Выбор Донбасса

Ирина Горбань (Донецк)

—Держись, Серёга… держись. Осталось совсем немного — вот это поле перейти, а там и больница рядом, — рычал от боли Димон. — Сука, снайпер, достал. Тебя-то за что? Ни дня не воевал, покурить вышел во двор. Снял, сука, — продолжал орать Димон от злости, ненависти, тяжести и боли.

Парнягу надо донести до больницы во что бы то ни стало. Кровавое пятно на полотенце постепенно увеличивалось в размерах. Только бы выжил. Двадцать лет парню. Пацан ещё: ни одного патрона не израсходовал. Шубутной был, как ребёнок. С первой встречи всем понравился. Сгущёнку банками выпивал без кипятка. Ребёнок, да и только.

* * *

Сергей любил рассказывать, как от матери на войну сбежал. А она сердцем чуяла — ни на шаг от себя не отпускала, заваливала его домашними хлопотами. Да разве мужика коврижками удержишь, если автомат по ночам снится, если гибнут невинные старики, женщины, дети. Друзья говорили:

— Дурак, куда ты лезешь? Без тебя хватает солдат настоящих, а тебя ещё обучать надо.

— Не надо меня обучать. Злость — вот главный учитель и главное правило на войне.

— Мам, я пойду кота поищу. Сбежал паразит куда-то. Замёрзнет.

Мать ничего не поняла. Только сын не вернулся ни с котом, ни без него…

* * *

Не дал снайпер пацану разозлиться как следует — со второй затяжки снял. У снайперов негласное правило есть: увидел огонёк сигареты — прицелился. Повторился огонёк — стреляй. Не промажешь. Любители покурить со второй затяжки падают подкошенные на землю.

* * *

Андрей и Димка осторожно уложили Сергея на носилки, предварительно перетянув его живот длинным полотенцем. Чтобы попасть в ближайшую больницу, надо было пройти через заросшее поле. Стерня стояла по пояс. Ребята шли напролом. Кое-где из земли торчали сухие подсолнухи, где-то остатки кукурузы. Обходить весь сухостой не было ни секунды времени. Рванув с земли носилки, пацаны побежали к больнице.

— Серёга, терпи, — прошептал Андрей. Он нёс носилки сзади, и ему хорошо было видно, как побелело, а затем начало желтеть лицо парня, как чёрная струйка крови стекла изо рта на подбородок, а затем скользнула к шее.

Димка этого видеть не мог. Он смотрел всю дорогу под ноги, прислушиваясь к боли, которая не давала нормально передвигать ногами.

— Андрюх, я ща упаду.

— Сдурел! Тащи! — взревел Андрей.

— Спина… проклятая спина…

Каждый шаг давался Димону всё труднее: отнимались ноги, боль доставала до мозга. Ещё немного и он с носилками рухнет на землю.

— Дим, может, я его на себе потащу? — отозвался Андрей. — Ты совсем валишься.

— А кишки куда денешь?

— Мы ж его собрали всего и затянули полотенцем, — ответил Андрей, поглядывая на окровавленное полотенце.

— Тащи давай, деятель, — огрызнулся Димон. — Мало осталось — полдороги уже пронесли. Хорошо, что поле не убрано. Представь: тащили бы по пахоте.

— Серёга, ты дыши. Слышишь? Не вздумай, твою мать, загнуться. Не имеешь права.

Димон всё-таки рухнул у порога больницы. Спина не выдержала. Кому сказать — свалился не от пули, а по собственной глупости. Неудачно схватил носилки и в этот момент в позвоночнике что–то щёлкнуло. В спешке, в горячке не обратил внимания, а потом было поздно. Всё было поздно, кроме одного — сохранить жизнь товарищу.

Серёга тяжело дышал. Никакого стона, никаких воплей. Просто дышал.

— Сука снайпер. Пацана на мушку взять. Отстрелить бы ему...

— Ставь носилки, Дим.

Ребята осторожно поставили носилки на порог больницы и в этот момент к ним подбежали санитары в белых халатах и унесли парня в операционную, которая всегда была готова принять любых пациентов в любое время суток. Оставшиеся два хирурга и анестезиолог давно забыли о сне и покое. После победы отдохнут.

