Восемь дорог Желтого источника

Глава 1.11 Господин Гэн

В главный зал он вошел едва ли не последним: пришлось сопровождать не только госпожу Дзи, но и старика. Впрочем, небольшая задержка была ему на пользу. Она позволяла спокойно подумать.

Восемь врат. Восемь… Хорошее число. Очень хорошее, если не принимать во внимание тот факт, что людей во Дворце девять. Пока правила игры неизвестны, эти цифры ничего не значат, но

эта небольшая — в единицу всего — разница неприятно отзывалась внутри неровной чертой в иероглифе или фальшивой нотой в знакомой песне. А он не терпел небрежности.

Войдя, он первым делом бросил взгляд на тот столик, где иногда появлялись послания от хозяина Дворца. Белый сложенный лист снова лежал там вместе с небольшим парчовым мешочком. Значит, и сегодня Владыка Желтого Источника приготовил для них развлечение.

Смирение не было основной добродетелью господина Гэн. Но он умел себя сдерживать, когда того требовали обстоятельства. Сейчас они именно требовали: он вовсе не приходил в восторг от того, что вынужден играть в эти странные игры, не зная их правил. Но, если уж едешь верхом на тигре, спрыгивать с него — самое последнее дело. Или убей его — или езжай дальше. Чтобы развязать этот клубок ему не хватало главного — знаний и памяти. Он знал, что способен убить тигра, но пока не помнил, ради чего ему стоит это делать. Повелитель Ада лукавил, когда просил их не думать о прошлом. Именно в нем и таятся ответы. Он был в этом уверен.

Госпожа И заметила его и склонилась в приветственном поклоне. Прическа ей шла. Но хвалить ее в данных обстоятельствах было бы невежливо да и неуместно, поэтому он просто обратил свой взгляд на ее волосы и обозначил легкую улыбку — госпожа тут же отвела взгляд, а глупец Бин горделиво приосанился и принялся что-то ей нашептывать.

«Пусть, — он сделал глубокий вдох и подавил поднимающееся внутри раздражение, — не о том сейчас надо думать».

Гэн окинул взглядом зал в целом — и каждого присутствующего в отдельности. Все в сборе. Он не стал занимать уже привычное место: прошел сразу к столику с посланием.

— Вижу, Хозяин Дворца хочет нам что-то сообщить, — произнес он после положенных приветствий. — С этого и начнем.

Он неспешно развернул лист бумаги, отметив про себя, что это послание Владыки куда длиннее предыдущих, прочел про себя первый столбик, усмехнулся слегка — и зачитал письмо вслух.

«Восемь дорог ведут к Желтому источнику. По одной для каждого. Вас девять, а значит, кто-то один отсюда не выйдет…»

Он сделал паузу и обвел всех присутствующих взглядом: лица сидящих за столиками людей сейчас казались схожи своей мрачностью. Кто-то был напуган, кто-то лишь получил подтверждение собственным мыслям, но все понимали, что отныне они не только братья и сестры по несчастью, но и соперники.

«А вдруг это буду я? Или он? Или она?», — вот что читалось сейчас в их глазах.

Спокойный глубокий голос господина Гэн зазвучал снова.

'Чтобы о ткрыть дорогу, нужна священная табличка с названием врат. Тот, в чьих руках она окажется, может в любой момент применить ее, воззвав к Владыке Ада и преломив ее пополам. Тогда на руках воззвавшего появится священная печать, врата откроются и дорога примет его. До тех пор же табличку можно хранить, украсть, обменять, потерять или скрыть так, как вам будет угодно.

Девять табличек — восемь с названиями врат и одна пустая — хранятся в мешке, что лежит перед вам…'

Все взгляды — напряженные, жадные — тут же устремились на черный, слегка блестящий в ярком свете факелов, мешочек.

«Но пытаться получить их силой не советую. Таблички охраняет один из моих верных Стражей…»

Г осподин Гэн медленно поднес к мешочку руку — лоснящаяся ткань тут же утратила свой блеск, налилась непроницаемой враждебной тьмой, и в полной тишине послышалось уже знакомое им всем предупреждающее рычание.

