Возле вождей

ОБРЕЧЕННЫЙ НЕПРЕКЛОННЫЙ

О пленении Якова Иосифовича Джугашвили предпочтительно будет начать повествование с воспоминаний участника Великой Отечественной войны И. Д. Дубова:

«Я не только свидетель тех событий, но и непосредственный их участник.

Я служил командиром радиоотделения 5-й батареи 14-го гаубичного артполка 14-й бронетанковой дивизии. О том, что 6-й батареей этого же полка будет командовать сын Сталина, мы узнали еще накануне войны.

Когда началась война, несколько дней ушло на перевооружение и переобмундирование полка. Затем мы своим ходом по Смоленской дороге двинулись на запад.

В районе станции Лиозно нам приказали занять позиции, где мы простояли несколько дней.

4 июля 1941 года снова двинулись на запад, миновали город Витебск и выбрали позиции западнее этого города, кажется, на восточной стороне реки Западная Двина. Здесь 5 июля впервые вступили в бой.

Наблюдательный пункт был один для всего дивизиона. На нем находился командир дивизиона, командиры 4, 5 и 6-й батарей, а также разведчики, связисты, радисты. Я, как командир радиоотделения 5-й батареи, также находился здесь с несколькими радистами и радиостанцией ПК-6. Естественно, здесь же был и Яков Джугашвили.

Три дня, 5, 6 и 7 июля, наша дивизия пыталась выбить немцев с занимаемых ими позиций, но отсутствие поддержки со стороны нашей авиации не позволило добиться успеха, и мы каждый раз возвращались на исходные позиции.

Телефонную связь между НП (наблюдательным пунктом) и огневой позицией дивизиона часто рвало немецкими снарядами. Тогда команды на ведение огня приходилось передавать по радио.

К концу дня 7 июля закрепленная за мной радиостанция вышла из строя. Необходимо было нести ее в мастерскую дивизии. А в это время поступил приказ: ночью построить блиндажи на НП.

Всю ночь шли работы по рытью котлованов, заготовке бревен в ближайшем лесу и доставке их на НП. В это время на НП из числа красноармейцев и младших командиров оставались только те, кто копал котлован и периодически приносил бревна. Часовых не выставляли. Я участвовал в доставке бревен.

Из-за темноты почти невозможно было рассмотреть лица тех, кто находился на НП. Да и некогда было этим заниматься — нас торопили со строительством блиндажей.

К рассвету 8 июля блиндажи были построены, и я, с разрешения командира взвода, с двумя радистами и радиостанцией направился в мастерскую дивизии. Путь туда лежал мимо огневых позиций, где нам предложили позавтракать. Мы кончали завтрак, когда огневые позиции начала обстреливать немецкая артиллерия. Орудийные расчеты стали выводить свои орудия из-под обстрела тягачами. Мы с радиостанцией также направились к дороге. И вдруг встретились с автомашиной, на которой ехали те, кто был на НП. Старшего лейтенанта Джугашвили среди них не было.

Оказалось, что с утра 8 июля нашу дивизию передислоцируют на несколько километров южнее. Зачем же мы тогда ночью строили блиндажи? Немцы не мешали нам перемещаться, только самолет-разведчик «рама» кружил над нами. Вскоре началось отступление в восточном направлении. Полк отходил в полном составе, и в окружение не попадали ни он, ни 6-я батарея.

О том, что Я. Джугашвили оказался в немецком плену, я узнал позже из немецких листовок.

А как же он попал в плен?

Анализируя сказанное выше, можно прийти к выводу, что это случилось в ночь с 7-го на 8 июля во время строительства блиндажей на НП. Темнота. Постоянное движение. Людей на НП мало. Часовых нет. Вероятно, этим и воспользовались немецкие разведчики.

Дату своего первого боя, как и первого боя батареи Я. Джугашвили, я запомнил на всю жизнь. Так же, как и дату последнего боя — 2 мая 1945 года в Берлине.

Вполне возможно, что в документах, составленных командованием полка и дивизии, умышленно искажены факты, чтобы избежать неприятностей».

О пленении Якова Джугашвили в результате проведенной немецкой разведкой операции есть и такое свидетельство: «В июле 1941 года я был в прямом подчинении у старшего лейтенанта Я. Джугашвили. По приказу командования наш взвод броневиков БА-6 26-го танкового полка был назначен в полевое охранение гаубичной батареи 14-го артиллерийского полка. Нам было приказано в случае прорыва немцев и явной угрозы увезти командира батареи Я. Джугашвили с поля боя.

