Вампир без клыков

Глава седьмая, в которой стрелок спит

Выходя на палубу, лишаясь поддерживающего плеча, я почувствовал страх. Качка, ропот, чьи-то хлопки, крики птиц, все звуки смешались воедино, но ни один не имел своего образа.

А нити… их было множество. Было сложно вычленить отдельные — я пока мог осознать лишь общий настрой толпы, которая была передо мной.

Ненависть.

— Господа и дамы.

Джордан говорил умело, твердо, как подобает капитану. Но уважения во мне это не вызывало.

— Я позвал вас сюда, наверх, из-за нахождения на судне двух крайне интересных личностей. Один из них… некоторые называют его «героем»… Ян Стромовски. Человек, решивший в одиночку победить морское чудище и взять себе награду, которую он не заслуживал ни до, ни после. И вампир, Алиаэль. Здоровенный кусок мяса, который уже не раз пытался мешать мне выполнять долг. Его не остановило и то, что я сломал ему кадык. Он продолжает путаться под ногами. И сейчас, когда Ян Стромовски держит в руке пистолет, из которого только что застрелил одного из вампиров, я решил устроить интересное представление. Вместо того, чтобы самостоятельно марать руки о проблемных червяков, я дам им перебить друг друга в смертельном поединке. Вам зрелище, мне веселье. А им — заслуженная смерть!

— Тем не менее, — подала голос Некрос, — я, как первый капитан, хочу напомнить нашему второму, что в смертельных поединках не всегда умирают оба участника. Поэтому тот, кто останется в живых, будет заперт в одной из кают до конца путешествия. В дальнейшем — выпущен на берег Файльга.

Я выдохнул, крепче сжав рукоять пистолета. Проверил мешочек с патронами. Вряд ли он мог мне понадобиться — тот вампир, о котором говорил Джордан, скорее всего расплющит меня еще до первых шести выстрелов. Но все же…

— Джордан, тебя не смущает, что Ян не может видеть? — закричала Алиса из-за моей спины. — Я посмотрю, ты получаешь удовольствие от неравных боев, да?!

— Сестренка, не переживай ты так. У этого нет глаз, у того горло перебито. Слепой будет бороться с бездыханным. Все честно!

— Ублюдок… — прошипела Алиса, но слишком тихо для того, чтобы ее много кто услышал.

Сложнее всего было сориентироваться в пространстве. Я пытался понять обстановку по нитям, но их было много. Даже не видел среди них те, что принадлежали противнику. Наверное, потому что здесь все были врагами.

Сделав несколько шагов вперед, остановился. Передо мной оказалось место без скопления существ. Очевидно, подобие ринга, как и тогда, со старой упырихой. Ленты желаний и намерений тянулись ко мне, но источников поблизости не было. Разве что один — впереди. Четыре шага. Меня желали разорвать на куски. Но был это мой соперник или нет… я не знал точно.

— Что, так значит, тебя тоже невзлюбили? — поинтересовался я, приподнимая револьвер и сжимая пальцами дрожащую правую.

Нити вокруг слегка поменялись. Я заметил Алису. Она чувствовала ко мне жалость, хотела выйти, защитить, раскромсать всех вокруг меня. Показались нити Айви — она веселилась, и моя фраза лишь добавила ей настроения. Валькирия испытывала холодное презрение. Но не желала сделать ничего — возможно, единственное существо, чьи нити не тянулись ко мне сейчас.

Действия, намерения, эмоции, все это было спутано уже не просто в тонкие струны — в канаты. Я чувствовал, как мой Дар расцветает с каждой секундой. Чем дольше я был вампиром, тем больше я понимал свою Силу.

Передо мной совершенно точно стоял противник. После моего вопроса он все так же хотел разорвать — но теперь в его эмоции вмешалось отчаяние. Не проигравшего, но обреченного.

— Тебе неприятно, наверное, быть участником поединка насмерть? Без особой причины, вины…

Эмоции разгорались во враге. Но он стоял, так же как и я. Джордан молчал. Скорее всего, ему было интересно, что я еще скажу.

Демон закричал после пары секунд общего молчания:

— Деритесь!

Вампир бросился на меня. Он бежал напролом, его нити цеплялись за доски впереди, обозначая будущие шаги; подбирался все ближе.