— Доходчиво, — кратко прокомментировал все это северянин.

Мужчина в сером отвел руку и снова обратил свое внимание на послание. Вторая часть его оказалась не менее интересной, чем первая.

«Вот как», — подумал он, слегка хмуря густые брови и, не медля больше ни мгновения, снова принялся зачитывать.

«Сегодня один из вас сможет заполучить первую из табличек, а также небольшой, но важный фрагмент своего прошлого. Однако для этого придется бросить вызов друг другу. Те, кто готовы, пусть выйдут в центр главного зала».

«Фрагмент прошлого»… То, о чем он сам недавно думал. Тигр сам подсказал ему способ себя убить. И он не имеет права проиграть.

Господин Гэн не спеша подошел к сидящему ближе всех к нему господину Синь и передал тому письмо, чтобы любой желающий мог лично прочитать его содержание.

— Я готов, — спокойно произнес мужчина. — Кто еще?

«Я!» — «Участвую!» — вызвались Бин и Рэн одновременно.

— Несправедливо, — госпожа Дзи сжала в кулаке веер. — Женщины должны бросить вызов мужчинам?

Она не столько боялась, сколько злилась. И он вовсе не удивился, что через мгновение она добавила: «Но я все же попробую. Готова!»

— Хорошо. Еще желающие?

Госпожа И поймала его взгляд и в этот раз встретила его спокойно и смело.

— Меня смущает обещанная награда, — сказала она. — Не уверена, что хочу помнить прошлое.

«Ты возвращаешь жемчуг, купив шкатулку, госпожа», — хотел ответить он, но и для этих слов время еще не настало.

Он лишь кивнул слегка и перевел взгляд на барышню Дин.

— Я тоже… тоже не хочу! — она выкрикнула это почти с отчаянием. — Неужели нельзя получить табличку без всяких условий?

— Я готов! — неожиданно отозвался господин Синь.

Смотрел он при этом на госпожу в красном. С состраданием мучительным, открытым и оттого почти неприличным.

— Господин Ву, госпожа Гуй?

— Старику ли состязаться с молодыми? — всплеснул руками пожилой Ву.

Барышня Гуй же лишь отрицательно качнула головой, ничем не пояснив свой отказ.

— Итак, нас пятеро, — подытожил господин Гэн и сделал приглашающий жест рукой, — Начнем?

Он первый вышел на середину зала. Бин, Рэн, Синь и госпожа Дзи встали рядом, образуя небольшой круг.

— Мы готовы! — голос мужчины громкий, звучный отразился от стен, поднимаясь все выше и выше…

Несколько биений сердца ничего не происходило, а потом из центра круга выплеснулась Тьма, расправила свои огромные щупальца, опутала его с ног до головы, отделяя от остального мира. Оглушила, ослепила — и безжалостно швырнула на гладкую твердую поверхность.

Гэн поднялся на ноги, одновременно осматриваясь. На этот раз его выкинуло не в подземелье. Высокие потолки, гладкий темный пол, богато расписанные колонны… Очень похоже на дворец, только зал совершенно незнакомый. И ни души вокруг.

«Вставай, ты не имеешь право быть слабым», — раздался вдруг приглушенный мужской голос где-то вдали. — Нападай!'

Он пошел на этот голос, стараясь не обращать внимание на легкую дрожь в пальцах. Все быстрее и быстрее.

«Чушь! Это лишь очередное наваждение», — убеждал он себя.

Из одного зала он попал в другой — и остановился: в полумраке оказалось сложно сразу понять, куда нужно идти. Голос же затих, будто его и не было.

«Белый дракон поднимается в небо, выше и выше. Он благороден, умен и к врагам беспощаден…», — запел другой голос, женский. Звук его отдалялся, будто певунья шла куда-то.

Гэн постоял немного, вслушиваясь в песню и пытаясь определить, откуда именно доносится этот странный, тревожащий что-то внутри голос, а потом, не теряя времени, бросился направо, через зал, в узкий боковой ход.

Рука его сама собой легла на рукоять меча — и не зря: сразу три тени атаковали его здесь: две — с боков, а одна сверху — бесшумно спустившись вниз по веревке.