Однако так случилось, что в ходе подготовки его эвакуации ему был передан приказ срочно явиться на командный пункт дивизиона. Следующий с ним адъютант погиб, а он оттуда уже не вернулся. Мы тогда так и решили, что это специально было подстроено. Ведь был приказ уже об отступлении, и, видимо, на КП дивизиона уже никого не было.

По прибытии на разъезд Катынь нас встретили сотрудники особого отдела, Нас троих — командира 1-го огневого взвода, ординарца Я. Джугашвили и меня, командира взвода броневиков полевого охранения, неоднократно допрашивали — как могло случиться, что и батареи, и взвод охранения вышли, а Я. Джугашвили оказался в плену? Майор, допрашивавший нас, все говорил: «Придется кому-то оторвать голову». Но, к счастью, до этого дело не дошло…»

Такие вот коврижки, как говорят в народе. Выходит, сына Сталина Якова Джугашвили просто тепленьким передали в руки врагов. Предали и умыли руки.

Он был взят в плен четвертой танковой дивизией группы армий «Центр». История его пленения неутешительна. Сына Сталина начинают переводить из лагеря в лагерь и наконец привозят в лагерь смерти Заксенхаузен, где находились плененные родственники высокопоставленных руководителей союзных стран антигитлеровской коалиции, в том числе родственник Молотова старший лейтенант Кокорин.

Лагерь являлся самым тяжелым из всех существовавших для пленных. Немцы рассчитывали сыграть на чувствах советского Верховного Главнокомандующего, полагая, что он обратится к гитлеровскому руководству с просьбой освободить сына из плена или обменять его на высокого военного чина, плененного советскими войсками. Произошла Сталинградская битва, в которой советские войска пленили много высших военных чинов вермахта, в том числе и фельдмаршала Фридриха Паулюса.

Не дождавшись просьб Сталина об освобождении сына из немецкого плена, гитлеровцы через посредников сами обратились к нему с просьбой обменять Паулюса на Якова. Официальный ответ Верховного Главнокомандующего Советского Союза, переданный через председателя шведского Красного Креста графа Бернадота гласил: «Солдата на маршала не меняю».

Такое решение, по сути, было приговором Якову Иосифовичу Джугашвили, и тот решается на отчаянный поступок.

По воспоминаниям офицера СС Конрада Харфика, дежурившего 14 апреля 1943 года при ограждении лагеря:

«Джугашвили пролез через проволоку и оказался на нейтральной полосе. Затем он поставил одну ногу на полосу колючей проволоки и одновременно левой рукой схватился за изолятор. Отпустив его, схватился за электрический провод. Мгновение он стоял неподвижно, с отставленной назад правой ногой, грудью вперед, закричав: «Часовой! Вы же солдат, не будьте трусом, застрелите меня!» Я выстрелил из пистолета. Пуля попала в голову, в четырех сантиметрах от правого уха Смерть была мгновенной…»

С Яковом Джугашвили в немецком плену содержался бельгийский король Леопольд. После освобождения он написал И. В. Сталину, что был свидетелем трагической гибели его старшего сына. По его словам, Якова расстреляли во дворе тюрьмы незадолго до прихода наших войск.

Известный артист кино, исполнявший роли Сталина, Михаил Геловани свидетельствует: «Иосифу Виссарионовичу Берия принес страшную весть и личное дело Якова Джугашвили на банкет. Застолье было сумрачным. Получилось что-то вроде тризны… По грузинскому обычаю, Сталин оросил кусок черного хлеба несколькими каплями красного вина и съел его в память о сыне.

Меня поразило, как тщательно и аппетитно Сталин поглощал цыпленка табака, разгрызая каждую косточку и запивая еду небольшими глотками киндзмараули. В конце этого позднего ужина Сталин, любивший говорить о себе в третьем лице, произнес тост: «Предлагаю последний раз в этом году выпить за вождя народов товарища Сталина…»

…Помимо перечисленных существует много других версий о последних днях жизни Я. И. Джугашвили. По одной из них Якова освободили американцы и спрятали. По другим: немцы летом 1944 года привезли его в итальянский концлагерь, откуда пленнику удалось бежать. Затем его приютил партизан Джованни Лиесс и вывел к народным мстителям, где Яков воевал под кличкой «капитан Монти».

Решительный, красивый, темпераментный грузин пришелся по душе сестре Джованни — Паоле. 6 февраля 1945 года он с двумя мстителями ушел в разведку. Их выследили. Окружили. И партизанам ничего не оставалось, как изобразить сдачу в плен и подорвать себя гранатами вместе с окружившими их фашистами.

От «капитана Монти» Паола родила сына Джорджо, как две капли воды схожего с Яковом Джугашвили.

Принимая к сведению все эти свидетельства, можно сказать: «Если человеком совершаются добрые дела, люди обязательно облекут их в добрые легенды».