Я направил револьвер, сконцентрировался на пуле. Ее жилки тянулись ко всем участкам тела вампира. Выстрел мог быть совершен куда угодно. Я выбрал колено.

Грохот. Нить, стремительно сгорающая — вампир отскочил с линии огня.

«Чем больше я концентрируюсь на нитях, тем медленнее стреляю», — понял я, прицеливаясь и отводя пальцем курок.

Выстрел. Попадание. Пуля вошла под ребра.

«Будь у меня глаза, было бы проще».

Удар. Кулак бьет по воздуху, я едва успел увернуться. Боль. Резкое движение раскрыло раны.

Отскочив назад, навел пистолет. Выстрелил. Задело плечо.

Вампир понимал, что чем больше у меня времени на выстрелы, тем меньше у него шансов. И он не мешкал.

Удары посыпались один за одним. Стальные мышцы, несмотря на ранения, справлялись прекрасно.

Боль в лице. Бросает на доски. Изо всех сил сжимаю рукоять револьвера. Меня хватают за ногу.

Перевернувшись, я выстрелил еще два раза, стараясь отводить курок как можно быстрее. Одна пуля ушла мимо головы, вторая попала, но я не успел понять, куда.

Меня подбросили и тут же отшвырнули ударом. Из легких выкрутило воздух. Руки вампиров вытолкнули из толпы обратно на ринг.

Я кое-как поднялся. Удерживать равновесие было почти невозможно — я не мог ориентироваться, перед глазами была лишь тьма и нити, и во время схватки все перемешалось. Меня окружала ярость, жажда крови, желание убивать. Я не мог знать, где мой враг.

Но судя по тому, что на тело не обрушился очередной шквал ударов, он тоже был не совсем в порядке. Скорее всего моя пуля хорошо его цапнула.

— Что, и это все?

Стараясь придать голосу максимальную уверенность, я, стоя на колене, дрожащими пальцами пытался зарядить револьвер, пока мне дают шанс.

— Я думал, твои кулаки не только для дрочки годятся… — хрипел я, и следил не столько за путем пуль в барабан, сколько за нитями вокруг.

Раздражение колыхнулось где-то впереди. Резким движением возвращаю барабан в гнездо. Взвожу курок. Пытаюсь подняться.

— Эй, здоровяк, я сейчас от скуки сдохну. Неужели в этом твой коварный план? Может, поторопишься?

— Кончай трепаться! — заорал откуда-то Джордан. — Издеваться над врагами — мой прием!

Отвожу руку в сторону и делаю выстрел вслепую. Кто-то закричал.

— Скажешь хоть слово, чертов демон, я выстрелю еще несколько раз, а потом добью себя последней пулей…

Вампиры притихли, но ярость их наоборот — разгорелась.

«Мне уже плевать. Ничего не боюсь».

Шатаясь, иду в сторону. Держусь края ринга и не давать зрителям пихать себя. Пытаюсь выследить нити того вампира, но они словно… исчезли?..

«Он не может быть мертв. Иначе бы все кончилось. Меня бы уже заперли».

Поднимаю револьвер. Толпа вокруг. Джордан молчит.

«Неужели он понял, как я вижу без глаз? Раскусил? Но это ведь невозможно, как он мог бы догадаться?..»

Если существо лишится эмоций, желаний, намерений, оно скроется от меня. Это понимал я. Понимал и он? Но как он собирался меня прикончить? Даже мысль о шаге в сторону вызовет новую нить. Или… может, нет? Может, вообще невозможно лишить себя мыслей? Ведь лежать без намерений, чтобы устроить ловушку, — само по себе план, имеющий характерные жилки.

«Черт, голова раскалывается».

— Да где этот чертов здоровяк? Он что, не хочет сломать мне еще пару костей?!

Нить смерти обрушилась на меня столь внезапно, что я едва успел.

Кувырок, разворот, выстрел. Еще один. Еще.

Пули скользили по нитям к мозгу, шее, сердцу.

Я поднялся, отвел курок и, подступив ближе к лежащему на досках, прицелился в голову.

— Ты забрался на мачту, да? Неплохо. Ты учел слепоту — я не вижу обходных путей. Но ты забыл, что я все еще потрясный стрелок.