— Что отстрелить? — спросила одна из медсестричек, подойдя к ребятам.

Димон так и не договорил. Он лежал на полу тюфяком. Силы покинули в ту же минуту, как только он освободился от носилок. Сестрички дружно подняли его и потащили в коридор больницы.

«И откуда у них силы тянуть стокилограммовую тушу? — снова подумал Димон и сполз на пол.

— Эй, солдат, не дури, — прикрикнула на него медсестричка.

— Думаешь, я с тобой справлюсь? Доктор!

— Ну, и что тут у нас происходит? — вышел из палаты доктор.

— Смертельный случай?

Он спокойно снял с парня куртку, поднимая по очереди то левую, то правую руки, при этом внимательно вглядываясь в зрачки пациента.

— Давай-ка мы поваляемся на полу, — не дожидаясь ответа, доктор аккуратно уложил Диму лицом вниз.

Процедура длилась не более минуты.

— М-м-м... — взвыл Димон от резкой боли и повернулся на бок.

— Вот и славно, — сказал доктор. — Развалился тут, понимаешь, пройти негде. Сестрички, что тут у вас происходит?

Доктор заторопился в палату, оставив Димона в недоумении.

— Ну, у вас и доктор, девочки! Что это было?

— У нас настоящие специалисты. Всех на ноги поставят. Он по спинальникам у нас настоящий спец!

— Молодые люди, это вы принесли раненного? — вышел из операционной доктор.

— Мы, — в два голоса ответили солдаты, переглянувшись. — С ним всё в порядке? Успели?

— Не выдержал... большая потеря крови и рана, не совместимая с жизнью.

— Суки! — стукнул кулаком о стену Андрей. — Убили...

— Вы здесь не причём. Вы сделали всё, что могли в данной ситуации. Кто его так ловко?

— Снайпер.

— На то он и снайпер, чтобы никогда не оставлять шанса на выживание.

* * *

К месту дислокации ребята шли молча. Война живёт по своим законам и ей плевать на то, что не все знают главный пункт выживания — осторожность.

— Осторожно! — вскрикнул Андрей, рванув Димона за руку в сторону. — Мина.

— Б…! — сплюнул в бешенстве друг. Забыл. Тащили дружбана через минное поле. Как мы не вляпались?

— Потому что спасали пацана. Ладно, остынь. Это тяжёлые противотанковые мины. Нам бы ничего не было, если бы случайно наткнулись на неё.

— Не спасли... ты, это... под ноги внимательнее смотри. В этом деле главное — осторожность.

— Эй, ты кто? — Димон удивлённо повернулся к Андрею, кивнув головой в сторону незнакомца.

— Новенький. Серёгой зовут.

— Ну-ну, Серёга. Покурить вышел? А ну марш в укрытие! — рявкнул Димон на пацана. — Серёга он. Кому сказал, марш!

— Дим, ты чего? — опешил Андрей.

— Таскай тут каждого курильщика по медпунктам с больной спиной.

— Серёга, ты Дмитрия слушай. Он зверь. Сказал — сделал, — грозно посмотрел на новенького Андрей.

— Да не курю я. Бросил ещё в детстве.

— Ложись! — заорал Димон.

Новенький свалился тюфяком под ноги.

— То-то, — улыбнулся Димон. В нашем деле главное...

— Слух, — выпалил новенький. — Орать-то зачем?

— Ос-то-рож-ность! Понятно? Пуля, она ведь действительно без мозгов. Живи, пацан. И не кури. Лады?

— Лады, — отряхнулся от сухой травы Серёга. — Ну и бригада мне досталась.

— Ты что-то сказал?

— Я рад, что попал в этот отряд, — вытянулся по струнке новенький и заржал, понимая, что действительно попал. — Курить дадите?

— Вон там, видишь, крыша дома, покрытая красной черепицей?

— Вижу.

— Снайпер там. Не курит, гад.

— Я его сниму.

— Не смеши, — улыбнулся Димон.

— Я тоже снайпер. Я не курю.

Ребята переглянулись. Андрей подтолкнул парня в спину:

— Айда в укрытие. Сгущёнки хочешь?

— Ещё бы!

— Вот и договорились.