, пущенный через подобие рта, свидетельствовал о каких-то чувствах в глубине этого тела.

Двуручник провернулся, ноги эльфа подкосились, а Некрос улыбнулась, пинком ноги бросая тело на землю, освобождая клинок. Взмахнула им. А я стоял и смотрел на лужу крови, растекающуюся под убитой. Медленно — часть все-таки забирала земля.

— Совсем как человеческая, — пробормотал я, опускаясь на колено и касаясь пальцами алого озерца. Сколько раз я чувствовал чужую кровь на собственной коже? Не счесть. Но сейчас все было чуть иначе. Я почувствовал, какой огромной силой обладала эльфийка.

— Да, только она не принадлежит ей. Даже в этом эльфы совсем не похожи ни на кого из нас. Их кровь принадлежит Дереву. Тому, из которого они вылезли. Аргард создает их сосуды целиком и полностью. И никогда не отпускает от себя. По этой причине эльфов не встретить в остальном мире.

Значит, сила, которую я почувствовал, принадлежала не девушке. А ее народу. Хотя это все еще не мешает ею пользоваться.

Я поднялся и обнажил клинок.

— То есть, вот так и делаем? Убиваем всех, кого видим?

— Пока не объявится старейшина лесов. Тогда буду говорить я, а не меч.

— Что ж, мне это по вкусу.

— Только оставь мне кого-то. Давно хотела размяться, а то на корабле все не до этого было.

— Там ты разминалась иначе, — подмигнул я и, оскалившись, пошел дальше, навстречу взглядам.

***

Тела окружали нас. Я слишком часто за жизнь участвовал в бойнях. Иногда сам их начинал. Убивая эльфов, я не чувствовал особого сожаления. Они были похожи на монстров, и я знал, что их жизнь не в теле, а в душе. Убив человека, ты вряд ли встретишься с ним в ближайшие десятилетия. Убив эльфа, ты рискуешь повстречать его уже через день. Аргард делает тела. И привязывает души. Эти древни не могут даже умереть.

Хотя, реши мы поглотить души… но это крайняя мера. Во всяком случае, я ни разу не слышал от Некрос, чтобы она кого-то пожирала. А мне самому интереса не было.

— Ну что, когда этот болван покажется? — Некрос подняла взгляд к вершине Дерева. С первого взгляда было ясно, что оно — сердце поселения.

— Наверное, ждет, пока мы освободим больше жилищ.

— Они же не люди, Джордан. Эти бревна не могут страдать от перенаселения.

— Какая жалость. Я уж возомнил себя героем.

— Не сегодня! — рассмеялась Некрос.

Сложно сказать, что веселее — убивать эльфов быстро или растягивать время. Без ног они забавно пытаются отползти подальше. Без рук — стараются убежать. Без головы — падают и расплетаются, словно табак в огне. Превращаются в сплошную кучу веток и увядших лоз. Ломких. Мертвых. Скучных. И сквозь них сочится кровь. Вернее, что-то очень похожее на нее.

Эльф обхватил мои ноги, пытаясь остановить. Я недоуменно склонил голову набок. Вцепился пальцами в его голову, поднимая с земли, отдирая от своих сапог. Швырнул прочь. Их тела были относительно легкими. Людьми я так не бросался. Тоже весело.

— Достаточно убийств.

Чей-то голос прозвучал сверху, и когда я поднял взгляд, то увидел, что эльф, очевидно старейшина, уже торопится на переговоры, соскальзывая по стволу дерева вниз. От остальных его отличало более… заросшее тело. И странная накидка на плечах. Очень короткая, ткань ее уже давно потеряла цвет, а узоры стали неразборчивыми из-за подранности.

— Ох, старик, а ты все так же долго избегаешь разговоров, — недовольно заметила Некрос.

— А ты все так же приходишь к нам с мечом.

— Значит, помнишь меня, да?

— Наша память безупречна. Чего ты ищешь здесь? Спустя столько лет.

— Мой сын. Вы должны вернуть ему рассудок.

— Для чего же? Таково твое проклятие, и быть ему нерушимым.

— Вот как, — Некрос вздохнула и оперлась на рукоять меча, вонзенного в землю. — Ты же понимаешь, что я могу уничтожить Аргард? Любой демон может. Всеотец давно перестал приглядывать за вами так же пристально, как делал это раньше.

— Понимаю. Мы все это знаем. Поэтому и позвали ее. Она обещала защитить. Даже от таких, как ты, пусть вы и подобны по природе своей.

Я вновь почувствовал нехороший укол. Грифон чуял опасность.

— Слушай, Некрос…

— Молчи, малыш, — демонесса остановила меня жестом руки. — Мне плевать, кого позвал этот обмудок. Я должна вернуть сыну его рассудок. Или узнать, как это сделать.