Последняя пуля в голове умирающего вампира. Я шумно выдохнул, задрав голову и расслабив пальцы. Револьвер упал.

— Черт побери, я правда это сделал?.. — спросил себя, но вместе с тем — Алису, Айви… может, кого-то еще.

Мне хотелось, чтобы кто-то сказал: «Да, ты крут, ты сделал это. Прикончил вампира». Но вместо этого…

Чужие руки обхватили плечи, шею. Потащили во тьму. А может, нет. Слепым плевать. Чувствовал сырость, холод, железо и дерево. Но значение имела лишь жизнь, пусть даже ближайший ее отрезок не предвещал ничего хорошего.

Когда замок щелкнул и нити отдалились от меня, я подумал лишь о том, что…

Моя жизнь этого стоит.

***

Не испытывал голод. Лишь боль от ран, которые никак не заживали. Пальцы чувствовали кровь и воспаленные ткани. Лишь глаза перестали напоминать о себе. По всей видимости, их утрата единственное, с чем мог смириться организм.

Никто не навещал. Одиночество поглотило бы, не будь вторая душа столь беспокойна. Раньше, когда она только вселилась, я чувствовал каждую мысль, каждую эмоцию вора, живущего во мне. Со временем это ушло, я стал принимать чужую личность как свою.

Теперь же оно стало чем-то иным. Не тенью человека, как когда-то. Не духом, одерживающим верх над чем-то во мне.

Оно стало монстром.

Говорят, вампиры жаждут крови.

Я не жаждал. Мне нужно было нечто большее. Что-то, что связано… Нитями.

Вторая душа утратила свою личность, изменилась, мутировала. Словно слизень, брошенный в соленую лужу, растворилась и стала чем-то… другим. Незримым, но ощутимым, как пригоршня песка в чае за ужином.

Револьверы были при мне. Их не стали забирать, как и патроны. Наоборот — когда я выронил пистолет после схватки, поддавшись резкому расслаблению… мне всучили оружие в руку.

Даже догадывался, кто именно это сделал. Это существо знало о том, что мне предстоит что-то пережить за то время, что я заперт. И оно не хотело, чтобы я был неподготовленным.

Когда у стены что-то зашевелилось, я не нуждался в перезарядке или взведении курка.

Только навести и выстрелить.

Но я медлил. Нити были коротки, тянулись не дальше метра. Это говорило о том, что гость слаб, глуп или искалечен. Его помыслы даже не касались меня. Что и оставило пулю в барабане.

Стоило подавать голос или нет — я не знал. Лишь наблюдал, как неизвестное существо передвигается с места на место, подчиняясь нитям… или подчиняя их. Намерения были не враждебными, но и не дружелюбными. Неизвестное вело себя как на своей территории. Оно не ощущало опасности, будто не знало о пуле, замершей у курка. Это вызывало интерес, но вместе с тем, мне не нравилась главная нить, которой руководствовалось существо.

Оно искало пищу.

— Кто ты такой? — спросил я.

— О… вот ты где… моя хозяйка просила тебя найти.

Нити метнулись ко мне. Пища была найдена.

— Как зовут хозяйку? Кто она? Скажи это перед тем, как сделаешь шаг в могилу.

— Что тебе даст моя смерть? Даже не знаешь, где сидишь ты. Или где сижу я. Глупый человек.

Мое терпение угасало. С каждой секундой. Может, долгое время одиночества заставило меня нажать спусковой крючок. А может, неуверенность: было заточение продолжительным или пока еще нет.

Я ничего не знал, кроме того, что дуло смотрело прямо на цель.

Когда эхо выстрела ушло из ушей, а нити разъело, я вновь взвел курок. В барабане оставалось пять пуль. Слишком мало, чтобы я рисковал и менял гильзу на патрон. Слишком много для того, чтобы бояться промахов и новых гостей.

Я поерзал в углу, который служил мне и ночлегом, и последней линией обороны.

С тех пор, как ослеп, больше не приходилось закрывать глаза для сна. Я использовал другую привычку. Отключал мысли. Вампиры не могут спать, но состояние их отдыха весьма похоже на то, что испытывает человек.

Только не нужно просыпаться. Ведь ты и не засыпал.

Сложное чувство. Вполне приятное.