" Белый дракон поднимается в небо…» — запел голос снова. Теперь он звучал громче и резче — недобро и раздраженно.

Замелькали в воздухе мечи. Первого нападавшего Гэн проткнул насквозь, второго ударом ноги отбросил к стене. От короткого узкого клинка третьего еле увернулся — бросился тому в ноги и взмахнул мечом, желая перерубить сухожилия. Но тень оказалась проворна.

«Вставай, нападай! " — снова приказывал далекий низкий голос.

«Без тебя знаю!»

В мгновение Гэн снова оказался на ногах, и вовремя — удары посыпались на него сразу с двух сторон, вынуждая защищаться.

«… .благороден, умен и к врагам беспощаден», — настаивала неведомая женщина, почти срываясь в истерику!

Он сумел выбить меч из рук одного и серьезно ранить другого. Но эти двое продолжали сражаться, словно бешеные тигры. Это вызвало невольное уважение, но не помешало ему прикончить сначала раненого, а потом и безоружного.

«Ты не имеешь права быть слабым, вставай. Не имеешь права… права…», — этот голос становился все больше похож на бессвязное старческое бормотание.

Гэн переступил через убитого и поспешил дальше: проход вывел его в небольшую комнату, а оттуда в следующий зал и еще один. Они казались бесконечными. А голоса звучали все тише и прерывались иногда заливистым детским смехом. Все это начинало выводить его из себя.

Новый, сверкающий золотом, круглый зал больше походил на перекресток — ни столов, ни прочей мебели — лишь стены и пять очень похожих между собой дверей с одинаковым орнаментом. Единственное различие — рисунки разных животных в центре: тигр, волк, змея, дракон и феникс.

Он усмехнулся, без малейшего сомнения распахнул ту дверь, на которой летел в облаках грозный серебряный дракон — и едва не ослеп.

Новый зал оказался белым настолько, что заломило глаза, огромным — стен и потолка он так и не разглядел — лишь огромную белоснежную лестницу, что поднималась, казалось, к самому небу.

Между ним и лестницей стояла темная фигура — госпожа Дзи. Женщина была растрепана, подол богатых шелковых одежд изорван. На рукавах и юбке виднелись темные масляно поблескивающие пятна. При звуке его шагов она повернулась, встретилась с ним взглядом и одним движением раскрыла смертоносный веер.

— Простите, Гэн-лан, — произнесла она с сожалением. — Но я не могу позволить вам пройти.

— Понимаю и ценю вашу смелость, — он вынул меч из ножен и поклонился как равному себе.

Она напала первой и напала ловко: сделала обманное движение, будто бы целясь в основание шеи, а потом резко ушла вниз, едва не вспоров ему бедро — и через долю мгновения снова уже была на ногах.

Он увернулся, взмахнул несколько раз мечом, не давая ей возможности приблизиться, потом будто бы случайно допустил оплошность — и она тут же не преминула ей воспользоваться: вскинула веер и бросилась вперед. Он, разумеется, был готов к этому — ушел от ее удара, скользнул за спину, нанес не столько страшный, сколько неприятный удар по ее плечу и тут же ударил по ногам — так что она не удержалась и распласталась на белом каменном полу, выронив свое оружие.

— Уже развлекаетесь? И без нас?

Рэн и Бин оказались здесь почти одновременно, и оба между ним и лестницей. Взгляд мужчины в красном переместился с госпожи Дзи на господина Гэн. Он смерил последнего с ног до головы с видом праведного негодования и, приблизившись к женщине, подал ей руку, помогая встать.

«Я это запомню… а пока пусть. Не о том думаю».

Их двое… и госпожа Дзи непременно снова к ним присоединиться, как только встанет на ноги.

Расклад выходил неутешительный. Он поудобнее перехватил рукоять меча, пытаясь составить план действий — и тут заметил внимательный взгляд северянина. Тот слегка кивнул, скосил глаза в сторону лестницы, а в следующее мгновение уже выхватил из ножен ятаган.

— Бин-лан, Гэн-гэ, защищайтесь! — и бросился в атаку, делая упор на первом.

