Возле вождей

КОНЯЗЬ БУДЕННЫЙ

Татаро-монгольские завоеватели не шибко старались разбираться в иерархической лестнице привилегированных российских сословий: боярин звался у них бой яр, дворянин — двор Янин, человек, имеющий коня, — конязь, князь.

Если с их точки зрения подходить к легендарному командарму Гражданской войны, он был воистину конязем: зрелую жизнь провел на коне, перезрелую посвятил развитию коневодства и вывел специальную буденновскую породу лошадей, которая при необходимости могла быть и тягловой, и скаковой, и сельскохозяйственной. В первом случае не уступал тяжеловозам, во втором — ахалтекинцам, в третьем — волам. С одного из таких коней Софиста вылепили конную статую потому, что на нем Семен Михайлович не только больше, чем на других, гарцевал, но и принимал два парада.

Виделись хозяин и конь в последние годы редко, хотя Софист постоянно ждал Семена Михайловича, много думал о нем, а когда совсем дряхлым стал, начал беспокойство проявлять. То ржет и ржет, то грудью на стены кидается, ногами в двери молотит, откуда силы брались. А то вдруг на дыбы встанет, передние ноги на борт манежа закинет и стоит, голову свесив.

— По хозяину скучает, — решили конюхи.

Подвесили ему под брюхо брезентовое полотнище, ввели на открытую платформу, укрепили между двух брусьев и повезли к Буденному. Приехали к даче: хозяин на передвижной коляске во двор выехал. По перекидному настилу с платформы Софист к маршалу сошел. Заплакали оба. Семен Михайлович коня поглаживает, а тот слезы с его лица слизывает. Так грустно всем сделалось, что люди разрыдались. Эта встреча друзей была последней.

Старые кавалеристы предъявляли к коню двадцать два требования. Четыре признака от мужчины, четыре от женщины, шесть от осла, четыре от лисицы и четыре от зайца.

От мужчины следовало получить силу, мужество, энергичность и хорошо развитую мускулатуру. От женщины — широкую грудь, долгий волос, красоту движения и крутой нрав. От осла — прямые бабки, торчащие уши, выносливые ноги, пушистый хвост, смекалистость и плавный ход. От лисы — увертливость, острый нюх, умение выслеживать и нападать. А от зайца — широко расставленные ноги, высокие прыжки, быстроту реакции и скорость.

Даже дома прославленного маршала окружали только изображения коней: скульптурные кони бегали, прыгали, стояли, вставали на дыбы, лежали, пили, сражались, соревновались. Хотим мы того или не хотим, но создавалось впечатление, что у маршала любовь к коням была сильнее, чем к женщинам.

Накануне смерти Семен Михайлович пришел на комсомольский съезд, попросил слова и завещал молодым наследникам боевой дамасский меч.

Три жены было у боевого маршала. Первая вроде бы добровольно из жизни ушла. Вторая — дочь железнодорожника, окончившая консерваторию, пела в Большом театре и домашними делами вовсе не занималась. Голодный маршал отправлялся к кому-нибудь в гости. Через некоторое время являлась супруга, раскрашенная, в причудливой шляпе, и с порога заявляла: «Ах, Сеня, повинную голову меч не сечет». Буденный расцветал, успокоенный, отправлялся домой, а певица потихоньку от него перетаскивала вещи к другому. Ее арестовали. И хотя у нее открылся сердечный недуг, из заключения вернули лишь в 1956 году, когда место ее уже было занято. Семен Михайлович женился на ее двоюродной сестре, тихой и застенчивой студентке мединститута, время от времени заходившей помочь родственнице по хозяйству.

От первых двух жен детей не было, а от третьей — Марии Васильевны — в 1938 году родился сын Сергей, в 1939-м — дочь Нина, а в 1944-м — сын Миша. В девяностолетием возрасте, в 1973 году, Семен Михайлович спокойно отошел в мир иной.