Я закусил губу. Пожал плечами. Все, что оставалось делать, дать Некрос придерживаться собственного плана. Нет смысла сообщать о том, какого масштаба угроза сейчас нависает над нами.

— Уходи, Рена, — приказал эльф. — Тебе не одолеть нашу покровительницу. И не испугать меня настолько, чтобы я решился нарушить правила проклятия, которое наложил когда-то.

— Наложил ты его весьма дерьмово. Я легко избежала смерти.

— Всего лишь ценой смерти другой части своей души, да? — эльф изучающе обошел Некрос. — Ты была тем демоном, чья душа состояла из двух половин. Одна из них — ты, Рена. Другая… Ее звали Марьей. Верно говорю?

— О да, верно. Ты прав, я позволила инквизиторам убить ее. Но знаешь, в чем ты не прав?

— Просвети.

— Не стоит давить на больное другим.

Прежде, чем я успел сделать хоть что-то, Некрос одним резким движением обрубила старейшине ноги. Еще один проблеск клинка — и разрез поперек живота. Демонесса усмехнулась, наблюдая, как разваливается на части эльф.

— А твоя душа… должно быть, в голове? — Рена подошла к лежащему, истекающему кровью старейшине.

Каблук ее сапога уперся туда, где у людей лоб. Мгновение, и звонкий хруст проломленной коры.

Души эльфов похожи на людские. За одним исключением. Их нить не из серебра. Она… более воздушна. Почти прозрачна. Будто растекается в воздухе. Расплывается под пальцами. Но Некрос не беспокоили такие детали. Вонзив меч в землю, она резко разорвала душу. Один из кусков протянула мне.

— Желаешь ли ты отведать остатки этого мудака?

— Воздержусь, — пробормотал я, засовывая меч в ножны. — Я так понимаю, ваши переговоры окончены?

— Вроде того.

Некрос открывает рот, чтобы проглотить один из кусков души. И за секунду до этого ее пальцы разжимаются. Поначалу я не понял, что случилось. Потребовалось некоторое время, чтобы я увидел, как рука демоницы иссыхает. Ужимается, плоть будто таяла, позволяя коже облепить кости. Рена поморщилась. Посмотрела куда-то в сторону.

— Значит, этих уродцев теперь покрываешь ты?

Я проследил за взглядом демонессы. И вид женщины, которая стояла поодаль от нас, мне ни капли не понравился. Демоны часто имеют некоторые отличия от обычной людской внешности. Но в этот раз это были не просто отличия.

Черные крылья расправились, когда женщина взмыла в воздух. Ее длинные рога были объяты пламенем, а пустые глазницы хоть и намекали на слепоту… можно быть уверенным. Нас с Некрос прекрасно видели.

— Беги, Джордан. Не знаю, как много у тебя будет времени, но советую уйти прямо сейчас.

— Знаю, — мрачно ответил я.

Сила представшей перед нами не была бы тайной и для обычного человека. Я же… демон научил меня различать силу и слабость. И сейчас я видел, что наш с Некрос противник никогда не допустит любую, даже самую малую ошибку. Просто не сможет. Слишком велика мощь этого создания.

— Я — Лилит, — представилась незнакомка. — И сейчас вы оба умрете.

— Беги! — рявкнула Некрос, хватаясь за рукоять меча.

— Хрена с два, — пробормотал я. — Мне не удастся сбежать. Она достанет везде, я это знаю.

На секунду прикрыв единственный оставшийся глаз, я выдохнул. У меня не было выбора. Я знал, что Спящий не поможет, не сможет выиграть даже лишнюю секунду. Но я был обязан воззвать к нему. Это был мой долг. Итог моего обещания Некрос. А потому…

Симфония металла.

Меч в моей руке зазвенел. Давно я не слышал, как разговаривает оружие. И сейчас единственное, что мне удалось разобрать в писке металла, это страх. Мой клинок боялся. Оружие Инквизиции, сталь, закаляемая когда-то для убийства нежити, едва не ежилась от страха.

— Посрать, — зарычал я. — Смерть так смерть. Зато не умру трусом!

Воистину так. Не умру трусом.

Демон во мне пробуждался вновь. Никто не может полностью уничтожить такую Силу. Никто не может полностью смять несколько тысяч лет чужой личности. И пусть Плачущий больше не обладал своей старой личностью, получил очищение через смерть… я знал, что это именно его пальцы вновь сомкнулись на душе.

Плевать. Больше нет разницы, кто я — человек, вампир или демон. Больше никому нет дела до того, добряк я или злодей. Передо мной последний противник. И я должен с честью выстоять этот бой.

Так я думал поначалу. А затем меня заполнила сокрушительная боль. Тело перестало существовать довольно быстро. Осталась лишь душа.

Это был конец.