Бин тут же принял удар и ринулся в бой, пытаясь одновременно сдерживать двух противников. Но гордый господин Гэн обманул его ожидания: вместо того, чтобы достойно сражаться, отпихнул в его сторону неповоротливого варвара так, что тот едва не налетел грудью на меч «красного» воина, а сам, воспользовавшись суматохой, дал деру к лестнице.

«Пока кулик и беззубка боролись друг с другом, в выигрыше оказался рыбак», — пронеслось в голове.

Чего еще не ожидал никто из присутствующих, включая уже и самого господина Гэн, так это явления последнего, почти забытого всеми игрока.

Краем глаза Гэн заметил, как господин Синь пронесся через зал белым вихрем. Показалось, что сейчас он налетит на дерущихся мужчин, еще больше усиливая хаос. Но в момент, когда пылающий злостью Бин оттолкнул налетевшего на него северянина, Синь бросился на колени и, пригнувшись, так и проехал между ними. Вскочил прежде, чем все они успели опомниться — и, не оглядываясь, побежал вверх по лестнице, быстро догоняя его самого.

«Вот зараза!» — летело ему вослед.

Широкие ступени лестницы легко могли позволить ловкачу в белом обогнать господина Гэн. Пришлось развернуться, и, рискуя оступиться, подниматься спиной вперед, попутно размахивая мечом, чтобы не дать тому возможности подойти ближе.

Десятками ступеней ниже примерно тем же самым занимался варвар, сдерживая напор господина Бин и госпожи Дзи, которая уже пришла в себя и не собиралась сдаваться без боя.

Пятнадцать, двадцать, тридцать ступеней… Долго так продолжаться не могло. Пока Гэн не допускал ошибок, но уже начал уставать и прекрасно понимал, что Синь сейчас только ждет, когда он выдохнется, чтобы проскочить мимо него, будто змея, выжидающая в траве.

— Я могу отступить, — вдруг произнес его противник, не прекращая сражаться, — если пообещаете отдать мне табличку.

«Вот это наглость!» — Гэн почти восхитился.

Его самого гораздо больше интересовал второй дар, обещанный Владыкой, и он какое-то время даже размышлял, не стоит ли, и вправду, принять эти условия, но к окончательному мнению прийти не успел — внизу раздался вскрик госпожи Дзи — оступилась она или же попала под чей-то удар, но она неловко упала и скатилась вниз по каменным ступеням.

Синь быстро оглянулся и замер. Потом, к немалому удивлению своего соперника произнес, глядя на него почти с удивлением: «Нет, не могу… Я должен… Должен!» — и, уже не оборачиваясь, через ступеньку побежал вниз на помощь женщине.

А вот доблестный Бин, пользуясь создавшейся неразберихой, сумел столкнуть со своего пути северянина и тоже побежал — только уже наверх.

Гэн не стал его ждать и что есть сил рванул вверх по ступенькам сам. Бин, пожалуй, был быстрее него, но и он сам имел преимущество и неплохое — ступеней тридцать.

— А ну стой! Сражайся! — неслось сзади.

Но он и не думал поступать подобным образом. Избегать необходимого сражения — глупость, вступать в сражение, когда можно обойтись без него — глупость вдвойне.

Десять, двадцать, пятьдесять — ступени проносились слишком быстро — и он перестал считать. А скоро это и вовсе перестало быть важно. Все перестало быть важным, кроме цели — он, наконец, увидел ее: широкая каменная площадка и белоснежный, как и все здесь, столик. А на нем единственное неправдоподобно черное пятно — тот самый мешок с табличками.

Его охватило чувство подъема и предвкушения победы, даже сил прибавилось. Он и не помнил, как преодолел последний десяток ступеней. Ему казалось, что он не бежал — летел — пущенной из лука стрелой. Стрелой, нацеленной на победу — и ни на что больше.

В момент, когда рука его коснулась черной материи, что-то вспыхнуло вокруг — а потом все заволокло черной завесой, оставляя его в этом странном зале в абсолютном одиночестве.

Только тогда он смог перевести дух, вытер пот со лба, восстановил дыхание, расправил плечи — и лишь после этого запустил в таинственный мешочек руку.

Пальцы его коснулись граней гладких холодных прямоугольников, чем-то напоминающих костяшки домино. Он сжал в пальцах один из них, совершенно случайный, ничем не отличающийся на ощупь от остальных — и некоторое время разглядывал свою добычу.

«Жизнь». Что ж, неплохо. Он спрятал золотую табличку в рукав, поклонился вежливо, с достоинством и произнес громко, смотря вперед и вверх:

— Благодарю Повелителя Желтого Источника. Но в твоем послании говорилось и о фрагменте прошлого…

В ответ на его слова черный шелковый платок опустился на белую поверхность стола. Он снова поклонился и небрежным жестом откинул ткань.

Под ней лежал плоский круг из белой яшмы с вырезанным на нем драконами и круглым же отверстием внутри.

Круги и драконы… Символы Неба и власти.

Что-то встрепенулось внутри, дрогнуло и словно иглой кольнуло: «Стой, не трогай». Но он лишь отмахнулся от этого предупреждения: не для того он сюда добирался, чтобы поддаться сейчас малодушию.

«Ты не имеешь права быть слабым».

Не имеет.

И он решительно прикоснулся к полупрозрачной поверхности яшмового круга.

В голове зазвенело, зашумело. Мысли и образы захлестнули, чуть не сбили с ног. Он устоял, и волна отхлынула, оставляя внутри такую же круглую дыру, как и в центре лежащего перед ним полупрозрачного диска.

— Я доволен тобой, — собственный голос звучит надменно и гордо. — Пожалуй, ты достоин такого подарка.

Слуга, подающий ларец с яшмовым диском мальчику лет девяти, совсем еще ребенку…

— Отец, твой сын благодарит тебя, — мальчишка встает перед ним на колени, кланяется лбом в пол, а когда поднимает на его свои детские глазенки — в них сверкает такой восторг и поклонение, что его собственное сердце наполняется радостью, которую он, впрочем, не спешит показывать, лишь кивает благосклонно. Глупец…

Алая кровь, брызнувшая на камни… Маленькая рука, разжимающая бессильно пальцы… Белый каменный столб, отправивший в могилу еще одну часть его души. Страшная плата за общее благо и его собственные стремления… Кровавый росчерк кометы в небе… Решительность, боль и пустота…

Цель — ясная и понятная, а, значит, ничто не остановит его на пути…

" Белый дракон поднимается в небо, выше и выше. Он благороден, умен и к врагам беспощаден…»

Он стоял некоторое время, опершись руками о стол, сжимая ладонями его края так, что они едва не начали крошиться; дышал прерывисто, тяжело и пытался совладать с собственными воспоминаниями. Потом до ломоты в позвонках выпрямил спину и выровнял дыхание.

Когда он спускался по лестнице, неспешно, величаво, его лицо уже было совершенно непроницаемо, как та пустота, которую он нес с собой в груди.

Рэн поджидал его недалеко от входа в главный зал.

— Ты помог мне, почему? — сразу спросил он северянина.

— Разве не ты сам просил меня о содействии, Гэн-гэ? — усмехнулся тот, но все же пояснил: — Я многое помню, и тебе не мешало бы. Получилось?

— Да.

Они помолчали. Он мрачно, Рэн — сочувственно.

Все так же молча господин Гэн покачал на своей ладони золотую табличку и протянул ее варвару.

Тот покрутил ее в пальцах и вернул обратно.

— Занятно, но сомнительно, — сказал он и в ответ на вопросительный взгляд пояснил: — Среди врат нет плохих и хороших, есть те, что подходят вашей цели, и те, что нет. А главное — дороги, господин, — направление пути определяют врата, а вот то, как именно его пройти — только вы сами.

Гэн прищурился и посмотрел на варвара пристально.

— Все еще служишь мне?

— Если вам будет так угодно, — ответил Рэн с поклоном. — Некоторые долги не в силах закрыть даже смерть, не так ли?

Гэн усмехнулся.

— Что ж, Рэн-лан, — ответил он, вспомнив сказанное когда-то, — хороший колдун всегда пригодится.

И оба рассмеялись.